Мы озадачены (1/1)

Инспектор Дикинсон говорил в прихожей с мистером Роули.?— Да, да,?— был слышен его голос,?— мы с Вами позже поговорим. А теперь извините меня.Мы укрылись в библиотеке.?— Странный товарищ,?— заметил Дикинсон, кивнув в сторону прихожей. —?Слишком уж он заинтересовал во всем этом. Все спрашивает да спрашивает.?— Знаю,?— сказал я. —?Он так с самого приезда делал.?— Но тогда не было преступления!?— Не было, но он слышал о Пуаро и его предыдущих делах.Уголком глаза я заметил, как Пуаро самодовольно улыбнулся.?— В любом случае,?— завершил Дикинсон,?— идея мистера Пуаро с зубной пастой попала в точку. Мы нашли в одном из тюбиков цианистый натрий. Самоубийство можем исключить.Пуаро внутренне светился еще больше?— если это было возможно.?— В каком тюбике? —?спросил он.?— В пустом.?— Хм. А опиум??— Опиума нет.Похоже, это все только усложнило расследование.?— Но тогда убийца мог в любое время оставить тюбик у миссис Стэнвуд! —?воскликнул я. —?Паста там лежит очень долго, и по чистой случайности она воспользовалась ей именно в тот день.?— Именно,?— вздохнул Дикинсон. —?Чем больше мы находим, тем больше запутываемся. Ни мотива, ни завещания, даже времени совершения убийства нет.Пуаро задумчиво покачал головой, но ничего не сказал.?— Еще кое-что,?— продолжил Дикинсон,?— я послал людей расспросить соседей. Есть один молодой человек по имени Эдвард Тёрнер, которому двадцать один год и который регулярно наведывается сюда по ночам. Конечно, он все отрицает, и подробностей никаких нет. Наверное, крутит интрижки с горничными, но пока точно не выясним, не стоит спускать его со счетов.Дикинсон замолчал на пару секунд и посмотрел на нас, потом сказал покорно:?— Что ж, давайте перейдем к Роули.***Ничего особо нового мы от них не узнали. Мистер Роули превратил собственный допрос в допрос инспектора, что его немало разозлило. Миссис Роули же беспрестанно тряслась и еле-еле отвечала на вопросы. Дикинсон даже спросил, не нужен ли врач, но она отказалась; однако ее удалось уговорить вернуться в комнату и лечь отдохнуть.?— Странная парочка,?— заметил я в разговоре с Пуаро.?— Вам они не нравятся??— Да уж,?— признался я. —?Такое чувство, что они что-то скрывают.Пуаро усмехнулся.?— Думаю, очень немногие в этом доме рассказали нам всю правду.Я хотел расспросить его, но он заставил меня замолчать взмахом руки и отправился на поиски горничных. На кухне мы нашли Люси.?— Тысяча извинений,?— произнес Пуаро,?— не могли бы Вы показать нам, где шкаф с лекарствами??— Конечно,?— ответила Люси и повела нас вверх по лестнице.Пуаро открыл шкафчик и прошелся глазами по рядам бутылочек.?— Voilà! —?наконец воскликнул он, довольный чем-то, и указал на маленький коричневый пузырек.?— Что это? —?спросил я??— Опиум! —?Пуаро повернулся к Люси. —?Он принадлежал миссис Стэнвуд??— Да. Не помню, когда она в последний раз его принимала. Хотя постойте… —?она пригляделась. —?Это не опиум миссис Стэнвуд, вот ее пузырек. —?Она указала на соседнюю бутылочку.?— И Вы не знаете, чей это опиум? —?спросил Пуаро о первом пузырьке.?— Нет, никогда раньше не видела его.?— Хм,?— буркнул он, поглощенный размышлениями. —?Была ли миссис Стэнвуд больна? Вы что-нибудь замечали??— Последние две недели с ней было все в порядке.?— А ранее??— Иногда она выглядела не особо здорово. Мало ела. Но она не жаловалась, поэтому ничего сказать не могу. Да, она слишком много работала, так что… может, причина в этом.Пуаро кивнул, и пусть даже его не удовлетворили слова Люси, он замял эту тему.?— Спасибо,?— сказал он. —?Я хотел бы спросить еще кое-что. Знаете ли Вы, кто и когда приносит миссис Стэнвуд новые тюбики зубной пасты??— Нет. Она всегда делает это сама.?