2 глава (1/1)

I follow you

You follow meI don't know whyYou lie so clean…Breaking Benjamin. “Follow”. Ринат никогда не любил врать. Он находил ложь пустым и бесперспективным делом, поэтому старался всегда говорить то, что чувствует или думает. Его друзья ценили такую честность. По достоинству. В его планы не входило ничего скрывать от близких людей, но если бы он знал, что когда-нибудь окончательно заврется, то сменил бы тактику поведения. Сегодня он, поддавшись внезапному порыву, а также соответствующей музыке, отдающейся легким барабанным стуком в наушниках, решил прогуляться. Его уже не тянуло домой так, как раньше. Потому что там находился очень близкий, но такой далекий человек. И боль, которую он причинял, была ужасной, с усердием царапающей по сердцу. Еще хуже становилось оттого, что ее причиняли неосознанно……— А вот и мы! — Таша неслась на встречу ожидающим друзьям, словно скорый поезд, готовая смять все препятствия на своем пути. — Чуть не окочурились на географии! Но ради встречи с вами можно и потерпеть. И к тому же, иначе, как бы я притащила его.Только после этих слов Инга и Мира заметили высокого парнишку, словно спрятавшегося за спиной хрупкой Строгановой.— Это Ринат. Мой хороший друг! — гордо изрекла девушка, отступая и давая подругам оценить экземпляр. А посмотреть, положа руку на сердце, было на что.

Он был высоким и жилистым парнишкой, выглядевшим старше своих пятнадцати лет. Широкие плечи, прямая осанка, умный и добрый взгляд каре-зеленых глаз, прямые почти черные волосы. Мира прониклась к нему симпатией с первого взгляда. Инга тоже. Но, уловив тонкий аромат его парфюма, вообще была очарована.

Ринат оказался веселым и остроумным. Несмотря на первое впечатление, обрисовавшее его, как юношу закрытого и немногословного. Таша улыбалась, глядя на него.

— Скоро Серж придет. Он как раз заканчивает работу, — Инга была в приподнятом настроении, а такое происходило крайне редко, так что нужно было ценить момент.— Да, я тебя еще с Климовым познакомлю. Если он не опоздает опять, — загорелась Таша, а потом, подмигнув чуть стушевавшемуся Рину, добавила: — Он тебе определенно понравится! Такой мачо.Если бы она могла видеть, как переглянулись ее подруги.

— И почему складывается такое ощущение, что ты нам чего-то недоговариваешь? — подозрительно прищурив темно-зеленые глаза, поинтересовалась Соболева, пуская тонкую струйку табачного дыма с едва уловимым ароматом яблока.— Потому что недоговариваю. Ну, Мира-то воспримет эту информацию нормально, а вот ты будешь в шоке.— Почему это?— Потому, что Рин — гей.

Могло показаться, но парень вздрогнул от громогласного голоса Таши. Соболева и Клементьева, не сговариваясь, ничуть не удивившись, произнесли:— И что?— Черт, вы не ошарашены! — надула губки Строганова. Девушки, казалось, ненадолго забыли о существовании Рината, лицо которого уже достигло ярко алого оттенка.

— Конечно, нет. Что в этом такого? Он же все равно лапуля! — честно призналась Мира под вздох Соболевой и ее слова: «Черт, такого парня потеряли!»Поняв, что в этой компании задорных, жизнерадостных девушек можно раскрепоститься, Ринат перестал краснеть и завязал разговор, уже не избегая вопросов о своей ориентации. Через час шуток, подколов и разговоров на любую тему, за их ничего не подозревающими спинами, возникло взъерошенное создание, в черных джинсах и белой безрукавке.— Я…опоздал…извиняюсь! — пропыхтел парень и стал объектом трех пар глаз. — Фух, думал, она меня никогда не отпустит.— О! Приперся, наконец! — Таша приобняла запыхавшегося Сержа, и представила: — Серж, знакомься, это Рин. Рин, знакомься, это Серж.

