Глава 9 (1/1)

Густую темноту разрезАл свет множества факелов. Звучал в ночи резкий непрерывный звук, исходящий от хора примитивных музыкальных инструментов.Захватывало зрелище, затягивало и не выпускало, заставляя забыть и отринуть всё, что было вне освещённого круга у подножия статуи Ареса. Две фигуры сейчас приковывали внимание всех обитателей пустоши. Две фигуры, которые вот-вот сойдутся в адской пляске смертельного поединка. Несгибаема воля Ареса?— в живых останется только один, сильнейший……Как в тумане смотрела Аглая на происходящее. На шумящую толпу скифов, на факелы, на Анагаста в причудливой маске. Мелькнула где-то сбоку могучая фигура Лютобора, которого удерживали с обеих сторон два или три волка.Когда в круге появился Куница, сердце Аглаи сжалось в болезненный комок, и она чуть не задохнулась от новой волны страха и отчаяния. Ни жива, ни мертва следила девушка за ритуалом волков Ареса, за чашей с вином, приправленным кровью, которая переходила из рук в руки…В какой-то момент глаза её и Куницы встретились. На мгновение задержав янтарный взгляд, скиф сдержанно кивнул и ободряюще улыбнулся. От его такой знакомой нахально-лукавой улыбки на сей раз мороз волной прокатился по коже Аглаи. Неужели эта улыбка будет… последняя?!… Она и не заметила, с какого мимолётного толчка начался поединок. Движения противников зачаровывали. Два искусных бойца, один из которых брал мощью и опытом, а другой виртуозной ловкостью и быстротой, сходились в бешеном водовороте выпадов и подкатов. Градом сыпались с обеих сторон удары костяных ножей, каждый из которых мог стать роковым, смертельным…Перевес довольно скоро оказался на стороне молодого волка. Куница одолевал Яра молниеносной быстротой выверенных движений, бесшабашным напором лихости и безупречного мастерства, отшлифованного годами тренировок. Казалось, сама Смерть угнездилась на кончике его клинка, устав соперничать с молодым скифом и безнадёжно проиграв…… Уже тяжело дышал вожак, уже пропускал удар за ударом, уступая силе противника, помноженной на ненависть и жажду мести. Уже на коленях стоял Яр, ожидая финала.Одним взмахом руки прекратил Куница какофонию звуков вокруг, готовясь нанести решающий удар…—?Я волк! Я воздаю месть! —?прозвучало в резкой холодной тишине.… Казалось, ещё миг, и всё будет кончено. Но недооценил молодой волк своего противника. Опьянённый жаром схватки и скорой победой, потерял Куница всего лишь мгновение, потому и пропустил тот коварный подлый удар…… Удивление мелькнуло в его глазах, и выступила на губах кровь, когда осмелевший Яр нанёс ещё удар и ещё… И уже практически победив, проследил вожак за потухающим взглядом волка, и увидел среди скифов фигурку в несуразном тёмно-красном одеянии, в серо-зелёных глазах которой стояли слёзы…… Как и когда между Куницей и этой прИшлой девкой возникла и окрепла незримая связь, Яр не знал. Не знал и знать не хотел, кожей чувствуя невидимые нити, все эти дни не дававшие ему покоя. За что они достались этому щенку? За какие такие заслуги???Размышлять на эту тему Яр не собирался. Но прежде, чем вспороть противнику горло, пока теплилась в том хоть искра жизни, вознамерился оборвать эти нити раз и навсегда. Выпустив из рук окровавленное ослабевшее тело, Яр шагнул к Аглае…… Не успел… Не предвидел… Почему?! … Она же предупреждала…Сквозь кровавую пелену, вставшую перед глазами, в каком-то жутком оцепенении смотрел Куница, как грязные руки Яра грубо хватают девушку за шею и волосы, как не сдерживая торжества, впивается вожак гнусным поцелуем в её губы, и как с перекошенным от злобы лицом бьёт наотмашь, почувствовав на языке острые зубы Аглаи…… Потемнело в глазах волка от ярости и гнева, в голове шумело, и бились в ушах беспрестанно бешеные молоточки…И поднялся Куница, и зажимая рукой рану, теряя кровь и последние силы, двинулся к тому, кто посмел поднять руку на хрупкую надежду, робко зародившуюся в его душе……Не ожидал Яр нападения. Не сомневался он уже в своей победе и лишь хотел продлить агонию молодого скифа, усилив его муки, насколько это было возможно. Поэтому последний бросок Куницы он даже не успел увидеть, а только почувствовал, как вонзается горячее жало клинка в его плоть, и ещё, и ещё……Но не хотел вожак уходить к Аресу в одиночестве. И уже зная, что умирает, занёс руку с костяным ножом для последнего рокового удара, чтобы забрать ненавистного щенка с собой.