Злая мачеха (1/1)

Звонкий смех время от времени нарушал тишину. Близилась ночь, но на деревенской площади продолжали развлекаться молодые люди, громко хохочущие и беззаботно гоняющиеся друг за другом в наступающих сумерках.Только один парень не участвовал во всеобщем веселье. Он, раскинув руки, лежал на пригорке, утопая в мягкой зеленой траве, и безучастно смотрел на небо.Его синие глаза, которые казались слишком яркими, словно мягко светящимися изнутри, были подернуты легкой дымкой задумчивости, губы чуть приоткрыты в непроизвольной улыбке, а кобальтовые, чуть вьющиеся волосы спутанными короткими прядями разметались вокруг его головы на траве. Он думал о чем-то далеком и неясном, мечтал о неизведанных далях, в которые его так тянуло безграничное любопытство, свойственное его неугомонной натуре. Он словно не слышал ничего вокруг, не обращал внимания на веселящихся сверстников, которые, впрочем, отвечали ему тем же безразличием.Все, кроме одной девушки.Ее взгляд каждую секунду устремлялся к тому месту, где находился парень, и всякий раз в красивых голубых глазах мелькала досада. Наконец, она покинула своих друзей и подбежала ближе к пригорку, на котором он лежал.– Кайто! – громко окликнула она его, почти уверенная в том, что он уснул.Он приподнялся на локтях и вопросительно взглянул на нее. Она была, как и всегда, до невозможности мила: невысокий рост, добавляющий ее и без того немного детским чертам схожесть с ребенком, и при этом очень женственная фигурка. В этой девушкепереплетались порок и невинность, что создавало двойственное, но безумно притягательное ощущение. Ее ярко-лазурные мягкие волосы, непослушные и длинные, пахнущие так же приторно и маняще, заплетенные в привычные хвостики ниспадали свободным водопадом на плечи. Ее лицо казалось простоватым, но цепляло своим наивным очарованием. Каждый при первой встрече был покорен ею.Она улыбнулась и помахала парню рукой, призывая присоединиться к ней и ее друзьям, но он только покачал головой и улегся обратно, снова устремив отрешенный взгляд на голубое безоблачное небо.Девушка расстроено вздохнула и закусила губу, привычным нервным движением теребя прядь.– Забудь о нем, Мику, – широко улыбнулся один из окружающих ее парней, приближаясь к ней, – Нам и без этого зануды весело, да?Но она лишь мельком строго взглянула на приятеля, а затем, не обращая больше внимания на шум и смех вокруг и напряженно глядя в сторону Кайто, она глубоко задумалась о чем-то. Ее лицо, еще недавно озаренное широкой искренней улыбкой, теперь потемнело от недовольства.А парень, развалившийся на пригорке неподалеку, все также равнодушно глядел на темнеющее небо, думая обо всем и ни о чем одновременно. Ему не были интересны игры его сверстников, он не хотел веселиться с ними и со своей подругой Мику, которая была ему с детства как сестра. Сейчас он просто ждал возможности, чтобы, наконец, осуществить задуманное им в далеком детстве, когда он впервые увидел ее.Кайто улыбнулся, вспоминая волшебное чувство, охватившее его в тот чудесный миг. Благодаря той случайной встрече он вскоре понял, что мир гораздо шире, чем могло показаться и уж подавно шире их с Мику маленького убежища, где они выращивали розы. После того далекого дня своего детства он много думал и быстро осознал, что не хочет прожить скучную, безликую жизнь. Не хочет быть, как все вокруг, не хочет умереть глубоким мудрым стариком, так и не познавшим все тайны этого мира.И он решил, что когда-нибудь он отправится на север, где по легендам, сложенным в их небольшой деревушке, обитала Снежная Королева, вечная повелительница зимы.Теперь Кайто не интересовало ничего, кроме томительного ожидания, которым он втайне наслаждался. И поэтому сейчас он отдыхал в одиночестве, совсем не интересуясь сверстниками, так же, как и они не интересовались им.Он жил своими мечтами об иной жизни и сладостным предвкушением встречи со Снежной Королевой.Думая об этом он молчал, провожая Мику до ее дома, когда ей надоело развлекаться с остальными. Он не замечал, какие взгляды она бросает на него, и, когда она решилась, наконец, заговорить, ей даже пришлось окликнуть его дважды.– Ты собираешься на бал в честь возвращения принца? Говорят, прийти может кто угодно...– Не знаю, – неуверенно пожал плечами Кайто, – А должен?– Я бы так хотела пойти! – воскликнула девушка, вскинув лицо к темному небу и с улыбкой втянув носом холодный воздух.Кайто остановился, и это заставило Мику тоже замедлить шаг, а затем повернуться к нему. Он изогнул губы в добродушной усмешке, изобразил легкий поклон и смиренно протянул ей руку со словами:– Я буду счастлив сопровождать столь прелестную леди.Мику жарко покраснела, смущенно засмеялась, ударив парня по ладони, и отвернулась, чтобы он не видел счастливого выражения на ее лице. Впрочем, эта мимолетная радость быстро исчезла, и девушка обреченно вздохнула:– Мачеха меня не отпустит, ты ведь знаешь. Она никуда меня не отпускает...Кайто распрямился и сочувственно посмотрел на Мику, стоявшую спиной к нему.– Мне жаль...– Я все-таки спрошу у нее, – произнесла она, но в ее голосе слышалась неуверенность.Парень кивнул, и они продолжили путь в молчании, думая каждый о своем. Расставшись с другом, Мику бегом бросилась в комнату, где надеялась застать свою мачеху. Бал должен был состояться уже завтра, и у девушки не было ни платья и повозки, чтобы добраться до замка, однако это была первая возможность для нее – танцевать на балу. Она мечтала об этом, жаждала блистать перед галантными кавалерами и вызывать зависть у придворных дам, мечтала кружить под музыку и вдохновлять своим образом поэтов, художников... Мечтала поразить Кайто своей красотой, показать ему, в конце концов, что она давно уже не та маленькая девочка, что пряталась за его спиной от злых мальчишек и плакала из-за увядших роз в их садике.Бал в честь возвращения принца, который приплывет из дальнего королевства, и, только сойдя с корабля, попадет на празднование его возвращения – разве не прекрасно? Мику едва могла дышать, представляя себе это грандиозное торжество, но стоило ей войти в комнату и попасть под суровый взгляд мачехи, как ее надежды стали рушиться.– Где ты была так долго? – стиснув зубы, спросила женщина, сидевшая в кресле у занавешенного окна.– Просто гуляла, – робко ответила Мику, тихо подходя ближе.Мачеха неодобрительно качнула головой, и в ее глазах мелькнула ужасная усталость. Девушка нерешительно покусала губы, прежде чем заговорить:– Завтра будет устроен бал... И я хотела попросить...– Нет, – резко отрезала мачеха, даже не дослушав.Мику задохнулась от возмущения, но позволила себе лишь воскликнуть, молитвенно прижав руки к груди:– Пожалуйста, матушка, я сделаю всю работу по дому утром или даже сегодня ночью...– Я уже сказала тебе, – рявкнула мачеха, пронзив девушку тяжелым взглядом, – Ты никуда не пойдешь. Отправляйся в свою комнату и не высовывайся.Дрожа от негодования и ярости, Мику развернулась и вылетела в коридор. Взлетев по ступеням, не касаясь перекладин, она хлопнула дверью в свою спальню, бросилась на кровать и разразилась рыданиями, которые тщетно силилась приглушить подушкой.