Ритуал пожатия рук носит давнюю историю. Можно сказать, древнюю. Зачем мужчины жмут при встрече руки друг другу? Может, проверяют, кто кому первым сломает кисть. В любом случае, эти странные существа — мужчины, всегда готовы к рукопожатию. Даже с незнакомым человеком.— Приятно познакомиться, — искренне улыбнувшись, произнес Климов, и Ринат почувствовал, как учащается его сердцебиение. Электрического разряда, конечно, не было. И криков «Эврика!» сознание не произносило. Но одного взгляда на появляющиеся при улыбке ямочки на щеках, мягкие, но серьезные голубые глаза, густые светлые волосы и крепкое телосложение, хватило, чтобы влюбиться. Просто. С первого взгляда.

— Кстати, Ринат — гей! — выпалила Ташка, как всегда, сначала говоря, потом думая, что говорит. Климов вздрогнул. Его рука инстинктивно напряглась. И мир Соловьева рухнул.

Конечно, он не ожидал, что парень перед ним окажется хотя бы бисексуалом, но его реакция очень расстраивала. Заставляла снова замыкаться в себе. Возможно, опасаясь именно такой реакции, если не худшей, Ринат не признавался родителям, что предпочитает мужчин.— Эм, серьезно? — Сергей всем своим видом давал понять, как неловко и некомфортно он себя чувствует. Его напряжение, казалось, передалось всем остальным. Ринат вновь разнервничался, и уже подумывал ретироваться, но внезапный возглас Инги спас ситуацию.

— Кушать хочу!!! Пошли в магазин!— Точно. Мне бы пивка, — Климов зашагал вперед и чувствовал, каким недовольным взглядом его провожают девушки.

— Сделай лицо проще! — прошипела Мира, стоя у кассы. — Это не заразно. Поэтому или расслабься, или получишь по башке!— А третий вариант есть?— Ты же знаешь, что третьего не дано. Ринат — очень добрый и веселый парнишка. Он нам нравится. К тому же, ты не в его вкусе. Тебе не грозит домогательство.— Интересно-интересно.— У тебя задница слишком костлявая, — хихикнула Мира, наблюдая возмущенную реакцию Климова. — Пошли.Они много раз гуляли вместе. И все это время Серж присматривался к парню, словно пытаясь найти подвох или неискренность. Он слишком часто вращался в среде лицемерных, скучных существ, не заинтересованных ничем, кроме себя. Но чем дольше он оказывался рядом с Соловьевым, тем больше проникался к нему дружеской симпатией. Они следовали друг за другом, гуляли, ходили по клубам, и шаг за шагом Климов переставал вздрагивать, когда ощущал руку Рината на своем плече, чувствовал его дыхание на ухе, когда парень что-то ему по секрету говорил. Последнего такие перемены радовали. Его сердце и так страдало от безответной любви, заменяя ее иллюзией однодневной страсти, чтобы потом вновь почувствовать боль с удвоенной силой. Но даже улыбка Климова, переставшая быть напряженной, грела душу. И однажды Серж сказал:— Знаешь, Рин, ты хороший парень! Прости мою первую реакцию.

