3 глава (1/1)

У ангела зеленые глаза…Что смотрят в глубь души так ощутимо…У ангела улыбка сатаны…Что стала для меня необходимой… Мира еще никогда так не нервничала за всю свою жизнь. Казалось, каждая клетка ее тела напряжена, готовая взорваться в любой момент. Декан сочувственно улыбался, пока представлял ее пятикурсникам. Здоровые лбы, под два метра ростом. С такими встречаться в темном переулке — смерти подобно. Она была близка к тому, чтоб провалиться сквозь землю, потупила глаза, покраснела, и судорожно думала, все ли в порядке с ее внешним видом. Почему-то Мира решила, что сидящие перед ней люди рассматривают ее под микроскопом, с завидной тщательностью выискивая недостатки, которых было несчетное количество. «Это все неуверенность. Ты же взрослая женщина. А они всего лишь юнцы. Ты рассудительнее, выдержаннее и старше их».— Теперь Мира Александровна будет преподавать вам историю английской литературы, — и девушка подняла глаза. Резко. Как в песне поется, «взмахнув ресницами густыми». Ее оценивали. Ее изучали. Факт оставался фактом. — Оставляю вас знакомиться со студентами.

Последний человек, который сам не зная о том, что служил защитой и опорой, вышел из аудитории. Оставалось только спрятаться за кафедру и немного успокоиться.девушек было меньше, чем молодых людей. Все они — расфуфыренные куклы, у которых юбки заканчиваются, не успев начаться, грим норовит осыпаться с лица, а кофточки уступают прозрачностью только целлофану. И взгляд хищниц, словно ты — тушканчик, незаконно проникший на их территорию.

Парни сплошь шкафоподобные типы. Некоторые сверкают бритыми затылками, некоторые — пирсингованными частями тела.Они все разные. И наверняка чувствуют запах страха. Мира прикрыла глаза, вздохнув поглубже, и почувствовала, как чей-то взгляд прибивает ее к полу. Слишком пристальный. Немного смущающий.

— Кхм, меня вам уже представили. Хотелось бы познакомиться с вами, — улыбнувшись, произнесла Мира, решив, что просто поплывет по течению. — Начнем с первого ряда…— Ну, а вы молодой человек, так увлеченно листающий журнал? — Мира уже пришла в себя окончательно, поэтому могла контролировать голос и интонацию. — Можете представиться?— Могу, но какой в этом прок? — парень поднял взгляд и чуть усмехнулся. А щеки Миры совершенно случайно окрасились в розовый цвет. Именно этот взгляд она и чувствовала ранее. Зеленые, полные издевки глаза.Прямой нос и чуть выступающие скулы. Волевой подбородок. Темно-каштанового цвета волосы в «творческом беспорядке». Он определенно будет изучать Миру, не будет настроен серьезно, не увидит в ней преподавателя.«С этим фруктом будут проблемы», — решила Мира, попытавшись — таки добиться от парня ответа:— Мне нужно обращаться к вам по имени. Для этого хотелось бы его узнать.— Вам необязательно ко мне обращаться.— Молодой человек, я другого мнения на этот счет, — любезная беседа начинала надоедать, а студенты забавлялись происходящим. Время идет. Лекция — нет.— Мнения могут и не совпадать, верно? — зеленоглазый раздражитель не унимался, уже открыто провоцируя и выводя Миру из себя.— Я не настроена далее продолжать этот бессмысленный диалог. Если я не успеваю прочитать лекцию, вы приходите ко мне на четвертую пару. Декан за этим проследит. Аудитория возмущенно загудела что-то вроде: «ну скажи уже ей свое имя, блин!»— Итак….Парень фыркнул, закрыл журнал и, поднявшись с места, чем немало удивил Миру, произнес:— Виктор Валерьевич Пономарев. Но для вас просто Вик.«Отлично, блин. Кончилась моя спокойная жизнь» — с ужасом подумала Мира, открывая конспект лекции…*** Инга уже не чаяла вернуться с работы. Шеф очень ее доставал. Этот дотошный шестидесятилетний старикан не мог доверить всю документацию Соболевой на том простом основании, что она была женщиной, поэтому все проверял по несколько раз, находя все новые и новые ошибки. Если бы не табак, терпение девушки уже давно бы лопнуло. Все-таки, этот вредный продукт ее успокаивает. Соболева медленно спускалась по лестнице, ведущей к выходу из здания, и размышляла о прелести своего бытия. Как всякой женщине ей порой безумно хотелось обзавестись семьей, так сказать, остепениться и по выходным ходить с детьми и мужем в зоопарк или кафе. Но пока иллюзии не превращались в реальность. Сегодня в обеденный перерыв, вместо того, чтобы забежать к Таше в салон за порцией чая и еды, как делалось обычно, она потащилась в автосалон и забрала свою ярко-желтую машину. Настолько яркую, что свербило в глазах. И вот теперь ключики с брелоком-сигнализацией приятно позвякивали в кармане мехового пальто. Вечер встретил ее прохладным ветром и вымершими улицами. Центр — самое оживленное место в мегаполисе. Но их офис далек от центра и поэтому в семь вечера затихает, и только редкие прохожие нарушают этот почти каждодневный пейзаж. Толстые каблуки кожаных новых сапожеквыстукивали ритм о замерзший асфальт, еще неготовый для снега, но уже, будто подернутый слоем льда. Сумка болталась на сгибе локтя, раскачиваясь из стороны в сторону, под музыку внезапно зазвонившего телефона.

