Глава 27 (1/1)

Молот с звонко и тяжело опускается на наковальню, отскакивает, на долю секунды приподнявшись над железной пластиной, а затем под действием силы тяжести возвращается обратно. Рука Мракоса с напряжёнными на ней канатами вен в который раз поднимает его и с силой опускает. Два звука ударов тяжёлого инструмента о железо (сам удар и более тихий удар от отскока) сливаются почти воедино, создавая короткий перестук. Никогда не обладавший особенным эстетическим восприятием, Мракос, тем не менее, находит эти звуки едва ли не самыми мелодичными на свете. ?Ну разве что после голоса Мины?, - привычно делает поправку он и, снова вспомнив последний час до мельчайших деталей, чувствует, как губы его расплываются в широкой улыбке. - Что с тобой? Сладкое видение пропадает, и Мракос, поведя плечами и сбрасывая тем самым с себя остатки недавней неги, обнаруживает, что стоит с опущенным к земле кузнечным молотом, и что за последнюю минуту он, погружённый в воспоминания, не поднял его ни разу. Хорошо, что пластину эту доделать он успел прежде, чем отключиться. - Да, я немного задумался. Мракос откашливается, прочищая горло, и опускает уже немного остывшую пластину в кювету. Вода в ней, соприкоснувшись с раскалённым металлом, шипит, и столп пара, поднимающийся от неё, частично скрывает лицо Мракоса и, минуя его, ударяется в потолок, где клубящимися ошмётками растекается по нему. Герк, последние минуты три наблюдавший за своим мастером, подходит к наковальне и, сев напротив бывшего мрачного принца, хитро рассматривает его черты лица, проглядываемые через частично скрывающие его завихряющиеся седые струи водяного пара. - Ты выглядишь таким довольным, точно ты – бетамоль, слопавший всех тлей на стебле одуванчика, - вкрадчиво замечает Герк. Бывший мрачный принц недоумённо смотрит на него. На Герка это не похоже – этот минипут крайне неразговорчив, и в беседы вступает редко. И что это за озорство в его глазах? Он вообще понимает, о чём говорит? - Ты ведь от Минары? – напрямик спрашивает Герк, и Мракосу совсем не нравится тон, которым он задал этот вопрос. Герку тысяча пятьсот лет, не удивительно, что его интересуют такие вещи, но одно дело говорить об этом в теории, и совсем другое – рассказывать то, что было. Тем более со своей любимой девушкой. Спустя каких-то полчаса. Мракос обречённо вздыхает. Опять придётся прикидываться идиотом. - О чём ты? – изобразив на своём лице искреннее непонимание, хмурится он, вытаскивая увесистыми щипцами новый пласт железа из стопки с такими же. Лицо Герка становится скучным – то есть таким же, что и всегда. - А как вы вообще познакомились? – неохотно спрашивает он, чтобы хоть что-нибудь сказать. И всё-таки, несмотря на то, что Герк – крайне необычный минипут с его замкнутостью и нелюдимостью, в нём есть эта характерная всем минипутам черта – неутолимое любопытство, которое даже его натура не может скрыть. Мракос хмыкает. Как они познакомились? Ну, на самом деле, история может даже показаться забавной, особенно на первый взгляд. Новый потрясающий день. Иронично фыркнув, Мракос защёлкивает последнее крепление на доспехе. На самом деле, такой же, что и всегда. Он проводит рукой по гребням и задумчиво чешет щёку. Взгляд его падает на склизкую лужу на каменном полу. В ней он отчётливо видит своё отражение – хмурое, невыспавшееся, злое…некрасивое. Мракос подходит к луже и размазывает её ступней. - Ваше Мрачнейшество! Даже не поворачивая головы, мрачный принц нагибается и поднимает лежащий рядом с местом, где находилась его голова, длинный прут с выдвижным моргенштерном. Всё так же не обращая на незваного гостя никакого внимания, он нажимает на кнопку и опытным глазом проверяет его на предмет поломки. - Ваше Мрачнейшество! Голос этот кажется Мракосу сегодня особенно льстивым и противным. - Ваше Мрачнейшество, разрешите доложить… - Нет, - рявкает он наконец, но головы не поворачивает. – Не разрешаю! – он становится вполоборота к вошедшему без приглашения осмату и зло смотрит на него сверху вниз. - Свалил живо отсюда, пока я тебе все кости не