— Ничего. И ты прости меня.— За что? — удивился Серж, чуть отстраняясь, чтобы видеть лицо юноши.— Я сказал, что у тебя зад костлявый, — смутившись, ответил Ринат и потупил взгляд, пока неловкость момента не утонула в их общем веселом смехе.Когда, окончив школу, Соловьев решил поступать в столичный ВУЗ, его поддерживали, как могли. Но болезненному счастью его не было предела, когда Серж сказал, что ему предложили работу в столице, и они с Рином могут вместе снимать квартиру. Предвкушение и окрыляло, и ранило одновременно. Он прекрасно понимал, что тяжело будет быть рядом с любимым человеком, и не иметь возможности просто прикоснуться. Нет. Не просто. Ринату хотелось целовать Сержа, чувствовать его близость. Но сама мысль о попытке чего-то большего, чем дружба, погибала в зародыше. Лучше быть друзьями, чем из-за своих желаний потерять навсегда…… Все было так давно. Все было так недавно. Ринат присел на лавочку в парке, вспоминая события семилетней давности. Он уже давно не мальчик. Но еще не мужчина. Рин усмехнулся. Можно ли пассивного гея вообще считать мужчиной? Кажется, это, но только в более вульгарной и грубой форме сказал его отец, когда перед отъездом духу признаться все-таки хватило.Возможно, все было бы по-другому, не встреть он Сержа. Была бы Таша,обычная жизнь, никогда не пересекающаяся с тайной «клубной». Были бы редкие партнеры, отношения с которыми не длились бы долго. И было бы…одиноко.Ринат облегченно вздохнул от осознания того, что все пошло не так. Он не был фаталистом, но жизнь шла, как должна была. Если бы ему не было так трудно контролировать свои чувства. Прошло семь лет. Множество парней, каждый из которых, по мнению Сержа, был хуже предыдущего. Странно, но его мнение играло большую роль.«Этот какой-то толстый»…«Этот же напомаженный, аки баба»…«А этот вообще на уголовника похож!»…Если бы он знал, как больно и грустно становится Соловьеву после очередного рассказа про «Ирину-Марину-Кристину-Карину». Если бы догадался, каким взглядом Ринат провожает его на очередное свидание без продолжения. Но Серж был тугодумом. Или очень успешно его изображал. Поэтому Ринату оставалось тихо вздыхать, а девчонкам только прожигать недовольным взглядом климовскую спину.Прошло столько времени, а сердце и мысли Соловьева до сих пор несвободны. Это своего рода мазохизм. Всегда быть рядом с человеком, не получая ничего, кроме боли и тоски взамен. Смешно цепляться за слабую, призрачную надежду на взаимность. Таша когда-то сказала, что человек всегда сильнее всего желает то, чего не может получить. Возможно. Но почему его ощущения, его чувства так непохожи на похоть? Страсть и физическое влечение быстро проходят. А его почти детское восхищение Климовым, незамутненная нежность к нему, чувство наполненности жизни, когда он просто рядом не проходят уже так долго.Соловьев сидел в парке, пока не понял, что не чувствует пальцев на ногах и руках. Все-таки, его ботинки сдавались под напором беспощадных морозов. Да и без движения он провел пару часов точно. Поэтому пришлось поторопиться, чтобы окончательно не околеть.— Парень, ты хоть думаешь, что творишь? — проворчал Климов, исследовав внешний вид Рината, и обнаружив посиневший и приготовившийся к насморку нос. — На улице мороз! Ну, блин, Рин, не мальчишка ж уже. Думать должен. Пойду, чай заварю с малиной.— Спасибо, мамочка,—буркнул Соловьев, чувствуя, что моментально согревается, что ему принадлежит столько заботы.— Чем сегодня занимался? — спросил Климов, совершенно бестактно протискиваясь в ванную, и заставляя Рина напрячься.— Эм, гулял. Работы все равно было мало.

— Хорошо погулял? — Сергей бесцеремонно облокотился о дверной косяк, скрестил руки на груди.— Эм, неплохо…Как видишь….— стыдливо прикрываясь полотенцем, Ринат смотрел куда угодно, только не на Сержа.—Серж, ты не мог бы выйти. Я вроде как ванну собрался принимать.— И? — казалось недоумение Климова совершенно естественно. — Ты…стесняешься меня, что ли???— Черта с два! Просто мне неуютно, когда на меня смотрят в приватной обстановке. Я ж к тебе не заглядываю!— Ладно-ладно. Ухожу, жеманная ты моя девица! — хохотнул Серж, успев закрыть дверь до того, как в нее полетела мыльница.«Придурок!» — буркнул Рин, улыбнувшись…Он никак не мог бросить курить. Рин всегда ругался, ведь не мог терпеть табачный дым. Серж усмехнулся. Забавным парень становился в тот момент, как они с Ингой закуривали. Размахивал руками, бурчал что-то про легкие и импотенцию. И всегда отодвигался подальше.Как бы не хотелось, Серж не бросал курить. Сигарета — лучший способ успокоить нервы, прояснить мысли, подумать о жизни. Последняя, кстати, проходила вальяжной размеренной походкой мимо. Климов меньше всего на свете хотел, чтобы Рин злился или обижался на него. Но чувствовал, что в последнее время между ними нарастает напряжение. Оно неуловимо, едва осязаемо, но он есть. И это приводит в замешательство. Что такого могло произойти, от чего Ринату становилось неуютно в его присутствии? Такого не было раньше. Они больше не шатаются по клубам вдвоем, не говорят по душам. Словно его друг что-то для себя решает. Что-то, чему присутствие Климова может мешать.«Что же такое происходит-то, черт возьми?» — подумал Серж, отправив окурок в стеклянную пепельницу и решил, что, как сказала героиня Вивьен Ли,он подумает об этом завтра…