Chapter I. Babylonian harlot. (1/1)

Baby read my lips I'm a freak of natureWanna go all night, baby come taste a dangerTurn it up tonight, come on take a biteI'm a freak, freak, freakI'm just a freak of nature(c)Chris CrockerVerdammt, как голова-то раскалывается…Джимми, дай мне что-нибудь… Как что? Сладенькое и хмельное, сам ведь знаешь. Роб скоро вернется? Что? Ни черта не слышу. Гребанный клубняк, кто его вообще слушает…КАК?! Три недели?!Я впал в ступор. Мне предстоит еще 21 день жить в комнате ?для встреч? на втором этаже клуба в сердце Эл-Эй одному.Мой первый и единственный знакомый человек в этой стране (после пластического хирурга) – Роберт Эдисон, владелец клуба– свалил из страны отмечать новый год с очередной любовницей.Кстати, я Гэбриэл. И я транссексуал.История моя проста и не особо благочестива, а потому будет Вам интересна – исключительно из-за человеческой природы. Пока она остановилась на неудобном моменте. Я только недавно сделал последнюю операцию. Учитывая мои французские корни и имя, паспорт менять не надо. А вот образ жизни пора…Рождество уже через неделю, модельные заработки почти закончились. Трансы народ редкий в рекламной сфере, и, по справедливости говоря, в предложениях у меня недостатка нет. Вот только даже у самых заядлых трудоголиков шоу-бизнеса есть люди, с которыми можно провести Рождество.Клуб, в котором я живу, был раньше приличным борделем, и не очень изменился с тех времен. Когда разоряющийся из-за местоположения публичный дом купил Роб, он даже не стал менять планировку помещений. Я застал самое начало ремонта второго этажа. Здесь находятся ?нумера?, как говорила моя приемная мать Марта на русский манер. Дальняя комната-квартирка по коридору, за подсобкой, – моя.Уже и не вспомню, как началось мое общение с Робом. Он оказался моим идеалом мужчины, и, как у любого идеала, имел недостаток – Роберт был заядлым гетеросексуалом. Слава Богу, выяснилось это не в постели, а во вполне дружеской беседе. После нее я перестал пускать на Роба слюни и вплотную занялся мужским делом – зарабатыванием денег.Сначала помог спланировать Роберту второй этаж, занялся декором бара и клубных помещений в общем. И первое время подрабатывал то танцовщиком, то ди-джеем. В благодарность за это Робби отдал мне в бессрочное пользование ?комнату для гостей?.Первый месяц, надо признать, был ужасен. Нескончаемые гормоны, обследования у врача, подготовка к операции… Зато сейчас у меня от женщины осталась только грудь половинного размера. На съемках мне ее умело скрывают позой.Менеджер журнала ?Variety? также не был геем или даже би. Но он определенно точно знал, где надо искать пластичных и смазливеньких пареньков для съемок на один раз. Только вот я задержался подольше. Потому что на счету у меня был каждый доллар, и элита Парижа меня научила рвать горло соперникам.Так что я сижу здесь, в баре ?Грешники?, который находится между Южным Заливом и Западным Голливудом, за неделю до Рождества, и хлещу свою любимую сладкую гадость – Космополитен, отраду одиноких домохозяек и гламурных девиц, как вон те фанатки ди-джея, который выступает сегодня.