a (1/1)

- Давно пришла в себя? – женщина прикрыла за собой дверь. Вайолет нахмурилась. На груди вошедшей качался именной бейдж. - Это больница? - Реабилитационный центр ?Лучшие времена?. Я Элис, руковожу программой помощи…Вайолет пощупала холодную оконную раму – сама не зная, зачем. - ?Лучшие времена?… – перебила девушка, повторив название. – Никогда не слышала. Почему я не в больнице? Элис жестом тактично предложила Вайолет присесть на постель, сама же опустилась в кресло. - Приехавшая скорая отвезла тебя в госпиталь. Но при тебе не было никаких документов, поэтому и держать там тебя они не имели права. А к нам как раз и направляют таких, как ты...Вайолет все больше хмурилась, не глядя доплетясь до края постели. - Таких, как я? – опустилась на матрас девушка. Элис поджала губы. - Без денег, без документов.Вайолет подпрыгнула от возмущения.- Но у меня есть деньги, я не бездомная! Родители компенсируют все расходы, с ними только нужно связаться!- Прекрасно, - коротко выдохнула Элис, - так у тебя есть семья… Это объясняет ключи, - и кивнула на тумбочку. Вайолет проследила за взглядом пока и сама не увидела собственные бог весть кем вычищенные мартинсы и ключи от особняка. - Это все, что осталось? - Верхняя одежда была изрезана, штаны пока что в прачечной, - Элис достала из кармана пиджака небольшой блокнот с ручкой. – Напишешь мне свой адрес? Вайолет сглотнула, принимая письменные принадлежности. Вновь села на край матраса. - Родители не дома. Они на горнолыжном курорте в Британской Колумбии, - и щелкнула ручкой. – Я запишу номер телефона отеля, - рука почему-то дрожала. – А что с собакой? - С какой? – Элис приняла обратно блокнот. - С моей, которую я выгуливала. Ее нашли? Женщина отрицательно покачала головой. Вайолет усмехнулась. - Мама будет очень зла… - Как тебя зовут? - Вайолет, - и, взвесив все ?за?, добавила. –Хармон. - Прекрасно, - Элис дописала в блокнот. – Сколько тебе лет? - Девятнадцать. Ответ вновь ввел собеседницу в легкий ступор. - Точно? – прищурилась Элис. – Какую школу ты закончила? - ?Сентр Хай?, - без колебания ответила девушка. Элис на мгновение расслабилась, затем взгляд ее упал на перебинтованную руку Вайолет. Девушка взглянула на бинт с ужасом – пугала не повязка, а факт того, что это была уже вторая деталь за десять минут, которую она не заметила сразу. - На руке были шрамы. Я должна спросить, это ты себя резала или… Холодок пробежал по спине и вовсе не от контакта с ледяным полом. - Ну что Вы, - выдавила улыбку Вайолет, потирая голую ступню о ботик кровати. – Наверное, поранилась, когда упала, или это то животное зацепило… Элис вновь прищурилась. Когда она делала так, то все еще хранившее детские черты лицо приобретало пугающее выражение, и в компании этой женщины Вайолет впервые в жизни казалось, что ее вранью не верят. А ведь в обмане Вайолет не было равных. Элис вновь смягчилась, возможно, обнаружив в ответе какое-то рациональное зерно.- Поскольку ты совершеннолетняя и, – она вновь бросила взгляд на руку девушки, – кажется, не имеешь суицидальных наклонностей, то по закону мы не имеем права тебя не отпустить. Но я бы советовала тебе задержаться, пока мы не удостоверимся, что раны полностью затянулись… или хотя бы пока не свяжемся с твоими родителями. Вайолет одобрительно кивнула. Поднимаясь из кресла, Элис изучающе наблюдала за тем, как девушка потирала ладошкой шею, расправляя плечи. - Поразительно… Вайолет опомнилась. - Что? - Ты даже не обращаешь внимания на рану. Совсем не болит? Вайолет приоткрыла рот, непроизвольно дернув раненым плечом.- В-видимо, вы дали мне хорошие обезболивающие… – пролепетала девушка, глядя на то, как вытянулось лицо Элис.- После того, как тебя привезли к нам из госпиталя, мы ничего тебе не давали. И вновь холодок прошел по позвоночнику. - А давно я здесь?