Глава 20 (1/1)

Во Дворце Артура не оказалось. Она застала там лишь случайных прохожих и отца, решившего вздремнуть на своём верном, таком же спящем, как и хозяин, лошабаке. Решив не будить его, Селения потуже затянула шарф вокруг шеи и покинула здание. Вид спящего и уставшего короля Минима, беспокойно забывшемся в каком-то тревожном сне, его нахмуренные брови и опущенные уголки губ, даже пока он спал, заставляли принцессу думать о том, о чем думать ни в коем разе не хотелось – о ?человечности? её мужа и будущего короля. Она никогда-никогда не поднимала эту тему, даже наедине сама с собой, девушка пыталась как можно меньше думать об этом, но всё же, её не покидал терзающий все её внутренности вопрос: когда и в каком мире решит он остаться навсегда. Селения невольно потёрла руки, точно её охватил озноб. Однако, заметив, что на неё смотрят, она деловито стала поворачивать из стороны в сторону головой и расспрашивать окружающих об Артуре. Наверное, при других обстоятельствах, она бы легко откинула все эти мрачные мысли и с головой бы погрузилась в размышления о мести за нанесённое ей Артуром оскорбление, но сейчас эти мысли ей казались очень важными, актуальными, чтобы бросить их, так ни к чему и не придя. Раньше, ещё в самом начале, когда их отношения были полны той незамысловатой, но всепоглощающей влюблённости с её восторженностью и всепрощением, которая так характерна для первых нескольких лет настоящей любви – особенно любви на расстоянии – вопрос этот казался Селении давно решённым и не нуждающимся в разъяснении. После, когда постепенно существование Артура стало пусть и необходимостью, но своего рода естественным атрибутом её жизни, принцесса лишь тогда впервые сделала попытку посмотреть на этот вопрос серьёзно. Но и тогда она быстро отмахнулась от него, посчитав, что думать на этот счёт пока ещё рано. Селения знала о родителях Артура и об их отношении ко всему, что окружало их сына, о его понятной привязанности к своему большому миру, не уступающему привязанности к миру минипутов, о необходимости закончить тамошнюю школу и как-нибудь заставить забыть весь свет о своём существовании, как человека. Безусловно, всё это были проблемы, которые необходимо было решить. А проблемы, как известно, в большинстве своём решаются по мере их поступления. Но чем дольше Селения не заговаривала об этом с мальчиком, тем больше замечала, что вопрос этот вовсе не решённый, и в ней вскоре созрело твёрдое убеждение, что если его спросить, Артур не сможет сказать не то что когда, а даже в каком мире он всё же останется. Года два назад, когда принцесса ещё недостаточно сильно знала мальчика, подобная мысль показалась бы ей не просто лишённой разумности, но абсолютно невозможной. Однако, теперь, когда прошло уже восемь лет, а воз и ныне там был, ей приходилось всерьёз задумываться над этим. Все оглядывались на неё и только потом Селения сообразила, что они косятся на шарф. Но вся её злость куда-то улетучилась и ей это не понравилось. Если она не накажет Артура, он может решить, что так поступать можно, а этого допустить было ни в коем случае нельзя. Внезапно, девочка пришла в ужас от понимания, что ей нужно будет не просто поговорить с Артуром по душам, но и провести с ним кучу времени наедине в путешествии. Но она тут же устыдилась своих мыслей. ?Эх ты! А как же твой верный братишка Бюш? – уголки губ Селении невольно приподнимаются в столь несвойственной ей по отношению к младшему брату отеческой улыбке. - Ах, как же славно всё-таки, что нас трое!? Что он мог на это ответить, скажите на милость? - Послушай, Артур, вы уже взрослые люди, и вы вполне в состоянии провести это приключение без меня, не нарушая протокол. Его придумали не для того, чтобы кто-то вроде меня приглядывал за вами. Он придуман для вас и вашего испытания. Если вы не способны преодолеть себя, это уж совершенно ваши проблемы – ваши и вашей совести. В конце концов, может рано или поздно вы сами это поймёте. Артур растерянно мечется в поисках достойного ответа, но не находит его. Барахлюш прав, это не аргумент, почему он должен пойти