Часть 7 (1/1)

—?Сейчас же отпусти! —?требовала Герда, кулаками ударяя по спине Ханса, но он даже не думал её слушать. —?Я покажу этой гадине, как рожать от чужих мужей! Дрянь! —?крикнула она как можно громче, надеясь, что её услышат Эйнар и эта случайная девка, которая теперь всегда будет рядом с ним. —?Отпусти! —?ещё один удар по широкой спине, после чего Ханс наконец опускает женщину на ноги. —?Не мешай мне и дальше разрушать свою жизнь! —?она попыталась выкрутиться из плотного кольца сильных рук и убежать обратно, ведь это было так не справедливо! Пускай она сама виновата в измене, в том, что их с Эйнаром судьба?теперь разрушилась, кажется, окончательно. Сегодня у каждого своя дорога. —?А ты не думала, что пора прекратить это делать? —?тихо задаёт вопрос Ацгил, шумно вдыхая холодный воздух и пряча руки в карманы пальто. Со стороны мужчина выглядит уставшим и обречённым, ведь так и не сумел что-то сделать: его сил едва хватило, чтобы сдержать это ходячее стихийное бедствие, стремящееся поскорее убежать от него.—?Нет, не пора, потому что, на её месте должна была быть я! —?она обернулась и начала прожигать яростным взглядом того, кто задавал ненужные вопросы. —?За что, Ханс? —?Герда только сейчас почувствовала горячие слёзы, которые медленно катились по щекам. Схватилась за голову и попыталась понять, в какой момент всё могло так измениться; исчезло такое родное и тёплое чувство как влюбленность. Со временем должна была перерасти в сильную и крепкую любовь. Когда именно всё начало угасать? —?Эй, ты, наверху, почему я? Почему ты запутал всё до такой степени, а потом просто взял и разорвал все нити, связывающие меня с мужем? — истошно кричала она в ночное небо, усыпанное яркими звёздами. Мужчина стоял рядом и молча наблюдал за истерикой художницы, давая возможность выговориться. Ей необходимо было дать свободу эмоциям, наполнявшие её нутро. Вегенер хотела упасть коленями на тротуарную плитку, разбивая их в кровь, лишь бы физическая боль перебила душевную. Арт-дилер вовремя очнулся и едва успел подхватить женщину за мгновение до падения. —?Ты снова держишь меня. —?Безразличным голосом заметила та, обмякнув в его руках и немного успокаиваясь от тёплого дыхания, что так приятно щекотало шею.—?Хочешь, всегда буду держать? —?неожиданный вопрос поразил её до глубины души; серые глаза заблестели, становясь на несколько оттенков светлее. Она вдруг ощутила себя тем самым мотыльком, летящим на яркую вспышку и не опасающимся опалить тонкие крылышки. Глупое насекомое даже не подозревает, что его ждёт неминуемая гибель, но всё равно летит. Герда?— опытная женщина и знает, что не стоит ждать ничего хорошего от серого и зелёного цветов. —?Скажи мне не отпускать тебя. —?Просит Ханс, приближаясь к пухлым женским губам, спрятанным под густыми наклеенными усами. —?Только попроси избавить от слёз. —?На выдохе произносит он, словно умоляя.Художница замерла и даже перестала плакать. Удивительно, как он мог воздействовать на неё.—?Ты и правда хочешь избавить...? —?шёпотом спрашивает она, как только начинает терять ощущение чужих губ. Ей хотелось бы почувствовать их вновь, как тогда, когда она пришла к нему не будучи Густаво.—?Да. —?Также тихо говорит он, заглядывая в глаза расстроенной женщины.Вегенер пальцами стёрла остаток слёз. Его фраза звучала очень уверенно, но она не хотела спешить с переменами. Хотя… Какая разница, если всё и так сильно изменилось, причём достаточно давно. Раньше она сливалась с оттенками зелёного, а сейчас вновь рискует свернуть не туда и пропасть уже в серых красках.—?Может хотя бы сейчас забудем об Эйнаре? — Ханс упрямо продолжал закидывать художницу?вопросами, неосознанно меняя оттенки взгляда, начиная умоляющим и заканчивая требовательным. ?