Клуб раскрутился, и Роб мог позволить себе нанимать таких крутых парней, как Satoshi Tomiie, Armand Van Helden и Christopher Lawrence. Крис, как оказалось, отличный парень, хоть и работал почти всегда на публику. Он сейчас и был за вертушкой. А его отвратительно радостные фанаты (и фанатки) в маечках почему-то цвета моего коктейля занимали четверть зала.Часов в 11 ко мне подсел вдрызг пьяный парень, одетый чересчур официально для заведения Роба. Поверх белой рубашки с коротким рукавом (мне опять вспомнилась Марта – она называла такие рубашки ?ленинградками?) висела потрепанная атласная лента с торжественной надписью ?Свидетель?.Минуты три посверлив попеременно зеленую бурду в стакане и меня, парень сделал правильный выбор и медленно, четко, слишком правильно для американца выговорил:-Леди, могу я Вас угост-тить? – запнувшись только раз, он с мизерной паузой продолжил.— Прошу простить мою не-веж-ливость, мое имя, — тут была более длинная заминка, — Джеймс.Я выбирал между двумя приличными вариантами – согласиться сразу же или все-таки прикрыться рукой и отсмеяться (ну как можно постоянно путать симпатичного мальчика с симпатичной девочкой?!).Все-таки пожалев парнишку, я с очаровательно-кислой улыбкой от сдерживаемого смеха процедил, придвинувшись ближе:— Если вы будете столь любезны…Спустя минут тридцать пять и 3 Космополитена Крис решил ублажить мой слух. К сожалению, он не догадался НЕ сообщить танцполу (читай: фанаткам), что следующая композиция посвящена мне. Фанаткам далеко и надолго плевать, что я уже почти мужик, а Крис женат. Их интересовало только то, что основательно поддатое охуительно красивое существо (в виде меня, естессно) благодарно при свете софитов кивнуло ди-джею и приблизилось к ближайшему шесту. Природа не обделила меня пластикой, так что следующие минуты публика разного пошиба истекала слюнями под обработанный электроникой Gotan Project.Слава богам, координация меня не подвела, да и легкие после полпачки сигарет за вечер решили отработать дневную норму, так что номер удался. Правда, во время танца я совсем забыл о Джеймсе… который весьма преданно меня ждал и даже успел отвлечься от созерцания меня, любимого, и заказать еще по коктейлю.Отдышаться я решил уже за барной стойкой с очередной ментоловой сигаретой. Джеймс смотрел на меня мутным взглядом. Только я решил проверить теорию, как увидел приближающуюся немногочисленную группу фанаток Криса. Они пытались сделать вид, что совсем ненамеренно идут в мою сторону. К счастью, после посиделок с Мартой и ее коньяком (кажется, армянским) с 14 до 16, мне нужно было много алкоголя, чтобы впасть в невменяемое состояние. Либо алкоголь разной крепости вперемешку.— Ну как я тебе? – поддразнивающее спросил я Джеймса.Тот не успел ответить – на нас с фальшивым ?Ох! Извините!? налетели те девчонки (к слову сказать, похожие друг на друга индивидуумы, как две желейные змейки) – и куда-то мгновенно рассосались. Печальные последствия: разбитый бокал – одна штука, испорченная рубашка – одна штука, испорченная футболка с принтом – одна штука, подгаженное настроение – две штуки.— Б?&%@Ь!!! – раздалось в унисон.Мы с Джеймсом мрачно посмотрели друг на друга.Крис вернулся с перерыва за вертушку.Джейми попытался перекричать клубняк:— Мне, блять, завтра на работу, porco Madonna!

