День 7. Нет веганства, нет и суперсилы (1/1)

Отбитая скула ныла, отдаваясь болью сквозь весь череп к темечку. Сперва Артемий думал, что хуже может быть лишь похмелье, но вскоре понял свою ошибку. Даниил не появлялся в Омуте с самого предыдущего вечера, даже слухов о нем никаких не ходило, что было, если говорить откровенно, невозможно в их маленьком тесном городе: сутки — и без слухов о главной достопримечательности недели. Где-то под ребрами свербело неприятно чувство недопонимания.— Он не появлялся сегодня дома. — Артемий перевернул кусок мяса другим боком и вновь приложил к налитому лиловому ушибу под заплывшим глазом. — Я же победил того А., верно?— Победил. — Клара тронула его за плечо. — Точно тебе говорю.— Может, не стоило? Генерал все-таки…— Таковы были правила, разве нет?Артемий покачал головой.— Генерал Блок, — протянул он, — ты только вдумайся. С кем еще работал Даниил?— Высоко змей летает. Столица ж, там других не бывает.— Столица, — хмуро повторил Артемий и шикнул от боли. — Столица…— Ты ведь знал, на что шел.— Может, я ошибся?Клара вздохнула и опустилась рядом на ступеньку.— Пора отпустить страхи прошлого. Вспомни слово на букву ?О?, Артем.Артемий бросил на нее почти яростный взгляд:— ?Ошибка?? Очень оригинально. Это я и сказал, спасибо.— Другое слово на букву ?О?.— ?ОшибкИ?? — раздраженно повел он рукой, едва не задев Клару куском сырой говядины. Клара закатила глаза.— ?Ответственность?, Артемка, — устало подсказала она. — Ты местный, да, но если ты пообещал помочь Данковскому, то надо идти в обещании до конца. Решил ехать в Столицу, так езжай, это твой выбор и никто не осудит.Артемий шумно выдохнул, переворачивая мясо. Клара говорила очевидные вещи, хотя обычно порола редкостную блаженную чушь. И вот как раз то, что эти очевидные вещи ей почему-то приходилось проговаривать для Артемия вслух, задевало его больше всего.— Я это знаю.— Не заметно.— Всегда есть ?но?.— И сколько твоему ?но? лет? Десять?— Может, ему помощь нужна?.. — сменил Артемий тему.— Конечно, нужна, иначе зачем он тебя…— Я имею в виду — после вчерашнего.В дверь постучали.— …А может, и не нужна.Артемий с усилием поднялся со своего места. Тело болело, но жить было можно. Даже, правильнее сказать, нужно.— ПИСЬМО ДЛЯ… — Мортус подавился воздухом. Артемий, не потеряв еще надежды на весточку от Даниила, не сразу понял, что так и вышел на порог с говяжьей ляжкой у щеки. Покосившись на свой импровизированный компресс, он пожал плечами, мол, что поделать, синяк же, надо его как-то... того этого. Лечить.Мортус привычно, хотя и с опаской, подставил кармашек на плече, предлагая записку тоже… того этого. Забрать. Развернув бумагу, Артемий изменился в лице.— Не от Даниила, да? — поняла Клара.— От Катерины.Повисла напряженная тишина, прерываемая только лаем собак из-за окон. Клара не вмешивалась. Артемий к концу письма побелел в тон листку.— Что там?Дернувшись от неожиданности, Артемий невольно смял письмо в пальцах.— Ничего, — отозвался он. — Ничего.Клара недоверчиво приподняла бровь:— Тебе написала Катерина Сабурова. Не может быть ?ничего?.— Это был намек, что я не хочу говорить.— Я поняла, да.— И?..— И мы поговорим.Артемий сдернул бушлат с крючка у двери, собираясь уйти от разговора. Так и замер с одеждой в одной руке и оковалком говядины — в другой. Задачка никак не решалась, и наконец Артемий пнул ногой дверь, свистнул, подзывая окрестных псов, и метнул мясо в траву у дома.— А, конечно, — махнула рукой Клара, вычеркивая себя из разговора, — дерзай.Артемий накинул бушлат на плечи и дерзнул.Рассыпанной на пороге соли и воткнутых когтями кверху птичьих лап у ступеней он не заметил.Вечер плавно переходил в ночь, холод пощипывал уши. Артемий устало переставлял ноги по брусчатке. Город был пуст и окутан сырым туманом. Трава в свете луны поблескивала налипшими каплями, и Артемий провел ладонями по метелкам, чтобы затем умыться влагой. Пока он стоял так, в очередной раз пытаясь разобраться в хитросплетениях столичных традиций и принять какое-то решение, откуда-то издали послышались шаги женщины, часто переступающей на невысоких устойчивых каблуках, шаги мужчины и перестук маленьких колесиков чемодана.