— Интересно,?— сказал я Пуаро. —?Если она так себя чувствовала, потому что много работала, то зачем принимать опиум? Она скорее приняла бы стимулятор, чтобы работать дальше. Или она страдала бессонницей??— Peut-être. Но, согласно результатам вскрытия, доза была очень большой?— куда больше, чем для обычной головной боли или бессонницы.?— Хм. Может, она была серьезно больна? Мог ли доктор Льюистон соврать об ее состоянии? Как ее врач и любовник, он наверняка заметил бы, если б с ней что-то происходило в плане здоровья.?— Да, друг мой, это логично,?— согласился Пуаро.***Позже вечером я осознал, что некоторое время не видел своего друга. Мне стало интересно, чем он занимался, и я соскучился по нему. Пройдясь по комнатам на первом этаже, я никого не обнаружил, но потом застал Пуаро в его комнате.?— Вот Вы где, mon ami! —?воскликнул он, открывая мне дверь. —?Входите же! Я думал кое о чем.?— О чем же? —?спросил я, устроившись в кресле рядом с ним. —?Должен признаться, даже не знаю, с чего начать. Не понимаю, в чем вообще суть этого дела.?— О, для меня наибольший интерес представляет тюбик с пастой.Я в замешательстве взглянул на него.?— Я не согласен с Вашей версией, где якобы кто-то оставил второй тюбик в комнате мадам Стэнвуд. Она бы заметила это. Зачем убийце рисковать? И зачем ему почти пустой тюбик, который она могла в любом момент выбросить? Нет, скорее он бы подменил тюбик или ввел яд уже в комнате. Но зачем тогда пустой тюбик??— Может, новый тюбик положили после того, как убийца отравил старый? —?предложил я??— А, это хорошая мысль, Гастингс! И, к сожалению, маловероятная, так как второй новый тюбик уже использовали, и вряд ли бы мадам Стэнвуд после этого пользовалась бы старым тюбиком. Не заметили, что на полном тюбике есть следы выдавливания пасты?Я покачал головой.?— Потому что у Вас в голове уже была теория о двух тюбиках, прежде чем Вы осмотрели их,?— проговорил он тоном наставника. Я проигнорировал его, насколько можно.?— Так что,?— спросил я,?— какова Ваша теория?Он выдохнул, и его плечи вдруг опустились нехарактерно для него.?— Нет у меня теорий,?— пристыжено признался он. —?Я, Эркюль Пуаро, блуждаю во тьме!Я подавил улыбку. Нечасто случалось, чтобы Пуаро, который так кичился своей наблюдательностью и острым умом, вдруг был так потерян и не имел понятия, в каком направлении двигаться; а еще реже он признавался в этом. Но я немедленно пожалел о своем злорадстве, и мне стало искренне жаль своего друга; я похлопал его по колену.?— Ничего. Много о чем можно подумать. Например, Эдвард Тёрнер.?— Наш добрый инспектор Дикинсон, видимо, прав, говоря о небольшом tête-à-tête. Но с кем, Гастингс? Что Вы думаете??— Ну… девушки его возраста здесь?— это только Эмили и Мэри. Хм.Наконец, я вспомнил о парнишке, бегущем в первую ночь после нашего приезда через лужайку, и я рассказал об этом Пуаро.?— Пожалуй, тот парень был помоложе, лет шестнадцати, но было темно, так что я могу ошибаться. Может, это и был Эдвард? Окна комнаты Эмили выходят на лужайку, поэтому он мог с ней… —?Я постепенно развивал свою идею. —?И плющ там есть!Пуаро спокойно слушал меня.?— А на следующую ночь мадмуазель Эмили, должно быть, приходила к месье Эдварду.?— Почему Вы так думаете??— На ее руках ссадины.?— Думаете, она вылезла из окна? —?недоверчиво спросил я. Пуаро усмехнулся.?— Пора бы Вам, дорогой Гастингс, пересмотреть свои взгляды на женщин. Они слишком консервативны и не очень помогают Вашим рассуждениям.Я скрестил руки на груди; мне давно надоели его постоянные подколки по поводу слабого пола?— и мне надоела собственная эмоциональность, которой я был так подвержен. Пуаро не заметил этого и продолжил:?