— Не богохульствуй, — усмехнулся я, прекрасно понимая ругательства на разных языках мира.Джеймс стрельнул на меня пьяным неопределяемым взглядом.— Что, прямо горит? – ехидно спросил я, то ли имея в виду работу, то ли его немного липкий взгляд на мои губы. Он не уловил моего ехидства:— Просто П#@&^Ц как… — неопределенно ответил Джейми, слегка покраснев – то ли от ста грамм vodka’s залпом, то ли от смущения.Я еще раз окинул взглядом его фигуру, облепленную ленинградкой от пота –Джеймс, видно, не терял времени даром до того, как подсел ко мне, и отрывался по полной в пьяном угаре.— Бизнесмены! – возвел я очи к неоновому потолку. – Ладно, Джеймс Бонд, пошли, — я стащил собеседника-собутыльника с барного стула и повел до своих ?нумеров?.Стих клубный бит. Мы добрались сквозь толпу фанов Криса в их диких каких-то светящихся маечках-сеточках до моей комнатки. № 13, мило, не так ли?Немного о моей комнате: фактически, это была маленькая двухкомнатная квартирка – маленькая для среднестатистического жителя Эл-Эй, тем не менее с большой кроватью возле окна в спальне, письменным столом и кожаным пафосным диваном в зале, а также небольшой кухней напротив двери. Кстати, размеры кухни не помешали мне втиснуть туда широкую барную стойку. Ну, вы понимаете… При должной пластике это удобно. ;) Дверь-купе в ванную не закрывалась на замок, что меня немного смутило в настоящий момент – у меня нечасто были гости.Чертыхаясь про себя – ну кто меня дернул притащить сюда этого британца! – я скрылся в ванной комнате, прислонив Джейми к косяку. Когда я вышел завернутым в халат-кимоно, недобитый агент 007 уже не стоял, а сидел прямо на полу у двери.— Эй! – ткнул я его носком домашней туфли в бедро, – Мне сторожевой пес не нужен! – и саркастически хмыкнул.Джеймс поднял на меня почему-то несчастный взгляд и приложил ладонь ко лбу, закрыв пьянющие расширенные зрачки.— А можно в душ? – абсолютно нормальным голосом он спросил меня.Причин отказывать не было, и я отвел его в ванную. Запихивая Джеймса в душевую кабинку, даже соизволил помочь ему раздеться. Разумеется, не полностью.— Дверь кабинки закрой, сейчас найду для тебя полотенце. И сложи аккуратно одежду здесь, — я показал на этажерку у раковины. – Я потом поставлю стирку, наверное, на сушилке высохнет твоя драгоценная рубашка. Я доступно выражаюсь? – Ответом был отрывистый кивок.Я со спокойной душой захлопнул дверь в ванну.Роясь в ящиках комода в поисках лишнего полотенца для нежданного гостя, я постепенно трезвел. Подумав, я отрыл еще и банный халат. Не подумайте, у меня нет беспорядка в комнате или в вещах. Просто я редко бываю здесь. Раньше в больницах почти жил, теперь – на съемках.Задумавшись в приступе себя-жаления, я забыл о времени. Прошло почти полчаса, и гостю пора было уже заинтересоваться пропавшим мной и полотенцами.Аккуратно приоткрыв дверь ванной, я заглянул внутрь. Судорожно вдохнул, прикрыл веки и выдохнул через сжатые зубы. Потом распахнул глаза пошире и начал жадно поглощать открывшуюся картину.Конечно же, Джеймс не сложил одежду на указанную полочку, поэтому брюки, рубашка и нижнее белье живописно валялись на полу, сверху перечеркнутые лентой свидетеля. И, конечно же, дверь душевой кабинки была открыта. Среди вырывающихся оттуда клубов пара отчетливо была видна обнаженная фигура моего нечаянного виз-а-ви. К счастью, он стоял ко мне спиной, по-видимому прислонившись лбом к стеклу кабинки и банально заснув.Я с силой провел рукой по лицу, унял дрожь в коленях – ?Боги, у меня уже так давно никого не было…? — и, отведя взгляд от капелек на смуглой коже спины Джеймса, начал собирать его шмотки с пола.Впрочем, это заняло меня секунд на сорок, еще тридцать секунд – и вся мелочь (?Ну откуда у такого парня куча монеток по десять и 25 центов??), а также бумажник, права и мобильный – копия моего, только с синей, а не зеленой панелью – оказались в ящике этажерки. Стиральная машина негромко начала заливать воду в барабан.