Глава 2 Преображение (2/2)
Черт, я должен был снять с груди амулет! Золотая цепь, кулон в форме солнца, посредине рубин величиной с куриное яйцо. Каюсь, довольно вычурно, но я просто не мог выйти из пещеры без единого украшения на себе, без них я чувствую себя голым и босым.
Помогая мне облачиться в непривычное одеяние, лавочник приблизился вплотную и я понял, что он едва достает мне до груди. Не слишком ли я высок? Этот вопрос мучил меня, пока не вошел оценщик. Тогда я сообразил, что лавочник просто низкого роста, хотя и на второго старика я смотрел сверху вниз.
- Я оценил камни, молодой господин, ровно в 10 тысяч. Они все равноценны, камушек к камушку… Простите за вопрос, но, камни, вероятно, составляют фамильную ценность?- Вроде того, - согласился я, оглаживая под рубашкой амулет.- Сколько я должен? – наконец вспомнили мы о лавочнике, который все еще пытался набросить мне на плечи плащ, но не дотягивался. Я отстранил его и застегнул плащ сам.- 5 с половиной тысяч, господин, - с поклоном ответил лавочник.
- Отсыпьте ему 30 алмазов для ровного счета, - велел я оценщику.
Осталось увидеть себя в зеркале. Рубашка пришлась практически впору, лишь немного жала в плечах. Сюртук сдавливал ребра, как корсет знатной дамы, и даже не смейте спрашивать, откуда я это знаю. Но хотя бы штаны пришлись впору. Тяжелый плащ, сколотый у горла серебряной застежкой в форме крохотной совы, давил на плечи.Я чувствовал себя неуклюжим, как рыцарь в полном боевом облачении. Но раз люди носят такую одежду, да еще в несколько слоев, то и я должен терпеть неудобства.
- Подождите немного господин, я принесу деньги за оставшиеся камни, - подал голос оценщик.- Мне больше не нужны здешние деньги, я купил, что хотел.- А обувь, господин? – возразил лавочник. – А перчатки, трость? Человеку вашего уровня нельзя без них. А ваши волосы… простите, но их непременно нужно подстричь.- Хорошо, - я не стал спорить, им, людям, виднее.Оценщик ушел. Лавочник попросил меня ненадолго снять костюм, чтобы он смог подогнать его по размеру. Я с любопытством смотрел, как он ловко орудуя палочкой, за пару минут сделал работу, на которую даже у королевских закройщиков ушло бы полдня.
- Благословение Мерлина, господин, что вы зашли именно в мою лавку, да еще и в нужный час, - неожиданно сказал лавочник. – У меня дела идут ни шалко, ни валко, но все же получше, чем у Берча. Как вы поняли, он ювелир.
Убедившись, что я внимательно слушаю, лавочник продолжил: - Разразившийся в магловском мире экономический кризис ударил и по нашему миру. Обеспеченные волшебники начали терпеть убытки. А тут еще Тот-кого-нельзя-называть внес хаос во все сферы жизни. Маги, занимающиеся хоть каким-нибудь частным делом, либо прикрыли свои лавки, либо разорились. Я к тому, господин, что поставщики Берча чуть меньше года назад отказались иметь с ним дело, и его магазин, когда-то работавший в Лондоне, переехал сюда. А тут какая торговля, когда его прежние украшения не в моде, а изготовить новые ему не из чего… Но, может, ваши алмазы помогут ему немного поправить свое дело.
Я сочувственно покивал, хотя мало что понял. В моем понимании кризис, это неурожайный год. Или когда три королевства объединяются, что бы уничтожить четвертое, вот это я понимаю, кризис.Тем временем в дверь постучали, и вошел ювелир. В руке он держал черный футляр, а через его плечо был перекинут ремень кожаной сумки.- Я принес 2 тысячи, честно говоря, у меня больше нет золота, но еще я прихватил тысяч на 50 экземпляров моей работы. Взгляните, юноша, не пожалеете.Старик с явным облегчением уронил на пол свою ношу, а футляр осторожно положил на прилавок.Одной рукой я поднял сумку и заглянул в нее: золотые монеты, как золотые монеты, ничего особенного, но клянусь, в мое время мешочек с таким же эквивалентом весил на фунт больше. Наверное, казначеи этого времени экономят на процентном соотношении золота в чеканящейся монете. Определенно, я не понесу это дешевое золото в свою пещеру, если останется лишнее, лучше я раздам его бедным.Из принесенного ювелиром меня заинтересовала драгоценная брошь с изумрудом величиной с горошину. В камень, переплетаясь, впивались серебряные змейки. Я был очарован.
- У вас хороший вкус, юноша. Камень стоит 3 тысячи, таким образом, я остаюсь вам должен только тысячу галлеонов.
Я перебрал несколько золотых перстней, впрочем, не впечатливших меня. Подержав каждый на ладони, я хоть и убеждался, что золото, из которого они сделаны чище, чем то, которое шло на монеты, но остался равнодушен к вделанным в них жемчугу, и по особому обработанным алмазам.
- У вас есть опалы?Торговец улыбнулся и протянул мне маленькую коробочку. Я открыл и обомлел: на синем бархате лежал прекрасный мужской перстень с большим черным опалом.- 10 тысяч. Я понимаю, юноша, что денег у вас нет, но вдруг есть что-то на обмен? Понимаете, я сам ювелир, и хоть ваши камни и требуют доработки, я куплю их с удовольствием. Если нет с собой, я подожду.
Я с усмешкой высыпал на прилавок горсть камней, не уступающих размером приобретенному изумруду. В моей пещере остались драгоценности и побольше, я купил изумруд из-за невиданной оправы.
У ювелира отвисла челюсть.- Что предпочитаете? Сапфиры, топазы, аметисты, рубины?
Старик горько рассмеялся: - Как ловко вы утерли мне нос, молодой человек. Я потерял надежду впечатлить вас, вижу, вы и сами знаток драгоценностей.
Он взял 3 камня, по одному из предложенных видов , но я придвинул к нему еще и рубин, чтобы старик оставил мне мешочек золотых монет.
В примерочной лавочник снова помог мне надеть костюм, теперь пришедшийся мне впору и заменил серебряную застежку на изумрудную. Теперь я мог двигаться дальше.
Через дорогу находилась лавка цирюльника. Вняв совету, я посетил ее. Там молодой человек, ахая над моими волосами, вымыл и немного подстриг их. После предложил мне перетянуть их лентой по моде. Я согласился, и юноша ловко собрав мои волосы в низкий хвост, стянул их зеленой атласной лентой.Говорливый юноша искренне старался сделать меня красивее и ему это удалось. Оценив его работу, я оставил ему втрое больше монет, чем он просил, и вышел за дверь.- Заходите еще, господин! – донесся до меня его благодарный голос.Я выполнил все условия, необходимые для того, чтобы походить на человека, но все равно, оказавшись в толпе, почувствовал себя неуютно: на меня то и дело оборачивались. Мужчины поглядывалиискоса, женщины смотрели пристально и перешептывались. Я рискнул робко улыбнуться группе девушек. Те вмиг заулыбались и даже помахали мне руками, словно давно меня знали. Кажется, я им понравился.
И я по-прежнему оказывался выше встречающихся мне мужчин. То ли мне, даже в обличии человека, положено было быть крупным, то ли люди за полтора тысячелетия измельчали…
Добрые девушки указали мне дорогу к школе, и вскоре передо мной забрезжила громада замка. Теперь я мог оценить его, и скажу, Камелотский замок был поменьше.
Вот я и добрался. Мерлин мне в помощь!