f (1/1)

Вайолет заскочила за стену с давно выбитыми витражными стеклами: две тонкие перекрещенные деревяшки когда-то наверное служили подспорьем. Вжавшись в холодную стену, девушка набрала воздуха, затаив дыхание, и сфокусировалась на словно приросшей к покореженному полу небольшой чугунной ванне со сложенными на некогда белом покрытии засохшими ветками. Хруст в коридоре все ближе. Мысль о том, что это кто-то из персонала пугала. Есть ли здесь ночной охранник? Вайолет словно чувствовала, что идет по верному пути, и возможность потери надежды не казалась особо перспективной. Пока шаги были лишь далеким звуком, она все больше страшилась встретить Тайлера. Под окном валялся прогнивший стул. Можно ли использовать одну из ножек как средство защиты? Что за бредовая мысль! И как он объяснил другим ссадину? Эти мысли так поглотили Вайолет, что дыхание ее выровнялось само собой, и больше не надо было зажимать нос и рот вспотевшей ладонью. Пустой желудок начал подавать признаки жизни, и девушка резко присела, сжимая под ребрами обеими руками, инстинктивно стараясь заглушить звуки. В слабых потоках ветра сквозь гниль пробился пот… но запах не мужской. Шарканье по мусору разбавил женский сдавленный кашель. Вайолет бесшумно откинулась головой на гладкую стену, выдыхая. Не мужчина! Шаги миновали ее укрытие, и, опираясь ладонью о шершавый замусоренный пол, Вайолет выглянула, разглядывая удалявшийся светлый мешковатый капюшон под темными волосами. Кого угодно она ожидала, но только не другую пациентку. Когда шаги стихли вдали за едва слышным скрипом двери, Вайолет с трудом поднялась, хватаясь за остатки былых деревянных рам – кружило голову. Лунный свет падал лишь из бывших палат, освещая большими прямоугольниками нескончаемую стену коридора. Вайолет мягко, аккуратно ступала по полу, страшась дышать, минуя открытые пустые комнаты, останавливаясь у каждого проема в поисках мебели. Бывшая регистратура делилась на два помещения огромным проемом в стене, некогда закрытым глухим стеклом. Пучками свисали бездвижные провода. Спинки стульев вырисовывались на фоне белой, почти полностью целой плитке дальней стены. И решетчатая тень от окна падала на деревянный детский стульчик. Открытые стеллажи, заваленные картонными коробками со скомканными страницами газет, медицинские сломанные тумбы с пустыми упаковками из-под бинтов и ваты – Вайолет искала везде, ощупывая поверхности практически вслепую; мелькала досадная мысль о фонарике. Извечные капли проржавевших труб словно били ей по темечку, и хотелось завыть от раздражающего зуда, будто бы действительно разрывавшего голову. И дрожь в руках, и сковывающие спазмы в желудке, который сжимался с такой силой, что джинсовая ткань натирала торчащие костяшки бедер. Между ножек складируемых стульев и сваленных у одной стены деревянных панелей, внутри и под списанными ящиками – ничего, кроме пыли, демонтированного настенного покрытия и обломков арматуры. Все так же монотонно, будто заведенная пластинка, капала вода. Под уже ставшие привычными недомогания Вайолет наткнулась на смазанный слой земли на поверхности одинокого теплового стола. И даже не стала гадать, почему здесь оставили кухонную технику, лишь медленно, аккуратно присела на корточки и принялась распахивать и отодвигать все сверкавшие дверцы трясущимися руками. И перехватило дыхание, когда на одном из уровней удалось нащупать плоский предмет. Вайолет вытащила несессер, ринувшись к окну, выискивая, где световой поток проходил ярче всего. От резкого подъема в глазах потемнело, и пришлось опереться о пыльный край теплового стола – вновь скручивало желудок, и продолжали неконтролируемо трястись руки. Слышимое падение капель будто звучало внутри головы. Сжав несессер, Вайолет зажмурилась, точно маленький ребенок, что ожидает, когда страшный монстр исчезнет из комнаты. И тихо выдыхала, будто подавляя приступы тошноты. Где-то в недрах коридора раздался скрип. Вайолет поспешила, нервно дернув молнию. Это действительно оказался джентельменский набор эдвардианской эпохи, вот только вместо привычных для мужчины бритвенных принадлежностей Вайолет разглядывала две жестяные коробочки без крышек, набитые пакетиками с таблетками, закрытый кожаный футляр с бог весть чем внутри, несколько полных шприцов и вату. К верхней стороне крепились ножницы и пухлый пакет с порошком. Вайолет почувствовала, как увлажнился рот: среди всего этого набора ?