Демон какой-то?,?— пронеслась в её голове мысль. Через вопросы он пытается подчинить её себе. —?Ты действительно хочешь пользоваться уже мёртвой женщиной?—?Не правда! Ты вовсе не мертва, просто спишь. Очнись же! —?не просит, а даже требует он. Его настойчивый, но мягкий баритон будоражил. Художница чувствовала, как отзывается на его требование что-то, казалось бы, уже давно забытое: то, что она изо всех сил пыталась уничтожить или запереть где-то глубоко внутри. —?Хочешь забрать меня? —?горько усмехается женщина.—?Хочу. —?Ни секунды не раздумывая, подтверждает Ханс.—?Совсем как потерянного и бездомного котёнка?—?Как опасную львицу, сбежавшую из клетки. —?С легкой полуулыбкой поправил её он и снова поцеловал в столь манящие губы, но в этот раз она отвечала охотнее, держась за крепкие мужские руки, как за новую нить, которая грозилась превратиться в крепкий и надёжный канат. Ацгил усмехнулся ответу, вспоминая о том, что в её в?дении он лев, а значит ему подойдет лишь дикая кошка.—?Тогда приручи меня,?— соглашается Герда, понимая, что всё-таки готова сгореть заживо и превратиться в пепел, но только в его объятиях: так она обретёт силу и восстанет, как птица Феникс.Повторять дважды не пришлось. Не скрывая искренней радости, мужчина подхватил художницу на руки и понёс в сторону дома, но не на плече, как недавно, а бережно прижимая к груди. Вселенная дала ему шанс занять место Эйнара, и он его уж точно не упустит. Хорошее получает тот, кто ждёт.***—?Проходи, теперь это и твой дом. —?С плохо скрываемой грустью в голосе произносит Эйнар, широко открывая входную дверь и впуская в свои владения кого-то нового. —?Вы уверены, что так будет лучше? Я совсем не хочу обременять Вас своими проблемами и неосторожностью… —?Эмилия нерешительно топталась у входа. События приняли неожиданный поворот, и она пока не поняла, как реагировать на происходящее.—?Во-первых, давай перейдём на ?ты?. Во-вторых, я уверен, что так будет лучше для нас троих. Герда…?— он запнулся. Когда-то родное имя теперь отдавалось острой болью в сердце,?— она уже давно не моя. Вдруг ты не зря появилась на моём пути? Ни о чём не думай. Я, конечно, не могу обещать любить тебя так же сильно, как Герду, но уж точно буду ценить, уважать, беречь тебя и будущего ребёнка. —?Эйнар замолчал и осторожно положил ладонь на пока ещё плоский живот девушки, легонько, почти что невесомо поглаживая. Девушка невольно вздрогнула внезапного проявления нежности со стороны, но отстраниться не посмела. ?Пускай тебе будет хорошо?,?— молил мужчина, целуя губы напротив. Ему нужно было заставить себя перестать думать о больших карих глазах и заразительной улыбке той, которой теперь был нужен не он.Девушка через пару секунд начала отвечать на поцелуй. Она не знала, говорит ли Вегенер правду, даже не могла понять, к чему всё это может привести. Теперь вокруг них не осталось никаких запретов, можно ли было наконец расслабиться? Эйнар не так уж и мало сделал для неё: он мог пройти мимо, не заметив её, а ещё мог согласиться на аборт.?Влюбляться ещё слишком рано, а вот поблагодарить самое время?.—?Вы меня совсем не знаете,?— успела сказать она шепотом, прерывая поцелуй.—?У нас на это будет вся жизнь.—?За что же я заслужила Ва… тебя? —?она чуть снова не обратилась к отцу своего ребенка на ?вы?, но тут же поправилась. Эмилия не понимала, как можно испытывать тёплые чувства к тому, кто бесцеремонно вторгся в твою жизнь, всего лишь пытаясь забыть о другой! Это было чудовищно, неправильно и очень унизительно. Но что, если всё изменилось?—?За терпение, наверное,?— усмехнулся художник, после чего уткнулся носом в её длинные русые волосы; он хотел почувствовать знакомый запах Герды, но вместо этого чувствовал совершенно другой. —?