b (1/1)

Красный свет, точно в проявочной комнате. Кислый запах нечистот да такой острый, что раздирало слизистую. Раскаленный, точно расплавленный металл свечной воск стекал по рукам и капал на раздробленную плитку, снимая с собой и вздутую кожу. Крики пульсировали в голове. И собственное лицо в чужой теплой крови. И с потолка капала холодная вода, попадая точно на макушку, и рвало кусками чьей-то плоти… Вайолет открыла глаза.***Жемчужное небо и белоснежные сугробы все так же безмятежно приветствовали новый день. Казались бескрайними заросли елей, мохнатые ветви которых гнулись к земле от снега. Чернели мощные стволы. Замерев у окна своей палаты, Вайолет долго всматривалась вдаль, меж остроконечных верхушек, пытаясь понять, насколько ?Лучшие времена? удален от ближайшего населенного пункта. Белел торчавший скат над крыльцом внутреннего двора, а с огромной снежной шапки на водостоке ветер неторопливо сдувал и развеивал искрящиеся вуали снега, напоминавшие Вайолет выпущенный табачный дым. Она впервые вспомнила о собственных сигаретах, которые, должно быть, выпали из кармана во время инцидента…Девушка в страхе бросила взгляд на стол: пустой поднос с размазанным по дну одного из отсеков горошком действительно устрашал. Вайолет никогда не завтракала. И от воспоминаний о ночном сне, который должен был вызывать совсем иную реакцию, Вайолет почему-то чувствовала растущий голод…Тихо хлопнула уличная входная дверь, привлекшая ее внимание. Затем - глухой собачий лай, и замаячила светлая вельветовая куртка – один из санитаров пробирался по старым снежным следам к собачьей будке. Он что-то говорил засуетившемуся пятнистому косматому псу, но оконная рама была слишком глухой – доносилось лишь странное эхо. Волосы медбрата светлые, но прямые, короткие. Вайолет решила, что это один из тех двух, которых она видела на регистратуре. Форточек не было, и девушка буквально припала ухом к стеклу: ей хотелось узнать, он ли был вечером в ее комнате. И если да, то кем из двух ее вчерашних посетителей? Понравившийся ей голос назвал тогда имя Тайлера. Так кто же из них сейчас менял пустую собачью миску на полную? Будто бы почувствовав, Вайолет обернулась на дверь комнаты: в шести окошках попеременно замаячила темная макушка Элис. Миновав дверь, женщина все же вернулась, бросив взгляд через стекло и повернув ручку. - Доброе утро, - Элис поправила рукава пиджака. – Мне сказали, ты вчера совсем не выходила. Вайолет вяло пожала плечами. - Хотелось тишины. - Что ж, тишиной не обделим, - улыбнулась Элис. – Здесь никогда ничего не происходит. Вайолет с иронией поджала губы. - Когда мои джинсы вернут из прачечной? - Сегодня, - Элис резко полезла в карман пиджака, - чуть не забыла, - на край стола опустились четыре сигареты. Вайолет приоткрыла рот для вопроса, но Элис продолжила. – Все, что удалось спасти. Остальные размякли в... – Элис не стала произносить слово ?кровь?, а Вайолет не стала вынуждать. - Мне разрешается курить? Элис усмехнулась. - Тебе все разрешается, ты не пациент. Только не в здании, выходи на задний двор, хорошо? Попроси кого-нибудь из наших ребят показать тебе дорогу. Вайолет облизнулась, скрывая свой порыв засиять в широченной улыбке.- Теперь о более важном, - продолжила Элис, придвинув и опустившись на стул на колесиках. – Я дважды звонила в отель, но твоих родителей не застала. Скажи, они именно кататься уехали? Присев на край так и не расправленной за ночь постели, Вайолет нахмурилась. Опять ее в обмане хотят уличить? Но она ведь не врала… Элис будто бы прочла мысли: - Я это к тому спрашиваю, что если кататься, то днем будет бесполезно их пытаться поймать, а вот если на спа процедуры всякие…- Да, кататься, - Вайолет потерла ментоловым рукавом санитарной рубашки лоб. Элис коротко кивнула. - У