Не видел этого Куница, без сил ничком лежавший на земле. Не увидел он и того, как бросилась Аглая между ним и Яром, закрывая и принимая удар на себя…***… Над пустошью повисла тишина. Слышно было, как потрескивает, чадя, один из факелов. Оцепенели на мгновение видавшие виды волки Ареса, бесстрашные воины, видя, как хрупкая женская фигурка падает на лежащего на земле Куницу, мешая свою и его кровь. Как испускает последний вздох поверженный Яр. И как ударяет посохом Анагаст:—?Арес сделал свой выбор! …… Будто пробудились в один миг ото сна скифы. Засуетились, оттаскивая в темноту тело Яра?— каков ни был вожак, а отправится к Аресу с положенными почестями.Склонился над Куницей Анагаст, приложил руку к груди его:—?Жив! В шатёр его, быстро!!!Поспешили скифы, бережно да аккуратно перенося раненого. За ними, размазывая по лицу кровь и слёзы, ковыляла Аглая, поддерживаемая Оргой. Анагаст только быстрый взгляд бросил на её ранение, а потом немедленно занялся Куницей…… Спасла, видимо, природная везучесть. Неуклюже свалившись мешком, Аглая умудрилась заслонить собой Куницу, а вот Яр такого манёвра никак не ожидал! Острый клинок, вскользь пройдя вдоль ключицы девушки, лишь чуть коснулся плеча молодого волка, а потом выпал из ослабевших пальцев бывшего вожака…И сейчас ?героиню дня? колотило, как в лихорадке, пока Орга волокла её прочь от залитой кровью арены битвы. Волнуясь, скифянка, как всегда, напрочь забывала русские слова, а потому беспрерывно лопотала что-то успокаивающе на своём наречии, обнимая и поддерживая Аглаю…… А в шатре уже вовсю кипела работа. Пока пара помощников хлопотала над Куницей, смывая кровь и грязь с израненного тела, Анагаст колдовал над зельем, обязанным поддержать уходящие силы молодого скифа. Рана рваная, да глубокая, много крови потеряно, не ушить такую?— жизнь по каплям уйти может.А ушить, все лоскуты кожи воедино собрав,?— большое искусство требуется!—?Дай я сделаю, Анагаст!Жрец недоумённо поднял глаза на руку Аглаи, протянутую за иглой.—?Дай я зашью, я умею…Там, в её ?прежней? жизни коллеги в больнице пошучивали, что Аглая не шьёт, а чуть ли не крестиком вышивает. К сложным операциям её пока не допускали, а вот шить?— пожалуйста! Вот и шила она, самозабвенно и мастерски доведя это до своеобразного искусства. И сейчас это искусство могло пригодиться!Секунду помедлив, Анагаст утвердительно кивнул. Влив в рот Аглае пару глотков какого-то снадобья и быстро соорудив что-то наподобие повязки на её ключицу, жрец подпустил её к скифу. Стиснув зубы и стараясь не смотреть на бледное лицо Куницы, Аглая уверенно орудовала иглой, ушивая послойно повреждённые сосуды, мышцы, кожу…Как ни странно, неплохой ассистенткой оказалась Орга, всё это время крутившаяся неподалёку. Тараща круглые жёлтые, полные ужаса, глаза, скифянка, тем не менее всё понимала с полуслова-полувзгляда и старалась быть максимально полезной…… Чуть позже в шатре наступила тишина. Выставив на улицу всех добровольных помощников, Анагаст наконец более пристально осмотрел рану Аглаи, собственноручно наложил пару-тройку стежков и, заставив девушку выпить очередную порцию целебного зелья, попытался прогнать её спать. Однако встретившись с умоляющим серо-зелёным взглядом, осёкся и, отведя глаза в сторону, молча вышел из шатра…… Долго стая пребывала в тревоге и волнении. Долго волки старались обходить стороной шатёр, где шла борьба между Жизнью и Смертью, и осунувшегося Анагаста, принимавшего в этой борьбе самое непосредственное участие……Наконец, к вечеру десятого дня, откинув полог, вышел жрец к толпе собравшихся молчаливых скифов и возвестил:—?Жив вожак! Значит, и стае жить! …