Только не делай глупостей,?— просит он тихо. Они соприкасаются лбами, а затем потираются кончиками носов. Он не закрывал глаз, боясь, что подсознание сыграет с ним злую шутку и покажет другой образ.?Что Ханс делает с тобой сейчас??,?— думает он и, кажется, начинает злиться, но не понимает на кого именно: на себя или на него. Эйнар протяжно выдохнул, пытаясь выкинуть из головы кареглазую ко всем чертям, хотя, нет, к одному конкретному сероглазому демону. Он готов отпустить любимую, потому что любовь?— это потери и жертвы, принятие всех положительных и отрицательных качеств в человеке. Вегенер почти принял и Густаво, даже смирился с тем, что они спят отдельно, главное — под одной крышей.—?Ты никогда не разлюбишь её? — неуверенный голос Эмилии вывел мужчину из раздумий.—?Никогда, —?честно признался он, стягивая с себя пиджак и бросая на диван, а после принялся за подтяжки. —?Ты можешь стать моей манией, если будешь честна и верна как мне, так и себе.—?Я постараюсь.—?Я знаю,?— шепчет он, стягивая с хрупкого и продрогшего тела верхнюю одежду. Ему нужно было содрать с неё прошлое и наградить будущим свою новоиспечённую невесту. —?Выкинь одежду, я куплю тебе новую, более подходящую для миссис Вегенер.—?Хорошо,?— коротко отвечает она, больше не испытывая страха перед этим загадочным мужчиной; когда-нибудь она обязательно начнёт понимать его.—?Отлично. —?усмехается он, по-прежнему не закрывая глаз при касании её губ к своим. —?Я приготовлю тебе ванную, а потом ты переоденешься, поешь и будешь моей. —?Эйнар вздёрнул её подбородок вверх, оставляя мягкие поцелуи на чересчур отточенных скулах. Эмилия кивнула в знак согласия: она сделает всё, что он только попросит. Вегенер продолжал снимать одежду, оставляя её полностью обнажённой. Девушка прикрыла аккуратную, но небольшую грудь руками. Ей было очень неловко.—?Ты восхитительна,?— с придыханием ответил он, отступив на шаг назад, чтобы детально рассмотреть то, чего не разглядел в прошлом. Он придаст правильную огранку этому драгоценному камню, начнёт с этой же секунды.Эйнар подобрал её обноски и, собрав в небольшую кучу, швырнул в коридор, чтобы потом избавиться от них. —?Никого и ничего больше не бойся,?— говорит он, разглядев в языке её тела скованность. Девушка понимающе кивнула его словам и убрала руки. Теперь он смог разглядеть всё, что так влекло его в женщине. —?Давай больше не будем одиноки? —?спрашивает Эйнар, подходя ближе, и, не дожидаясь ответа, настойчиво целует. Всё только начинается.***—?Хочу, чтобы тебе было хорошо. —?Тихо, но уверенно и предельно?честно произносит Ханс, пропуская Герду вперёд и закрывая дверь своей квартиры.—?Мне хорошо, —?признаётся она, оборачиваясь к нему и одаривая мужчину немного усталой, но всё же тёплой улыбкой. Художница проходит по коридору и попадает в просторный зал, где в самом углу замечает старинное пианино. —?Ты ещё и музыкант? —?её бровь подымается от удивления. Хозяин дома за это время успел избавиться от серого пальто.—?Когда-то увлекался музыкой.—?А ты разносторонняя личность… —?подойдя ближе к чёрно-белым клавишам, Вегенер начала аккуратно нажимать на них, вспоминая печальную пьесу под названием ?Французская сюита?.—?Ты знаешь эту мелодию? —?удивился Ханс, засунув руки в карманы брюк и прикусив нижнюю губу. —?Знаю, она очень красивая. Когда поблизости есть пианино, я играю её. Она помогает мне разобраться в себе и в том, что происходит вокруг. —?Герда продолжала изящными пальцами перебирать клавиши, не обращая внимания на стоящего позади мужчину.—?Эту композицию я написал перед службой в армии. —?Признался он, погладив широкими ладонями спину столь невероятной женщины.—?