тебя есть другие родственники? Выдержав положенную паузу, Вайолет отрицательно покачала головой. Она предполагала этот вопрос и заранее продумала ответ. Скажи она правду, и ее тетю тут же оповестят о тревожном случае, и тогда Вайолет вновь отправят в настоящую больницу. А это, как она уже решила для себя, последнее, что сейчас требовалось. Вайолет ясно поняла, что хочет остаться в этом центре и разобраться в своем состоянии самостоятельно, без назойливого вредительства – будь то посторонние врачи или родственники. Элис с трудом приняла отрицательный ответ. Ее алые губы сложились в одну линию, и видно было, как женщина продумывает дальнейший ход диалога.- Насколько родители уехали?Вайолет хотела назвать количество оставшихся дней, правда хотела, но, не зная даже сегодняшней даты, сделать этого не смогла. - Уехали третьего на две недели, - наконец, выдала девушка всю информацию, какой обладала. Элис медленно закивала, считая. - Сегодня понедельник. Если до конца недели мне так и не удастся с ними связаться, тогда мы с тобой обратимся в полицию, идет? Вайолет смекнула – Элис думает, что та волнуется за маму с папой. Но жуткая правда была в том, что сейчас Вайолет было все равно, какие по счету горные спуски покоряют ее родители. - Отлично, - выдавила девушка, заелозив на покрывале. Элис улыбнулась и, встав со стула, с шумом придвинула его обратно к стене. Взгляд упал на опустошенный утренний поднос. - Аппетит означает выздоровление, - прокомментировала Элис, шагая к двери. – Покажись ребятам для перевязки. Кивнув, Вайолет натянуто улыбнулась. Да, покажется она медперсоналу, а то как же. Просидев в странном ступоре пару минут, Вайолет вскочила, презрительно толкнула пустой поднос, пока пластиковый бок не стукнулся о стену, затем схватила сигареты и, по дороге засовывая их в карман, устремилась к выходу. ***Запахло штукатуркой и горькими лекарствами. Голоса из работающего телевизора разносились по коридору навязчивым гулом. Оглядев проход, словно бы действительно нелегально покидая палату, Вайолет запрятала края криво завязанного бинта подальше под рукав и сделала первый шаг. Телевизионные звуки приглушали скрип подошвы ее ботинок. ?Нужно покурить, - крутилось в голове. – Нужно покурить и тогда все само решится?. И мысль эта придала уверенности. Слева – общая комната отдыха: возня смешивалась с хихиканьем и все теми же голосами из телевизора. Вайолет заметила женские спины. Напротив – пустующая регистратура, в недрах которой отыскалось помещение картотеки со смежным подобием ординаторской. Никого. В металлическом шкафу со стеклянными дверцами – залежи красных пачек традиционного печенья с кленовым сиропом, запасы голубых пластиковых стаканчиков и бутылок с водой. На большом круглом столе разбросаны кипы папок, на которых валялись оставленные голые печеньки и простаивали грязные полупустые кружки. Среди бумаг и таблеток Вайолет нашла зажигалку. Напольная вешалка косилась от верхней одежды, по количеству которой можно было понять – медперсонала здесь больше, чем два человека. Недолго думая, Вайолет стянула уже знакомую ей светлую вельветовую куртку на меховой подкладке. ***Нетрудно было догадаться, где именно находился выход во внутренний двор: комната Вайолет на втором этаже, дверь правее ее окна. Спуститься и обнаружить нужную надпись – все логично. Но открытие двери напротив регистратуры под светящейся табличкой ?Выход? повлекло за собой включение громкого звукового сигнала. Вайолет чертыхнулась. Ну конечно, это же наркодиспансер, просто так тут пациенты не прогуливаются! Бунтарская натура Вайолет приказала не дожидаться медперсонала, и девушка, сжимая куртку, стремительно рванула вниз по лестнице, минуя натянутую по периметру перил сетку. На посту первого этажа пухлый парень с длинными волосами озабоченно оторвался от комикса. Вайолет нервно обернулась, затем облизнула сухие губы, склоняясь к поднятому окошку. Звон сигнала раздавался и на этом этаже.