3. Путешествие в "Закартинье" (1/1)

Коннор Дойл и Миранда Спрингз столкнулись в дверях главного офиса ОНИР в 14.25. Женщина, толкавшая перед собой девочку лет семи, виновато улыбнулась Дойлу и спешно удалилась в сторону лифта. Несмотря на то, что Коннор почти никогда не опаздывал и это являлось, как и у Линдсей, одним из правил его жизни, у него было ещё одно правило. ?Никогда не спешить, даже если опаздываешь?. Поэтому ни одно движение Коннора не могло выдать то, что он нарушил первое своё правило. Он медленно подошёл к дверям лифта, которые захлопнулись прямо перед его носом, нажал на кнопку и стал терпеливо ждать. Когда ты едешь на работу без опозданий, никогда не обратишь внимание на то, что машины перед тобой едут слишком медленно, что в дверях офиса придётся обогнать толпу неизвестных людей, которых тут отродясь столько не скапливалось, и что лифт обязательно уедет за секунду до того, как к нему подойдёшь. Эти вещи начинают нервировать только в спешке. Руководитель группы пытался настроиться на рабочий лад, но мысли все равно крутились сугубо вокруг дочери. С каждым днём вопросов становилось все больше, а Адам постоянно переводил разговор в другое русло и обещал, что в ближайшее время всё расскажет. Но с рассказами не спешил, а сам Коннор старался не строить безумные теории о том, как была зачата Николь.Когда Дойл вошёл в конференц-зал, Миранда Спрингз уже закончила знакомиться с Антоном, Линдсей и Питером. Подняв глаза на вошедшего мужчину, она снова виновато улыбнулась.—?Миранда, а это наш руководитель?— Коннор Дойл,?— Антон тоже улыбнулся, но при этом непроизвольно покосился на часы, висевшие справа от него.Хендрикс ввёл опоздавшего Дойла в курс дела. Коннор молча кивал, а его мысли снова устремились навстречу образу Николь. Он смотрел на девочку, которая пришла вместе с Мирандой. У неё тоже были серые глаза, которые невольно напомнили ему дочку. К тому же девочка очень пристально смотрела на него, практически не моргая и абсолютно не обращая внимания ни на свою маму, ни на других членов команды. Дойлу от её взгляда почему-то стало не по себе, и он посмотрел на Линдсей. На секунду их глаза встретились, но Доннер тут же отвела их в сторону, встала и пошла к кофейнику.—?Мою дочь зовут Саманта,?— Миранда старалась говорить как можно тише. —?Вы извините, она не слишком разговорчива. У неё очень специфическое расстройство речи, при котором дети общаются крайне избирательно. Она очень умная девочка, но говорить предпочитает только со мной и со своим учителем в школе.— Избирательный мутизм? —?Антон удивлённо поднял бровь.—?Да, именно.—?Понятно, ну что ж, Миранда, давайте мы с вами и Питером пройдём в другой кабинет, чтобы провести предварительные тесты. А Коннор и Линдсей пока присмотрят за вашей дочерью и попробуют войти в зону доверия.Оставшись с Коннором и Самантой в одном кабинете, Линдсей не могла подобрать слова, чтобы начать разговор со своим шефом. Она чувствовала себя очень глупо, понимая, что ничего особенного между ними не произошло, но все слова предательски застревали в горле. Коннор тоже не спешил первым начать беседу хоть о работе, хоть о погоде. Линдсей попыталась разговорить Саманту, но не сильно преуспела и в этом деле. Девочка сидела и раскрашивала рисунок, который принесла с собой. Несложно было догадаться, что на нём были изображены она и её мама. Спустя десять минут Коннор куда-то вышел, а Линдсей так и осталась сидеть рядом с Самантой, расхваливая её рисунок в надежде найти какой-то особый ?ключик? к девочке, который позволит наладить с ней вербальный контакт. Не вышло…Следующие несколько часов протекали по вполне закономерному сценарию расследования. После предварительных тестов и беседы Питер, Антон, Миранда и Саманта уехали в дом Спрингзов, чтобы Эксон сделал замеры электромагнитных полей, а Хендрикс смог понаблюдать за поведением матери и дочери в домашней обстановке.