Часть 5 (1/1)

На рассвете Инь Цзянь открывает дверь в покои для пациентов и останавливается на пороге, чтобы поставить в известность:—?Уже утро.На этом он считает свой долг выполненным, потому что разворачивается и уходит, даже не дав себя толком разглядеть или хотя бы что-то сказать.Юй Минъе садится на узкой постели с тяжким вздохом. Как ни странно, ему довольно быстро удалось забыться сном, несмотря на тяжкие думы о том, что может произойти, если он позвонит в манящий колокольчик или посмеет подняться наверх. Видимо, исключительно потому, что вместо волнительных вариантов ему приходят в голову лишь травмоопасные?— от ядовитого букета, которым ему хлещут по лицу, до сразу погребального савана. Такие вещи обдумывать решительно неинтересно.Привести себя в порядок как следует не получается из-за плотных повязок на руках?— вчера еле удалось ослабить перевязь на поясе и распустить волосы, а уж в обратном порядке почти недвижными пальцами это сделать и того сложнее. Так что, к великому сожалению Юй Минъе, предстает он перед доктором, уже сидящим за своим столом, в весьма непрезентабельном виде. Хотя вот у Инь Цзяня спросонья был крайне соблазнительный облик?— внутри все тут же сжимается об одном воспоминании об этом!Господин Инь едва удостаивает учтиво поздоровавшегося Юй Минъе взглядом, и жестом указывает перед собой, веля сесть. И смотрит он только на протянутые ему руки, напряженно поджимая губы; на бледном лице проступает едва заметный румянец. Что же его рассердило с утра пораньше? Хотя, если так поразмыслить?— к нему среди ночи ворвались в дом, застали в почти непристойном для посторонних глаз виде, а потом еще и лечить вторженца пришлось! Приходится признать, что у Инь Цзяня есть все поводы для недовольства. Все так же молча он начинает разматывать бинты, потемневшие от пропитавшего их за ночь лекарства.—?Вы работаете один? —?решает завести разговор Юй Минъе.Инь Цзянь поднимает взгляд, недоверчиво щурясь. Словно ищет подвох в таком вопросе и не может его найти.—?Мне не нужны помощники, они только мешаются,?— после недолгого молчания отвечает он. И встряхивает головой, выражая презрение к тем, кто лезет под руку. Сегодня в его волосах нет цветов, но они тщательно заплетены и убраны назад, чтобы не падали на лицо (и не вызывали искушения дотронуться). Возможно, сейчас еще слишком рано для украшений, или они не подходят к светлому ханьфу в простые узоры.—?Тогда мне очень льстит ваша трепетная забота.—?Забота? Да еще и трепетная? —?Инь Цзянь вопросительно выгибает бровь, не прерывая своего занятия?— пальцы на правой руке уже почти свободны. —?Что за глупости?Юй Минъе позволяет себе выдержать паузу, растягивая губы в очаровательной улыбке, явно порядком раздражая этим собеседника, потому что тот только сильнее хмурится.—?По пробуждении возле моей кровати стоял кувшин с водой, которого точно не было, когда я засыпал,?— говорит он. —?Если у вас нет подручных, значит, это лично вы спускались ко мне ночью, чтобы его там оставить.Инь Цзянь пренебрежительно фыркает.—?В моих интересах, чтобы те, кто попал в мой лазарет, выходили из него в добром здравии. А после выведения яда из организма может наступить обезвоживание,?— тщательно выговаривает он каждое слово, как неразумному ребенку. —?Поэтому это были вынужденные меры.В этом есть доля разочаровывающей логики?— принесенная вода с утра показалась подарком с небес, и кувшин был опустошен в мгновение ока. И лишь после этого в голове зародились вопросы, а откуда он тут взялся. Но все еще можно представить себе, как доктор Инь неслышно, чтобы не разбудить, спускается в покои и, оставив воду, еще долго стоит возле постели, любуясь спящим в ней Юй Минъе… Ведь одно не отменяет другое!—?Неужели дело только в вашей репутации?Инь Цзянь предпочитает оставить этот вопрос без ответа, резким движением сдергивая последний слой бинта, и на стол оседает взметнувшееся облачко темной пыли засохшего лекарства. Он придирчиво осматривает размотанную руку, на которой остались лишь пятна грязи, а не поражения ядом, и удовлетворенно кивает.—?А почему меня должно заботить что-то еще? — все же интересуется он.