-Это ты дверь открыла? – первым произнес санитар. Вайолет вновь облизнулась.-Элис разрешила мне покурить. Я не знала про…-Проходи, - не дослушал тот, снова поднимая комикс, мимолетно указав большим пальцем на выход. Вайолет лишь кивнула. Либо ее фото развесили здесь на каждом посту, либо для прохода действовало правило ?не бежит – значит, не преступник?. Толкнув противопожарный дверной поручень, Вайолет потонула в огромных рукавах вельветовой куртки. Набрасывая вещь, девушка почувствовала – при движении лопаток пластырь-повязка зашуршал под футболкой, клейкая часть высохла, перестала липнуть. И Вайолет с ужасом вновь вернулась мыслями к этой теме, понимая, что нельзя дать медперсоналу это увидеть. Зимний свежий воздух ударил в ноздри. Защекотало на щеках и непокрытой голове. Тихий полдень ослеплял, под подошвами захрустел снег, наваленный на бетонное покрытие. Под шум прикрывающейся двери Вайолет глубоко вдохнула. И приятный холодок просочился сквозь ткань широких санитарных брюк. Вайолет нащупала одну из сигарет в кармане. Куртка отдавала смесью ароматов: горькая ваниль и кедр, собачий запах и еще что-то, напоминающее индийские приправы. И Вайолет принялась с маниакальной настойчивостью щелкать зажигалкой, лишь бы откинуть мысли о внезапном даре различать оттенки благовоний. Знакомое шипение, долгожданный запах: она медленно затягивалась, с внутренним ликованием наблюдая за тем, как дым рассеивался в морозном воздухе, растворяясь на белоснежном фоне. Меж елей пустовала собачья конура, с этого ракурса казавшаяся еще более потрепанной. Снегопад усилился, и хлопья, казалось, появлялись из ниоткуда – настолько они сливались с цветом неба. Вайолет подставила руку, и снежинки падали на оголенную кисть, растаивая настолько быстро, словно она горела изнутри.Идиллию нарушил дверной скрип. Вайолет спрятала улыбку за очередной затяжкой – когда-то же за ней должны были прибежать, подумав на беглеца-пациента. И поворачиваться не было нужды – в поле зрения попадал рукав салатовой медицинской рубашки. Молчание тянулось, словно знакомы они были многие годы, и Вайолет продолжала потирать нащупанный в левом кармане ключ зажигания. -Ты взяла мою куртку. Голос другой. Значит, этот - Тайлер. Вайолет усмехнулась, стряхнула пепел.-Тем хуже для тебя, - выпустила дым девушка, - дерьмово вы на своем посту сидите, - потешаясь, с улыбкой обернулась она на медбрата. Он был высок, красив. Яркий взгляд голубых глаз отвечал той же усмешкой. -Ты та самая с привилегиями? Элис говорила о тебе. Я Тайлер, кстати. Девушка щурилась, глядя куда-то вперед. -Хорошо, - медленно закивала Вайолет, облизываясь. – Это ты вчера приносил мне еду?-Хочешь, чтобы я делал это чаще? Вайолет вновь обернулась. Эта фраза, еще месяц назад вызвавшая бы в ней бурю гнева, сейчас лишь раззадорила. И губы сами поджимались в неясной бесовской улыбке, и внутренне в ужасе она была от своих реакций. Тайлер скрещивал руки на груди, и рукава темной длинной футболки обтягивали мышцы… Возня, затем громкий собачий лай. От неожиданности Вайолет вздрогнула, устремив взгляд на пятнистого пса – того самого, которому, по всей видимости, и принадлежала будка. -Рокки! – окликнул Тайлер. Пес тонул в снегу, но продолжал гавкать, выбираясь на протоптанную тропу. – Дружище, что с тобой? – Тайлер с улыбкой присел на корточки, пытаясь поймать пса, а Вайолет, точно зачарованная, продолжала глядеть на бешеное виляние хвоста, которое так разнилось с надрывом голосовых собачьих связок. А когда пес начал открыто скалиться, уворачиваясь от рук медбрата, Вайолет инстинктивно шагнула обратно к кирпичной