переломал, - цедит он, снова поворачиваясь к своей лежанке, представляющей из себя два покрывала: одно в качестве матраса, другое – одеяла. Раздаётся скрип хитина о сухую материю из кожицы сгнивших ягод – осмат переминается с ноги на ногу за его спиной. Мракос уже всерьёз подумывает над тем, чтобы запустить в это бесполезное существо своим моргенштерном. Он даже взвешивает его на руке, проверяя, хватит ли массы, чтобы одним ударом размозжить голову этой жалкой сошке. Этот его льстивый голос и лебезящее поведение по утрам…Будто ему и без того не замечательно живётся. Будет одной головной болью меньше. Но следующие слова осмата заставляют Мракоса передумать: - Вас зовёт Его Императорское Величество, сэр принц, - извиняющимся тоном информирует его приторный голос – его хозяин и не подозревает, насколько близка к нему была смерть. Мракос, всё ещё стоя к осмату спиной, с сожалением нажимает на кнопку, и булава сгладывается обратно. Рагнар, он же Рагги, он же тот парень, что стоит сейчас в проходе – любимчик его отца. Едва ли Ужасный простит своему сыну, если тот ?случайно? пришибёт самого известного подхалима среди осматов подаренным на совершеннолетие оружием. Отцу Мракоса чрезвычайно нравилось, когда кто-нибудь стелился перед ним, даже если все это было заведомой ложью. А Рагнар очевидно кривил душой и делал это сотни раз на дню. Мракос никогда не был слишком умён, о чём ему всегда напоминали враги вроде той девчонки-зазнайки с Первого, возомнившей себя воином в белом плаще, но он, тем не менее, мог отличить правду от лжи. - С этого и нужно было начинать, Рагги, - всё же повернувшись к нему, глухо рычит мрачный принц, глядя на посыльного сверху вниз, желая, чтобы тот перестал мозолить ему каждое утро глаза. А ещё Рагнар – единственная ниточка, которая хоть как-то связывает его с отцом. Да, он начальник всего Седьмого континента – после Ужасного, разумеется. И что с того? Едва ли это особенно помогает в налаживании отношений. И единственным, кто передаёт ему, Мракосу, когда он нужен отцу, а когда нет, является этот скользкий тип. Все кто был до него долго не задерживались – Урдалак не любил когда его послания доносили не вовремя или, не дай Бог, путались в его содержании и перевирались. Осматы не слишком хороши в качестве посыльных. Они вообще мало к чему пригодны кроме войны. Рагнар же всё-таки не совсем осмат… - Прошу за мной, Ваше Мрачнейшество, - изыскано склонившись в поклоне, произносит Рагнар и, разогнувшись, идёт в сторону тронного зала. ?Будто я сам дороги не знаю?. Мракос сегодня особенно раздражён. Он не выспался – вчера (или всё-таки уже сегодня?..) почти до пяти часов ночи он прочёсывал окрестности Седьмого континента – точнее, его столицы Некрополиса – на предмет нарушений. А таковых было немало. С восьми до полуночи он вместе со своими людьми обходил предприятия: кто-то из лавочников не заплатил по долгам, где-то бар не был закрыт после комендантского часа, какие-то проститутки брали слишком высокую цену с клиентов, а кое-где приторговывали наркотиками собственного приготовления, что приносило казне Ужасного У убытки, а значит было незаконно. Эти несколько часов буквально вытряхивали из него всю душу – хотя мало кто тогда верил в её существование в таком как Мракос. У лавочников никогда якобы не было денег при себе. Наркодилеры всегда были при оружии и умели довольно быстро испаряться в воздухе, стоило только на горизонте появиться стражнику. Бармены готовы были вылизать твои ботинки и натереть их собственными ушами – но это когда был день. Ночью они становились кровожаднейшими из хищников – наплыв посетителей случался именно когда темнело, а значит, закрываясь уже в десять, они теряли драгоценную прибыль, и каждый раз их приходилось колотить, прежде чем разум и страх брал верх над алчностью. Проститутки же…это вообще песня. Грустная и унылая песня. Чего только Мракос не навидался на последние шестьсот лет службы. Ну а затем должна была начаться самая простая часть обхода – часовое патрулирование, по прошествии которого его должны был сменить на посту Рэкки, брат-близнец Рагги, к слову. Но ни он, ни его люди не пришли. И никаких объяснений. Оставить пост без замены Мракос не мог. Он послал одного из осматов ко дворцу Урдалака, чтобы разъяснить ситуацию, но тот похоже решил, что будет лучше завалиться спать, чем будить Ужасного посреди ночи. ?