— Но вот другой вопрос: почему месье Эдвард так рано ушел? Вы только отправлялись спать.Будучи все еще обиженным, я только кивнул.?— Вы кое о ком забываете.?— О ком??— Месье Джеймс.?— Джеймс и Эмили? Это вряд ли.Я поведал Пуаро, как Эмили отзывалась о Джеймсе. Может, она и лгала о своих чувствах к нему, но ей было незачем это делать, да и впечатление она произвела отменное.Пуаро снова усмехнулся.?— Из комнаты месье Джеймса в комнату мадмуазель Эмили пробраться гораздо проще, чем по плющу, n'est-ce pas? —?заметил он. —?Нет, я имел в виду месье Джеймса и месье Эдварда.?— То есть… Нет, это невозможно! —?вскричал я.?— Поверьте, mon ami, еще как возможно.Я взглянул на каминную полку, где чуть ранее оставил книгу Джеймса. Она все еще лежала там, только завернутая в бумагу и уложенная строго рядом с уголком полки.Неожиданно меня захлестнули мысли, ни одна из которых к делу не относилась. Я никогда серьезно не думал о гомосексуальности; да, я знал, что это такое, но меня самого всегда интересовали женщины. И все же… я не мог выкинуть обложку книги у себя из головы. В каком-то смысле она была красива, даже привлекательна. Но я всегда раньше мог узнавать мужскую красоту и восторгаться ей; это же не меняло ориентацию человека??— Что ж, в любом случае,?— слабо произнес я, чувствуя на себе взгляд кошачьих глаз Пуаро. —?Это никак не относится к делу, ведь так??— Может и не относится,?— согласился Пуаро,?— но кто знает.?— Что насчет опиума? —?поинтересовался я, желая сменить тему.?— А, вот это хороший вопрос! Что Вы думаете об этом, Гастингс??— Если миссис Стэнвуд в самом деле была больна, она могла бы принимать опиум. Но откуда тогда второй пузырек?Пуаро с гордостью смотрел на меня, и я продолжил:?— Может… может, она просто купила еще один, а Люси этого не заметила.?— Нет, оба были наполовину пусты.?— А может, убийца попытался отравить ее опиумом, но это не увенчалось успехом, и он убрал пузырек в медицинский шкаф? Это исключает супруг Роули, они приехали только в день праздника.Пуаро недовольно покачал головой, но очень долго ничего не говорил.?— Меня беспокоит еще кое-что.?— Что именно??— У мадам Стэнвуд по всему дому какие-то заметки, но им уже больше полугода. Я не видел ничего новее, и она так и не сказала мне, над чем работала в последнее время.?— Да, я тоже ее расспрашивал,?— вспомнил я. —?Она не очень-то говорила об этом, пусть тогда я это не заметил. Может, мы пошли по другому пути, и надо искать убийцу не в семье, а на работе?Некоторое время мы сидели в тишине. У меня в голове зародилось множество мотивов: от завистливых коллег до невероятных медицинских открытий. Но я ничего этого не сказал вслух; слишком хорошо я знал, что Пуаро бы только стал над этим потешаться.Наконец, Пуаро произнес:?— Alors, думаю, мне пора в постель. Завтра я разузнаю все о последних исследованиях миссис Стэнвуд, и тогда все обдумаю. Я все разложу на полочки. Все обретет смысл, и Эркюль Пуаро все выяснит! Надо только использовать серые клеточки!?— Не перестарайтесь только,?— заметил я с беспокойством. —?Учитывая Ваши отношения с миссис Стэнвуд, Вы очень легко можете свернуть не туда. ?— Пуаро никогда не ?сворачивает не туда?! —?возмутился мой друг. Я не стал спорить.Мы поднялись на ноги, и Пуаро открыл мне дверь. Мне не хотелось оставлять его одного. Я коснулся его руки?— не только чтобы успокоить, но и потому что мне захотелось этого. Так мы и стояли, в полуметре от двери; Пуаро смотрел сквозь меня, и глаза его блестели изумрудным зеленым. Мне даже показалось, что он захотел сказать что-то, но промолчал.Не знаю, сколько мы так стояли, пока до меня не дошла неловкость ситуации; тогда я пожелал Пуаро спокойной ночи и ушел.