юного дилера? нашлись три пробирки с фиолетовой жидкостью. Бриджит с точностью цвета крышки описала ей, что нужно искать, поэтому сомнений не оставалось. Вот он – экстракт аконита. Схватив одну пробирку, Вайолет дернула молнию на тяжелом несессере. Растирая под подошвами песчинки, метнулась обратно к столу, запихивая собственность Тайлера на полку. По какой-то причине, неведомой даже девушке, она не сунула склянку в карман, а закинула в коробку со скомканными газетами на одной из полок стеллажа. От спешки мутило сильнее, и уже тихий коридорный шепот не имел значения, и влажная ладонь цепляется за шероховатую стену, и ноги заплетаются на ровном полу, и Вайолет лишь осознала, как протащила свое тело до соседнего пустого помещения, словно бы ее отключенное туловище не смогут здесь найти. А затем мрачный холл стал еще темнее, и чернота поглотила сознание. *** Однообразный шорох подошвы по замусоренному полу становился все громче и отчетливее. Мягкая качка напоминала ту памятную переправу на пароме из Квебека в Леви. От мутных воспоминаний Вайолет чуть было не поддалась расслабляющему порыву. Шаги! Она идет не сама! Вайолет в ужасе распахнула глаза, заметив и медицинский рукав, и дверной ободранный косяк, и темный потолок коридора, и почувствовала мужское плечо, и учуяла знакомый запах кожи, почти полностью выветрившийся аромат геля после бритья и еще один тонкий запах – тот, о котором было противно даже думать. Тайлер! В панике Вайолет наугад ткнула кулаком, заехав юноше куда-то ниже ребер. Его громкий вздох, ее ладони касаются холодного бетона, а от удара бедром – непроизвольный хриплый выдох. С оглушительным звоном на пол упал фонарь. Кашель. Тайлер кашляет тяжелыми, рваными вздохами. - Чокнутая! – выдавливает тот, хватаясь за стену. Подтягиваясь с пола, Вайолет пятится. В холле так темно, что не чувствуй она его запах и не узнавай голос, не смогла бы точно сказать, Тайлер ли перед ней или кто-то другой. - Куда ты меня нес? – выпалила девушка, вглядываясь во тьму. Тайлер в последний раз вдохнул и выдохнул, восстанавливая дыхание, затем поднял фонарь. Тусклый луч света вновь упал на грудь девушки.- Скажи спасибо, что я нашел тебя лежащую без сознания. На тебя даже нашатырь не подействовал! – Тайлер дернулся с протянутой рукой. Вайолет отскочила. Фонарный луч заплясал на полу. – Ты что, действительно сумасшедшая?! Тебя надо осмотреть в перевязочной! - Да хватит это повторять! – в исступлении вскричала девушка. - Эй! Кто там? Тайлер? – послышался далекий голос откуда-то из недр коридоров. Вайолет вздрогнула, не заметив, как Тайлер схватил ее за локоть, приблизившись настолько, что стало возможным рассмотреть его взбешенное лицо и уставший, мутный от гнева взгляд. - Я знаю, что ты здесь искала. Даже не думай, что я такой глупый и не понимаю мотива вашего с Бриджит общения. Ты тоже на этой дряни сидишь? Поэтому не даешь никому брать у тебя анализ крови? – Тайлер шептал так быстро, что смысл слов еле успевал оседать в сознании девушки. - Я слышу вас, кто бы там ни был! – голос Тейта звучал все ближе. Вайолет нервно облизнулась, выглядывая из-за широких плеч юноши. - Ты прекратишь лазить по моим вещам или мне рассказать ему о природе моей ссадины? – Тайлер испытующе вглядывался в лицо Вайолет, и та машинально бросила взгляд на темнеющий бугорок его нижней губы. Хватка на ее локте усилилась. Ее прежнее плотское желание к этому мужчине сменилось едва сдерживаемым порывом разорвать его тело в клочья. Никто не смеет ей угрожать!