- Со вчерашнего вечера. Мысли начали путаться. Вайолет вцепилась в матрас. - Ты что-нибудь помнишь? – спросила Элис, обойдя комнату до входной двери. – О напавшем. Вайолет мотнула головой. - Я не видела… что-то большое… точно не человек… Элис выдохнула. - Возможно, бродячая собака или даже пума... ты не переживай, в госпитале тебе сделали прививку от бешенства… Вайолет молчала. Она и не переживала. Она помнила жар и собственную горячую кровь под животом, поэтому и не понимала, как могут раны, породившие столько крови, совсем не вызывать дискомфорт. И как это возможно без действия обезболивающего? Ее настолько это тронуло, что она даже не стала спорить насчет нелепицы с пумой. - Натягивай ботинки и пойдем, я покажу тебе твою комнату, - вывела ее из транса Элис. ***Элис проводила Вайолет в общий коридор, ничем не отличавшийся от обычных больниц: крашеные в ментоловый стены с салатовой окантовкой, развешанные графики с плакатами в промежутках между дверными косяками, а за стеклом – огромная регистратура с видневшимися служебными помещениями и картотекой. Под намеренно игнорируемую болтовню Элис о центре Вайолет заметила двух санитаров: один блондин, откинувшийся на спинку стула, оторвал взгляд от журнала и коротко подмигнул. Второй блондин навалился на поверхность стола, выглядывая из-за напарника и широко улыбаясь. Точно щеночек. Вайолет отвела взгляд. Вопреки ее ожиданиям, в коридоре хорошо топили. Оголенные части тела нервировали – частичная нагота раздражала, но не так сильно, как обычно. Все списывалось ею на те самые загадочные обезболивающие, в которые с таким маниакальным упорством продолжала верить. По коридору меланхолично двигались фигуры – другие девушки. Их взгляд осознанный, даже заинтересованный, но надменный, из чего Вайолет сделала вывод, что это не психиатрическое отделение. Элис сказала ?программа помощи?... бездомным? Наркоманам? Вайолет полностью игнорировала слова, лившиеся сейчас изо рта Элис. Пожалеет ли она об этом позже? Возможно. Прослушала дорогу до общей гостиной? До ординаторской? Велика беда. И почему вокруг одни девушки?На Вайолет смотрели как на диковинное существо с ярмарки заезжего бродячего цирка – за годы школы она привыкла к этому, а посему и не уделяла особого внимания. Но хотелось все же получить обратно свои джинсы. Просто чтобы чувствовать себя комфортнее. В своей тарелке. В своем теле. - Вот и комната, - Элис отперла ключом светлую деревянную дверь с разделением в шесть квадратных окошек. Вайолет протиснулась внутрь, оглядывая пустое, почти не занятое мебелью пространство, резко подумав о том, насколько права она была, решив остаться здесь. – Мы не будем тебя запирать, - продолжила Элис. – Как будешь готова, приходи… ко мне в офис или в общую гостиную.Вайолет вымученно улыбнулась, поджимая губы. Была какая-то неловкость в произнесенном, словно девушке было здесь не место, и даже Элис это понимала. - Спасибо, - бросила Вайолет, машинально разглаживая ткань рубашки на бедрах. - Я свяжусь с твоими родителями, - добавила Элис, исчезая в коридоре и прикрывая за собой дверь. Оставшись наедине с собой и крашеными стенами, девушка бегло осмотрела низкий стул на колесиках, голубой столик, напоминавший своей формой пеленальный, и еще одно большое английское окно с потрескавшимся слоем краски на рамах и раздвинутыми грязно-розовыми короткими легкими занавесками. Темные голые ветки деревьев торчали на светло-голубоватом фоне неба, и белел подоконник, словно бы и сам присыпанный сверкавшим снегом. От белизны слепило; большие светлые квадраты ложились на тумбу и верхнюю часть металлической кровати. На тонком покрывале – аккуратно сложенная санитарная форма, ужасно яркая желтая футболка с логотипом ?