Ты, оказывается, не просто арт-дилер. — Заметила она с улыбкой, наслаждаясь прикосновениями.—?Не просто. —?Ацгил наклоняется к её уху и шепчет в него без капли стеснения. Снимать с неё шляпу он пока не рисковал.—?А кто ещё, если не секрет?—?Влюблённый безумец, потерявший покой, как только встретил тебя и Густаво. — Он умышленно назвал имя её мужского ?Я?, чтобы расположить к себе ещё больше.Она молчала, хотя очень хотелось кричать; мысли путались в голове и били по нервным клеткам, призывая спасаться бегством и заклиная, чтобы та не смела даже дышать с сероглазым демоном одним воздухом. ?Не смей, Густаво!??— Герда сглотнула и резко убрала пальцы с клавиш, словно обжигаясь ими. Женщина замерла и полностью отдалась своим ощущениям, власти и напору чужих губ. Ханс осторожно прошёлся по искусственной бороде кончиками пальцев, страстно желая избавить её от лишнего, чуждого волосяного покрова на впалых щеках.—?Продолжай играть, не останавливайся. —?Просит он. Через несколько мучительно долгих секунд он всё-таки решается снять шляпу, а после стянуть с её головы чёртов парик и распустить волнистые волосы. Пока ?жертва? не сопротивляется, Ацгил подцепляет край бороды и плавным движением отрывает с нежной кожи: теперь и эта мужская вещь в его руках. Герда продолжала перебирать клавиши, постоянно замедляясь и запинаясь. Почему она позволяет ему избавлять её от мужской сущности? Почему именно ему? —?Будь собой, не возвращайся к Густаво, он категорически тебе не идёт,?— арт-дилер резко развернул женщину лицом к себе. Герда даже охнула от такого наглого, даже грубого движения.—?Ты ещё и наглый! —?усмехнулась она, пока была такая возможность, потому что уже через мгновение ей закрыли рот смелым и настойчивым поцелуем.— Очень,?— без стеснения признаётся он, отстранившись лишь на миг, чтобы потом вновь продолжить терзать столь желанные губы. Он не может избавиться от назойливой мысли, что они теперь полностью свободны.Мужчина оттеснял Герду в глубь комнаты, но та отступала, продолжая с энтузиазмом отвечать на его ласки. С каждым новым вздохом и чуть слышным стоном удовольствия, женщина буквально впитывала в себя столь непривычный ?вкус? мужчины. Ацгил осторожно подталкивал её к столу, заставляя усесться на него, что она и сделала, поддавшись напору.—?Я не хочу, —?внезапно остановилась Вегенер. Впрочем, её вялые попытки не возымели эффекта. —?Не сейчас.—?Сейчас. —?Он абсолютно спокоен. Ханс уверен в том, что делает, как и в том, что отпустить объект своего вожделения уже не сможет, даже при большом желании. Теперь у них только один путь. —?Всего минуту назад ты страстно отвечала на мои поцелуи, а это значит, что согласна на продолжение.—?Слишком быстро. —?Шепчет она, ощущая, как горит кожа на шее и на ключицах от его поцелуев. Голова кружилась, поэтому она невольно откинула её назад, совершенно бесстыдно постанывая от всего, что делал с ней мужчина. Только редкие и вялые протесты, изредка срывающиеся с её губ, напоминали о том, нужно продолжать сопротивляться. —?Доверься мне. —?Ханс уверенно просит, стягивая одежду с прекрасного женского тела. Покончив с вещами и швырнув их в сторону, его взору открылась туго перевязанная грудь: это было сделано для образа Густаво.—?Я боюсь снова разочароваться... —?призналась она, опуская голову и издавая тяжёлый вздох.— Не разочаруешься. —?Облизнув и без того влажные губы, Ханс подцепил концы какой-то ткани, которой и была перевязана грудь, и медленно начал разматывать. Он обещал освободить женщину.—?Не отпускай меня. Не хочу уходить. —?Она произнесла это по слогам, наконец расслабляясь и позволяя творить собой всё, чего только захочет этот мужчина. Освободив аккуратную грудь, он прильнул обратно и принялся ласкать её тело, пробуждая в ней уже забытые эмоции и чувства.