вместе с ними в это приключение. Точнее сказать, этот аргумент кажется таким фальшивым, что унизительно пытаться удержать Бюша чем-то подобным. - Но мы всегда были командой! Мы всегда путешествовали вместе! – в отчаянии говорит Артур. Сама мысль о том, что всё их приключение будет проходить без его любимого названного брата, да ещё наедине с Селенией, учитывая последние события, вводит нашего героя в состояние паники и разочарования. Какое может быть приключение без милого Бюшика! - Не так уж много мы и путешествовали, - хладнокровно отвечает молодой принц, твёрдо решив дать отпор на все мольбы друга и остаться в Деревне вопреки своему желанию вновь отправиться в приключение. Но слова друга льстят самолюбию Барахлюша. Однако, он тщательно маскирует их под слоем хладнокровия. – Тем более, что лишь один ты из нашей троицы сможет в действительности считать меня нужным вам. Невольно почувствовав обиду за девушку, которую подразумевал молодой принц, Артур хмурится и качает головой. - Зря ты так о Селении. Поверь, когда она узнает о твоём решении, она… - …она спляшет чечётку, - сухо перебивает друга Бюш. – Готов поставить на кон что угодно, что моя сестричка будет ликовать, когда обо всём услышит. В голове нашего героя что-то щёлкает. Механизм, который Бюш считает отчасти дьявольским, начинает работать, и у Артура мгновенно созревает идея. - Но если будет иначе… Барахлюш, не снимая маску хладнокровного равнодушия, приподнимает одну бровь. – Я имею в виду, что если она вдруг окажется иного мнения… ты ведь пойдёшь с нами? Примерно с пять секунд, молодой принц недоумённо рассматривает своего друга, ожидая взрыва смеха или чего-то в этом роде. Но ничего не происходит – это поразительно, но Артур похоже вполне серьёзен. - Честно говоря, я не совсем понимаю, о чём спор, - недоумённо бормочет Барахлюш. – По-моему, ты не совсем понимаешь… - Ещё как понимаю! – решительно взяв друга за локоть, восклицает Артур, находящийся теперь в радостном возбуждении. Ещё бы! И потом, так ведь можно избежать повторной взбучки… Впрочем, это второстепенное. ?Ага, - хмуро думает девушка, невесело смотря на приближающуюся парочку. – А вот и они?. - Привет, Бюшик, - лучезарно улыбаясь, трепля братца по голове, говорит Селения, радуясь его существованию, как никогда раньше. – Ты уже готов? Всё собрал? – на своего принца она нарочито не обращает внимания. И, не дожидаясь его ответной реплики, в радостном запале добавляет: - Как же всё же хорошо, что мы идём втроём! Но ей никто не отвечает. Артур не делает этого потому, что, во-первых, спрашивали не его, а, во-вторых, если он вмешается, то сделает только хуже. Барахлюш же замер с раскрытым ртом и поднятым кверху указательным пальцем, уже готовый было сказать только что подготовленную речь о своём уходе – самую сатирическую, которую он только мог придумать на ходу. Несдержанность принцессы вызвало ничто иное, как присутствие Артура, и это было так очевидно для него, что он едва мог сдержать улыбку. Особенно, когда взгляд его касался её шеи. -…т…ты заболела что ли? – не очень внятно спрашивает молодой принц, выразительно разглядывая её шарфик. – Ты не носила эту тряпку со времён той страшной зимы пятьсот лет назад. Горло болит? - Да, у меня дома ужасный сквозняк, - наобум отвечает девушка, не ожидавшая такой быстрой перемены темы разговора. - Тогда нужно срочно заделать дыры, - авторитетно заявляет Мракос, появившийся, как будто из неоткуда. Все тупо оборачиваются к нему. Но больше счастливому Мракосу добавить нечего, поэтому он, молча улыбаясь, переводит веселый взгляд с Селении на Барахлюша, с Барахлюша на Артура и так далее по кругу, пока наш герой, наконец, интуитивно не понимает, что от него требуется. - Поздравляю, Мракос, - отечески улыбаясь, говорит он, подходя к нему и дружески хлопая его по плечу. – Бюш мне всё рассказал. Очень рад за тебя. Тебе давно было пора уже взяться за голову. И, кстати, - Артур деловито подмигивает ему, - очень хороший выбор. Улыбка бывшего мрачного принца становится шире, но менее уверенной. На радостях, он снова забыл о Барахлюше. Мракос