- Сделаешь это, и я расскажу Элис о том, как ты шантажируешь пациенток, - ее шепот был отчетливым и уверенным. – Я не на наркоте, так что подумай, кому она поверит. Ярко ударил в глаза белый луч чужого фонаря. Хватка на руке ослабла полностью, и Вайолет прикрыла лицо от интенсивного свечения. - Вайолет? Тайлер? Вы что тут делаете? – после обжигающего слух шепота озадаченный голос Тейта звучал непривычно громко. Тайлер утер щеку. - Нашел ее без сознания в одной из комнат. Полагаю, ты уснул на посту. Тейт бросил угрюмый взгляд на девушку. - Я ей займусь. Тайлер отшагнул. - Осторожнее, она любит кусаться, – и монотонные шаги возобновились. Тайлер ушел туда, откуда нес Вайолет двумя минутами ранее. *** - Он… трогал тебя? – сменил задумчивое молчание Тейт. Свет фонаря метался перед обувью идущих. Вопрос прервал собственные размышления Вайолет – как отделаться от еще одного санитара и дать Бриджит знать, что она нашла лекарство?- Откуда я знаю, я же без сознания была … – по хмурому выдоху девушка поняла, что шутки сейчас неуместны. – Прости. Нет, он хотел помочь. - И зачем ты вообще пошла в это крыло? – они шли так быстро, что Вайолет казалось – еще чуть-чуть и она ухватится за дверной проем, лишь бы остановиться и подумать. Внезапно ее осенило. - Кофта! – замерла на месте девушка. Тейт затормозил следом. – Она там осталась! Тейт бросил беглый взгляд на ответвление коридора позади. - Потом заберу. - Нет, мне холодно, – съеживалась Вайолет. – Пожалуйста, сходи за ней. Секунду-другую юноша внимательно изучал лицо девушки, затем потряс фонарем. - Стой. Здесь, - отчеканил тот. – Жди меня вот тут и никуда не уходи. Вайолет выдавила улыбку, обхватывая туловище руками. Пятка ее ботинка непроизвольно ковыряла ямку в крошке на полу, пока медбрат не скрылся за поворотом и не увел за собой луч света. Затем Вайолет рванула с места. Перепрыгивая балки и камни, стараясь не наступать на гремящий и шуршащий мусор, она бежала до знакомого проема бойлерной. Пускай ее возненавидят все работники этой клиники, пускай Тейт никогда с ней не заговорит – если Бриджит с каждой минутой все хуже без лекарства, она должна помочь. Пригибаясь под подпорками, Вайолет нащупала дверную ручку. От горевшего потолочного освещения резало глаза. Утерев непроизвольную слезную жидкость, Вайолет миновала тепловые и разделочные столы, выбежала в общий коридор и, даже не взглянув на пост регистратуры, толкнула дверь выхода на служебную лестницу. Ординаторская пустовала, но откуда-то все же доносилась возня и треск пластиковых бутылок. Вайолет выглянула в проход. Согнувшись возле одного из раскрытых шкафчиков, Бриджит остервенело потрошила содержимое рюкзака. - Стой, стой! – в испуге прошептала Вайолет, бросившись к девушке. – Я нашла аконит, слышишь? Нашла, – Бриджит выглядела настолько плохо, что Вайолет на миг испугалась за здоровье не только ее, но и свое собственное. Быстро облизнулась. – Слушай, в ванной лазарета есть вентиляционная шахта. Я думаю, она ведет через кухню в бойлерную, там есть проход в закрытое крыло. Попробуй найти этот выход, и встретимся там. Я приду и помогу тебе, идет? – сжимая плечи девушки, Вайолет чувствовала, как постепенно ее тело расслаблялось под касаниями. Бриджит закивала. – Сейчас на посту никого? – и, дождавшись утвердительного ответа, продолжила. – Тогда иди, потому что один из санитаров скоро здесь будет. Как только Бриджит сделала шаг, Вайолет принялась судорожно запихивать скомканные вещи обратно в рюкзак, утрамбовывая все имущество в шкафчике. Слыша только собственный стук сердца, Вайолет метнулась в ординаторскую, выдвигая все видимые ящики и раскрывая все дверцы шкафов вне зависимости от того, были ли они застекленными или глухими. Но никаких медицинских запасов здесь не было. За прикрытой дверью – отдаленный звук шагов на лестнице. Вайолет схватила первую висевшую на напольной вешалке куртку и бросилась к столу, лихорадочно засовывая руки в рукава. Тейт влетел в ординаторскую: в одной руке все еще работающий фонарь, в другой – флисовая кофта. Вайолет съежилась на стуле, ожидая порицаний и выговора. Медбрат неспешно нажал на кнопку, оставляя фонарь на поверхности одной из тумб. Тяжелые вдохи говорили о том, что юноша бежал, теперь же стараясь восстановить дыхание. - Ты убежала, - он приблизился, протягивая вещь. – А я просил подождать. - Знаю. Мне стало холодно, - Вайолет неторопливо стянула куртку, что съехала по гладкой спинке стула: дутый рукав коснулся пола. Тейт взъерошил волосы и тяжело вздохнул, протирая лицо двумя руками, словно стряхивая остатки сна. - Черт, Вайолет! – он воскликнул столь неожиданно, что девушка дернулась, и куртка за спиной полностью слезла со стула. Ткань флиски сжалась в кулачке. – Я не понимаю тебя. Не могу понять, что с тобой происходит, и это впервые за мою жизнь, потому что я чертов будущий врач и обычно знаю ответы. Вайолет молча смотрела на юношу. Его негодование было оправдано, но что она могла сделать? Что должна была сказать, чтобы объясниться? С силой прикусив губу, она схватила флиску со стола. - Прости. Тейт развел руки. - Так и не хочешь рассказать? Вайолет натягивала ткань. Юноша выглядел таким потерянным, таким открытым для разговора, что на мгновение она была готова вывалить все, что накопилось за последние дни: весь ужас, страх, все удивительные новости и знания, которые открылись ей, точно в какой-то фэнтезийной компьютерной игре. На эмоциях он даже забыл о ее обмороке. - Прости, я не могу, – потупив взгляд, она быстрым шагом миновала санитара, протискиваясь в соседний коридор, проскакивая в общий холл и направляясь к своей комнате. Она не может рассказать. Не может, потому что он сочтет ее умалишенной, и тогда в лучшем случае ее посадят на какой-нибудь ?Торазин?* и запрут в палате до конца этой ?лагерной смены?. Пустой пост регистратуры. Пустой холл. Какой сейчас час? Два? Три? Под тусклыми ночными лампами Вайолет доплелась до комнаты Бриджит. Свет выключен. Пустая. Собственная палата была теплой от работающей батареи. Все еще сладко пахло курицей. За окнами – зимняя ночь: лениво кружили одинокие загадочные снежинки. И даже узкая койка выглядела в этот момент какой-то особенно притягательной. Расстегнув молнию кофты, Вайолет залезла на покрывало, подтянув ноги к груди. Живот разрывало от голода. Она знала, почему упала в том крыле – любой молодой организм в таком маленьком весе отключится после нескольких дней голодовки. Она потерлась щекой о шершавую ткань покрывала. Всего на минутку она прикроет глаза, всего на одну минуту…***Когда сознание вновь включило действительность, Вайолет распахнула глаза в ужасе. Сколько прошло времени? За окном по-прежнему морозная темнота, но это чертова зима! Сейчас почти круглые сутки темно! Нащупав на прикроватной тумбе полупустую бутылку воды, Вайолет с жадностью опустошила пластик полностью. Затем поднялась с постели – медленно, чтобы глаза привыкли и вновь не накрыла волна забытья. В коридоре – все та же сонливая тишина. Заткнув передние пряди за уши, Вайолет повернула ручку, нарочито неспешно двинулась вдоль стены, прислушиваясь. На посту – ни звука. Либо никого, либо уснули. Вайолет заглянула за остекленную стенку, но увидела только пустующие стулья. Обогнув периметр, спокойно перешагнула порожек, смело направившись к ординаторской. - Опять убегаешь? Вайолет вздрогнула. Из картотечной вышел Тейт, сжимая стопку регистрационных бланков. - Я курить.