Артемий, оглянувшись на понемногу проявляющиеся во мраке силуэты, двинулся дальше. Шаги и колесики нагоняли его. Туман обволок все плотной пеленой. Если бы Артемий не знал каждую ямку и неровность на брусчатке, он мог бы испугаться, что потеряется посреди Города, заплутав в густом молоке.С ним поравнялась женщина. Придерживая полу черного пальто, она спокойно и целенаправленно двигалась вперед, совсем не смущенная отсутствием вокруг видимых ориентиров. Мужчина верно следовал за ней, направляя кренящийся на неровностях чемодан и удерживая на плече еще одну дорожную сумку.— Доброй ночи. — Женщина склонила голову. Артемий почему-то не смог разглядеть ее лица, но голос у нее был низкий и сильный.— И вам не хворать, — ответил он, решив, что с непонятными силами лучше не ссориться. Замедлять шаг не пришлось: женщина, к удивлению Артемия, легко поспевала за его широкими шагами. Точно дух. Ни разу не сбилась с ритма на такой-то дороге, так не бывает, не в этом городе.— Как находите погоду?— Странно. Все выглядит словно сон.Он расслышал тихий смешок и почувствовал сильные пальцы на своем локте. Крепкая хватка была у этой женщины.— Вовсе нет, Артемий, вам так только кажется. Вас что-то гложет, я права?Дух оказался проницательным, и Артемий только укрепился в своем мнении, что это именно дух. Напустит мороку, шепчет в уши всякие непотребные мысли, склоняет к нарушению данных обещаний. Кто еще это может быть? Дух. Или женщина. Или женщина-дух.— Все же гложет? — повторила она вопрос. Артемий кивнул, не смея отпираться.— Мне здесь… как будто бы места нет.— Так вам здесь не рады? — спросила она.— Не знаю. Наверное, не очень.— Мы с вами похожи, — с пониманием отметила женщина. — Давайте дружить?Соглашаться Артемий не рискнул, но и отказать из понятных опасений не мог, поэтому неопределенно пожал плечами. Женщине этого оказалось достаточно.— Договорились, — неожиданно ласково произнесла она, и Артемий почувствовал, как исчезла хватка с его руки.— Всего доброго?— Вы правы. Предложила бы вам чашечку чего-нибудь крепкого, но устала с дороги. Ступайте, Артемий, мы еще с вами свидимся.Колесики затихли. Женщина остановилась и тут же растворилась в тумане, едва Артемий сделал еще несколько шагов вперед.Привиделось, что ли…— Чертовщина какая-то. — Артемий нахохлился, прячась в воротник, и двинулся дальше на поиски Даниила.— А я говорила тебе, что Данковский — не твоего уровня. Он доктор, а ты кто?Анна опрокинула в себя стопку. Злая была, непримиримая, но под алкоголем отходила быстро. Артемий свой стакан тоже опрокинул и легко по вкусу узнал собственный настой. Приятно стало. Хорошо пошло, значит, по всему Городу расползалось.— Я тоже врачом стану. — Артемий закусил губу, пережидая сползающий по пищеводу жар. Отличный твирин, значит, и разговор с Анной заладится.Анна рассмеялась скрипуче и неприятно.— Да ой ли, ты — и врачом? Ты рожу свою видел? Целый отряд раскидал, мясник.— А не важно это. Я выбор сделал, а воля сделает любой выбор правильным.— Это у тебя, что ли, воля?Анна порозовела, закусила сыром, откинулась в кресле. От взгляда ее Артемий не прятался, не в том возрасте уже, чтоб от Анны глаза воротить.— Ладно. — Она качнула в воздухе ножкой и хлопнула ладонью по подлокотнику. — Это любопытно. Данковский в Городе еще, занимается делами какими-то. Ищет чего-то, рыщет, слова переводит из книжки. Все по степям и по степям, даже странно, что тебя с собой не позвал.Укол Артемий выдержал стойко, дав Анне вволю над ним посмеяться. Зубы поскалить успеют еще, Даниила бы найти, а там уже хоть трава не расти.— Так и где он?— А черт его разберет. Но он был у меня, советовался по паре вопросов. Не смотри на меня так, Артем, мне твой Данковский без надобности, к тому же в местных интригах я лучше тебя разбираюсь. Так вот, обещался зайти сегодня к ночи. Можешь подождать.