аккуратно косится на своего молодого друга, но тому сейчас не до того. Он всё ещё в прострации после внезапного и резкого потепления отношений с сестрой. - Спасибо, - скромно благодарит Мракос, смутившись последних слов друга. - И как это было? – спрашивает наш герой, озорно улыбаясь и весело косясь на Барахлюша, у которого такой вопрос в подобной ситуации мог вызвать кое-какие воспоминания восьмилетней давности. Но тот всё ещё тупо смотрит перед собой. Бедняге тяжело всё поставить по местам в своей жизни. - Ну это было…- Мракос задумывается и честно говорит, - мокро. Артур сгибается пополам и начинает хохотать. Боже, он и не думал, что кто-нибудь ещё так точно и честно сможет передать свои впечатления по отношению к поцелую. - Когда вернёмся, это нужно отметить, - продолжая сгибаться от смеха, сквозь хохот заявляет Артур. Но вдоволь посмеяться над неопытным новоиспечённым женихом ему мешает Селения. - Мракос, я тебя искала, - она хмурится и складывает руки у себя на груди. - Починка ворот требует твоего вмешательства. Там работы непочатый край, а ты позволяешь себе разговоры в рабочее время… - Сестрёнка, у него сегодня праздник, - заступается за друга очнувшийся Барахлюш. Он с решительностью самоубийца расплывается в улыбке. – Он нынче муж. Брови Селении взлетают, но лишь на мгновение, и Мракос не замечает её обезоруживающего удивления. Впрочем, принцесса быстро приходит в себя. Она позволяет себе расплыться в поздравительной улыбке в честь такого события. В конце концов, она, будучи девушкой, вообще не представляла, что подобное возможно, в глубине души жалела бывшего мрачного принца, и Селения уж никак не ожидала, что кто-то из представительниц слабого пола… может искренне заинтересоваться Мракосом… в этом смысле. Если честно, подобная заинтересованность ей самой кажется дикой. Но она, тем не менее, всё равно рада за старого друга. - Право, мне очень приятно это слышать, - чистосердечно признаётся девушка, протягивая Мракосу руки, пожимая двумя руками его большую раскрытую ладонь кузнеца, мгновенно поглотившую её маленькие аккуратные ручки. – И кто же эта счастливица? - М… Минара Блакугай, - пытаясь сдержать радость перед Барахлюшем и робость перед Селенией, отвечает Мракос. Брови принцессы снова меняют положение, но теперь они не приподняты, а немного нахмурены. Она как бы невзначай смотрит на брата. По его широкой ничего не означающей улыбке, принцесса с чисто женской проницательностью, которая ярко проявляется особенно в подобных вопросах, понимает всё. Улыбка было сползает с её лица, но Селения в мгновение ока срочно изменяет это напряжённое выражение на прежнее и снова поворачивается к счастливому жениху. - Ага, - бодро говорит девушка, складывая руки на груди. – Я всё понимаю, друг мой, но ты всё же не забывай, в каком положении мы находимся. Сейчас Деревне нужна срочно твоя помощь. Так что ты, конечно, порадуйся немного, но потом – бегом в кузницу, делать пласты железа. - На что они тебе? – Артур всё же не выдерживает и вмешивается в разговор. В конце концов, эта часть разговора и его тоже касается. Селения не обращает внимания на его реплику и делает вид, будто бы она сама решила пояснить Мракосу свой необычный заказ. - Видишь ли, - деловито обращается она к нему, - мы тут кое-что обсудили, и пришли к выводу, что ворота нужно обить железом. Учитывая нынешние обстоятельства, ты, я думаю, понимаешь, насколько это решение мудрое. ?Особенно, если учитывать, что это лично моё решение!? - гордо добавляет про себя Селения. Она особенно выделила слово ?