Санитар вскинул бровь. - А у тебя есть сигареты? – и смотрел, как Вайолет потерянно выдохнула, стискивая дверной косяк ногтями. - И то верно… Тейт набрал воздуха, принявшись сдержанно рассовывать бланки по отсекам на стене. - Возьми фонарь, – только и произнес он, даже не глядя на девушку. Вайолет быстро кивнула, словно бы отвечая, будто пытаясь поддержать провальный диалог. Чувствуя себя полной дурой, она возобновила движение, по дороге захватив оставленный Тейтом фонарь с тумбы у выхода на лестницу. *** - Бриджит… – шепот расползался по помещениям. Луч фонаря перебегал от одной стены до другой. – Бриджит! – чуть громче, словно от уровня громкости что-то зависело. Вторило эхо. По выкрашенной некогда в голубой цвет стене стекла капля, проскользив по розовой и фиолетовой полосам краски. – Брид- - Я здесь, – ответный шепот из пустой комнаты. Луч осветил фигуру брюнетки. Вайолет опустила фонарь, кивком приглашая следовать за ней. - Прости, что так долго. - Здесь был Тайлер… я чуть ни вышла… В страхе встретить посторонних, найдя старую регистратуру, Вайолет сунула руку в коробку со вздувшимися картонными стенками. - Это? – луч упал на склянку с черной крышечкой. Сиреневая жидкость внутри издала хлюпание. Бриджит замерла над раскрытой ладонью девушки. - Одна? - Что одна?- Всего одна порция? Вайолет сунула склянку в карман флиски. - Заначка Тайлера в тепловом столе… – направив луч фонаря, переступила через отломанные ножки стульев. Бриджит шагнула следом. Сдвинулась с места выдвижная полка. Но ни на прежнем месте, ни на других уровнях несессера не было. – Дьявол… - Значит, Тайлер забрал его… Вайолет с досадой пнула ножку стола, отчего завибрировала поверхность, и земляные комочки посыпались на пол. *** -Крематорий? – Бриджит прохаживалась вдоль бывших холодильных камер. Вайолет прикрыла тяжелую входную дверь. Длинные рукава упали, и девушка потрясла кистями рук, протягивая лекарство. -Как ты это делаешь? Пьешь? Втираешь? – пристраивала та фонарь на стеллаже между двух грязных банок так, чтобы хватало освещения. -Вкалываю, - Бриджит опустилась на поверхность одного из столов и достала из кармана кофты шприц. На игле – защитный колпачок, но сам инструмент без привычной стерильной упаковки. Вайолет передернуло. -Он использованный? Под свисавшими грязными прядями блеснула нижняя губа. -Нашла в мусорке лазарета. Вайолет молча придвинула ногой большой пустой овощной короб. Завороженно глядела она на то, как скинув колпачок Бриджит проткнула иглой мягкую крышечку пробирки. Откинула шприц на стол, стянула кофту. Из-за ворота футболки появился череп птицы, и девушка скрутила на руке черную веревку украшения как жгут. И все так быстро, словно за ними действительно гнались. Зачарованное наблюдение прервал тихий, почти что хриплый голос Бриджит. - Иди сюда. Вайолет покорно поднялась, чувствуя холод в конечностях. То ли влияние времени суток и усталость, то ли простое помешательство, однако использованная игла и возможность заражения бог весть чем не так уж и страшили. - Первый раз подействует через мышцы. Вайолет доплелась до Бриджит, стягивая на ходу рукав флиски. Девушка быстро воткнула иглу в плечо, опуская поршень шприца ровно до половины. - Этого, конечно, мало, но должно хватить на какое-то время… Вайолет напряглась. В холодном крематории, в почти полной темноте с единственным лучом света от фонаря, что синеватым кругом бил на холодильные камеры, будто бы можно было услышать, как трещат дождевые трубы на улице от потоков сурового ветра. Хотелось все списать на воображение и ложные сигналы мозга, но на мгновение рука словно окаменела. Онемение будто охватило все тело, а затем разлилась теплая волна, и точно будучи в коконе Вайолет захотелось прилечь, сесть – опуститься на что-нибудь и уснуть. Она нащупала овощной ящик. - Ну как? – с трясущейся рукой Бриджит не сразу попала иглой в собственную вздутую вену, и лишь сейчас Вайолет разглядела все заросшие ранки, все порезы, весь тот ужас, который скрывался под кофтой ее новой знакомой. Так вот что имели в виду на сеансе, когда о ней самой говорили как о ?