Часть 16 (1/1)

— Ударь меня! —?на выдохе просит Герда, чувствуя, что её вот-вот накроет волна самого долгожданного оргазма.За два года проживания без него она уже успела забыть каково это. Художница посмотрела на офицера, дерзко усмехнулась и сильнее сжала бёдрами его.—?Ну же, давай, что ты такой нерешительный? —?продолжала она провоцировать офицера, подскакивая на члене от каждого сильного удара. Он поддавался, но шлёпнул по заднице не так сильно, как хотелось бы ей.—?Давай, Ханс, покажи, на что ты способен! —?призывала та уже громче и, зацепив зубами мочку его уха, прикусила.—?Так ты всё помнишь? —?понял он. К художнице вернулись её старые манеры и демонический блеск в глазах.Она больше не притворялась, не казалась жертвой фашистов.—?Конечно, а ты думал, что я сдалась бы тебе без боя? —?спросила женщина, облокотившись о стену. —?Ты такой красивый,?— добавляет она, запрокидывая голову назад и глубоко задышав, от чего грудь стала вздыматься гораздо чаще.Ханс сорвал платье, опрокинул её на стол. Теперь стало понятно, для чего ещё он нужен в этой темнице.Герда схватилась пальцами за края стола, пока он продолжал уверенно двигаться в ней.—?Ударь ещё, прошу,?— с придыханием требует она и чувствует новый шлепок, от которого в этот раз кожа горела и, наверняка, там остался отчетливый ярко-розовый отпечаток его ладони.От одной этой мысли тело художницы затряслось в приятной дрожи и, наконец-то, вот он?— рык хищницы. Герда, тяжело дыша, упала на столешницу и, улыбаясь от удовлетворения, закрыла глаза. Ханс вовремя прервал акт, излившись на её поясницу.—?Зачем притворялась? —?восстанавливая дыхание, спокойно спрашивает он, застёгивая брюки и садясь на стул, после чего достал пачку сигарет и закурил.Герда приподнялась, поправила разорванное платье, оторвала подол, делая его короче, и вытерла семя. Поднеся к носу ткань, втянула запах. Забытый, настоящий, мужской… Он сводил её с ума.Ханс курил и наблюдал за действиями художницы. Сейчас она казалась ему ещё безумней, чем он сам или даже его отец.Он усмехнулся, глядя, как та с голой грудью и уже до неприличия короткой юбкой подходит к нему и садится прямо на пах. Облизнув свои губы и запустив пальцы в светлые мужские волосы, Герда принялась перебирать их, заправляя назад.—?Ты?— моё вдохновение, помогаешь мне пропускать через себя всю гамму эмоций. Когда я якобы потеряла память, то видела тебя испуганным и злым, жалостливым и беспощадным. Ты готов был щадить и наказывать, убивать и воскрешать,?— произнесла Вегенер и, поддавшись какому-то притяжению, коснулась его губ, слизывая с них сигаретный привкус.—?Прошу тебя, покажи мне ещё немного темного себя. Хочу, чтобы ты меня бил и насиловал, а ещё ран и кровоподтёков,?— прервала она поцелуй и снова заговорила, пока лейтенант лениво переваривал следующие её пожелания и отвечал на поцелуй, стараясь не моргать, чтобы нечаянно не пропустить новую эмоцию в её глазах.Кто проснется в ней в следующее мгновение?—?А ты не боишься? —?спокойно?спросил он, специально стряхнув пепел на её голое колено.—?А должна? —?изогнув бровь, спросила женщина, делая круговые движения бедрами. Ткань, пропитанная спермой, находилась в её руке. —?Засохла. Нужна свежая,?— дьявольски улыбнувшись, радостно сообщила она и, соскочив с его заметно оттопыренного органа, встала на колени и расстегнула молнию.—?Как бы да,?— простонал он и сделал затяжку, выпуская в потолок длинную струю едкого дыма, как только женский рот вобрал в себя член.