мы?, прекрасно зная, что именно на него больше всего обратит внимания её обидчик. Но Артур не подаёт виду и это специально выделенное слово, как бы растворяется в чане их сложных взаимоотношений. Понимающе кивая, Мракос тем самым соглашается с ней. Действительно, на праздники нет времени. Как раз в это время в себя приходит Бюш. И он полон решимости высказать Селении всё, что он думает о своём участии в этом новом походе! Но… пожалуй, с этим лучше чуть-чуть повременить. Если бы он имел хоть какое-то подобие права голоса в этой сумасшедшей компании, то, он уверен в этом, всё было бы намного проще. Во всяком случае, хотя бы для него самого. Барахлюшу невдомёк, что сестра его уже давно дала ему этот голос. Знаете ли, чувство быть обиженным и ущемлённым в чём-то может войти в привычку. Однако, Артур понимает намерения друга. - А Барахлюш с нами не идёт, - невпопад, но как никогда вовремя заявляет мальчик, смотря поверх голов собеседников. Говорит он так естественно и, как бы между про-чим, что никто даже не понимает сначала, что именно он сказал. - То есть? – забыв о бойкоте, растерянно говорит Селения, глупо моргая в недоумении. - О-о… Мракос, интуитивно предчувствуя скандал, вежливо откланивается друзьям и, посмеиваясь, идёт домой. Ну, он разве что на секунду заглянет к Минаре, пожелает приятного дня… А ведь зачем-то он искал эту троицу. Мракос точно помнит, что была какая-то важная новость, принесённая им с поверхности. Но свадьба, работа, да и другие дела совершенно отвлекли его. Ладно, вспомнится, ещё не вечер. А троица наших друзей остаётся в тишине. - Я должно быть чего-то не понимаю, - с какой-то странной напряжённо-весёлой пугающей интонацией говорит Селения, рассматривая Артура и Барахлюша по очереди. Бросив осуждающий взгляд на своего услужливого друга, Барахлюш решительно сжимает губы, для пущей уверенности засовывает руки в бездонные карманы своих брюк, собрав их в кулаки, делает шаг вперёд и, смотря прямо сестре в глаза, со всей трёрдостью, на которую способен, отвечает: - Артур всё верно сказал. Я решил остаться. Меня никогда не привлекали особенно приключения, сестра, ты знаешь… - Твоя идея? – без всякого намёка на прежнюю улыбку перебивает его Селения, но, к удивлению Барахлюша, обращаясь вовсе не к нему, а к Артуру. И надо сказать, что маленький принц не единственный, кто пришёл в замешательство от такого поворота событий. Наш герой не учёл возможности подобной реакции. Он хмурится в недоумении. Ничего, Артур, это бывает и с лучшими. - Артур, - угрожающе надвигаясь на мальчика, сквозь зубы произносит принцесса. – Скажи мне, твоя наглость хоть имеет пределы?! Прекрасно понимая, что конкретно под наглостью имеется в виду, он не находит ничего лучше, кроме как невинно пожать плечами. Если он хотел разозлить Селению, он этого добился именно этим движением. Краем глаза Артур наблюдает выражения лица Бюша, быстро сменяющиеся от непонимания до крайней степени подозрения. Барахлюш скрещивает руки на груди и становится похож на родителя, заставшего на пороге дома сына-подростка, пребывающего не в самом трезвом виде. Чувствуя себя, как между двумя огнями, Артур уже открывает было рот, чтобы объяснить ситуацию самостоятельно, но Селения считает, что для этого ему будет оказано слишком много чести. Поэтому, она не обращает внимания на жалкие попытки оправдать себя и, придвинувшись к Артуру вплотную, агрессивно уперёв руки в бока, становясь таким образом похожей на кобру перед броском, говорит ему прямо в лицо: - Номер не пройдёт, Мистер Неповторимый! Барахлюш идёт с нами! Она в сердцах топает ножкой, на её глазах даже наворачиваются слёзы, губы начинают дрожать. Артур панически машет руками, пытаясь предостеречь катастрофу, но не успевает: стена безразличия Селении даёт трещину и из глаз девушки выкатывается маленькая слезинка. - Я тебя не узнаю, - в каком-то лихорадочном отчаянии лепечет она, сразу сжавшись. – Ведь я тебе всё изложила по этому поводу. Мне казалось, ты всё понял! Артур, это уже просто свинство! Я же не железная, я… Стена не выдерживает и рушится – девочка заливается слезами, зарывшись с лицом в плотно сомкнутые ладоши. Первые пять секунд Артур и Барахлюш стоят, как громом поражённые. Сначала приходит в себя Бюш. Он быстро оглядывается по сторонам, с облегчением обнаруживает, что улица тиха и пуста, и, найдя глазами укромное место, берёт сестру под руку. Тогда уже из ступора выходит и Артур. Он приобнимает девочку за плечи и помогает Барахлюшу отвести её в более неприметный уголок. Пока друзья выполняют эту миссию, то успевают даже переговорить друг с другом. С помощью мимики лица и жестов, разумеется. Барахлюш кивает на захлёбывающуюся сестру, делает возмущённое и одновременно испуганное выражение лица, как бы спрашивая у своего друга, какого чёрта. Артур торопливо и так же испуганно пожимает плечами, дескать, за кого ты меня принимаешь, понятия не имею. Он не верит, что его маленькая шалость причина такого бурного потока эмоций – потока в буквальном смысле! Лицо маленького принца становится ироничным и даже немного презрительным: ?