Глава 2 (1/1)

— Начальник, — сказал Дуэйн на следующее утро, — простите, что вмешиваюсь не в свое дело, но мама Камиллы просила передать, что это была не занавеска, а свадебная фата. Может, вам помощь какая требуется?Инспектор подавился желейным мишкой, которого жевал уже полчаса, чтобы успокоиться, и покачал головой. Никогда еще за полтора дня до знаменательного события само событие не оказывалось под таким знаком вопроса. Камилла вошла вместе с комиссаром и молча остановилась у своего стола.— Поздравляю всех нас, — важно сказал тот, — с неслыханной удачей. Насколько я знаю, мистер Маллиган как раз вчера вышел из запоя, а я только что получил письмо из министерства. Наш консультант, он же профессор из Оксфорда, через полчаса приземлится в аэропорту. Прошу подготовить мистера Маллигана к подписанию документов.— Сегодня?— Сегодня, — подтвердил комиссар. — Не будем терять времени. Вечером я устраиваю небольшой прием у себя, на котором и состоится передача нашего палеолитического топора.— На растерзание ученым, — сказала Камилла с ледяной улыбкой.Инспектор умоляюще посмотрел на нее, мигнул и перевел взгляд на начальство.— Так точно, сэр.— Каррамба вьеха! — завопили из камеры.Комиссар многозначительно поднял брови.— Попугай мистера Маллигана, — сообщила Камилла, адресуясь исключительно к нему. — Манеры оставляют желать лучшего.— Понимаю. Жду вас всех и мистера Маллигана в пять часов. Внушите ему, что на приеме будет мировой судья, и в его же интересах вести себя образцово. — Может, сразу к Джеку и поедем? — спросил Дуэйн, когда комиссар вышел. — Я вас подвезу, сэр.— Я тоже поеду, — заявила Камилла, подхватила сумочку и исчезла в дверях. Инспектор глубоко вздохнул и медленно пошел следом.Дуэйн и Фидель переглянулись, но не успели ничего сказать: послышался цокот копыт, и мимо них бодрым галопом к черному ходу проскакала коза. На ее спине сидел и свистел попугай.— Черт! — воскликнул Фидель и бросился за ними.Через два часа Джек был приодет, умыт, проинструктирован и сидел на заднем сидении автомобиля между инспектором и Камиллой. — И помните, — зловеще сказал инспектор, — никаких драк с судьей. Шампанское не пить. Матерных слов не говорить. Важность мероприятия осознавать. Джек беззаботно кивнул и отвернулся к Камилле.— Мадам, — заискивающе спросил он, — а зачем в участок?— Джек, — объяснила та, — мы должны за тобой приглядеть. А вдруг ты успеешь выпить?— А если не успею?— То есть?Джек вздохнул.— Я когда не выпью, злой становлюсь.— Мы тебе потом нальем немного шампанского, — пообещала Камилла. Их тряхнуло на дороге, и инспектор крякнул. Рука его совершенно случайно задела руку Камиллы.Комиссар в парадной форме и при всех регалиях вальяжно ходил между гостями, приветствуя каждого парой вежливых фраз. — Мне попугай хотел нос откусить, — шепотом поделился Фидель. — И все равно улетел.— А Джека как родного обнимает, — так же шепотом ответил Дуэйн. — Вот и пойми этих птиц. Хорошо хоть сюда не увязался. Ладно, после приема будем искать, далеко не ускачут.Джек стоял рядом с инспектором, держал в руке стакан с апельсиновым соком и вымученно улыбался. Сбежать у него не было возможности — с другой стороны стояла Камилла, которая оживленно беседовала с мамой, но не забывала посматривать на владельца исторического топора. Инспектор покачивался на носках, отвечал на приветствия гостей, прищурив глаза, и был готов отреагировать на малейшее непослушание Джека. — Представляете, здесь сирень! — воскликнули у него над ухом, и инспектор вздрогнул. Вся в бисерных браслетах и заколках, Эбби явно не признавала светского дресс-кода. — У комиссара в букетах везде сирень, а у меня на нее страшная аллергия!