У меня, кажется, банальный недотрах. Нет, правда. Я себя девственником почувствовал. Особенно когда поднял глаза и увидел, что от холода, проникшего из неприкрытой двери ванны, Джеймс очнулся и повернулся ко мне лицом. И как-то даже не захотелось ниже пояса смотреть (хотя пресс просто шикарен – в меру кубиков и талия имеется). Потому что первыми я глаза увидел. Даже не глаза, а ресницы. Черные-черные, слипшиеся от воды, и веки – полуприкрытые от алкоголя и сна.У меня защекотало где-то между лопаток и по позвоночнику пробежалось до поясницы мурашками.— Ну и напарил ты здесь, и так жара в комнате, — пробурчал я, осознав, что покраснел, и быстро выключил душ за спиной у Джеймса. – Вот полотенце и халат, вытирайся и иди в зал.Выдав все коротко и по существу, я грациозно выскочил из ванной и, постоянно гладя волосы – очень успокаивает – пошел на свою уютную кухоньку пить заваренную чистую мяту.Минуты через три, когда я уже был совершенно спокоен, расслаблен и готов выдержать любой натиск судьбы, на кухню забрел засыпающий на ходу Джеймс. Не утруждая себя поисками стакана, он прямо из-под крана выпил литра полтора воды – не меньше – и пробурчав: ?Катрин, разбудите меня в восемь,? — удалился в недры моей квартирки.?Похоже, барин изволит почивать,? — я вспомнил еще одно словечко Марты. Судя по ее объяснениям, ?барин? означало что-то вроде богатого торговца или землевладельца, грубо говоря, маленького лорда. Мини-версия, а как же.Что ж, сначала меня приняли за девушку, это меня до сих пор забавляет и не доставляет неудобств. Но в горничные-секретарши (уж не знаю, кто такая Катрин) я не нанимался и желания не имею-с.Выключив свет в кухне, я направился в еще теплую ванную комнату и насладился ароматным содержимым моего банного шкафчика. Дверь я додумался закрыть, в отличие от нашего милого Джейми. Отгоняя мысли о его расслабленности и пьяной беззащитности, я решил, что неплохо и самому набраться сил. На часах – половина третьего. Вставать мне в половину восьмого. Маловато, но бывало и хуже. Я зажег ароматические палочки из индийской лавчонки бедного района. Включил что-то среднее между трансом, даб-степом и регги на телефоне и положил его в верхний ящик этажерки – как раз к шмоткам Джейми. Встал под теплый душ. И застыл так на 20 минут, медленно втирая в кожу гель с запахом цитрусовых и пряностей. Я вообще очень уважаю восточную культуру. Особенно это касается запахов и кухни.Вы не думайте, то, что я модель, не мешает мне есть острое, сладкое, периодически даже жирное, и пить алкоголь по выходным в немерянных количествах.Спустя почти час я, чистенький, благоуханный и довольный, почти как Вишну, выплыл аки лебедь из ванной в любимом шелковом кимоно и прошествовал в спальню.Благодаря своему просветленному состоянию я даже ничего не сделал с развалившимся на две трети кровати (МОЕЙ КРОВАТИ!) Джеймсом. Как он умудрился не споткнуться о диван в зале, который я застелил для него, и который фактически перегораживал вход в мою спальню, оставалось загадкой.Философски пожав плечами, я лег рядом. Нет, а что, мне нужно спать на скрипучем кожаном диване, постоянно скатываясь к спинке из-за наклона сидения?!Конечно же, я проспал. Ведь будильник я выставлял в мобильном телефоне, который остался в верхнем ящике этажерки в ванной комнате. То есть нас с ним разделяло две закрытых двери и 15 метров.К счастью, мои биологические часы заставили меня открыть глаза ровно в восемь часов. Это означало, что времени накраситься и сделать прическу у меня нет, если я хочу перекусить перед уходом. И, поверьте, я выберу здоровый желудок в ущерб внешности. Я ведь и так просто конфетка. Сам себя не похвалишь – никто не похвалит, да и самовнушение – здоровская вещь. Обо всем этом я думал, вихрем пробегая по комнатам и собирая необходимое в любимый рюкзачок. Все-таки зеленый чай – лучшее антипохмельное зелье!