Лучших времен?, полотенце, пачка салфеток, туалетная бумага, бутылка воды, зубная щетка и банка мыла с дозатором. Чем дольше Вайолет простаивала над этим набором, тем более безысходным казалось ей ее положение. Зачем она согласилась остаться, когда можно было спокойно вызвать такси и уехать реабилитироваться в собственной постели? Тоскливо выглядела и туалетная комната с почерневшими межплиточными швами, тусклым освещением и грязной сантехникой. Вайолет угрюмо добрела до кровати, поднимая временный комплект одежды. Свалившаяся с крыши шапка снега с резким гулом упала на оконный отлив, заставив Вайолет вздрогнуть. В остальном была полная тишина, от которой, если не двигаться, начинало сдавливать голову. Пристроив стопку вещей на край раковины, Вайолет принялась стягивать мартинсы, глядя на свое отражение в прямоугольном зеркале. Это была все та же старая Вайолет, словно ничего и не произошло: никаких синяков под глазами, никаких ссадин, лишь растрепанные волосы да уставший, печальный взгляд. Вайолет помнила удар головой о ствол дерева и потянулась рукой, пальцами стараясь нащупать шишку, заранее морщась. Но ничего, как будто и не было удара вовсе. Вайолет в панике принялась перекидывать пряди волос то на один, то на другой бок, склоняясь к зеркалу, пытаясь осмотреть кожу головы насколько было позволительно, но ни взгляд, ни нервные окончания не фиксировали никаких следов ушибов. Ноги не чувствовали холодной плитки пола. Простаивая на одном из шнурков, Вайолет вцепилась в боковины раковины. Сердце забилось, возобновился звон в ушах. Вайолет таращилась на собственное отражение, с ужасом понимая, что выглядит полностью здоровым человеком. Но это было просто невозможно! Она не хотела смотреть, просто боялась, но знать было нужно: Вайолет с опаской потащила за край рубашки, подтягивая ткань наверх, пока волосы вновь не рассыпались по плечам, а голое тело слегка не закололо от прямого контакта с воздухом. Рубашка же свалилась на пол. Во рту стало сухо, от тревоги скрутило живот. Вайолет с трудом сглотнула прежде, чем обернуться спиной, заглядывая через плечо, и, откинув пряди волос, потянуть за конец огромного пластыря-повязки. Единственное, что почувствовала девушка, - как клейкая часть отходила от кожи. Вайолет стянула повязку до половины и лишь тогда смогла перебороть страх и взглянуть на раненую часть тела. Мурашками покрылась кожа, но не от холода; изо рта вырвался слабый, совсем тихий стон. Вайолет в ужасе глядела в зеркало на хоть и толстые, но полностью затянувшиеся и оставшиеся лишь бледными шрамами длинные раны. Не в силах поверить глазам, Вайолет закинула руку, с опаской касаясь кончиками пальцев выпуклых полос, покрытых светлыми волосками. Никакой боли. Вайолет прилепила отклеенную часть пластыря обратно к лопатке и, забыв об одежде, еще долго стояла у зеркала, опираясь о раковину, не в силах убрать руку ото рта, будто сделай она это, и крик наполнит мертвое помещение. Она щупала щеки, щипала, думая, что это сон, но чувствовала боль и понимала, что все же здесь реальность, и продолжала от ужаса зажимать рот. Она вспомнила, как острия вонзились в тело и раздробили лопатку и бог знает еще какие органы. Так как же это возможно, чтобы настолько сильные ранения затянулись за одну ночь? И ясно было, что обезболивающие вовсе ни при чем: никакие лекарства всего мира не могли бы сделать это.Элис сказала приходить, когда девушка будет готова, но Вайолет не покинула этой комнаты до следующего дня…Словно в тумане она натянула футболку с санитарной формой и вновь сунула ноги в ботинки. Не говоря уже об адекватных выводах, ее мысли просто не собирались в хоть какое-нибудь логически связанное предложение. Вайолет не заметила хода времени, не заметила, когда стемнело, не помнила, в какой момент и как долго она лежала на постели, скинув все предметы гигиены на стул, тупо уставившись на белый потолок, или простаивала у окна, точно так же тупо наблюдая за снежными заносами. Решив до конца убедиться в происходящем, Вайолет с трудом, но развязала узел бинта на левой руке, медленно размотав слой за слоем. От бессилия и ужаса происходящего она просто опустилась на матрас: два вчерашних глубоких пореза полностью затянулись, и среди других мелких шрамов выделялись два бледных новых. Она пыталась думать, но все, к чему удавалось прийти, - с ней что-то не так, что-то действительно не так с ее телом, и она не знала, что с этим делать и к кому обратиться. Элис? Отправит ее в госпиталь, но а что там скажут? ?