—?Не уйдёшь, —?несколько грубее, чем следовало бы, обещает он. Теперь очередь дошла и до мужских брюк. Приподняв её за бёдра, он ловко стащил их вместе с бельём, наконец добравшись до того, что ему очень хотелось испробовать. —?Отдайся мне.?— Мягко требует он, и женщина подчиняется, забывая обо всём на свете, но не навсегда, ведь всё вернётся на свои круги. Ничего не уходит бесследно.—?Ладно,?— протягивает Герда, чётко проговаривая каждую букву.Ханс, недолго думая, потянул её за бедра к своему напряжённому паху, несколько раз проведя головкой члена по мягким, уже изрядно намокшим?половым губам, после чего медленно вошёл, издавая облегчённый вздох. Герда вздрогнула от забытых ощущений и непривычного для неё размера, пальцами хватаясь за широкие плечи и впиваясь в них короткими ногтями.Страсть охватила их с головой.***Прошёл месяц с той прекрасной ночи. Новоиспечённая пара в обнимку лежала на мягкой постели, обсуждая всякие глупости. В какой-то момент мужчина стал серьёзнее.—?Я должен буду уехать в Германию на некоторое время,?— нехотя признаётся Ханс. Он достаточно давно получил телеграмму, но из-за недавних событий не решался сказать о том, что должен покинуть эту женщину и отправиться служить во благо родине.—?Я так и знала, что ты бросишь меня при первой же возможности! —?Герда вскочила с кровати, порядком разозлившись. За месяц, проведённый в нежных, но довольно крепких объятиях Ацгила, она успела позабыть о боли, о муже и его шлюхе, даже о Густаво! Неужели пришла пора вспомнить о нём? —?Нет, я не бросаю тебя. В Германии сейчас настало неспокойное время, поэтому мне нужно отправиться на службу. —?Он тяжело вздохнул и, потянув женщину за руку, заставил опуститься на кровать рядом с ним. — Отец и брат?— военные, понимаешь, это мой долг. —?Он тяжело выдыхает, пытаясь убедить в этом не только женщину, но и себя.—?Ты немец? —?художница схватила простынь и, плотно завернувшись в неё, бросила взгляд на того, кого, как оказалось, ещё совсем не знала. Она поднялась на ноги и прошлась босыми ступнями до окна.— Да. Я родился в Берлине, а потом мама, будучи в ссоре с отцом, увезла меня в пригород Копенгагена, в Вайли, где я и рос с Эйнаром, увлекаясь творчеством. —?Ханс усмехнулся тому, что он познавал не только пейзажи тех краёв, ведь любовь к боксу и музыке зародилась там же. —?Отец забрал меня обратно в Берлин, когда я стал чуть старше, где я учился и проходил службу. Потом мне пришлось настоять на том, чтобы он отпустил меня хотя бы на время к ?простым смертным?, так я и оказался в Париже, где начал заниматься любимым делом. —?Встав с кровати следом за женщиной, он неспешно натянул на себя пижамные штаны и подошёл к Герде, обняв со спины. Она категорически не хотела принимать ласки этого, по её мнению, бессовестного негодяя, уничтожившего месяц её безоблачного счастья буквально за пару секунд, но сопротивляться приятному теплу, разливающемуся по телу, было достаточно сложно, поэтому женщина немного расслабилась и прижалась сильнее.—?Твой отец всё ещё служит?—?Он генерал Вермахта. Недавно приказал мне явиться, чтобы дать присягу.—?Ты меняешь меня на какую-то армию! —?обиженно возмутилась Герда, всё-таки вырываясь из его сильных рук. Чувство, что ею воспользовались, постепенно возвращалось. Она ощутила себя свежим куском мяса принадлежащего, для изрядно изголодавшегомуся зверю. —?Ни в коем случае, просто так нужно. —?Ханс не стал больше трогать женщину, лишь завёл руки за спину, выпрямил спину и поднял голову, как его и учили в военном училище. —?Начинается война. Немцы оккупируют страны, уже успели захватить Польшу. Я должен заступить на службу, чтобы спасти тебя. Обещаю, ты будешь в полной безопасности, как только я стану офицером. Меня не отправят на фронт, как обычного гражданина.