— У вас аллергия на цветы? — И вы туда же, смеетесь, — уныло сказала Эбби. — Только на сирень, мы ее не продаем. А здесь ее вон, три букета. — Она показала в другой конец комнаты, где на столе стояли три большие вазы. Между ними скромно лежали папка с документами и тот самый топор. Инспектор ощутил прилив сочувствия.— Хотите посмотреть на топор?Эбби шмыгнула носом.— Нет, я хотела осмотреть дом. Я иногда занимаюсь дизайном интерьеров, мне это интересно. Комиссар разрешил, но у него и в кабинете эта проклятая сирень. Я сразу убежала. А Билли завтра собирался на Сент-Оноре лететь за саженцами, если я расчихаюсь…— Вы с Билли пришли? — спросил комиссар, вспомнив эпопею с букетом.— Угу. Еще минут десять постою для приличия и уйду. Это Билли у нас любитель таких приемов, а я вдогонку увязалась. Эбби устроилась у окна, зажав в руке платок. К ней подошел Билли со стаканом виски, и инспектор подумал, что помириться нужно. Он смутно представил, какое значение может иметь фата на свадьбе, и решил чем-нибудь подкрепиться перед разговором.— Приехал профессор, — сказала Камилла совсем близко, и инспектор второй раз за пять минут чуть не подпрыгнул. — Камилла… — робко сказал он. — Нам нужно поговорить.Она вздохнула.— Хорошо. После приема. Профессор Эдвард Мартинс, консультирующий министерство, оказался совсем не похож на степенного археолога. Он быстро пробежался по залу, оживленно здороваясь с каждым, кому его представлял комиссар, и выпаливая тысячу слов за минуту. Не слишком выразительное худое лицо компенсировал полосатый галстук дикой расцветки, массивный перстень на мизинце и бутон гвоздики в петлице. Даже высокомерный кивок, которым профессора одарил судья Пелисье, не пожелав ответить на рукопожатие, не испортил ему настроение. Судья же, хоть и улыбался, выглядел так, будто не против задушить профессора лично, и слишком резко одергивал шейный платок, словно тот ему жал. Последними с ним познакомили Билла и его ассистентку. Эбби оглушительно чихнула, и Билл, пожав руку профессору, повернулся к ней и озабоченно спросил:— Что такое, ты простудилась?— Сирень, — ответила Эбби. — Еще минута — и все.— Ну, не драматизируйте, — лучезарно улыбнулся профессор. — Пара букетов еще никому не делали вреда.— Много вы знаете, — буркнул Билли. — Бывает, так нанюхаешься, самому тошно становится без всякой аллергии. Лучше бы я в Англии остался.— Тут приятнее, — вежливо сказал профессор и отбежал к столу с артефактом.— Прошу внимания! — провозгласил комиссар, постучав вилкой по бокалу с вином. — Уважаемые дамы и господа! Все придвинулись поближе.— Сегодня мы передаем на изучение ценный исторический артефакт, найденный на острове. После того, как будут проведены все необходимые анализы и тесты и по этому топору напишут хотя бы одну монографию… — комиссар сделал паузу, и все засмеялись, — он вернется к нам на остров и будет размещен в музее. Мы благодарны мистеру Джеку Маллигану, владельцу участка, на котором был найден этот топор, за его любезное согласие провести раскопки и передать топор в музей.Инспектор и Камилла согласно подпихнули Джека, и тот выступил вперед. Комиссар уже держал наготове перьевую ручку. Джек сосредоточился, прицелился и подписал документ о передаче почти не дрожавшей рукой. — Молодец, — удовлетворенно сказал инспектор. — Остается судья, — в тон ему заметила Камилла. — Который явно не пылает дружескими чувствами.Профессор Мартинс тем временем поднял топор и с заговорщической улыбкой объявил:— Благодарю гостеприимное общество Сент-Мари за теплый прием и оказанное содействие. Этот артефакт теперь под моей надежной охраной, и в свое время он станет украшением вашего музея. А сейчас я должен упаковать его по всем правилам археологической науки.