Ханс усмехнулся тому, что похожую сцену наблюдал со стороны, только отличались они немного больше, чем может показаться на первый взгляд. Мать была жертвой в той ситуации с отцом, а здесь ещё неизвестно, кто из них в ловушке. Герда, как и мама, опускала голову вверх и вниз, думая о том, что он?— самый превосходный и лучший, большой и красивый.—?Испугай меня так, чтобы я молила о пощаде, плакала от беспомощности,?— требовала художница, как только вынула член и крепко сжала в ладони, подавшись вперёд. —?Если я не почувствую того, что хочу?— я заберу сына и исчезну, и тогда ты никогда нас не увидишь!?Она коварно улыбалась ухмылке напротив, зная, что сейчас он только в её руках. В этом тоже было что-то интригующее. Опасный, суровый, брутальный нацист находился лишь под её контролем.—?Не исчезнешь, будь в этом уверена,?— улыбнулся он ещё шире и, схватив за горло, резко поднял Герду с колен, после чего встал сам, опрокинул на спину, накрывая собой.—?Ты всё-таки ненормальная,?— высказал он и сжал пальцы сильнее. —?Проси, чтобы я остановился! Требуй! —?рыкнул он, раздвигая её ноги.—?Не дождёшься! —?прошипела она и, держась за крепкую руку, попыталась усмехнуться, зная, что ещё немного и кислорода не хватит, отчего та и задохнётся. Или от своих желаний, немного шокирующих других. А как иначе?! Она?— творческая личность, поэтому хочет и должна получать всё то, что получают её персонажи на холстах.—?Ты слишком упрямая, Герда Вегенер! —?произнёс Ханс, целуя в губы и кусая их до тех пор, пока женщина не застонала и не стала вырываться сильнее. Было и правда больно, но почему-то и приятно.—?Так исправь меня. Сделай такой, как Люсиль или простушка-Эмилия! —?как только они оба ощутили вкус крови, их губы разъединились.—?Ты сумасшедшая.—?Ударь меня по лицу, а лучше?— избей,?— с интересом в глазах просит художница, облизывая свежие ранки на губах.—?Я не буду бить мать своего сына! —?прорычал он, снова входя во всё ещё влагалище. Или она возбудилась? Вот ведь чертовка!—?Будешь! —?разъяренно кричит она и делает попытку слезть с органа, отталкивая сильное тело и пытаясь освободиться.Как всё-таки хорошо было, когда она притворялась. И зачем созналась? Поторопилась!Герда продолжала сопротивляться и не давала нормально двигаться в ней. Она отползала к стене, но Ханс каждый раз подтягивал её к себе и насаживал на себя снова и снова, и как только ему надоело сопротивление, придавил тело собой, закинув её ноги себе на плечи, после чего продолжил движение.—?Ты?— сволочь! —?выплюнула она в лицо наглому, самоуверенному нацисту, который не сдерживал своего превосходства и продолжал буквально смеяться над её попытками управлять им.—?Я тоже очень люблю тебя,?— он оставил поцелуй на лодыжке, а после вспомнил её глаза до признания и, кажется, пожалел, что взгляд изменился.Может и правда сделать так, как хочет она? Но тогда он окажется тем самым животным, что и породил его на свет. Ханс кончил и в этот раз, но уже в неё, в разгорячённое тело, такое неподвластное ему и, кажется, никому.Герда расслабилась. Конечности затекли, и она помотала головой в разные стороны, не желая верить в то, что любит эгоистичного придурка.—?Ты отдыхай. Набирайся сил и думай о своём поведении, а я скоро вновь приду,?— с удовольствием протягивает он, накрывая собой её, при этом удерживая собственный вес руками.—?Это ты думай,?— обиженно отзывается она, кривясь от боли в спине и трогая пальцами губы. —?Мне нужен сын, ванная и еда, а ещё краски и бумага,?— заявила художница о своих потребностях, еле поднимаясь на локтях и смотря за тем, как тот подбирает форму и поспешно натягивает на себя. Герда вновь облизнулась и поднялась, понимая, что, если не уцепится сейчас за что-нибудь, то обязательно упадёт.