Коннора и Линдсей вызвал к себе Блевинс, чтобы принять отчёт по последнему расследованию, который он ждал ещё утром, и проинструктировать по другим рабочим нюансам.—?Что ж, хорошая работа! —?сказал в конце совещания директор ОНИР. —?Я так понял, долго вы без работы не сидели и приняли уже новое расследование? Замечательно! А сейчас, мисс Доннер, позвольте от лица Управления поздравить вас с днём рождения!Пока Блевинс с широкой улыбкой на лице произносил от зубов отскакивающий текст поздравления, который он использовал абсолютно на все дни рождения своих сотрудников, Коннор наконец вынырнул из своих мыслей и почувствовал себя крайне неуютно. Какая-то прям раздражающая тенденция сегодня чувствовать себя не в своей тарелке! Он не знал, поздравил ли Линдсей кто-то из его команды, ведь наверняка Антон не мог забыть о её дне рождения. Хендрикс отличался как раз тем, что отлично помнил все даты и на него можно было положиться по части напоминания о праздниках. Когда Блевинс закончил говорить, Коннор, откашлявшись, со странной неловкой улыбкой произнёс: ?Да, Линдсей, с днём рождения… Присоединяюсь ко всему вышесказанному?.Ему вдруг вспомнился его собственный день рождения в 1996 году, когда они всей командой собрались в баре ?Дикий койот?. Это была очень тёплая встреча. Питер, Антон, Линдсей, Клэр давно стали для Коннора семьёй, и ему было безумно приятно провести этот вечер вместе с ними. Дружбой каждого из них он дорожил больше всего. Жаль, что говорил об этом редко… Точнее, почти никогда. Такой уж он человек… Всё в голове и в действиях, редко в словах. Коннор считал, что лучше делать, а не говорить. Он искренне надеялся, что все члены команды знают и чувствуют, насколько они ему дороги. Но даже в тот вечер, видя, как захмелели Питер и Антон, как лицо Линдсей стало румяным от вина, а улыбка более открытой и нежной, Коннор не позволил себе выпить и сказать лишнего. Потом, оставшись наедине с собой и рассматривая отражение в зеркале, он думал о том, что сегодня ему желали исполнения желаний, благодарили за профессионализм и то, что на него всегда можно положиться… За то, что он настоящий. Настоящий? Точно? Кажется, он и сам не знал, какой он, настоящий Коннор Дойл.Линдсей улыбнулась и опустила глаза.—?Спасибо, мне очень приятно.После совещания они вернулись в конференц-зал и стали дожидаться Питера и Антона. Те приехали через полчаса и сообщили, что никаких электромагнитных полей и источников психокинетической энергии в доме Спрингз не выявили. Хендрикс весьма неуверенно поделился своими первыми выводами по делу. Миранда показала себя на тестировании как здравомыслящая женщина с ясным сознанием и отсутствием психических нарушений, но, несмотря на это, у Антона сложилось впечатление, что данное дело не имеет ничего общего с каким-либо феноменом. Возможно, это всего лишь переутомление на фоне стресса и бурная фантазия мисс Спрингз. С Самантой поговорить так и не получилось, так что она не могла ни подтвердить, ни опровергнуть слова матери, хоть и была единственным свидетелем произошедшего. Питер предложил все же установить аппаратуру в доме Спрингз завтра утром. Эксон всегда считал, что лучше перестраховаться и убедиться, что феномен липовый, чем потом кусать себя за локти, если во время очередного проявления психокинетической силы кто-то пострадает. Все остальные члены команды с ним согласились.—?На сегодня предлагаю закончить,?— сказал Коннор. —?Завтра утром в 9.00 встречаемся здесь, мне нужно ознакомить вас с черновиком новой редакции правил проведения выездных расследований. Может быть, у кого-то из вас будут предложения. Блевинс просил не затягивать, ведь наша команда считается одной из самых перспективных и инициативных, поэтому надо хотя бы пару идей набросать. Затем вместе с техническим персоналом поедем в дом Спрингз для установки камер слежения.