Ой так ли!?. Наш герой поднимает вверх раскрытую ладонь и произносит одними губами: ?Клянусь!?. Его друг только закатывает глаза, показывая, что он ни на грош ему не верит. Когда речь о протоколе, ни Артуру, ни Селении он не доверяет. - Сестричка, - аккуратно, так, как если бы он касался чего-то способного рассыпаться от одного дуновения, гладит по её плечу Барахлюш. – Да Артур тут не при чём, я сам решил остаться! Понимаешь, не могу я так просто взять и бросить тут всё. Всхлипы девушки не останавливаются. Панически мальчики оборачиваются на дорогу. Пока пусто, но если кто-то пройдёт мимо… Ему, правда, скорей всего не поверят, но любая подобная тень на репутацию каменной девы-принцессы может быть очень болезненным ударом для Селении. И, как следствие, для всех. - Селения, сестричка, ну прекрати, - умоляюще произносит Барахлюш. Он мученически смотрит на Артура, вздыхает и сокрушённо добавляет: - Ладно, я пойду с вами. Девочка, как будто начинает затихать, но останавливаться похоже не собирается. В панике Бюш поворачивается к Артуру – теперь его очередь приносить жертвы. Скрепив сердце – в который раз за последние несколько часов – мальчик делает над собой гигантское усилие и делает очень великодушный поступок. - Прости, - каким-то механическим тоном произносит Артур. Истерика заканчивается мгновенно. Да, возможно первые слезы и были настоящими, но нужно быть чрезвычайно наивными, чтобы подумать, будто всё это было настоящим. Однако, только что пожертвовавший своей гордостью Артур и несчастный Барахлюш на этот счёт иного мнения. Впрочем, принцессе всё равно – миссия выполнена. - Прогиб засчитан, - милостиво произносит Селения, обращаясь непосредственно к своему принцу и хладнокровно вытирая лицо. Она поворачивается к растерянному и огорошенному Барахлюшу, как бы показывая, что на этом разговор с Артуром окончен. – Это что же у тебя за важные дела, Бюшик, что ты бросаешь меня наедине с этим сумасшедшим? В полной растерянности, Бюш раскрывает рот, но тут же закрывает его. Он осторожно косится на друга. Какая кошка между ними пробежала? -Да я вот подумал… Лучше уж я с вами пойду, - наконец признаётся маленький принц. ?Не то вы во сне друг другу глотки перегрызёте?, - добавляет он про себя. От представления подобной картины его передёргивает. – Но тогда нас уже не будет трое. - Почему? – хором спрашивают Артур и Селения, тут же вздрогнув и поморщившись. ?Сумасшедшие?, - с прискорбием думает Барахлюш и выдвигает свои условия. На его предложение Селения только и может, что недоумённо поморгать. - Но тогда ведь нас станет в два раза больше! – возмущённо восклицает она, уперев руки в бока. - Именно поэтому я и настаивал на том, чтобы я не участвовал в предстоящем приключении, - напоминает Барахлюш деловито. Наблюдать такое искреннее недоумение на лице сестры ему доставляет истинное удовольствие. Сложив руки на груди и поморщившись, Селения качает головой. - Да нет, я не о том, - немного раздражённо говорит она. – Я просто не понимаю, почему они должны идти с нами. - Они знают дорогу, - подсказывает Бюш. По его мнению, задавать подобные вопросы глупо за очевидными ответами на них. Забыв все обиды, Селения смотрит на Артура. Между ними завязывается немая беседа вроде той, что совсем недавно была между мальчиком и Барахлюшем. ?Да что с ним?? - как бы всем своим видом спрашивает принцесса у мальчика. Наш герой разводит руками, показывая этим, что сделал уже всё, что мог, но все попытки оказались безуспешными. Девушка качает головой и указывает на брата, пристально уперев взгляд в Артура: ?Нет, ты уж разберись, твой друг как-никак. Ты лучше понимаешь, что у него в башке творится?. ?