В дверь постучали. Анна легко подскочила со своего места, но Артемий на такие совпадения уже смотрел искоса. Хватило с него стуков в дверь в самый неподходящий момент, и ни разу Даниила на пороге после такого не бывало.И правда, на пороге оказалась Катерина. Бледная, серая, как тень, истощенная до самых костей. Нашла все-таки…Чутье у нее было, как у всех Хозяек. Капелла тоже чуяла, но чуть-чуть совсем. Мария могла бы лучше, но пропадала в Столице. Почти не осталось Хозяек в Городе, вот и Катерины почти не осталось. Но чутье было отменное. Чуть от дома отойдешь — найдет обязательно.— Артемий.Его имя прозвучало хрипло и надсадно. Артемий поднялся со стула и приблизился, чтобы расслышать тихий, погасший от хронической болезни голос. Склонить голову в уважительном поклоне не вышло, и Артемий едва заметно кивнул:— Хозяйка.Катерина прокашлялась в кулак. Потом — еще раз. Долго объясняться не пришлось: и так ясно кто к кому и как дорогу нашел.— Слух по городу прошел, что настойку ты делаешь целебную.— Скорее крепкую, — отозвался Артемий, пряча руки в карманы.— Одно от другого, — поморщилась Катерина. — Из-под твоих рук все целебным получается.— Неужели?Артемия самого передернуло от резкости своего выпада. Катерина плотнее запахнула шаль, накинутую поверх пальто.— Ужели, — так же резко отозвалась она. — Не всё ведь в кабаке сбагрили?— Не всё.— Вот и выдели нам, пожалуйста, ящик. Муж мой в Столицу поедет. Тебе польза, нам радость.— А Гриф?— Твой лучше. И почти легальный.В этом ?почти? Артемию послышалось предложение. Разрешение самого Сабурова… Даже мысль об этом звучала громко, но Артемий, глядя на Катерину, медлил, занятый совсем другими бедами.— Не знаю, — наконец ответил он.— Ну так подумай. — Катерина вновь зашлась больным кашлем. — Управишься до полуночи — завтра уже будешь в доле. Не век же тебе от меня бегать.Отряхнув сапоги на коврике, она развернулась и вышла в туман. Анна прикрыла дверь и передернула плечами от холода — сквозняк пробрал ее сквозь домашнее платье.— Чучундра. Обколется своим морфием, а потом в аптеках обезболивающего не найти.Артемий, отмахнувшись от Анны, опустился обратно на стул и на пробу тронул скулу. Мясо, может, и помогло сдержать отек, но лучше так и не стало.— Я подожду Даниила.— Жди-жди. Еще по одной?В отличие от всяких неприятностей, Даниила действительно пришлось ждать. И, в отличие от всяких неприятностей, он в дверь не стучал. Распахнул — не по-хозяйски, а в деловой спешке, — и замер на пороге, разглядев в комнате Артемия.— Здравствуй, — поздоровался он.Артемий поморщился, в очередной раз тронув скулу, но поприветствовал Даниила в ответ.— Ты пропал как-то.Даниил пожал плечами, не собираясь спорить, и прикрыл за собой дверь. Сумку свою он опустил на пол у входа, но затем, чуть подумав, переставил ближе к столу.— Да… Со мной сложно работать, Артемий, но пробиться ко мне еще сложнее, ты, наверное, понял уже. Я пойму, если ты передумаешь мне помогать, я привык в одиночку.— Я не передумаю, ойнон. Ты только дай тебе помочь.— Так же, как в доме твоего отца? — улыбнулся Даниил.Артемий стиснул зубы.— Там другое. Не с тобой связанное.— Что ж… Ладно. Я многое расшифровал в дневнике твоего отца. Кое-что в Столице едва-едва делать научились, а у вас здесь — уже десятилетия как делают, процесс операций прописан с точностью, исключающей подлог или шарлатанство. И это лишь один дневник!Даниил, успев за время разговора стянуть с себя тулуп, уселся на место Анны, давно ушедшей спать в свою комнату. Артемий масштаб залежей ценной информации оценить толком не мог, но настроением невольно проникся.— А что тогда от меня нужно?— Поможешь мне закончить, — с жаром проговорил Даниил. — Исидор именует органы не по-врачебному, а как-то по-вашему, на диалекте или жаргоне. Я понятия не имею, о чем там говорится. И травы эти, твирь разная, это не моя область. А я пока в Управу, мне архивы нужны. Меня не пустили, сказали коменданта просить.