— Прошу, — любезно подсказал комиссар, и профессор вместе с топором исчез в его кабинете.— Можно мне теперь хоть шампанского? — спросил Джек, прибившись обратно к ним.Инспектор поморщился, но ответить не успел: снаружи послышался треск, словно кто-то крушил кусты, а затем на весь сад раздалось блеяние и знакомое:— Блади хелл! Мон амуррр карамба! — Попугай! — крикнул Дуэйн и выскочил на веранду. За ним высыпали гости. Камилла остановила Джека, рванувшегося посмотреть на своих непослушных домашних животных. — Без нас — никуда ни шагу, — добавил инспектор. — Но я же…— Сами поймаем, — отрезала Камилла.Коза с крепко вцепившимся ей за голову попугаем носилась по кустам, вытаптывая редкие цветы. За ней безуспешно бежала базарная тетушка в фиолетовом платье.— Сейчас, загоняй! — крикнул Дуйэн. Фиолетовая тетушка оглянулась, оценила ситуацию и преградила козе путь. Та встала на дыбы, едва не сбросив попугая, повернула обратно, и на нее слаженно набросились Фидель и Дуэйн. Через пару минут коза была арестована по всем правилам полицейской процедуры. — Мистер Маллиган, — чересчур вкрадчиво сказал комиссар, — что вы можете сказать по этому поводу?— Я… — начал Джек, но его прервал крик, донесшийся из глубины дома.— Это очень неудобное обстоятельство.— Так точно, сэр.— Убийство в моем доме подрывает саму концепцию правосудия и безопасности на острове.— Так точно, сэр.— Тем более убийство гостя, прибывшего на Сент-Мари с такими благородными целями.— Так точно, сэр.— Тогда найдите убийцу как можно скорее.— Мы сделаем все возможное, сэр, — ответила за инспектора Камилла. Комиссар кивнул и покинул свой кабинет. — Некстати убили, — подвердил Фидель.Профессор Мартинс лежал навзничь на дорогом ковре в кабинете у комиссара и был окончательно и бесповоротно мертв. Лужа крови, наполовину впитавшаяся в ковер, и рана на затылке не оставляли сомнений.По самому кабинету словно пронесся смерч. Ваза с сиренью лежала на полу, цветы сирени были разбросаны возле тела, со стола смели все бумаги, и какое-то письмо валялось прямо в кровавой луже. Бутон гвоздики, украшавший петлицу, теперь лежал возле ножки стола. Галстук профессора сбился набок.— Здесь что-то искали.— Или сделали вид, что искали, — добавила Камилла, сидя над трупом с фотоаппаратом. Инспектор водил носом по столу, рассматривая что-то одно ему видимое. Фидель аккуратно собирал отфотографированные улики. Дуэйн, вручив козу с попугаем под надзор Джека и фиолетовой тетушки, опрашивал свидетелей в гостиной. Эбби, обнаружившая труп, заливалась слезами там же.— Да-да. Комиссар заявил, что ничего не пропало. Чем нанесен удар?— Похоже, орудие было с неровными краями, судя по контуру раны.— Топор!Фидель, упаковавший перстень, выуженный из-под этажерки с цветами, выпрямился и застыл. — Его нет, — неуверенно сказал он. — Профессор собирался упаковать его здесь, — сказала Камилла.Инспектор завертелся, оглядываясь.— Никаких коробок, никаких следов топора. А рана на голове недвусмысленно указывает на такую возможность. Когда патологоанатом даст заключение?— Сначала профессора нужно забрать в морг на Сент-Оноре, — не удержалась Камилла. — Но если комиссар попросит, то завтра к утру.— На Сент-Оноре, да, — задумчиво пробормотал инспектор, и Камилла с Фиделем обменялись понимающими взглядами. Их начальник только что поймал какую-то зацепку, даже если этого еще сам не осознавал. — Итак, что мы имеем. Профессор Мартинс только что прибыл на остров, чтобы забрать историческую памятку. Сама памятка, скорее всего, послужила орудием убийства, что указывает на его возможную непредумышленность.