Я?! – Артур в искреннем возмущении упирает указательный палец себе в грудь. – А, где ж тогда его сестра?? Он делает неуловимое движение перед собой и указы-вает раскрытой ладонью на девушку. В ?беседу? вмешивается Барахлюш. Он рассекает одной рукой воздух между ними, обращая на себя внимания, а второй иронично машет им в приветственном жесте, мол, ребят, я тут вообще-то. Селения коротким движением руки рассекает воздух между собой и братом, остановив ладонь ребром по направлению к нему и делает яростный взгляд: ?Подожди, дай Высшей Лиге придти к единому умозаключению?. Маленький принц хмуро поднимает руки вверх: ?Воу-воу-воу! Полегче! Как скажете!? - и, насупившись и сложив руки на груди, наблюдает, как его сестра и лучший друг перемигиваются. Появившиеся прохожие, заметив эти жестикуляции, ускоряют шаги, тревожно оглядываясь на своих короля и королеву. Действительно, глядя на эти отчаянные взмахи руками, кажется, будто оба вот-вот взлетят. - Ребят! - раздражённо говорит вслух Барахлюш, которому такой ?разговор? уже изрядно поднадоел, как и пугливые взгляды подданных. - Я понимаю, что эмоции бьют ключом, но давайте же мыслить логически и последовательно. Спорящие останавливаются в самом разгаре, поэтому выглядят немного взбудораженно и взъерошено. Даже наш герой выглядит агрессивно, не говоря уже о Селении, известной своей способностью заводиться с полуоборота. - Господа, - пытаясь говорить успокаивающе, произносит Бюш. – Давайте рассуждать разумно. Путь мы не знаем. Те мародёры, с которыми ты разговаривал, Артур, могли наврать. А этим доверять можно. - Отчего же? – ещё не успев остынуть после недавний прений, запальчиво возражает принцесса. Её огненно-рыжие волосы стоят едва ли не дыбом, так она успела накрутить себя. - Они поклялись, - всё тем же разумным и спокойным тоном напоминает мальчик, считая себя сейчас единственным существом в этой компании, кто сохранил остатки ума. - И? – в замешательстве нахмурившись, не понимает девушка. Несмотря на то, что Селения является исключительно чистокровной минипуткой, в ней напрочь отсутствовала та доверчивость, которая так присуща практически всему населению Первого континента. Она скорей похожа в этом на современного человека с его порой чрезмерной осторожностью и подозрительностью. Правда, вряд ли подобное сравнение очень уж польстило девушке. Известно ведь, что люди – очень странные, дисгармоничные и даже немного глуповатые – в вопросах природы – существа. Никому бы из минипутов, считающих себя пусть и равными с людьми, но стоящими немного (самую малость) стоящими выше по ступени развития, не особенно польстило бы подобное сравнение. Но за эту особенность Артур готов расцеловать свою принцессу – разумеется, выражаясь фигурально. Нет, серьёзно, хоть кто-то тут сохранил здравую осторожность. - Мало того, - не слушая Селению, продолжает Бюш, - что они знают место, куда мы направляемся. Они так же разбираются в местных обычаях, традициях. Они помогут нам незаметно проникнуть к ним в самое сердце и разобраться что к чему, - в запале он ударяет сжатым кулаком по раскрытой ладони, как бы ставя точку. Сегодня Барахлюш превзошёл самого себя – он очень убедителен. Селения молча оценивает аргументированность его ответов. - Мне только не нравится, что нас набирается такая большая компания, - наконец, признает она. Девушка, кажется, начала понимать брата и его поступки. Принцесса косится на Артура и гадает, как это он, такой проницательный и умный, не пришёл к такому естественному выводу. Впрочем, вполне возможно, что ему невдомёк о кое-каких чувствах Бюша. Очень возможно, между прочим. Бедняга всегда был слабоват в любовных вопросах, тем более в чужих. - Большой мир попросту не выдержит такого огромного количества увеличивающихся существ, - вмешивается Артур и напоминает: - Мне вообще-то ещё отца возвращать нужно. Микстуры увеличения попросту не хватит. Все оборачиваются к нему. - Причём тут увеличение? – стараясь говорить спокойно, спрашивает Бюш. По его мнению, это совсем не смешно. Селения мужественно молчит. - А при том, - устало вздыхает Артур, - что начать нам нужно с темницы Ужасного У, ?