Нужно будет найти этого слюнтяя и выбить из него всю дурь?, - неприязненно думает мрачный принц. - Куда вчера подевался твой хвалёный братец, Рагнар? – глядя в испещрённую хитиновыми пластинками спину собеседника, хмуро спрашивает Мракос, убирая свой выдвижной моргенштерн. Он смотрит на стелящийся за Рагнаром суставчатый длинный хвост с жёстким хитиновым остриём на конце, едва преодолевая желание наступить на него. Да, Рагги не совсем осмат – скорее уж не осмат вовсе, – но он носил их броню, а значит автоматически назывался так же. Завтра нужно патрулировать Шестой, а послезавтра – Пятый континент, и Мракосу совсем не хотелось бы не спать три ночи подряд. Он поднимает руку к глазам и массирует двумя пальцами веки. Ему бы вообще не хотелось работать на территории Пятого континента. Бармены Некрополиса – цветочки по сравнению с клёво-чуваками. Эти только и умели, что веселиться и, как они это называли, ?оттягиваться?. Поэтому нарушений там была уйма. И каждое приходилось устранять по полчаса. Мракос хоть и идиот, но догадывался кое о чём. Похоже, эти ребята организовались и выстраивают на пути его людей особенно труднопреодолимые препятствия, чтобы он не успел в нужное место в нужное время. Но мрачный принц тоже научился кое-чему за последние шесть лет жизни. Ступив на Пятый, он тут же шёл в Яма-бар, к этому прохвосту Максу. Ну и скользкий же тип… Но патрулирование Пятого было в несколько раз важнее, чем обход дельцов Некрополя. Среди пёстрой толпы клёво-чуваков его отряд изредка встречал минипутов с Первого континента, с которым они прибывают в состоянии захватнической войны. Узнать их было несложно – они ходили потерянные и очарованные шумом, гамом и яркими красками, нехарактерными для их размеренной жизни в Минипутской Деревне, раскрыв рты и не разбирая дороги. Совсем недавно они поймали на Пятом лодочника Гондолло, работавшего на переправе на Большой реке. Минипут видимо устал ждать посетителей и решил прокатиться по реке до Пятого, чтобы пропустить в баре стаканчик-другой Огненного Джека, где и был собственноручно Мракосом схвачен. С помощью знаний пленённого в темнице Некрополиса мудреца с поверхности, лично Мракосом был придуман гениальный (гениальнейший!) план очередного нападения на Деревню. Натяжное полотно с изображением туннеля уже было готово, и уже завтра план должен придти в исполнение. Настроение Мракоса поднимается. Точно, ведь завтра он не будет топтать сапоги о твёрдый камень Шестого континента. Завтра ночью, где-то после полуночи он поведёт войска в Деревню. На захват по лично им придуманному плану! Но радость омрачает приторный голос Рагнара, и настроение Мракоса снова ухудшается. - Как раз по этому поводу вас и вызывает Его Императорское Величество, - елейным тоном отвечает он. Голос Рагнара так лживо вдохновлён, и говорит он так фальшиво одухотворённо, что Мракос не выдерживает. Всё-таки наступив ему на хвост и нарочно задержав ногу на нём подольше, с удовольствием вслушиваясь в его болезненное шипение, он быстрым шагом обгоняет его и, первым достигнув огромных каменных ворот с выгравированной на них гигантской буквой М, приказывает открыть их. Осматы, выстроившиеся по разным сторонам от толстых гранитных створок, привычно начинают ворчать, но, быстро сообразив, в каком настроении пребывает их начальник, мгновенно затыкаются и принимаются за работу. Привычно они берутся за тросы и начинают тянуть их, раздвигая тем самым створки ворот. К тому моменту, как между ними появляется заметная глазу щель, через которую, правда, ещё нельзя разглядеть, что происходит в тронном зале, Мракоса догоняет Рагнар. Обойдя мрачного принца по кривой, он зло зыркает на него, предусмотрительно обмотав хвост вокруг левой руки. Рагнар ненавидит Мракоса не меньше, чем он его. Ненавидит люто всеми фибрами души (опять-таки, если таковая имеет место быть), и Мракос, прекрасно об этом осведомлённый, категорически не переносит его лживую манеру лебезить перед ним. От неё веяло чем-то ядовитым и тошнотворным. Наконец, ворота открылись достаточно, чтобы посетители могли войти. Но Рагнар, стоящий впереди Мракоса, не собирается двинуться с места прежде, чем створки гранитных дверей откроются до упора – как того требовал этикет. ?