еще одной самоубийце?. На вопрос Вайолет не ответила. Никого с большим числом порезов чем у себя она еще никогда не видела. И зловеще покачивался птичий череп, свисая с тонкого плеча… То, что произошло сразу после, стало для Вайолет еще одним открытием. Бриджит сунула шприц в рот, зажимая между зубов. Руки сжались вокруг туловища, голова повисла, точно у тряпичной куклы. И вымученное короткое мычание разбавило звук капающей воды. Иголка шприца торчала меж свисавших блестящих темных прядей.Вайолет молча ждала, пока судороги Бриджит не прекратятся. Ждала молча не только потому, что не хотела мешать или не знала, что сказать. Молчала потому, что пыталась уложить в сознании происходящее. Вот она, девочка из обеспеченной, внешне кажущейся абсолютно нормальной семьи, девочка, которая всю жизнь жила в чистом, всегда убранном доме, но хранящая старые карточки с серийными убийцами, курящая и в тайне ото всех страдающая душой, потому что никакие деньги и никакой видимый комфорт никогда не смогут уберечь ни одного человека от психических расстройств. Девочка, которая принимала душ каждый день по два раза и меняла зубную щетку каждые два месяца теперь была укушена непонятным существом, спрятана от благ этого мира за стенами бывшей туберкулезной клиники без средств личной гигиены и на второй день чуть не лишилась девственности с едва знакомым мужчиной. Девочка, которая манипулирует юным, милым медбратом и незаконно бегает по обветшалым коридорам глубокой ночью. Наконец, девочка, которая спуталась с нездоровой пациенткой, дала ввести в себя не до конца понятную жидкость грязной иглой в грязном крематории, с грязными мыслями и помыслами в собственной голове. И все это только лишь потому, что наркоманка убедила в существовании оборотней. Оборотней! Может, это и есть взросление – когда ты меняешь свое сознание, начинаешь приспосабливаться к условиям и справляться с ситуациями, которые до этого дня были для тебя не только неизвестными, но и даже дикими? Верить в то, что раньше отказывался принимать? Доверять людям, которые пугают, и бояться людей, которые выглядят нормальными?*** В первые минуты действия аконит произвел на Вайолет странный эффект кофеина – возбужденно колотилось сердце, дрожали руки и тело, словно заведенное, никак не желало мириться со временем на часах. Вайолет металась из стороны в сторону – от одного из столов до стеллажа и обратно – потирая вспотевшие ладони. Бриджит растирала предплечье, чувствительность которого была на медленном пути к возвращению, и глядела на брошенный на пол шприц, вглядываясь так интенсивно, словно надеясь увидеть в его корпусе под поршнем остатки ценных забытых сиреневых капель . - Ты же понимаешь, что Тайлер больше не будет там оставлять свое добро? – полушепотом высказывала очевидное Вайолет. Бриджит молчала. – Надо что-то придумать, что-нибудь-Руки безотчетно плясали в воздухе, словно движение кистями помогало думать. Мысли мелькали в сознании как картинка на экране при перемотке кассеты, но не удавалось ухватиться ни за одну из идей. Где теперь искать аконит? Внезапный скрежет просевшей двери о пол распространился по пустым коридорам. На адреналине Вайолет даже подпрыгнула. Бриджит впервые оторвала взгляд от валявшегося шприца. - Сюда, - хватая работающий фонарь, шепнула Вайолет, махнув рукой на дальний стол за большим бидоном, заваленный деревянными поддонами. Они залезли под поверхность, сжавшись в самом углу. Вайолет судорожно отключила фонарь, опуская корпус рядом. Под тяжелый сырой запах плесени шаги звучали все ближе. Бриджит обхватила голову. Вайолет же, зажмурившись, зажала рот с такой силой, что вскоре невыносимо заныли губы. И тряслись руки, и сердце продолжало колотиться как сумасшедшее.