—?Как ты там сказала? —?выдержал театральную паузу Ханс, параллельно застёгивая китель. —?Обойдёшься,?— злорадно усмехнулся он, подойдя ближе и, подхватив её ослабшее тело, вновь поцеловал. —?Но ты была очень хороша и заслуживаешь поощрение.—?Принесёшь Густаво? —?предположила она и уже готова была улыбнуться от радости предстоящей встречи. —?Или ты, наоборот, решил жестоко наказать меня? —?с хитрым прищуром задала второй вопрос, пытаясь угадать, что же он задумал.—?Ещё не решил,?— Ханс резко отпустил Герду, и она повалилась на стол, не удержавшись на ослабших ногах. Он достал ключи и, повернув в замке один из них, отворил дверь.—?Позволь мне хотя бы принять душ.—?Если ты отсюда выйдешь сейчас, то больше не зайдёшь, и тебе придётся забыть обо всех своих извращениях,?— спокойно и чётко заявляет Ацгил, при этом с вызовом задирая подбородок.Он готов выставить свои условия, и ей придётся подчиниться. Если женщина хочет поиграть, ей необходимо следовать его правилам. Герда тяжело вздохнула и поняла, что, и правда, может не достаточно хорошо изучить слово ?страх?.Сев на столе и запрокинув ногу за ногу, она погрузилась в собственные мысли, блуждая взглядом по мышцам Ханса, таким накачанным… Она невольно прикусила губу.—?Ты забыл замуж меня позвать,?— художница вспомнила о том, что не носит фамилию фашиста.—?Позову,?— без малейших раздумий отвечает суровый офицер. —?Так ты идёшь? —?спрашивает он, удивляясь тому, как же бывает сложно выгнать пленных из камеры.—?Ты правда женишься на мне? —?уже не так игриво, но с не меньшим интересом спрашивает Герда, спускаясь на пол и медленно направляясь к нему, но останавливаясь на расстоянии пары шагов, ведь тот мог запросто схватить и вытолкнуть её на свободу, а ей пока этого не хотелось.Подвал, конечно, не самое уютное место, но заставляет подумать о многом. Был бы у неё хотя бы мел?— можно было и стены разрисовать.—?Правда,?— также чётко отвечает Ацгил и ждёт, когда эта ведьма уже выйдет и станет нормальной.—?Тогда я подумаю, хочу ли становиться женой офицера здесь, в этих апартаментах,?— она развела руки в стороны, обводя свои владения, после чего ?поцеловала воздух?, отправляя воздушный поцелуй.—?Без проблем,?— усмехается Ханс и выходит, закрывая за собой дверь.***Ханс выдохнул и резко выдернул ключ из замка, не запирая, тем самым предоставляя возможность выйти своей изощрённой женщине и делать то, что ей нужно на свободе.—?Иди сюда,?— спокойно подозвал к себе жестом руки солдата, и тот быстро заторопился к лейтенанту. —?Если из этой камеры выйдет пленница и переступит порог, то не пускай её обратно, понял? Проводишь ко мне.—?Так точно. А если туда кто-то захочет войти? —?на всякий случай уточнил рядовой, зная, какую красивую игрушку там прячет их командир.Когда его не будет, некоторые особо безбашенные солдаты могут попытаться добраться до лакомого кусочка. Многие в его окружении даже не скрывали, что с удовольствием порезвились бы с этой живой куклой. С лица парня не исчезала подозрительная улыбка, и Ханс насторожился, даже встряхнул солдата, чтобы тот отвлёкся от своих неуместных фантазий.—?А если войдёт, то сразу определяй в медицинскую часть,?— как же не нравился ему этот хищный взгляд! Мужчина сглотнул и достал ключ и, вставив в замок, повернул на два оборота для надёжности.У Герды ещё будет не одна возможность передумать и выйти на волю, а пока, как показывают последние события, под замком ей безопаснее.—?Сдать мне все ключи от этой камеры! —?гораздо грубее рявкнул он и для убедительности продемонстрировал юнцу мощный кулак. —?