— Да, туда только с разрешения Сабурова… Даниил перевел дыхание и забрал с тарелки кусочек сыра. Артемий придвинул тарелку ближе к нему и побарабанил пальцами по столу. Комендант, надо же, все дороги ведут к коменданту.— Ты, вот что, — решил он, — поешь пока, что ли, а потом я тебя отведу к коменданту нашему, лады? У меня с ним тоже дела, вот и познакомлю вас. Потом ты — в архив, а я — за записи.Даниилу предложение понравилось. Только прежде, чем за закуску взяться, он поманил Артемия к себе и схватил его за лицо.— Сильно досталось? — уточнил он, прощупывая кости. Артемий забился было от боли, но Даниил держал правильно и крепко.— Заживет. Меньше Клару слушать надо было.— Липкое какое-то, — отметил Даниил. — Ты обрабатывал чем-то?Упоминать говядину Артемий благоразумно не стал, лишь пожал плечами:— Народное средство.— Болит?— Очень.— Сейчас…Даниил раскрыл сумку и звякнул склянками. Артемий с интересом заглянул внутрь, но кроме разноцветных крышек разглядеть ничего не смог.— Посмотрим, что тут у нас. Морфий, мерадорм, новокаин, гидрохлорид, индометацин, экстракт опия сухой, экстракт опия в таблетках, экстракт опия в капсулах, настойка опия простая, настойка опия с медом, настойка… нет, это слишком сильно действует на печень… Тогда остается еще мономицин. Что тебе подойдет?Артемий помассировал висок.— Скажи честно, ты половину названий на ходу придумал?— Ясно. — Даниил выбрал одну из склянок темного стекла и вытряхнул из нее себе на ладонь три крохотные таблетки. — Вот. Выпей. Это поможет, даже несмотря на алкоголь.— Спасибо. Скажешь, как будешь готов. Пойдем к коменданту.— К Сабурову-то?Ноткин, казалось, готов был выпрыгнуть из своей новой-старой куртки от этой новости. Капелла пожала плечами. Артемий посчитал это баллом в свою пользу.— Я не уверен, что стоит. Это же комендант. И Катерина.— А это Гриф, — Ноткин ткнул пальцем в стену. — А еще — господа архитекторы, будь им неладно!— Да, про них верно, — не смог не согласиться Артемий. — Если получим официальное разрешение, то сможем с кабаком на равных тягаться, а не как сейчас.Ноткин цокнул языком. Без осуждения, но все-таки цокнул.— Вот слышу я, Тем, в твоем голосе подставу.— Катерина, — Капелла запрокинула голову, свесившись через подлокотник. — Вот его подстава.Ноткин вскинулся:— Десять лет прошло, алло! Серьезно?— Я не виноват, — развел руками Артемий. — Я…— Да наплевать, виноват или нет, ты серьезно хочешь провафлить такой шанс? Такой шанс, Темка, официальное разрешение барыжить, а не из-под полы, а?Артемий сложил руки на груди в раздумьях. Сложно было. Дела иметь с Сабуровыми после того случая было тяжело во всех смыслах, и сама Катерина характером обладала несладким. Как и любая Хозяйка, впрочем, — поправил себя Артемий, глянув мельком на скучающую Капеллу.— А ты что скажешь? — спросил он у Даниила. — Поссорились мы сильно, а теперь вот, предложение делают.Даниил почесал подбородок.— Вам ведь это нужно, так? Тогда я бы забыл старые обиды и сделал, что они просят. Это сильный поступок. К тому же тебе все равно в ту сторону.Последний аргумент был особенно правдив. Артемий пообещал проводить Даниила к Сабурову, так что поговорить с комендантом в любом случае придется. Почему бы и не в компании пары ящиков твирина.Подумав еще немного и заручившись всеобщей поддержкой, Артемий согласился.Ящик подготовили быстро, вцепились в ручки с обеих сторон да потащили в сторону Стержня, где обретался комендант со своей комендантшей. На пороге Артемий вляпался в сахар, рассыпанный Ноткиным. По крайней мере, так он решил, что это сахар. Может, и соль была, только откуда здесь соли взяться?— Да это не я, зуб даю! — огрызнулся кряхтящий Ноткин. — Ты ж в Машину пришел — этого не было? А я не выходил.Даниил это подтвердил. Правды так и не нашли, но сговорились быть внимательнее.Птичьих лапок вновь не заметили.