Юй Минъе не знает, что сказать. Он послушно протягивает вторую руку, и рассматривает сосредоточенное лицо Инь Цзяня, которого будто и впрямь волнуют лишь результаты его трудов. Тот, чувствуя на себе пристальный взгляд, снова начинает раздражаться, и его движения становятся более резкими, словно он старается поскорее закончить и избавиться от посетителя. До того, как сюда заявится кто-нибудь еще.—?Я причинил столько неудобств,?— предпринимает следующую попытку завести разговор Юй Минъе. Почему бы не через признание своей вины? —?Ах, ну что ты, какие неудобства! —?передергивает плечами Инь Цзянь. —?Чего тут неудобного?— я всего лишь потратил полночи на невесть кого!Он не пытается скрыть иронию, но даже не подозревает, что тем самым только что дал лазейку, как к себе подобраться.—?Невесть кого? —?переспрашивает Юй Минъе. —?Вам хочется узнать мое имя?Он ведь действительно до сих пор не представился объекту своего пламенного интереса! За время путешествия он настолько привык держать свое имя в тайне, что даже не задумывался, что на небрежное ?ты? отзываться до бесконечности попросту недостойно.Инь Цзянь в который раз неодобрительно поджимает губы, однако вполне охотно говорит:—?Разве что для того, чтобы записать его?— я же должен вести учет пациентов. А так я прекрасно проживу без этого знания.—?Смею заверить, что вы впредь не раз будете звать меня по имени.—?Какая самонадеянность.Если до того Юй Минъе еще колебался, принимая решение, то сейчас у него нет сомнений. Инь Цзяня в покое оставлять он не собирается ни под каким видом, полный намерений его завоевать, так к чему ему скрываться от будущего спутника жизни? Вряд ли тот вообще что-то слыхал о культах больше, чем досужие росказни горожан?— ну откуда лекарю, пускай и лучшему в этих краях, знать о тонкостях иерархии Дворца Темной Ночи? Придется посвятить его в это таинство, к тому же, доктору должно польстить внимание столь знатной персоны…Безусловно, простые обыватели знают о том, кто правит во Дворце Темной Ночи, но уж точно не всякий слышал о наследнике Повелителя. Если честно, Юй Минъе мог и не особо скрываться во время своих путешествий?— вряд ли бы кто связал странствующего молодого господина со зловещим культом. Эта секретность больше является данью некой романтичности тайного путешествия и препятствием для его скорейших поисков в случае, если отцу срочно понадобится его вернуть на место.Инь Цзянь срывает слой повязки и выжидательно смотрит из-под ресниц. Скрыть искры любопытства во взоре ему не удается. Ради такого момента можно позволить себе немного потомить его… Мысленно отсчитав до пяти, Юй Минъе торжественно произносит:—?Мое имя?— Юй Минъе, и я являюсь единственным…Договорить он не успевает, потому что его прерывает сначала короткий, неожиданно тоненький смешок, стихийно переходящий в едва ли не истерический хохот. Руки Инь Цзяня трясутся, потому он отпускает ладонь Юй Минъе, продолжая заходиться в смехе. Он прикрывает глаза, будто смаргивая выступившие от смеха слезы, и никак не может восстановить дыхание. И это зрелище поразительно?— видеть улыбку на его в лучшем случае скучающем лице… Сердце пропускает несколько ударов.—?Я думал взять с тебя двойную, а то и тройную плату за то, что ты здесь устроил, но… —?тяжело дыша, признается Инь Цзянь, прикладывая ладонь к груди, и на светлой ткани остается серо-бурый след от остатков лекарства, но он на это даже не обращает внимания. —?Но ты меня так насмешил, что, пожалуй, обойдусь вовсе.—?И что же вас так насмешило? —?запоздало удивляется Юй Минъе.—?Ты думаешь, что хоть кто-то поверит, что ты являешься сыном самого Повелителя Демонов? —?вопрошает Инь Цзянь и взмахивает руками в знак негодования. —?Погляди на себя…Юй Минъе оскорблен до глубины души. Может, сейчас он в мятых одеждах, растрепан и не блещет свежестью, но стати своей не растерял! За кого его тут держат, за беглеца из ближайшего уличного театра? Или это из-за промаха с ядом столько язвительных слов? А Инь Цзянь тем временем продолжает:—?Будь ты и в самом деле им, то я бы задумался над твоим предложением,?— сообщает он, хватая застывшего Юй Минъе за руку, чтобы отклеить последние бинты.—?Да неужели? —?холодно отзывается тот. Что же это значит?— господина Инь интересует лишь его статус в обществе? Конечно, именно этим Юй Минъе и собирался впечатлить, но… Это было для придания весомости собственной персоне, в дополнение к уже имеющимся достоинствам!—?Конечно. Мне еще жизнь дорога,?— спокойно отвечает Инь Цзянь. —?