Вредничает?, - насмешливо думает мрачный принц. В другой раз он бы скорее всего стерпел эту его выходку и подождал, но сейчас Мракос не в том расположении духа. Поэтому он берёт Рагнара за плечи и, легко приподняв его от земли, точно он – деревянная жердь, проносит его через открывшиеся створки ворот. Войдя в тронный зал, он мгновенно ощущает на себя пристальный холодный и уничтожающий взгляд. Тихонько сглотнув, Мракос останавливается и, боясь оторвать взгляд от пола, ставит ошарашенного Рагнара на твёрдую землю. Преодолев страх, мрачный принц поднимает глаза от подножия трона и натыкается на полный презрения и разочарования взгляд отца. - Я пришёл, как вы просили, мой повелитель. Мракос откладывает готовый пласт и берёт щипцами новый. Этот будет одним из тех, что станут окаймлять ворота, поэтому придётся сейчас хорошенько поработать, чтобы придумать ему нужную форму. - И всё? Погруженный в не слишком весёлые воспоминания и своё любимое дело Мракос сильно вздрагивает, точно его разбудили от неглубокого сна, и поднимает голову. Перед ним всё ещё сидит Герк, и он явно всё это время ждал продолжения. - Вас познакомил Барахлюш? И это всё? – в обычно равнодушном голосе подмастерья звучит разочарование и неверие. – А как же ?между нами промелькнула искра?? Где же все эти ?я заглянул ей в глаза, и понял, что буду любить её вечно?? Недоуменно моргнув, Мракос разгибает спину и, окончательно оставив попытки отвязаться от неожиданного любопытства коллеги, ставит молот рядом с собой и, с улыбкой глядя на Герка, отвечает со вздохом и не без добродушной насмешки в голосе: - Так вот как вы себе это представляете… - он чувствует, как его снедает нервный смех. Он догадывается, что то, о чём говорит Герк, было у Селении с Артуром, но в таком случае, глядя на эту парочку, он даже рад, что у них с Минарой всё было…несколько иначе. – Послушай, всё на самом деле совсем не так, друг мой. Совсем не так… Взгляд Урдалака как бы говорил: ?Если ты собираешься устраивать клоунаду всякий раз, когда входишь сюда, лучше бы ты вообще не появлялся на свет?. Пришедший в себя Рагнар отряхивается и отходит в сторону, сглатывая жгучую ненависть и пропуская её глубоко в желудок, рискуя получить несварение. Сложив руки за спиной, он медленно откланивается Мракосу, как бы давая разрешение пройти вперёд. Но принц уже забыл о Рагнаре и его к нему неприязни. Он замечает Рэкки, с гаденькой ухмылкой на губах подпирающего один из кроваво-красных камней, образующих трон Ужасного У. Мракос внутренне напрягается. Для человека, который получил выговор за вчерашнюю неявку на пост, Рэкки выглядит слишком довольным. - Ты опоздал, - возвращает его к действительности голос отца. - Да, но… - Мракос вовремя прикусывает язык. Оправдываться перед Ужасным всё равно бесполезно. – Прошу прощения, повелитель. Величественно кивнув, Урдалак продолжает очевидно прерванную приходом сына речь: - …именно поэтому я не могу себе позволить вам встретиться с моим лучшим другом. - И, тем не менее, мы настаиваем. Мракос обнаруживает, что всего в нескольких шагах от него стоит троица чужаков. Он хмурится, пытаясь определить, с какого они континента, но таких доспехов он никогда до этого не видел. Серые и матовые, они сливаются с тёмным гранитом стен. При движении пластины не производили скрипа и скрежета, отсюда Мракос делает предположение, что либо хитин был специально обработан, либо он не из панциря насекомых. Да и сами посетители…несколько тёмные. Любой, кто приходил сюда, переминался с ноги на ногу и мечтал поскорее убраться отсюда. Эти же незнакомцы очевидно чувствуют себя вольготно