Хоть один пропадёт!..—?Так точно, будет сделано,?— солдат достал свою связку ключей и отдал офицеру.—?Товарищ лейтенант, а что делать с солдатами, которых Вы приказали арестовать?—?Расстреляй их прямо там,?— отмахнулся Ханс, понимая, что ему абсолютно безразлична их судьба, к тому же?— за дело жизни лишает, а не ради своего удовольствия. В конце концов, он же предупреждал.—?Товарищ лейтенант, разрешите доложить,?— появился рядовой, не пуская офицера в комнату, где спал ребенок.—?Что-то случилось?! —?встрепенулся офицер, отталкивая солдата. Он вломился в комнату, не находя сына в кровати. На полу, в углах, да и вообще?— его не было. —?Вот ведь твари! —?разозлился мужчина, невольно переходя на немецкий.Он в не литературных выражениях высказывался о том, что он обо всех них думает, что с ними сделает.—?Где он?! —?рявкнул Ацгил и, схватив рядового за шкирку, потащил за собой, минуя балкон и выйдя в сад, швыряя тело на землю и нависая над ним.—?Мальчика забрал лейтенант фон Фальк, он вернулся со своими друзьями и расселил их в доме у реки,?— Ханс слегка опешил, но быстро взял себя в руки и сменил гнев на милость. Он выпрямился, вернул лицу спокойное, даже строгое выражение.—?Почему без разрешения? —?гаркнул он, затем развернулся и уже себе под нос добавил,?— так бы сразу и сказал,?— буркнул и отправился в сторону, где стоял двухэтажный дом из серого кирпича.Под его стенами расползались красные небольшие бутоны роз, что делало дом особенно красивым, запоминающимся и уютным. Нужно было поздороваться и извиниться за причинённый ущерб другу и его семье.Ханс неторопливо шёл вдоль тропинки. Оглядевшись по сторонам, мужчина заметил среди деревьев четыре взрослых фигуры и две детских, что бегали по свежей траве и собирали ромашки, отгоняя от них надоедливых пчёл.Если одна оказывалась рядом с Лили, она начинала громко кричать и отчаянно звать на помощь, тогда Густаво незамедлительно подходил к ней и отмахивал цветами насекомое, случайно попадая девочке по лицу. Однако та вовсе не плакала, наоборот, молча терпела. Ханс чуть слышно засмеялся представленной сцене и, сунув руки в карманы, медленно подошёл к ним.Они оживлённо обсуждали живописную природу этого места. Вокруг было поразительно тихо. Ещё бы: в Бюсси-то они прибыли первыми, поэтому быстренько вычистили городок для себя. Теперь остался только непокорный Париж, а потом можно будет уезжать и покорять другие страны.—?Привет,?— тихо поздоровался Ханс, виновато посмотрев на них и улыбнулся пытавшемуся поймать бабочку за крылья Густаво, но стоило бедному крылатому существу сесть на кудрявую голову Лили, как мальчик тут же лупанул по ней ладонью. Тут уж терпению Лили пришёл конец, и она заплакала.—?Густаво, нельзя обижать девочек! —?поучительно принялся объяснять Ханс, строго грозя указательным пальцем. Ехидный внутренний голос напомнил, что ему самому было бы неплохо последовать этому указанию.Эмилия тут же подскочила к дочери, обняла, стала целовать и вытирать слёзы, говоря ей, что Густаво вовсе не хотел её обидеть.—?Ну, привет,?— подошёл Эйнар, как только его жена кивнула офицеру и вместе с Люсиль отошла в сторону. Ханс посмотрел на сестёр и махнул брату. —?Что скажешь?—?Прости, что так получилось.—?Ладно, к тому же эти хоромы мне приглянулись, да и детям здесь хорошо,?— художник встал рядом с другом и стал наблюдать за рекой, держа во рту травинку. Как то даже странно выходит. Вокруг смерть, потери, разруха, отчаяние, безнадежность, и никакой веры и надежды, что война быстро ослабит свою хватку и наступит мирное время.