стене. Сигарета дотлела, и девушка, не глядя, швырнула ее в стальной мусорный бак прежде, чем поспешно потянуть за дверную ручку. Дверь захлопнулась. -Сумасшествие… сумасшествие, - бубнила Вайолет, пролетая мимо санитара, толкая еще одну дверь, игнорируя вновь начавшийся звуковой сигнал, взбираясь вверх по лестнице, на ходу стягивая куртку Тайлера. Вайолет трясло, но не от испуга, а от осознания: на мгновение желание пнуть собаку, ударить животное превалировало над здравым смыслом, над всеми моральными помыслами. Табачный запах неотступно следовал навязчивым шлейфом. ?Вайолет ворвалась на второй этаж, поразившись тому, как за какие-то пять минут ее отсутствия коридор наполнился живыми фигурами. Кино, должно быть, кончилось, и девушки сновали туда-сюда, занимаясь бог весть чем, но до чего Вайолет не было никакого дела. Пары любопытных глаз моментально устремили на нее все свое внимание. Все, что оставалось ей сделать, - бросить куртку на регистрации. И какая-то часть сознания подсказывала, что сделай она это – и дальше ничего не останется. Вайолет в ужасе смекнула, что последнее, входившее в ее план – было курение. А что потом? Пойти на общий сеанс? Смотреть со всеми кино в гостиной? И дальше продолжать испытывать голод после вылизанного утреннего подноса? Докурить оставшиеся три сигареты и поехать домой? Сжимая вельветовую ткань, Вайолет вновь горько ощутила свою потерянность. Регистратура пустовала, Вайолет перешагнула порог. И, словно прервав ее тревожные мысли, задребезжали колесики капельницы: там, за стеклом регистратуры, из лазарета напротив, как и она сама днем ранее, появилась больничная рубашка – Элис выводила новую пациентку.-Эй, - темноволосая простушка в спортивном костюме внезапно окликнула Вайолет. – Ты, значит, та богатенькая? Вайолет заметила и некоторых других, державшихся вдали у стены, но слушающих, наблюдающих. Короткая улыбка тронула губы. Только старой-доброй драки ей не хватало. Но так сейчас хотелось…-Может, твои родители и наше лечение оплатят? – не унималась брюнетка, опираясь о дверной косяк регистратуры. -Это было бы невозможно, - спокойно ответила Вайолет, лениво скидывая куртку Тайлера на спинку стула. И обернулась. – Слабоумие не лечится. Удар. Пощечина обожгла. Кровь взыграла, и адреналин защекотал под кожей. Коснувшись горящей щеки, Вайолет сладко улыбнулась, точно ждала, точно радовалась. Неожиданный рывок – и она без особых усилий повалила девушку на бок, перекатывая на спину. Женский крик, дверной хлопок, оклик влетевшего на этаж Тайлера – руки на ее талии, – а острые женские ногти – на ее предплечьях. И нечеловеческая сила, и эйфория от визга, и усиливавшиеся вокруг голоса, и все больше касаний на ее теле, и ее же пальцы, впечатывающие лицо девушки в напольное покрытие, и собственное колотящееся сердце, налитое таким животным наслаждением, которое едва не затмило все другие органы чувств… Вайолет услышала, как вновь резко заорал звуковой сигнал. Мужские руки оторвали ее от брюнетки, и она рухнула на пол, и мужское тело повалилось рядом. И Вайолет подняла взгляд, и заметила стремительное движение, и мелькнул светлый край рубашки, скрывшийся на лестничной клетке. И звуки перебивали один другой. Тайлер стремительно подскочил, метнувшись следом на лестницу, лишь быстро кинув: -Займись ими! Во всеобщем хаосе, среди всех криков Вайолет различила один: брюнетка извергала ругательства, ощупывая ухо, а второй санитар, еще мгновение назад будучи рядом с Вайолет, подтягивал брюнетку с пола. Тот самый санитар, который помогал их разнимать. Тот самый, которому Тайлер поручил ?заняться ими?. Тот самый, которого она видела на регистратуре... Сдерживая вырывавшуюся девушку, он добродушно улыбался Вайолет. И уголки губ практически скрывались в глубоких длинных ямочках…