***Они оставались под столом в углу настолько долго, что возбуждение сменилось поглотившей усталостью, из-за которой Вайолет больше не понимала, чувствует ли она себя лучше, как-то по-другому, иначе. Прислонившись к стене за нагромождением ящиков, обе девушки сидели в остужающей мертвецкой прохладе крематория. Мелкая бетонная крошка впивалась в ягодицы, натирая ноги сквозь ткань джинсов. Они сидели рядом друг с другом; Бриджит обхватывала колени, нервно, монотонно растирая вельветовую ткань большим пальцем. Пока шаги за прикрытой дверью полностью не стихли, никто не проронил ни звука. Грязью пахло от всего, что окружало, включая собственное тело. Вайолет прикрыла глаза, чувствуя холодную влагу под ресницами. Так жутко стало вдруг от мыслей о том, что она больше переживает за едва знакомую девушку, нежели за пропавших где-то там курортников-родителей. Вновь стало так невыносимо горько за свое поведение, за то, как беззастенчиво она морочила голову Тейту. Где он сейчас? Что думает о ней? И почему эти вопросы так ее заботили? Когда-нибудь придется выбраться из этого убежища, и что тогда? Сколько можно сидеть на аконите? А что если это все ненастоящее? Во тьме в это было легче всего поверить - что если у нее и правда галлюцинации? - Ты похожа на нее, – тихий голос Бриджит прервал тяжелые размышления. - На нее? - рукав флиски стер слезы.- Мою сестру. Ты напоминаешь мне Джинджер. Ей тоже было плевать на мнение окружающих. Она была такой… независимой. Сильной. Из-за отсутствия любых источников света Вайолет позволила себе легкую улыбку – судя по рассказам, не такая уж и сильная была эта Джинджер раз так быстро сдалась. - Но ты не слабая, – шепнула в ответ та. Бриджит выдохнула. - Я не была такой раньше. Обращение меняет…Вайолет тяжело сглотнула. - Как думаешь, почему это именно с вами произошло? В темноте Вайолет лишь чувствовала, как едва уловимо сильнее забилось сердце Бриджит – она вспоминает. -Мы с Джинджер были помешаны на смерти. В детстве заключили соглашение, что умрем в шестнадцать… – и глухой, желчный смешок. – Нам это и удалось, свою так я вообще растянула на годы, - вздох, шуршание толстовки. – Черт знает, может, наказание за подростковый нигилизм. Слова тянулись вяло, уставшие, будто окаменевшие мышцы лица работали медленно. Привыкнув к темноте, Вайолет даже казалось, будто она различает силуэты по другую сторону крематория – там, где за приоткрытыми дверцами холодильных камер зиял мрак и мертвецкая пустота. После укола все тело стало ватным, словно невесомым. Таким, каким оно и должно быть глубокой ночью в здоровом состоянии. Но вот надолго ли этот покой?- Ты слышала легенду о Лугару? – с хрустом мелкой крошки Вайолет подтянула колени к груди. – По одной из версий укус этого оборотня – наказание за несоблюдение христианских предписаний… или за продажу души дьяволу. А раз вы с сестрой увлекались такими вещами… – Вайолет затихла.- … контракт с дьяволом… – тихо повторила Бриджит, не то вспомнив что-то, не то задумавшись над смыслом слов. И что-то внутри Вайолет пожалело о сказанном. Какая-то часть сознания или души – то, что не подвластно обывательскому видению – что-то магическое, оккультное – эта самая частичка вдруг дала о себе знать, словно бы большая горящая кнопка с надписью “Опасность”. Но не придала Вайолет этому значение – слишком сильной была усталость. В какой момент они обе уснули – никто не заметил. Аконит подавил телесный жар, но ни холод бетона, ни скрюченная под столом поза – ничто не помешало провалиться в забытие сразу же, стоило лишь прикрыть отяжелевшие веки. Вайолет снились большие листы – книга настолько огромная, что для переворачивания страниц нужно было идти из конца в конец. И убористые письмена, выведенные столь бурыми чернилами, что лишь металлический характерный запах, будто оседающий на языке тяжелым слоем, мог дать правильный ответ – это кровь. На страницах писали кровью… Яркая вспышка, как свет выезжающего из тоннеля поезда подземки. Вайолет щурится, пряча лицо за свисающим с кисти рукавом. Чужие кроссовки шуршат на полу. За лучом фонаря лица не видно, но голос не спутать. - Какого черта вы тут делаете?!