—?Тебе не жаль?—?Мне жаль, что война с каждым днём набирает обороты, всё равно нужно было уезжать куда подальше,?— с грустью произносит Эйнар, подняв небольшой камень и кинув в воду.—?Мне тоже жаль.—?Я знаю,?— прищурился художник, посмотрев на друга и вдруг прокручивая в голове то, что он вполне может сделать для него. —?Как Герда? Не жалуется? —?усмехнулся мужчина страстям бывшей женщины.—?У неё всё отлично. Она и правда странная,?— высказался, усмехнувшись, Ханс и посмотрел на мальчика, надеясь, что сын вырастет более нормальным.—?Знаешь, я не удивлён. Осмелюсь заметить, что я предупреждал тебя о её особенностях,?— засмеялся художник.—?Расскажешь о её детстве? Родителях?—?В обмен на комнату,?— не упустил шанса Эйнар. —?Специально для тебя вся информация о жизни Герды.—?На какую комнату? —?Ацгил покосился на дом, в котором было комнат шесть точно. Эйнар мог выбрать любую.—?Нет, не здесь. Когда я возвращался с уроков, то услышал разговор солдат?— они обсуждали тайную комнату в штабе и то, что ключи только у офицеров,?— шепнул Эйнар Хансу, чтобы слышал его только он.А вот для кое-кого это должно оставаться сюрпризом.—?А-а, ты про эту, со всеми устройствами,?— понял тот и улыбнулся коварному плану друга, однако тут же насторожился: он точно знал, кого Вегенер хочет туда пригласить.—?Да, вот видишь, какой ты понятливый. Дашь ключ?—?А с кем ты хочешь там побывать? —?провокационно спросил Ханс и, вздёрнув брови, стал выжидать ответ. Хотя, знал…—?Ну, конечно, же с Герд… Эмилией, что за вопросы? —?запнулся и мгновенно поправился Эйнар.Он неловко почесал затылок и отошёл на пару шагов назад, качая головой. Самым разумным выходом из этой неловкой ситуации было попытаться выдать всё за неудачную шутку, что он вовсе не имел в виду художницу, а случайно назвал её имя.—?Уверен, что с Эмилией? —?спокойно, но с нажимом, спросил Ацгил, опустив Густаво на траву.—?Да-да, уверен,?— усмехнулся художник, посмотрев на жену и подмигнув ей. —?А что, есть вариант? —?вдруг спросил он для уточнения.—?Нет,?— грубо отрезал Ханс и строго посмотрел на друга, который тут же перестал ухмыляться и вскинул руки вверх, давая понять, что он всего лишь проверил.—?Так ты дашь ключ? Тебе нужно прошлое девочки из снежной сказки?—?Ладно, я дам тебе ключ,?— согласился Ханс и, взяв за маленькую ручку Густаво, повёл к дядям, тётям и уже спокойной, улыбающейся Лили.—?Эмилия, давай сюда Лили, я с ней погуляю, а ты иди с Люсиль в дом, похозяйничайте там,?— предложил сёстрам Эйнар и забрал дочь, поставив рядом с Густаво. Также взяв её за руку, они с другом отправились поговорить и прогуляться с детьми перед ужином.—?Конечно,?— согласилась Эмилия, подхватив под руку Люсиль. Они направились к дому, ощущая почему-то лёгкость и непринуждённость. Казалось, они совершенно забыли, что за их спинами находится главное здание немецкой армии?— оно было спрятано за деревьями, за густой листвой.Бруно же отправился командовать солдатами, раз его брату пока не до них. Посмотрев в спину удаляющимся Хансу и Эйнару, он прокашлялся и, кивнув на прощание Люсиль, зашагал прочь. Когда же и на его улице упадет истребитель со сладостями?— он точно не знал, но мог запланировать.***—?Что тебя интересует? —?первым?спросил Эйнар, наблюдая, как Густаво взял Лили за руку, после чего они пошли вперёд, общаясь на своём, понятном только им, языке.—?Герда?еврейка? —?почему-то именно с этого вопроса начал Ханс свой допрос, улыбаясь милой маленькой паре. А что? В будущем всё возможно.—?Нет, мать у неё датчанка, а отец?— немец, насколько я знаю. У неё есть дом в Германии, оставшийся ей от бабушки.