Стержень встретил их жаром камина и пустыми комнатами. Александр стоял у окна, изучая разложенные на столе бумаги. Прислуги в этом обедневшем доме давно не водилось. Только в углу радостно болтали ногами двое каких-то мелких нахлебников. Артемий всех детей в Городе знал, но этих никогда не видел, а дети, указав на их компанию пальцами, принялись шушукаться и хихикать. Точно нахлебники. Прибились к бездетной семье и клянчат всякое.Артемий кашлянул. Александр Сабуров развернулся к нему с неживой улыбкой.— О, Артемий, — выдохнул он, — прекрасно. Значит, моя супруга тебя нашла.Прежде чем Артемий успел раскрыть рот, ему в лицо прилетела серая кожаная перчатка. Ударив по носу, она шмякнулась на пол к ботинкам. Этот жест Артемий уже знал и тихо вздохнул, вымаливая у матери Бодхо сил преодолеть новое препятствие. Ойкнула Капелла. Ноткин присвистнул и опустил ящик. Мелкий встал рядом.Одно обидно было: Даниил, прекрасно расслышавший фамилию коменданта, даже словом не обмолвился.— Готовься к смерти, Артемий! — Александр стянул вторую перчатку с руки и отбросил на стол, едва не перевернув пузырек с чернилами. Артемий рефлекторно принял оборонительную стойку, но на победу уже не рассчитывал. Генерал-то не был местным и специфики не знал, а вот Сабуров всю свою сознательную и зрелую жизнь прожил в Городе и власть имел самую настоящую, не иллюзорную. У него и оружие, и связи; если щелкнет сейчас пальцами, то мигом Артемия за решетку отправят, даже разбираться не станут, кто прав, а кто виноват.Артемий бросил взгляд на Даниила, надеясь заметить в нем хоть малую подсказку, что делать. Сабуров еще полон сил, и тягаться с ним было чревато. Артемий подумал об этом как раз в тот момент, когда увернулся от первого выпада. Мощь отставного военного сложно было не заметить, и мало кто мог ей что-нибудь противопоставить.— Даниил! — Артемий отчаянно защищал лицо от ударов, но чувствовал, что проседает в защите. Биться насмерть с комендантом, — прекрасные выйдут завтра заголовки. Одна из немногих смертей, за которые в Городе могло быть по-настоящему стыдно. На втором месте после поисков прозрачной кошки на складах поздним вечером. Аккурат рядом с логовом Грифа, ага.Даниил непонимающе развел руками.— Ты, может, подскажешь мне чего-нибудь?— О чем?— О коменданте.— Возможно… Я ждал, когда ты меня представишь.Артемий замер и тут же рухнул на пол, пропустив удар по здоровой скуле. Лежать оказалось хорошо и спокойно. По крайней мере, Александр был человеком чести и лежачего пинать не спешил, только отвратительно хрустнул суставами, готовясь к новому раунду.— Что значит ?представлю??.. — уточнил Артемий, воспользовавшись затишьем, и приподнялся на локте. — Это не твой бывший напарник?На лице Даниила отразилось такое искреннее недоумение, что впору было портрет писать.— Ты сказал, у тебя дело к нему. Это не оно?Ноткин присвистнул еще раз.— Во дела! Артем, это ж он чего, просто так на тебя с кулаками-то? Алекса-андр Александрыч, вы чего на своих же нападаете?..Артемий, все еще лежа на полу, уставился на Александра полным обиды взглядом. Обезболивающие переставали действовать, в скулу возвращалась пульсирующая боль. Такая же боль начиналась теперь и с другой стороны. Комплект, однако.— Александр Александрович… Вы же закон…Александр опустил кулаки, хотя из стойки пока не выходил, ожидая, наверное, что Артемий вдруг решит провести контратаку. Артемий это приметил, но в контратаку идти не планировал, ему хватило услышанного, чтобы полностью растерять любое желание чесать кулаки.— Верно. — Александр все же приосанился и вложил ладонь между пуговицами пиджака. — Мне прислали бумагу из Столицы. У них кто-то не смог к нам приехать, меня попросили его заменить!Даниил едва заметно выдохнул и расслабился. Артемий был, конечно, рад, что Данковскому так легко удавалось отстраняться от странных ситуаций, но степень абсурдности происходящего от этого не уменьшалась ни на каплю.— Другого персонажа, что ли, не нашлось… — прошипел он, усаживаясь и отряхивая ладони. На языке стало солоно. Губа треснула: Артемий тут же зализал ранку, хоть и знал, что надолго этого не хватит. — И почему вы так легко в это поверили?