— Или глушитель на пистолете вышел из строя…Инспектор скорчил сложную гримасу, в которой попытался выразить насмешку над неуместностью такого заявления, пониманием того, что хотела сказать Камилла, и чувства к невесте, с которой нужно помириться. Камилла легко улыбнулась, тряхнула кудрями, показав, что согласилась, и инспектор оживился. Ссора больше не висела над ним дамокловым мечом, хотя извиниться к вечеру он все так же планировал.— Так топора нет? — Я бы уже нашел, — отозвался Фидель.— Значит, его забрал с собой убийца. Что подводит нас к следующему вопросу: топор забрали как орудие убийства или убийца изначально за ним охотился? Как минимум двое человек были бы не против его забрать.— Но Джека мы можем исключить с чистой совестью.— Да, мы его крепко держали. А вот насчет остальных можно посомневаться.— Все отвлеклись на козу.— Вечно эта коза…Дуэйн, опросивший гостей, доложил:— Никто ничего не видел, начальник. Все смотрели на козу, все как будто видели друг друга рядом, никаких подозрительных шумов не слышали. Кроме попугая, естественно. — Сколько всего гостей было на приеме?Дуйэн сверился со списком.— Если отбросить тех, кто ушел сразу после передачи топора… получается одиннадцать. Мэр, настоятельница монастыря и заведующий госпиталем откланялись раньше, у мэра было какое-то совещание, о чем он сказал комиссару, как уходила настоятельница, я сам видел, а у заведующего роды.Фидель фыркнул.— Ну не у него, не придирайся. Я ему только что позвонил, он бежал по коридору в операционную. Так что ему явно не до профессора.— Хорошо, — сказал инспектор, — а эти одиннадцать?— Наверное, это с нами. — С нами, — согласился Дуэйн. — Кроме нас четверых, Эбби, Билли, судья Пелисье, комиссар, Джек, твоя мама, Камилла, куратор музея и мистер Гардинер, друг комиссара. — Куратору музея нет смысла убивать профессора, — сказал Фидель.— Это с какой стороны подумать.— С любой. То ли рано, то ли поздно. И ему топор нужен официально, — подытожил инспектор. — Но проверить его все равно не помешает. А мистер Гардинер?— Комиссар за него ручается.— Учитывая, сколько он жертвует в полицейский фонд, я бы тоже рекомендовал вам за него поручиться, — вкрадчиво сказал комиссар, появившись за спиной у инспектора. — Я стоял рядом с ним, и могу заверить, что мистер Гардинер никуда не отлучался. Или вы подозреваете и меня?— По правилам полицейской процедуры мы должны подозревать всех.— Сэр. — А жаль, — продолжил комиссар. — Так вы говорите, пропал топор? Мне он совершенно не нужен, я коллекционирую предметы колониального быта, и довольно пренебрежительно отношусь к палеолитическим находкам. С точки зрения искусства они не выдерживают никакой критики. — Мистер Гардинер придерживается вашего мнения, сэр?— Именно. И я слишком дорожу честью мундира и своим местом, чтобы убивать кого-то в своем доме. Пожелай я это сделать, я бы заручился поддержкой мистера Гардинера, у него есть бунгало в отдаленной части острова.Комиссар величественно отплыл к защищаемому другу.— Это надо же за одну минуту снять с себя обвинения, — с уважением сказал Фидель.— Вот поэтому он и комиссар, в отличие от нас с вами.— Потому что он умеет прятать трупы?— Очень смешно, Камилла. Потому что разбирается в политике. Мистер Гардинер — член парламента, а на острове у него несколько вилл.— Вот я бы его первого и подозревал.— Не сегодня, Дуэйн, хотя я и разделяю ваши чувства. Я хочу поговорить с Эбби.— Ах ты негодяй! — раздался грозный крик с веранды, и все обернулись туда. Фиолетовая тетушка, заполнив собой весь дверной проход, чуть ли не за уши втащила в дом тщедушного парня в черной майке. Парень отбивался, но тетушка была неумолима. — В кустах сидел, — сообщила она. — Кому преступника?— Мистер Кенилворт!— Кенни!Возгласы инспектора и Камиллы прозвучали одновременно. Инспектор нехорошо ухмыльнулся.