—?Она же родилась в Дании?—?Да.—?А как вы познакомились, и какие у неё отношения с отцом? —?Ханс выжидающе посмотрел на друга.—?Мы учились вместе. Ей было семнадцать, когда я предложил выйти за меня замуж. Она согласилась, даже не думая о том, насколько это серьёзно. Для неё это была лишь возможность уехать от слишком заботливых родителей. Вырваться из-под опеки.—?Значит, родители не били, никак не ругали и не давили на дочь?—?Нет-нет, что ты, они бы себе этого не простили. Они очень любят её.—?Она не просила тебя как-то воздействовать на неё физической силой? Не просила ударить или испугать?—?Нет, со мной она вела себя предельно безразлично. Иногда даже вообще забывала, что между супругами есть секс,?— грустно усмехнулся Эйнар и, оглянувшись вокруг, решил присесть на небольшом холме, что возвышался над прозрачной водой. Дети игрались рядом с ними.—?А что, попросила ударить? —?Эйнар поморщился от солнца, посмотрев снизу вверх на задумчивого Ханса.—?Да, так и сказала: ?Ударь меня!?,?— растерянно усмехнулся Ацгил и, передёрнув плечами, опустился рядом, приглядывая за сыном.—?Оу, ну, я думаю, что она проверяет тебя, насколько ты можешь стать другим. Хочет сразу узнать о тебе как можно больше, чтобы потом понять, любит она тебя со всеми твоими демонами или нет. Месяц, что вы прожили вместе, был слишком коротким,?— Эйнар отвернулся от офицера, подтянул ноги и положил на колени руки.—?Ну, она мне примерно то же и сказала.—?Только почему сразу насилие?—?Может, потому что она никогда не знала, что это такое и хочет испытать себя? Проверить, сколько может выдержать; посмотреть на свою внутреннюю силу; узнать, что такое страх, что конкретно нужно бояться от мужчины. Она не знала другого отношения, ведь её отец старательно оберегал дочь и обучал защите. Всегда доставалось не ей, а потенциальным обидчикам,?— пожал плечами Вегенер и выдохнул.—?Почему тебя не просила?—?Недостаточно хотела, любила и доверяла,?— предложил художник три варианта, которые в общем-то, все в какой-то степени были верны. —?Я был для неё просто удобным экземпляром и тем более, родителям её понравился,?— без стеснения признался он и на этот раз искренне улыбнулся, помахав рукой Лили. —?Ты боишься, что тебе понравится и ты не сможешь остановиться?—?Боюсь потом не простить себя за это,?— ответил Ханс шёпотом, показывая Густаво большого шмеля.—?А ты попробуй схалтурить, ей много не надо. Она хоть и боевая и смелая, солдату ухо чуть не откусила, но всё же… Воздействуй на неё психически, как твой брат на Люсиль,?— толкнул художник лейтенанта в бок, предлагая идею. —?Ты думаешь, я не знаю, зачем Бруно нас сюда притащил? —?Ханс улыбнулся, понимающе кивнув. Для того, чтобы Люсиль привыкла безоговорочно следовать за ним туда, где ему легко и просто будет владеть этим невинным созданием. —?Он у тебя хороший психолог.—?Думаешь?—?Ну, он ловко обернул в свою пользу твою выходку с похищением и вновь пришёл на выручку бедняжке и предложил помощь. Он стратег, знает, когда нанести удар даже в неожиданных для него моментах.—?Вот посмотришь, ещё немного и она сама попросит тебя отдать ей Густаво, чтобы показать, какая она умница: и с племянником сидит, и все просьбы выполняет. Уверен, скоро предложит ему себя, не зная, что ко всему этому подтолкнул её он.—?Думаешь, она не догадывается?—?Не знаю, я не спрашивал, но она буквально заглядывает ему в рот и без конца улыбается, когда он рядом. Ей с ним комфортно.—?Это плохо?—?Не думаю. Главное, чтобы Бруно не захотел, чтобы в нём разочаровалась она.—?Так может тогда к Герде брата послать? —?