Залетев в ванную и увидев незнакомые вещи на сушилке, я вспомнил некоторые подробности вчерашнего вечера. Мимоходом посмотрев в зеркало, я понял, что по крайней мере румяна мне уже не нужны.Уже полностью одетым, с рюкзаком за плечом, в теплых ботинках, и даже шарфе с шапкой я в последнюю минуту заскочил опять в спальню. Вывалил ворох одежды и вещей на Джеймса и тряхнул его посильней за плечо. Дождавшись, пока тот узрит меня своими похмельными больными глазками, я четко выдал ему:— Сейчас полдевятого утра. Я ухожу. Собирайся, будешь уходить – скажи бармену, чтобы закрыл комнату Гэбриэл – он поймет. Было приятно познакомиться, не болей! – махнув на прощание рукой, я выбежал к такси, поджидающему меня у входа в клуб.Это будет длинный день.Как только я захлопнул дверцу такси, мой мобильник разорался. Судя по режущей уши мелодии, звонил мой агент. Я закатил глаза, набрал воздуха в грудь и с видом мученика поднял трубку. Не давая и слова вымолвить своему истеричному агенту, я четко затараторил:— Недоброе утро, Джек! Да-да, я опаздываю, не напоминай, уже еду! Только скажи, где точно съемка! – Я не давал агенту вымолвить и полслова.— В студии “Vanity Fair”, как и в прошлый раз. Мы уже все готовы, что ты себе позволяешь? Ты хоть представляешь…— Нет, не представляю, о чем бы ты ни говорил. Надеюсь, там будет все нужное для съемок. Буду через пятнадцать минут, — я шустро повесил трубку, назвал адрес и протянул таксисту двадцатку. – Чувак, я реально опаздываю.Возле студии я был уже через 10 минут и вошел туда, как королева.А еще спустя полчаса матерился хуже портового грузчика.— Я прекрасно понимаю, ваш журнал – эталон гламура домохозяек и на носу Рождество, НО! – запас бранных слов закончился, и я на повышенных тонахпытался донести до генератора идей с шилом в мягком месте, фотографа Аманды Шиллер, что же меня не устраивает. – Как можно в него помещать такой изврат?! – Я ткнул пальцем в причину конфликта – костюмчик эльфа Санты Клауса. Расшитый. Стразами. Сваровски. На мне. Пи***ц.— Да я голым и то буду лучше выглядеть! – А это была чистая правда. Гримеры постарались, и в зеркале отражалосьнежное существо с зеленоватой кожей, милыми острыми ушками и двумя аккуратными косичками черного цвета с зеленым ядовитом отливом.Но вот одежда… Это был костюм, будто сошедший со страниц рассказов о Санта Клаусе и его помощниках-эльфах. Стразы Сваровски, нашитые к месту и не к месту, делали его уже не жизнерадостным, а отвратительно пошлым.— Так что, — поставил я ультиматум, — либо вы отпарываете все это блестящее издевательство, либо я ухожу!— Ладно. Лаура, аккуратно, очень аккуратно отпори все стразы и пайетки, — Аманда сдалась и послала в мою сторону холодящий взгляд.— И чайку с печеньками, — мило закончил я диалог.Конечно, чая с печеньем мне никто не стал искать.Я вообще-то добрый, просто очень нервный. Особенно когда начинают издеваться над детскими идеалами, которым я подвержен и по сей день.Мрачно выковыривая из зубов арахис с карамелью от сникерса, я наблюдал, как помощница гримерши мучается с костюмом.Бедняга была симпатичной латинос (если бы мне нравились девушки), вероятно, из Южной Америки. Я несколько раз видел ее на съемках и иногда разговаривал, а сейчас решил восстановить душевное равновесие и обратился к ней:— Сеньорита, расскажи мне немного о своей родине? Ты по чему-нибудь скучаешь?— Зачем тебе это? – она дерзила на ломанном английском. – Таким, как ты, не нужны мысли прислуги, достаточно нашего труда!Похоже, я и правда задал ей работы…— Поверь, когда я приехал в эту “Свободную страну”, я был бы счастлив такой приличной работе, как твоя, — вполголоса проронил я, уже говоря сам с собой.Уже столько лет прошло, а это единственное Рождество, в которое я буду свободен. Не в больнице, не в дороге и не на ?работе?, как в начале жизни здесь…В моем стакане колы таял лед, и я перебирал вехи моей памяти, изрядно покрывшиеся пылью. Я наткнулся на воспоминание-сокровище. Вы, наверное, поймете, почему.