— У нас еще один подозреваемый?— Не надо меня ни в чем подозревать! — буркнул Кенни и попытался выпутаться из рук фиолетовой тетушки, но снова потерпел поражение. Камилла скрестила руки на груди и подошла к нему. Инспектор нахмурился. — А что ты здесь делал?— Хотел еще раз посмотреть на свой топор, — понурив голову, признался Кенни.— Не твой он, бандит! — донесся голос Джека с веранды.— Я его нашел!— На моей земле!— Это тоже требует доказательств, — добавил судья Пелисье, до того молчаливо сидевший на стуле у выхода на веранду. Выглядел он до неприличия довольным. — Тьфу, — сказал Кенни. — Буржуй. — Конечно, — отпарировал инспектор, — а копать на чужом участке по ночам и без лицензии — это настоящий социализм. Мистер Кенилворт, я вас арестую за незаконное проникновение на частную территорию. Полагаю, вам не впервой. — Я сидел в кустах, и все!— Ричард!— А что это у вас за царапины на руках?..— Ричард, — прошипела Камилла, — это нечестно. Это месть. Да если бы это был его подельник, я могла бы предположить, но он этим топором не замахнулся бы. Ты помнишь, сколько он весит?— Не понимаю, о чем ты. — Да все о том же. И если даже так, то арестовывать нужно было бы его дружка, а не Кенни. Или ты ревновал меня и к нему?Инспектор резко повернулся, и Дуэйн и Фидель, чутко прислушивавшиеся к разговору, отпрянули. — Ну ладно, — сказал он. — Мадам Ортанс!Фиолетовая тетушка гордо выпрямилась.— Присмотрите за этим джентльменом, пока мы не возьмем у него отпечатки пальцев. И ваши тоже, судья.Судья Пелисье широко улыбнулся, и шрам на его щеке дернулся.— Как вам будет угодно, инспектор. Мадемуазель Боде, надеюсь, это вы возьмете у меня отпечатки?— …Так! Где Эбби?Эбби сморкалась в платок, сидя на подоконнике, и выглядела совершенно несчастной. — Я уже собиралась идти, вот, даже взяла шлем, вернулась, чтобы сказать Биллу, что ухожу, а тут эта коза. Но она мне и так надоела, — сбивчиво говорила она между всхлипами, — каждый раз на рынке пристает. А потом ее уже поймали, и я решила, что все-таки хочу посмотреть на кабинет, взяла платок — нос прикрыть от сирени, пошла туда, а таааам…— Ну-ну, — неловко сказал инспектор. Камилла погладила девушку по плечу. — Я закричала, и сразу подбежал Билл, отвел меня сюда… ы-ы! Я его не убивала!— Мы тебе верим. Эбби, ты ничего подозрительного не видела? Может, кто-то выходил или кого-то не было на веранде?Эбби покачала головой и взяла поднесенный Биллом стакан с водой. — Я же близорукая, я не присматриваюсь, да и что там было смотреть? Аа-чхи!Она расчихалась, и Билл сказал:— Совсем девочку довели, у нее и так от этой сирени глаза слезятся, а тут еще убийство! — А где вы были, когда все произошло?— На козу пялился, наверное. Стоял вон у того фикуса, а то все затолкались в дверях, я поверх голов ничего бы не увидел. Бедная моя.Последнее относилось к Эбби. Она уткнулась Биллу в плечо и снова оглушительно расчихалась. — Так что хватит ее терзать. Даже не знаю, что делать. Катрин! — позвал он.Мама Камиллы быстро оценила ситуацию.— Все-таки аллергия. Плюс стресс. Инспектор, позвольте, я отвезу ее к себе? У Эбби уже пару раз бывали приступы, а таблетки ей нельзя. У меня есть травяная настойка, ей поможет.— Я довезу, — вызвался Билли. — Придется тебе мотоцикл здесь оставить, потом заберем. — Хорошо, — соизволил согласиться инспектор. — Но не отлучайтесь никуда из города, а сейчас подойдите к Фиделю, пусть возьмет отпечатки пальцев. Фидель быстро взял отпечатки у Эбби, Билли и мамы Камиллы. Катрин обняла шмыгающую и чихающую Эбби за плечи и увела, Билли, захватив ее шлем, пошел следом. — Бардак, — успел сказать инспектор, и с веранды ему согласно заявили:— Тужуррр!