Дойл снова покосился на часы, которые показывали начало восьмого. Надо ускоряться. Он попрощался, схватил со спинки стула пиджак и одной ногой ступил уже за порог, когда Эксон окрикнул его.—?Коннор, стой! Ребята, мы болваны, сегодня же девятнадцатое апреля! День рождения Линдсей! Как мы могли забыть?Лицо Антона на секунду прояснилось: он наконец вспомнил то, что мучило его с самого утра. Правда, учитывая тот факт, что день неумолимо подходил к концу, а они так поздно спохватились, через секунду он снова нахмурился. Но Эксон нашёл выход из положения.—?Линдсей, извини, что мы так поздно вспомнили, но ещё целый вечер впереди. А давайте поедем в бар и посидим всей командой? Помните, как отлично мы отметили день рождения Коннора в 1996? И с тех пор ни разу не собирались вместе на праздники! Позвоним Клэр?Кстати, Клэр была той единственной из команды, кто не забыл о дне рождения Линдсей. Дэвисон — патологоанатом ОНИР — позвонила коллеге, когда та ехала на работу. Что касалось вечеринок, то Клэр никогда не была против посещения таких мероприятий и с радостью бы составила компанию, учитывая то, что её планы на этот вечер были чуть менее грандиозными: ?свидание? с пиццей и телевизором.Антон с воодушевлением отнёсся к идее Питера, энергично закивав головой. Линдсей на секунду просияла лучезарной улыбкой. Было видно, что ей приятно, что они вспомнили, пусть и вечером, а уж проведение остатка дня в компании друзей?— это тот единственный подарок, который она искренне хотела от них получить. В противном случае её планы на вечер были бы аналогичны планам Клэр.Но в команде был ещё один человек, на которого устремились три пары глаз в ожидании реакции на предложения Питера. Коннор, застывший в дверях, ни секунды не думая, и бессовестно нарушая собственное второе правило в ?Кодексе жизненных принципов Коннора Дойла?, быстро и резко выпалил первое, что пришло ему в голову.—?Простите, у меня нет времени на посиделки в баре, мне нужно ехать. Ещё раз с днём рождения, Линдсей.И захлопнул дверь за собой. В кабинете повисло долгое неловкое молчание, прерываемое только тиканьем часов. Через минуту тишину наконец прервала ошарашенная Линдсей.—?Знаете, ребята, предлагаю перенести нашу встречу на другой, более удобный для всех день. До завтра!***Как только за Линдсей закрылась дверь квартиры, все те слёзы обиды, которые она сдерживала по дороге домой, хлынули из глаз рекой. Она сползла вниз по двери, села на пол и безудержно зарыдала. Зачем он так с ней? Что она не так сделала? Чем обидела его? Неужели ей только показалось, что Коннор поменял к ней отношение и у них вполне могло что-то получиться? Все эти вопросы бешеным табуном скакали у Линдсей в голове по кругу, заставляя сердце биться все чаще. Ей было очень обидно. И чёрт с ним, с этим днём рождения, это всего лишь обычный день в году! Дело же было совсем не в нём. Несмотря на то, что она была профессионалом в работе, у неё не получалось сдерживать чувства к Коннору и вести себя беспристрастно. Иногда она себя очень сильно ругала за это, ведь чувства должны быть отдельно, а работа отдельно. В ОНИР любовные отношения между сотрудниками, тем более между руководителями и членами команд, порицались. За это, конечно, не увольняли, но разбивали пары влюблённых по разным командам.