жильца банки?, - и он рассказывает им о событии, случившимся по его приезду к бабушке. - А он мог сбежать? За время твоего отсутствия? – быстро и очень серьёзно спра-шивает принцесса, пристально разглядывая веснушчатую рожицу мальчика. Рассказ этот очень взволновал её. В замешанности в этом деле Урдалака она не со-мневалась, но если их старый враг снова на свободе, то это уже нечто очень и очень страшное и тревожное. Артур хмурится, задумавшись. - Мог, - неохотно приходит к выводу мальчик, с неудовольствием отмечая тревожное выражение лица брата и помрачневшую Селению. Она всегда боялась чего-то вроде этого. Девочка вообще с самого начала была против пленения Ужасного У. За все его отвратительные преступления против минипутов и даже человечества его следовало казнить без права помилования. Но Артур, по выражению Селении, свеликодушничал. Мальчик понимал, что теперь ему за это от неё воздастся. - Когда появился Мракос, поднялся такой переполох. Даже если бы всю кухню снесли, никто бы не заметил. - Тогда нам вовсе не обязательно становиться людьми, - замечает обрадованный Барахлюш. Он уже начал паниковать – ему вовсе не улыбается стать неповоротливым великаном, способным затоптать всё живое. Так, во всяком случае, он примерно представляет себе деятельность человечества – ни в обиду кому-нибудь будет сказано. – Мы можем пропустить детали. - Кухня слишком большая и рельефная, чтобы осматривать её, будучи при этом ростом не больше двух миллиметров, - сухо напоминает Селения. Девушке тоже не хочется в мир великанов, но она более обязательна, чем её братец. - Однако, и Бюш прав, - задумчиво соглашается с другом Артур. – Так мы можем пропустить что-то важное, - он вздыхает. – Ладно, Бюш, твоя взяла. Ты увеличиваться не будешь и возьмёшь своих подопечных, но, - он поднимает указательный палец к нему? подчёркивая важность этого ?но?, - под свою ответственность. Ты будешь особо внимательно разглядывать подозрительные места, тогда, как мы с Селенией… - Какие ещё ?мы??! – встрепенулась девочка. – Почему это Барахлюш должен делать всё один? - Я не один, меня четверо, - авторитетно напоминает ей Бюш. Вот уж что-что, а он не ожидал, что сестрёнка станет пасовать. Вот будет умора! - Тогда почему Артур не ограничится помощью Арчибальда и… своего отца? – в замешательстве восклицает принцесса. Нет уж, если уж Барахлюш не пойдёт, то она тоже остаётся. - Папа со своим распухшим носом ничего не видит, а дедулечка… почти уверен, что он останется до поры до времени, - говорит Артур, прекрасно помнящий обещание, данное матери. Да и потом, чтобы посмотреть на свою возлюбленную в человеческом облике, он готов посостязаться с ней в красноречии. Девочка отчаянно машет руками. - Да подождите же, - растерянно восклицает она, - мы ведь даже не знаем наверняка, точно ли он сбежал! - Ну, - мягко говорит мальчик, подавляя какую-то плотоядную улыбку, - есть толь-ко один способ узнать это. Идея показать своей принцессе свой мир в оригинальном размере настолько заманчива, что он просто не в силах отказаться от неё. – И потом, идти нам всё равно предстоит далеко, двоим точно нужно будет увеличиваться. - Почему двоим? – Селения не теряет надежды. - Потому что двое с ночёвкой у озера менее подозрительно, чем один. Тут бурная реакция следует сразу и у Барахлюша, и у Селении. - Ночёвка?! – хором восклицают они. Прежде чем поток бурных восклицаний захлестнёт его, Артур быстро произносит на одном дыхании: - Во-первых, нас будет не двое, а шестеро, ведь вы будете с нами, Бюш. Во-вторых, ночёвки не будет, просто мы возьмём палатку, как будто мы занимаемся туризмом… - Туризмом? – снова хором говорят брат с сестрой. - Спорт такой, - быстро говорит мальчик. – Затем мы разыщем их логово, уменьшимся и – вуаля – мы внутри. - План, конечно, так себе, - с сомнением произносит Барахлюш, но он доволен. По крайней мере, не нужно ничего пить и меняться. - Только вот что ещё за озеро? – вдруг удивлённо спрашивает девочка. – Никогда не слышала такого понятия. Что это? Артур открывает было рот, но тут же поспешно закрывает его. Что-то подсказывает ему, что девушка не очень-то обрадуется, узнав, куда нужно им идти. Может даже не захочет увеличиваться. Нет, конечно, она уже и не откажется, но будет чувствовать определённый дискомфорт, а принцу очень уж хочется, чтобы Селения получила хоть немного удовольствия. Ему невдомёк, что принцесса уже боится увеличения – она неплохо это маскирует расчётливостью. - Местность такая, - пространно отвечает Артур. Селения и Барахлюш, которому слово ?