Поздравляем, вы обладаете удивительной способностью восстанавливаться после тяжелой травмы?? А если это аномалия, и над ней станут ставить опыты? Больше никого в этом центре Вайолет не знала. И даже звонок родителям казался в этой ситуации бессмысленным, ведь и они, поверят ли ее истории или нет, но точно так же отправят Вайолет в больницу. Ей не было ни холодно, ни жарко. Телу, в отличие от разума, было настолько комфортно, что это пугало. Что-то менялось внутри нее, и Вайолет не знала, в какую именно сторону. И такой одинокой она себя почувствовала, таким удушающим ужасом ее охватило, и так горько стало от осознания собственного бессилия и непонимания, что Вайолет просто перекатилась со спины на бок, сворачиваясь калачиком на покрывале и чувствуя горячее жжение на лице от бесконтрольных слез. Может, если уснуть, все пройдет? Может, завтра все изменится?***Но не знала она, что за раздумьями прошел целый день, и не замечала, что за окном стремительно стемнело и зимние солнечные лучи давно уже не откидывали квадратов на стены. За Вайолет никто не заходил, и словно бы даже Элис забыла о ее существовании. Валяясь в лазарете, девушка пропустила раздачу только обеда, и поэтому ее рыданиям помешал звук ключа в замочной скважине. Круглую ручку повернули настолько быстро, что Вайолет едва успела осознать, что эмоциональный порыв крайне не уместен, когда в комнату действительно может войти любой желающий. Лежа спиной к двери, Вайолет умолкла, приоткрыв рот, поскольку только так она сейчас могла дышать. -Ого, так тебя забыли запереть или ты у нас особый гость? – веселый голос вошедшего наполнил комнату вместе с нотками мужского парфюма, которые Вайолет, к своему удивлению, смогла уловить с постели за добрых метров пять. Из-за приоткрытой двери теперь доносились коридорные шумы, топот и разговоры. -Элис сказала позвать за мной? – не поворачиваясь, проговорила девушка, неуклюже утирая нос рукавом. Секундное молчание вновь прервалось мужским глубоким голосом. -Нет, это называется обряд посвящения новеньких. Знаешь, как в колледжах и все такое, - игривый настрой вошедшего был совсем не к месту. -Уходите, - коротко кинула Вайолет, вжимаясь в матрас, сильнее сдавливая сложенными руками грудную клетку. – Прошу, уйдите. Ее гость усмехнулся, но не успел ничего ответить. Послышались новые шаги. -Эй, оставь ее, - второй мужской голос, - положи поднос и пойдем. Тайлер, слышишь? Вайолет не двигалась, зажмурившись так сильно, словно это могло помочь избавиться от непрошеных гостей. Звук трения мягкой подошвы о напольное покрытие возобновился, затем пластик стукнулся о стол. Вайолет вжалась лицом в подушку, ожидая. -Ну все, пойдем, нам еще остальным разносить. Этот второй голос, он сразу понравился Вайолет. И не в интонации или тембре было дело, а в том, что он произносил. Он помог ей вновь остаться одной, и Вайолет чуть было не поддалась желанию обернуться, чтобы увидеть его, чтобы мысленно поблагодарить. Но шаги стихли в коридоре, а дверь со скрипом, тихо прикрыли. Вайолет продолжала лежать в одной и той же позе настолько долго, пока не свело ногу. Сон так и не пришел. Давно стемнело, и стекла изредка дрожали от ночных порывов ветра. В какой-то момент сладко запахло кукурузой и сельдереем. Разминая затекшую ногу, Вайолет бросила взгляд на стол, рассмотрев в полутьме блестящую пленку на подносе с едой. В тот день Вайолет не съела ничего кроме небольшой котлеты из печени. А в общем коридоре давно погасили основной свет, и тускло горели ночные лампы, а с улицы, откуда-то из леса, со стороны массивных елей доносился вой. Вой на луну, которая еще только собиралась стать полной…