Опасно не отвечать взаимностью на притязания таких людей.И склоняется вниз, чтобы получше приглядеться к состоянию кожи на более пострадавшей вчера руке. Кажется, ему что-то не нравится, потому что он задумчиво закусывает нижнюю губу, а затем подвигает к себе миску с водой, чтобы окунуть туда кусок чистой ткани.—?Вытрись.—?А вы поразительно осведомлены для доктора в провинциальном городке, полным куртизанок… —?озвучивает терзающие его сомнения Юй Минъе, покорно вытирая мокрой тряпицей грязные руки, отмывая их от темных разводов. —?Зачем вам такие знания?—?Затем, чтобы меня не пытались одурачить всякие проходимцы,?— отрывисто отвечает Инь Цзянь, судя по всему, его весьма уязвила такая характеристика. Он окидывает взглядом чистые руки пациента (только на левой кое-где видны изрядно посветлевшие пятна от яда луноцвета) и уже совсем равнодушным тоном подводит итог:?— К вечеру должно все пройти.—?И все-таки, откуда вы знаете, кто я? —?не обращает на это внимания Юй Минъе. Его радует, что ему больше ничего не грозит, но эта новость меркнет по сравнению с только сильнее разгоревшимся интересом к персоне Инь Цзяня.—?А ты продолжаешь настаивать на том, что ты Юй Минъе? —?В его голосе мелькает нотка… Жалости? Мол, ну к чему эти представления, ведь обман раскрыт и нет причин выставлять себя еще большим дураком.—?Да, и буду продолжать.Инь Цзянь молчит, начиная собирать со стола грязные повязки, словно над чем-то размышляя.—?Будь по-твоему,?— наконец пожимает плечами он. —?Мне все равно плевать, как себя называет тот, кого я вижу в последний раз в своей жизни.Он поднимается на ноги, подхватывая ворох ткани в бурых потеках.—?Вы больше не будете иметь счастья меня лицезреть, только если в одночасье лишитесь зрения.Инь Цзянь замирает и с подозрением интересуется:—?Это угроза? Если да, то я почти впечатлен,?— и глядит оценивающим взором?— способен ли назойливый ухажер достаточно вжиться в выбранную роль, чтобы на него сейчас кинуться и вынуть глаза от больших чувств?—?То есть, мне нужно вас запугать, чтобы вы обратили на меня внимание?Юй Минъе не нравятся произнесенные им слова?— принуждать испытывать к себе симпатию ниже его достоинства! Он может с легкостью оборвать чужую жизнь, но это совершенно не значит, что он станет никому угрожать с целью завоевать благосклонность. И уж тем более таким отвратительным способом!—?Я и так уже уделил тебе слишком много своего внимания, не находишь?С этим сложно поспорить. Инь Цзянь выдвигает один из ящичков в стене, чтобы скинуть туда использованные повязки, и вытирает собственные руки от грязи, возвращаясь на свое место.—?Впрочем,?— замечает он,?— мой долг вынуждает меня оказать тебе последний знак внимания.Юй Минъе очень заинтригован. Однако он уже знает, что может последовать за тем, когда коварный и притягательный господин Инь манит к себе пальцем. В прошлый раз это стоило ему потери сознания и разбитого носа.—?Ох, да в самом деле,?— сокрушенно вздыхает Инь Цзянь, уловив чужое замешательство. —?Я не собираюсь тебя снова бить.И сам перегибается через стол, чтобы обхватить Юй Минъе ладонями за голову, притягивая к себе. Вся кровь в его теле будто начинает бежать быстрее, не зная, куда ей метнуться: к лицу или гораздо ниже. Так неподатливый доктор все-таки проникся ухаживаниями и вот сейчас-то точно подарит ему поцелуй! Ведь чем еще он его может наградить? Юй Минъе зажмуривается и с готовностью приоткрывает мгновенно пересохшие от волнения губы.—?Что вы делаете? —?озадаченно выдавливает из себя он, чувствуя прикосновение теплых сухих пальцев к своему… Носу.—?Проверяю, до конца ли я все тебе вправил, и не требуется ли повторить процедуру,?— вкрадчивым тоном отвечает Инь Цзянь, сжимая пальцами переносицу. —?И уж не знаю, что ты себе успел напридумывать, и знать не хочу.Так ли уж не знает? Когда он отпихивает от себя Юй Минъе, закончив осмотр и убедившись, что все в порядке, на его лице расцветает румянец. И в этот раз абсолютно точно он вызван смущением, а не гневом.—?А теперь прошу покинуть мой лазарет и не возвращаться. Ты больше не мой пациент,?— четко проговаривает он, указывая на дверь.—?Я зайду к вам вечером не в лазарет, а в гости. Я ведь действительно больше не ваш пациент,?— обещает ему на прощание Юй Минъе.В ответ Инь Цзянь только закатывает глаза и отворачивается.