Доннер потеряла счёт минутам, часам, выплаканным слезам, но через какое-то время всё же поняла, что больше плакать нечем, а на полу сидеть холодно и неудобно. Эти ощущения были признаком того, что истерика позади, пошёл процесс успокоения. Поскольку эмоции схлынули, Линдсей решила подумать логически. Может быть, проблема не настолько серьёзная и имеет разумное объяснение? Лин перебралась на диван в гостиной, обняла подушку и легла… Она долго смотрела в одну точку. В попытке объяснить поведение Коннора Доннер перебрала в голове много разных вариантов. В конечном итоге, нельзя было списывать со счетов эти три года, которые Дойл провёл в лабораториях. Это изменило бы абсолютно любого человека. Многих бы просто сломало, а Коннор казался всё тем же Коннором, которого она потеряла в 1997. И только последние дни он стал вести себя странно. Вдруг что-то случилось? Думая и анализируя, Линдсей сама не заметила, как задремала. Яркие, контрастные и увлекательные сны, которые ей снились обычно каждую ночь, не спешили беспокоить её и без того взбудораженный ум. Пребывая где-то на границе между сном и явью, Линдсей вдруг отчётливо услышала чей-то голос рядом. ?Линдсей, дорогая!? Она резко открыла глаза и прислушалась. Подумала, что показалось, но голос повторил ту же фразу, на этот раз громче и увереннее.Лин села на диване и осмотрелась, всё же надеясь, что это ей приснилось. Возле стены стояла картина, которую доставил курьер сегодня утром. Ах, подарок Джейн, она и забыла совсем про него. Картину освещал тусклый свет ночника, и блуждающий взгляд Линдсей остановился на фигуре, изображённой на холсте. Стряхивая остатки сна, женщина отчётливо поняла, что в изображении что-то не так. И тут она вспомнила странную записку подруги и то, что утром фигур на картине было две: женская и мужская. Сейчас же, даже в тусклом освещении, было видно лишь мужскую фигуру, к тому же мужчина стоял не в профиль, а широко улыбался, глядя прямо в глаза Линдсей. ?А, ну всё понятно, я сплю, это просто сон, ведь я точно помню, что это был не портрет?. И словно доказывая, что это сон, мужчина сделал шаг навстречу Линдсей и сошёл с полотна. Он был примерно одного роста с ней, на нём была всё та же одежда эпохи Просвещения, которую Доннер рассмотрела с утра. Мужчина улыбнулся и протянул руку навстречу Линдсей. Однако его лицо рассмотреть толком не получалось, свет невыгодно падал и освещал пространство позади него.—?Линдсей, прости меня, я был не прав, я люблю тебя и хочу быть только с тобой. Ты?— моя единственная любовь и радость! Пойдём со мной, я уведу тебя туда, где будем только ты и я…Линдсей остолбенела. Этот голос она узнала бы из тысячи?— нет?— из миллиона. Это был голос Коннора Дойла!Мужчина сделал ещё несколько шагов и приблизился к Линдсей на расстояние вытянутой руки. Боже, да как же она не узнала его, это же Коннор! Её родной, любимый Коннор. Чудесный сон! Вот бы сейчас только не проснуться. Линдсей подошла к нему, и в ту же минуту их пальцы переплелись, а губы соединились в горячем поцелуе. Она чувствовала тепло его кожи, дыхание… Мурашки побежали по всему телу. Как долго она мечтала об этом! Вот он, рядом, здесь! Коннор взял Линдсей за руку и повёл к холсту. Она была готова идти за ним куда угодно. Только с ним, только рядом! Широко улыбаясь, мужчина шагнул в изображение леса, где не было ни души, и теперь смотрел всё с той же улыбкой на женщину по ту сторону холста. Линдсей дотронулась до ели позади мужчины и почувствовала, что её пальцы не коснулись поверхности картины. Они прошли сквозь холст, и там, куда они попали, было очень тепло. А тем временем изображение Коннора поменяло позу, и теперь он стоял, протянув ей руку. Свято веря, что это чудесный сон, Линдсей без сомнения шагнула ему навстречу. Фигур на картине снова стало две. Как и утром, мужчина и женщина стояли, держась за руки, и смотрели друг другу в глаза. Мужчина был одет всё в тот же светлый костюм и коричневый плащ, что и утром, а на женщине было светлое платье, плечи покрывала малиновая накидка. А бирюзовая блузка и темно-зелёная юбка Линдсей, едва коснувшись холста, с лёгким шумом упали на пол прямо под ноги стоявшим фигурам по ту сторону…