озеро? также не встречалось, послушно кивают. Коротко и ясно. Всегда бы так. - А который сейчас час? – встрепенувшись, спрашивает Артур. Барахлюш смотрит на запястье правой руки, но миниатюрных песочных часов там нет. - Дома часы забыл, - досадливо произносит маленький принц, убирая руку обратно в карман. – Недавно вроде восьмой час пробило, - вспоминает он. – Мы тогда ещё выхо-дили из Дворца. - Ах да! – с напускной деловитостью в голосе говорит Селения – ей сейчас просто необходимо унять волнение. – Что вы делали во Дворце? Пока Артур и Барахлюш попеременно объясняли, как встретились и вместе ходили во Дворец, зачем они это делали, и, что в итоге получилось, Селения размышляла. Она никогда никому не признавалась, даже самой себе, но сейчас, исходя из своей реакции на возможное превращение в человека, убедилась. Большой мир людей вселяет ей какой-то суеверный ужас, но при этом она чувствует благоговейный трепет от одной только мысли, что побывает там. Наверняка, этому способствовало то, что муж её сам был из людей. - Что ж, - говорит Арчибальд, потягиваясь в кресле, и, кряхтя, поднимается из него. – Я славно отдохнул. Благодарю, Миро, - он расплывается в доброй старческой улыбке. – Старый друг. Почтенный крот отвечает приветливым кивком. Его мордочка, испещрённая сот-нями маленьких и больших морщинок, расплывается в такой же ласковой улыбке. Если бы не все эти заботы, свалившиеся на его немолодые плечи, он бы как следует поприветствовал друга. Да и Арман пока сладко спит, поэтому вместо громких приветствий и смеха королевский советник ограничивается крепким рукопожатием. - Рад видеть тебя в полном здравии, - переходит на шёпот дедушка Артура, не вынимая руки из маленьких мохнатых лапок крота. Миро поводит плечами. - Кости уже не те, да и желудок стал никудышным, - признаётся он. – А ещё давление… Арчибальд понимающе кивает. - У всех нас свои болячки. Королевский советник, повторно улыбнувшись, кивает головой в знак согласия. Вдруг, он становится серьёзным. - Прости меня, Арчибальд, что поднимаю этот вопрос, - говорит он, убирая руки за спину, как будто нашкодивший школьник. – Ты знаешь, что я очень люблю и уважаю твою семью, каждый минипут почтёт за честь принять кого-либо из вас у себя дома… - крот замолкает в нерешительности. - Тебе волнует присутствие здесь Армана? – проницательно договаривает за друга Арчибальд. Тихонько вздохнув, Миро кивает. Он благодарен своему другу за учтивость и понятливость. - Кому известно о его приходе? – коротко и по делу спрашивает у дедулечки почтенный крот. Видно, что этот вопрос очень наболел у него за эту бессонную ночь. - Хм, - задумавшись, Арчибальд поднимает взгляд кверху и хмурит брови, припоминая. – Ну, я, Артур, конечно, Барахлюш, ты… Селения возможно… - Она знает, - подтверждает Миро. – Ещё кто-нибудь? - Разве что Маргарита, да Роза. Вроде бы всё. Нет, ну Мракос, ещё, конечно. От этого имени спокойствие Миро разом покидает его. Он подскакивает и жадно спрашивает: - Кто? - А что? – так же испугано спрашивает Арчибальд. Лично он до этого не видел пока никакой опасности в осведомлённости бывшего принца. - Это единственный, кто никогда не думает о последствиях! – Миро суетно встаёт со своего места и просительно, почти умоляюще просит дедулечку: - Друг мой, пожалуйста, останься пока здесь, пригляди за зятем. Я только сбегаю, кое-куда наведаюсь и снова приду обратно! И прежде чем Арчибальд успевает хотя бы согласно кивнуть, крот, который только что жаловался на кости и смеялся над молодёжью, пулей вылетает за дверь.