— Алло, да? — Инга достала ключи от машины, намереваясь уже сесть в прогреваемый салон и с комфортом докатить до любимой кровати.

— И где ты? — недовольно бурчал Серж, явно оставленный без еды на ближайшие часы.— Да еду я уже! Еду! Этот старпер меня задолбал по самое не могу уже! — возможно, будь возмущение Соболевой не столь велико, она бы заметила подозрительную личность, засунувшую руки в карман черной кожаной куртки, с капюшоном, надвинутым чуть ли не на все лицо, проходящую мимо нее быстрыми, резкими шагами, словно готовую в любой момент перейти на бег.— Угу, а он мне: «Ваш отчет не идеален. Но вы же не статист!» И…ОЙ!!! — и сумку выдернули из рук так легко и проворно, что в порыве секундного замешательства, Инга, кажется, восхитилась.— А ну стой, твою мать!— каблуки совсем не мешали, когда хотелось вернуть назад паспорт, кошелек с деньгами и ключи от квартиры. Так что воришке пришлось не сладко, в процессе побега от орущей во все горло Соболевой, несущейся за ним. — УБЛЮДОК!!! ДА Я ТЕБЕ ЯЙЦА ОТОРВУ!!! ВЕРНИ МНЕ СУМКУ, МУДАК!!!Мир оказался не без добрых и проходящих мимо в этом районе так внезапно людей. И когда выносливость Инги стремительно приближалась к нулю, нарушителя общественного спокойствия сбила с ног «случайная» подножка доброго самаритянина.— Фух, тебе пиздец! — прорычала Инга, склонившись к воришке, и отбирая свою драгоценную поклажу из замши за три тысячи рублей. Но потом добавила: — Вали, я сегодня добрая!Этим извещением хулиган не преминул воспользоваться. Что называется, «пятки сверкали вдали».— Спасибо вам большое! — отдышавшись, просипела Соболева, вглядываясь в лицо прохожего, и чувствуя, что даже асфальт сейчас может расплавиться.— Чего не сделаешь ради утренней попутчицы! — весело смеялись серо-зеленые глаза…***Таша, как и всякая творческая личность, была подвержена резким перепадам настроения, когда муза уходила, оставляя депрессию, и резко появлялась вновь, принося сумбур. Сегодня на девушку напала апатия, заставляя сидеть перед телевизором, поедая пирожные, попивая какао. Ее муж отправился на археологические раскопки в Египет месяц назад. С тех пор о его существовании напоминали электронные письма, щедро посылаемый каждый день. Но со вчерашнего дня не было ни строчки. Не то, чтобы это расстраивало или пугало Ташу, но к хорошему всегда быстро привыкаешь. А электронные строчки от самого любимого человека очень скоро стали привычны. Строганова бесцельно переключала с канала на канал, пытаясь найти хоть что-то интересное.Они с Егором познакомились по Интернету. Разругались в пух и прах на одном из форумов. Романтично, не так ли? Переписка продолжалась недолго. Произошла встреча. Довольно пылкая, к слову сказать. Их бурный роман плавно перетек в совместную жизнь в их с Мирой и Ингой квартире, отчего периодически происходили скандалы о разделе жилплощади. Но продолжались недолго, потому чтоЕгор вскоре закончил ремонт в своей трехкомнатной квартире в центре и перевез туда довольную жизнью Ташу.Свадьбы было две. Первая — для родственников. Вторая — для друзей. После первой болела голова. После второй — живот. Но все были довольны. Кроме Рина. Егор оказался приревнивейшим существом, надо сказать. Поэтому возмущался всякий раз, как видел его подле Строгановой дольше получаса. Однако все его душевные терзания быстро сошли на нет, стоило ему в голову втолковать, что объект чувств Рината был свидетелем, бухал, как сапожник весь вечер, и кажется, перещупал всехсестер жениха в темных углах. Новоиспеченный муж даже искренне посочувствовал Соловьеву, добавив, что у того плохой вкус.С тех пор прошло много времени. А страсть в отношениях с Егором сохранялась. Возможно, из-за искренних и глубоких чувств. Возможно, из-за периодических разлук на дальние расстояния и длительное время. Но как бы то ни было, Таша скучала….— Иду я! Иду! — пульт плавно плюхнулся на диванные подушки, когда некогда державшая его в руках Таша, пошла открывать дверь после настойчивого звонка. — Какого черта вы так…долго…— Привет, мышка, — просто и мягко, в свойственной ему манере, выдал Строганов, скидывая огромный рюкзак с широкого плеча. Он, кажется, не брился целую вечность и загорел настолько сильно, что его сложно было узнать.