—?Война? —?тихо спросила Герда, слегка поникнув. Она опустилась на подоконник и зябко поёжилась, выше натягивая простынь: стало страшно и больно.—?Да, скоро об этом станет известно всему мирному населению. Мужчины отправятся служить в разные страны.?—?Ацгил буквально отчеканил эти слова, всё так же стоя перед ней. —?Эйнар тоже?—?Скорее всего, но я постараюсь отгородить его от службы —?Заверил её Ханс, решившись присесть рядом. Она была трогательна и беззащитна с обмотанной вокруг тела белой тканью.—?Мне нет дела до этого изменщика! —?сердито прошептала она, отводя взгляд в сторону.—?Для меня важно знать, что ты меня будешь ждать, Герда. —?Ханс ждал положительного ответа от любимой женщины. —?Тебе дорога моя жизнь? —?Да, мне дорога твоя жизнь. —?Выдала она спокойно. Лишь тогда он улыбнулся и кивнул головой. Герда улыбнулась в ответ и придвинулась ближе: ей хотелось свернуться на его коленях и никогда не отпускать. Почему она вообще должна отпустить Ханса? Ради него она позабыла о Густаво, усыпила в себе мужскую личность, выпустила на свободу запертую в ней женщину. Месяц тишины прошёл незаметно и, казалось, ничто не могло омрачить эти тридцать дней счастья, но так лишь казалось… Известие о надвигающейся войне поселило в её сердце страх. Женщина не желала покидать уютную квартиру любимого, ведь за всё время, проведённое здесь, она лишь пару раз спускалась в булочную за свежим багетом и быстро возвращалась, боясь, что дверь за ней закроется навсегда, но женщина каждый раз открывала её. Вегенер так и не нашла в себе сил появиться в доме Эйнара и забрать вещи, потому что чувствовала себя очень даже комфортно в шёлковой сорочке, купленной в магазине за углом. Арт-дилер приходил по вечерам после многочисленных сделок и, оставляя за дверью все проблемы и усталость, полностью отдавался в хрупкие руки любимой женщины. Они принадлежали друг другу, казалось, что никто не смел их разлучить. Будущий офицер профинансировал её третью выставку. Герде пришлось превратить гостиную Ханса в мастерскую. —?Я не смогу жить здесь без тебя,?— надвигающаяся тоска царапает внутренности острыми когтями. Арт-дилер обнял её, погладив рукой волосы, после чего уткнулся носом в шелковистые пряди и вдохнул манящий запах.—?Не хочешь пожить какое-то время с Эйнаром и Эмилией? Я уверен, они не будут против,?— спокойно упоминает Ацгил имя друга и его гражданской жены. Он периодически встречался с ним и рассказывал о том, как живётся Герде у него. Они долго могли говорить о ней: не осуждали, не очерняли её образ и больше не вспоминали о былых причудах. Она больше не была ?бедой?. ?Я рад за вас, Ханс?,?— заявлял Эйнар каждый раз перед тем, как попрощаться.—?Я не хочу наблюдать за тем, как у этой чертовки растёт живот, —?огрызнулась она, но не отодвинулась, а лишь коснулась его шеи губами. Когда она ещё сможет вот так целовать его? —?Она уже на втором месяце. — С придыханием посчитала Герда срок беременности этой гадины.—?Не оставайся одна,?— он не стал настаивать на посещении бывшего мужа и его новой возлюбленной, лишь заботливо целуя в лоб. —?Поможешь мне собраться? Вечером нужно выдвигаться.?— Он встал с места и протянул ей руку, чтобы помочь подняться.—?Так скоро?—?К моему сожалению, да. Чем раньше я уеду, тем быстрее вернусь. —?Сообщает он, скрещивая пальцы с её и чуть сжимая хрупкую ладонь в своей.—?Для того, чтобы захватить новую землю, да?—?Чтобы захватить тебя в мой личный плен! —?загадочно улыбается он и, взявшись за края простыни, разводит их в стороны, скидывая на пол.— Я могу поехать с тобой.—?Там совершенно небезопасно,?— уверенно проговорил он, слегка толкая её по направлению кровати.