и спокойно в гнетущей темноте покоев Ужасного У. И они действительно сливаются с ней. Хотя и не до конца. Тот, что стоит посередине и отвечает за всех, снял шлем, и его высокая шевелюра неуместным светлым пятном маячит над его головой. Он широкоплеч и кажется довольно сильным, лицо суровое, с отпечатком недовольства. Ему совсем не нравится, как протекает разговор. Мракос едва сдерживается, чтобы не выдать своего злорадства. Кто бы ты ни был, нельзя просто так заявиться к Урдалаку и начать требовать, чего душа пожелает. - Видишь ли, Мракос, - обращается к принцу восседающий на своём блистательном троне император, проигнорировав реплику беловолосого. – Этих людей сегодня ночью поймали солдаты Рэкки. ?Так вот почему он не явился на пост, да ещё и такой довольный!? Мрачный принц сжимает зубы, сдерживая негодование. Когда ему в руки попался тот лодочник – такое подходящее звено для прекраснейшего плана нападения на Деревню – единственное, чем наградил его отец, это дополнительное патрулирование Пятого континента. - Однако наши гости сами искали встречи с нами, - разводит руко-клешнями Урдалак, демонстрируя полное равнодушие к незнакомцам и их попыткам возобновить разговор. Мракосу невдомёк, что Ужасный своим объяснением лишь хочет лишний раз напомнить посетителям, кто здесь хозяин. – Оказывается, им нужен наш старый добрый Арчибальд Сюшо, - сухие губы Ужасного приоткрывают рот в кривой усмешке, дающей полюбоваться его клыкоподобными зубами. – И я как раз пытаюсь донести до наших уважаемых посетителей, что это категорически невозможно, - его ухмылка приобретает самодовольный оттенок. Не то чтобы Мракос понял всё, что сказал отец – он вообще не в ладах с высокопарными словами – но суть таки он уловил. Отдать тюремного заключённого за доброе слово? Да ещё такого ценного заключённого? Нет уж, дудки! - Да, но поговорить-то мы с ним можем? – беловолосый явно не настроен сдаваться. Выражение лица у него такое, точно в магазине ему никак не могут отсчитать сдачу, и это его порядком достало. Всё, с Мракоса достаточно. Ни разу в жизни он не видел такой откровенной наглости. Конечно, смелость этого паренька не может не восхищать, но ведь это уже не в какие рамки! - Да кто ты такой вообще? – цедит мрачный принц, презрительно разглядывая незнакомого блондина сверху вниз. Он сам, будучи сыном Ужасного У, не смел порой даже посмотреть отцу в глаза, не то что просить о чём-то, да ещё подобным образом. – С каких это пор пленные вообще могут что-то требовать от тех, кто их в этот плен взял? Одна из белых бровей незнакомца насмешливо изгибается, на губах появляется едва сдерживаемая улыбка. Он поворачивает голову к Мракосу. - Признаться, я в недоумении, отчего нас считают пленниками, - мягко говорит он, обращаясь видимо сразу ко всем присутствующим. – Мы попросили аудиенции, а затем лишь намеревались мирно уйти. Только и всего. - С позволения моего повелителя, - подаёт голос Рагги, подобострастно склоняясь в сторону Урдалака, - я позволю себе возразить. Если вас поймал на нашей территории мой брат, да ещё и привёл к нашему императору, значит вы – пленники Седьмого королевства. Мракос не знает, кто его сейчас больше раздражает: наглый белобрысый незнакомец или знакомый до рвоты Рагнар. При словах ?мой брат? этот подхалим с таким презрением посмотрел на него, точно нарваться на троицу безобидных минипутов (или кто они там?), готовых добровольно пойти к Урдалаку, и взять их под конвой – это какое-то особенное достижение. - Это что, в ваших законах так написано? – едко интересуется посетитель, стоящий ближе к Мракосу. Не понятно, мужской или женский это голос. ?