— ЕГОР!!!—завопила Таша, кидаясь мужу на шею и втаскивая его в квартиру. — ЕГОР!!! Кажется, его щетина больно колола щеки. Кажется, он говорил: «Подожди, я же с дороги. Мне надо в душ». Кажется, скоро придут друзья…Но какое вся эта ерунда может иметь значение, когда тебя подхватывают сильные мужские руки и несут в душ по одному Богу известной траектории?!А потом был шум воды и ее теплые, согревающие струи. Были объятия двух людей, безумно соскучившихся друг без друга. И были поцелуи… Егору казалось, что его Таша стала еще миниатюрнее. Еще хрупче. Хотелось кусать ее, вжимать ее податливое тело в себя, целовать до умопомрачения. До потери воздуха в легких.Но у его Таши была белоснежная, нежная кожа, которая любила лишь ласку. Были пухлые, истерзанные ненасытными поцелуями губы. Были длинные стройные ножки, обвивающие его поясницу. Была бархатистая грудь, которую так хотелось исследовать языком…Их обоюдные стоны тонули в потоке воды. Звенели эхом в ушах. Идеальное сплетение тел. Гармоничное сплетение душ. Правильный ритм движений. Егор никогда не думал, что сможет НАСТОЛЬКО кого-то полюбить. Он не знал, что каждый раз, ввязываясь в очередную исследовательскую авантюру, будет ТАК скучать по русой смешной девчонке с задорными глазами и прескверным характером, которая была так открыта и беззастенчива порой. Но так было…И черт возьми, Егор был благодарен небесам за это!— Я люблю тебя, мышка, — хриплым от страсти голосом прошептал Строганов, ощутив, как теплая ладошка коснулась его груди, чтобы почувствовать, как учащенно и сладостно бьется его сердце…*** Если бы Ринат знал, что сегодняего несчастливый день, не пошел бы на это дурацкое мероприятие. Он, конечно, непротив был посидеть с коллегами по работе в баре, но торчать на корпоративе, упиваясь вдрызг и требуя стриптиза от секретарши Шурочки, он не горел желанием.Мира и Серж твердили, что ему нужно развлечься. Говорили, что его настроение и так скачет неуловимо, а в последнее время вообще ниже плинтуса опускается. Поэтому приглашение знакомого Дениса на вечеринку было своевременным подарком Судьбы. Нежеланным подарком, но все же.Выбежав на улицу из помещения со спертым проспиртованным воздухом, Ринат поплотнее закутался в любимый шерстяной шарф, который Климов подарил ему три года назад на день рождения, и решил пройтись до метро бодрым размеренным шагом. В последнее время он думал о том, чтобы рассказать Сержу о своих чувствах и посмотреть, что будет. Ему нечего было терять, кроме хорошего друга. Но дружба имеет незримые границы, после которых начинается любовь. Так вот свою границу Ринат переступил очень давно. Ничего непредвиденного не произойдет. В нем разочаруются. Его отвергнут…Выруливший из-за угла серебристый джип не сразу привлек внимание переходящего дорогу Рината. Но успел затормозить в миллиметре от застывшего в блаженном шоке парня. Водитель стремительно вылез и угрожающе быстро предстал перед Соловьевым.— Ты охуел, что ли?!!! — орал молодой мужчина, старше парня всего лет на пять-семь, потряхивая Рината за плечи. — Жить надоело, что ли?! Бля!— Чего вы орете! Фары надо включать, баклан! — очнулся Ринат, и вырвался из цепкого захвата. Мужчина опешил, а у парня появилась возможность разглядеть его. Непонятно, что произвело самое большое впечатление на Соловьева — короткие русые волосы, смешно топорщащиеся в разные стороны, чувственный изгиб чуть припухлых губ, которые почему-то сразу захотелось поцеловать, или приятно пахнущий одеколон. Все вместе имело убойный эффект, который задел Соловьева по самое не балуйся.— Эм, извините, — смутился парень, не любивший никогда поднимать голос.— Кхм, да это ты извини. Задумался, вот и ступил немного.

— Ничего. Бывает.— Давай я тебя подвезу в качестве извинения? — предложил мужчина, и что-то в бархатистых нотках его голоса заставило Рината согласиться.— Давай…те, — согласился Соловьев, подходя к машине и слыша рядом чуть приглушенный смешок:— Нет уж. Давай-ка на «ты»…