улыбнулся Ханс идее.—?Нет, боюсь, с ней это не сработает. Ей нужно именно от тебя почувствовать насилие. Она может обидеться и правда сбежать. Я её еле поймал, когда она только родила и решила уехать из Аргентины. Набрав заказов на портреты, эта сумасшедшая насобирала необходимую сумму и рванула подальше от меня, поближе к тебе,?— оба усмехнулись друг другу, наблюдая за детьми.Эйнару было достаточно просто знать, что Герда ходит перед ним и возмущённо фыркает в его сторону, шипит, язвит и грозится снова сбежать. Он в такие минуты просто радовался, что может любоваться ею, а остальное было не так уж и важно. Когда мужчина не видел её пару часов, то начинал волноваться и кидался на поиски, находил, а потом приводил обратно и вновь выслушивал, какой же он подонок, раз не даёт жить так, как хочет этого сама художница.—?Предлагаешь покалечить ей психику вместо неё самой?—?Не прямо уж покалечить, но пошатнуть немного, чтобы в её красивой голове всё уложилось в правильном порядке.—?А если всё равно не уложится? —?протяжно выдохнул офицер, поджимая губы.—?Значит, пускай выбирает, что для неё важнее: семья, где ты и сын, или её безумное творчество,?— вздохнул Эйнар, покосившись на друга, которому сейчас было очень нелегко. Им двоим хотелось удовлетворить желание и потребности одной конкретной женщины, а вот ей хотелось только одного из них.—?Может, ей просто рассказать о кровавых поступках моего отца? Например, о том, как он избивал мать и меня с братом; о том, что мы, его сыновья, сделали с этим уродом?—?Боюсь, что этим ты только ещё больше заинтересуешь её, а тогда точно придётся демонстрировать всю свою мощь,?— не сдержался и засмеялся Вегенер. Когда к нему подбежала Лили и с размаху плюхнулась на его живот, подпрыгивая, как на батуте, мужчина не удержался и откинулся назад. —?Кстати, а что вы сделали? —?не скрывая любопытства, спросил художник.—?Мы… ну, это… —?Ханс замешкался с ответом, не зная, как подобрать слова. Ацгил помог Густаво забраться ему на шею.—?Что? Яйца отрезали? —?решил пошутить Эйнар и снова засмеялся, но заметив, что Ацгил его веселья не разделяет, а лицо его сохраняет серьезное выражение, сам мгновенно сделался таким же. Он не хотел верить в правдивость своей шутки и скривился.—?Да,?— подтвердил лейтенант и кивнул головой, поднимаясь на ноги, чтобы сыну было видно всё.—?И какого это? Вы с Бруно испытывали жалость? —?полюбопытствовал художник, поднявшись вместе с Лили и усаживая её на плечи. Они зашагали по направлению к дому.—?Нет, мы отомстили за себя, за нашу маму и, как и обещали ей, избавили от него.—?Он же её, насколько знаю, до сих пор ищет.—?Это скорее привычка. Он понял уже, что у неё есть два здоровых амбала, но остановиться всё равно не может. Пока мама цела и невредима, меня он не интересует,?— сухо произнёс Ацгил, поддерживая сына за спину и посмотрев вверх, надеясь на то, что Густаво выберет более гуманный способ в борьбе с ним. —?Держи свой ключ от загадочной комнаты,?— вытащив из кармана связку ключей, Ханс отцепил один и протянул другу.—?Ты мне насколько его даёшь? —?уточнил довольный Вегенер, предвкушая незабываемые ночи со своей скромной Эмилией, вот туда бы ещё… кхм.—?Пока твоя жена не позовет меня на помощь,?— весело ответил Ханс, похлопав друга по спине, после чего они ускорили шаг. На вечер было ещё столько запланировано: детям нужно было поесть, принять водные процедуры, поиграть немного и послушать сказки перед тем, как уснуть до утра.Эйнар поддержал его в ответ и толкнул легонько в плечо, зная, что не позовет, ведь рот будет залеплен.