— Это же Столица, — отчеканил Александр, — там все точно.— Где ж такому учат? — скептично полюбопытствовала Капелла.— А вам не кажется, что это против правил? — перебил ее Артемий.— Не понимаю, о чем ты.— Я должен победить семь бывших напарников…— …Коллег, — вклинился Даниил.Артемий одарил его за эту ремарку выразительным взглядом, и Даниил поднял ладони, сдаваясь.— …Семерых коллег, — все же исправился Артемий, — Даниила Данковского. Но вместо одного из них тут вы!— Верно, — гордо отозвался Александр. — Выбор пал на меня, я не мог пойти против Закона и веления Властей.Из угла захихикали дети.— Кто написал вам?— Некто профессор А. Тельман.Даниил издал стон. Артемий, поджав губы, резким жестом указал на Даниила: вот вам, смотрите и внимайте.— Даниил? — предложил ему Артемий слово.— Профессор Тельман, — сдержанно пояснил Даниил, — возглавляет кафедру в университете и занимает кресло в Ученом Совете.Александр выпрямился еще сильнее, хотя, казалось, при его осанке больше некуда. Видно было, что сказанное повергло его, мягко говоря, в шок.— Всего-то?.. — севшим голосом уточнил он. — Всего-то.— А как же… Как же Великая Лига? Как же святое право битвы, закрепленное самой Природой?— Строго говоря, — поморщился Даниил, — это скорее въевшаяся в культуру традиция, чем юридически прописанная норма... Если по-простому, то так уж у нас заведено.Он развел руками. Александр пошатнулся.— Обманули дурака на четыре кулака! — в один голос рассмеялись детишки. Артемий только теперь обратил внимание, что это были мальчик и девочка. Мелкие, чумазые, дикие. Уж насколько Капелла с детьми ладила, но и она смотрела в их сторону с опаской и постаралась перейти в другой конец комнаты.Убедившись, что Александр не в том состоянии духа, чтобы продолжать бой, Артемий поднялся. Даниил подал ему руку и помог опереться на себя. Дети не обращали на них внимание. Они сорвались с лавки и окружили Александра с гиканьем, прибаутками и юмором, который одни только оголтелые пятилетки и могли придумать.— Закон нарушил! На четыре кулака, ха!— Нет законов, нет и Власти!— В тюрьму пойдет!— Казнить его надо!— Нет, в тюрьму!— Отдай! Я лучше знаю!— Нет, я!..Их громкий хоровод закончился так же быстро, как и начался. Ребята вцепились Александру в пиджак и брюки, повисли на нем, пока не треснула ткань.Коменданта разметало по комнате пучками сена. Только пуговицы с тихим стуком разлетелись и покатились по углам. Капелла осторожно отступила в сторону, пропуская одну из пуговиц мимо себя.— Ну вот! Это ты виноват! — насупилась девочка, зло бросив в своего друга пучком травы.— Сама виноватая! Не хватило игрушек, вот и получай теперь…— Ребята, — растерянно позвал Артемий. Дети обернулись, попрятав лоскутки одежды за спинами, словно попались на воровстве конфет. — Мне-то что делать?— Как делал, так и делай, — гордо отозвался мальчик. Пиджака у него не было, поэтому, копируя коменданта, он просто приложил ладонь к груди и заложил кулак за спину.— Ты хороший, играешь правильно, — смутилась девочка и покачалась на пятках.— Так засчитают?— Сказано ж тебе, — обиделась она, — не было игрушки, другую взяли. Но роль-то та же!— Так а…Договорить Артемий не успел. Будто испугавшись, дети разом вылетели из комнаты. Громко хлопнула входная дверь. Повисла тишина.— Плакало наше разрешение на торговлю, — расстроился Ноткин. Артемию на плечо легла ладонь Даниила.— Понятия не имею, что произошло, но это явно сделал не ты. Не кори себя, если собирался.— Я тоже понятия не имею, что происходит, — огрызнулся Артемий. — Почему твои напарники…— …Коллеги.— …Вдруг не напарники?— …Коллеги, — упрямо поправил Даниил.— Да какая, к черту, разница?! — всплеснул руками Артемий.Задребезжало стекло в рассохшейся деревянной раме. В окно птичьим клювом ударилась маска мортуса.— ПРИБЫЛ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ ИНКВИЗИТОР ЛИЛИЧ.Часы пробили полночь.