Наверное, мужской, - решает для себя мрачный принц. – Это ведь только принцесса с Первого строит из себя неизвестно кого?. - Спокойно, - говорит беловолосый, кладя руку на плечо говорившему и возвращая его на место. – Мы попробуем обойтись без рукоприкладства. - Позволь мне? Третий, что стоит дальше всех от Мракоса выходит вперёд и снимает шлем, и из-под него вываливается копна белоснежных – почти светящихся в темноте – волос, достигающих пояса. Голос нежен и мягок. Мракос едва сдерживает стон отчаяния и закатывает глаза. Господи, да куда ты катишься, мир?! И среди этих тоже есть девушки. Все просто с ума посходили! "Остановите планету, я сойду!" - Послушайте, - мягко начинает девушка, и в словах её чудится аромат цветов и прекраснейшая из улыбок – её лицо обращено к Урдалаку, и Мракос только по голосу может догадываться, какая она. – Мы совсем не хотим войны. А она может начаться, если вы… Ей не дают договорить. Рагнар, оказывается, всё это время незаметно подбирался к пришедшим со стороны девушки и сейчас, когда она отошла от своих соплеменников, хватает её и направляет своё жалоподобное окончание длинного суставчатого хвоста точно в живот. - Вот только не нужно угрожать, девочка, - страшным голосом шепчет Рагги, осклабляясь на этот раз уже в искренней улыбке, обнажающей его короткие острые шипообразные зубы-клыки. Беловолосый вздрагивает и бросается вперёд, но его перехватывает вовремя подоспевший Мракос. ?Ничего он ей не сделает?, - думает Мрачный Принц и лениво, но всё-таки прикладывая кое-какие усилия, придерживает брыкающегося "минипута". Краем глаза он видит, как третьего гостя схватывает Рэкки, хотя тот даже и не думал рваться на помощь девушке. ?Вечно ему всё ему достаётся легко?, - в раздражении думает мрачный принц. Для него, в сущности, все эти задержания – ежедневная рутина. - Дурак, отпусти её! - перестав вырываться, выкрикивает беловолосый, подаваясь вперёд. - Ещё чего! Рагги давно не пускал никому крови, это сразу видно – его глаза алчно бегают и горят, точно на него нашёл приступ. ?Маньяк конченый?, - равнодушно пожимает плечами Мракос, продолжая крепко держать беловолосого за локти. Внезапно, тот отклоняется от классического сценария. - Крио, Крио, послушай меня, не надо, - голос его дрожит от страха. – Отец сказал, что если не получится, мы просто мирно уйдём… - Братик, - голос Крио спокоен и всё так же нежен. Теперь Мракос может увидеть её лицо. На губах у девушки играет и переливается сладчайшая из улыбок. – Мирно уже не получится, - кокетливо произносит она – кажется, девушка вот-вот счастливо засмеётся. Мрачный принц хмурится. Разве так реагируют на острый хитиновый шип, грозящий проткнуть тебя насквозь? Взгляд его касается её волос… и он чувствует, как по спине у него пробегают мурашки – впервые за всю его жизнь. Волнообразными движениями длинные белые почти светящиеся в темноте пряди, будто они – живые существа, заползают Рагнару под забрало. А Мракос ещё удивился, почему тот ни разу не подал больше голоса. Глаза, виднеющиеся из-под шлема, закатились, в них белеют налившиеся кровью когда-то сероватые глазные яблоки. - Рагги, ты… Обеспокоенный молчанием обычно болтливого брата, которому возможность убийства особенно развязывала язык, Рэкки осекается. Видимо, и он видит то, что Мракос, и тоже не может поверить своим глазам. - Крио-Минара Блакугай… - с укоризненным вздохом шепчет беловолосый, совсем успокоившись. – Ну зачем?... - Так надо, братишка, так надо, - успокаивающим мягким тоном, точно заботливая мать, рассказывающая на ночь сказку, произносит девушка. Мракос чувствует, как по его пищеводу вверх идёт проглоченная вчерашним вечером еда. Его вот-вот стошнит от нечеловеческого животного страха. Волосы девушки отпускают шею Рагнара и, некогда белые, безвольно падают ей на плечи – в темноте кровь, которая окрасила их, кажется чёрной, как смоль. Из-под шлема Рагнара быстрыми и веселыми ручейками вытекает густая и теплая жидкость. Девушка с беззаботной улыбкой пятилетнего ребёнка отводит судорожно подрагивающий хвост захлёбывающегося в собственной крови Рагги, и отходит от него – тело величайшего из подхалимов Урдалака с глухим стуком ударяется о каменный пол и начинает биться в короткой и почти беззвучной агонии, изредка прерываемой жуткими сиплыми звуками, идущими из его горла. - Итак, продолжим, - глаза Минары светятся и лучатся дружелюбием. Тогда-то только Мракос и посмел посмотреть в глаза своей будущей жене. И знаете, что? Это было совсем не романтично.