Часть 3 (1/1)

Осознание того, что они могли просто не встретиться там, на арене, заставляет парня содрогнуться. Вдруг всего лишь несколько десятков метров, и они не увиделись бы больше? Пиздец.Хинтер молчит, обдумывая предложение своего мейта, хотя тут даже и обдумывать ничего не надо, надо соглашаться и, беря в охапку Мира, бежать, бежать куда глаза глядят, подальше от всей этой хуйни, подальше от Лондона. Но Дима не уверен, что где-то там будет по-другому. —?Пойду, Миро, пойду,?— он кивает, как бы подтверждая свои слова, а затем невесомо касается губами виска Мирона.—?Ты можешь идти? —?такой же тихий шепот в висок. Хинтер не может сдержать чёртовой улыбки, которая раз за разом проявляется на его лице. —?Ибо ночью идти более-менее безопасно, но если ты не можешь, мы останемся.—?Могу. И не с таким ходили,?— уверяет Мирон, оглядываясь в поисках собственного автомата, и скоро находит его прислоненным к стенке. —?Бывало и вправду хуже. К тому же, на базе мне уж точно помогут больше, чем я смогу сделать тут.Выпутываться из объятиий не хочется, но нужно, и Мирон поднимает с пола рюкзак, поморщившись. Надо собрать все, что осталось, потому что Ваня уже несколько дней жалуется на отсутствие нужных медикаментов. Травмы есть у всех, а Евстигнеев корит себя, что выводит ищущего справедливости Мира из себя.Он закидывает в рюкзак всякие упаковки, коробочки, но их настолько мало, что с этой аптекой их явно ничего не свяжет уже. После Мирон поворачивается к Диме лицом и кивает, мол, готов.—?Можем идти. Здесь до станции недалеко, есть короткий путь. Минут за сорок доберемся.Бамберг тоже не терял времени даром, собирая изредка попадавшиеся пузырьки с длинными и порой совершенно непонятными названиями.Проверив обойму и магазин автомата, Хинтер невесело присвистывает: патронов мало, едва набралось полсотни, и этот факт немного напрягает.Он кивает Мирону, на мгновение сжимает его ладонь в своей и, отпустив, выскальзывает за дверь. Держа автомат наготове, Дима осматривается по сторонам и жестом показывает мейту, что путь свободен. Он идёт чуть поодаль, то и дело оглядываясь и прислушиваясь к посторонним звукам, но всё, что слышно —?это только шелест листвы.Остановившись, он дожидается, когда Мирон нагонит его. Впереди развилка, что уводит совершенно в другую сторону. Туда Дима никогда не ходил за ненадобностью.—?И давно вы там устроились? —?полушепотом спрашивает сталкер, поудобнее перехватив оружие.—?Года два назад. А теперь тихо, здесь неподалёку гнездо тварей. Обсудим на базе,?— Мирон поворачивает направо, к заброшенному входу на станцию, и жестом зовёт Диму за собой. Он снова старается не обращать внимания на боль, потому что осталось тут всего-навсего минут десять ходьбы, а там уже будет проще.Парень перехватывает автомат, хмурится и оглядывается, тихо ступая по расхераченному в пух и прах асфальту; оборачивается, чтобы посмотреть на своего мейта, и пытается улыбнуться, хотя больше это похоже на оскал. Не та ситуация.Федоров тащит Диму за руку к повороту, а потом быстро подталкивает его к запертому входу и стучит. Несколько раз, как положено.—?Кто? —?слышится из-за массивной двери голос Порчи, и Мирон выдыхает. Прекрасно, все просто отлично.—?Это я, Дарио. Мирон. Пускай давай.Дверь немного приоткрывается сперва, но потом Виейра позволяет себе открыть её пошире и дождаться, пока Мирон зайдет сам и параллельно затащит какого-то парня за руку.Хинтер сжимает ладонь парня в своей, проскальзывая следом за ним в приоткрытую массивную дверь, и оглядывается, ловя на себе взгляды других. Видимо, это и есть команда Мирона, о которой он рассказывал.Он всё ещё рефлекторно сжимает в руке автомат, даже несмотря на то, что они уже в безопасности. По крайней мере, в это хочется верить.—?Значит, вы не были на станции, да? Мирон? —?Хинтер отчего-то останавливается, не разжимая ладони мейта. Сам он не бывал на станции со времён, кажется, самых первых после взрыва. Он бывал там со своей подругой, а потом покинул станцию, да и метро в целом. Скитания по поверхности, короткие связи, перепалки и дурные компании, броски в самое пекло —?всё это было ради того, чтобы приблизиться к своему мейту, как он думал, мёртвому с самого начала. Он мотает головой, отбрасывая дурные мысли, а затем стягивает с плеч Мирона рюкзак, закидывая его на одно плечо и идя следом за сталкером.—?Мы много где были,?— усмехается Федоров, обнимаясь с Порчи, который выглядит, кажется, наконец успокоившимся, а потом вздыхает и оглядывается. —?Позовешь Ваню, друг? Мне не помешает его помощь.Ребята, находящиеся неподалёку, приветствуют Мирона жестами, и он замечает, как они с удивлением посматривают на Диму, но отмахивается. Потом, все потом. Дарио слушается беспрекословно и молча, хотя тоже глядит на его соулмейта с подозрением, и исчезает в туннеле, двигаясь по рельсам в нужную сторону.—?Все нормально, брось. Тут все свои,?— парень оставляет автомат у стены и спешит стянуть с себя верхнюю часть костюма —?все равно сейчас придётся, как только появится Евстигнеев. —?Расслабься. Мы в безопасности. Наконец-то.Хинтер молча следит за всем происходящим и лишь пассивно кивает на слова Мирона и осматривается по сторонам. Это похоже на часть подземного туннеля, рельсы которого уходят куда-то вглубь за поворот, туда, где Дима разглядеть уже не может.Поверить в то, что они в безопасности, крайне сложно, но голос Мирона внушает доверие, будто заставляя немного расслабиться и перекинуть автомат через плечо.Здесь было чертовски много народу. По крайней мере, человеку, что видел лишь одного-двух за раз, группа казалась просто громадной.Вскоре подошёл Ваня (ведь именно так мейт назвал его), тепло поприветствовав, и обнял. Что-то внутри напряглось, но Хинтер предпочел отмахнуться, скинув всё на элементарное недомогание.По мере осмотра Мирона Дима понял, что того нехило потрепало, а точнее, потрепали. Как тот только стоял на ногах, оставалось загадкой.—?Ты просто горе для врача,?— ворчит Ваня, пока Мирон сидит перед ним навытяжку, позволяя рассматривать себя со всех сторон и обрабатывать всякие порезы и прочее. —?Так как вы увиделись? —?этот вопрос был адресован уже не ему, и Федоров послушно отвлекся на принесённый Лисой чай. Эта девчонка была у них как раз за помощника Вани, но даже в силу собственного возраста, худобы и всего остального не уступала взрослым мужикам в походах, за что те её по-своему обожали, холили и лелеяли. Правда, ничего о ней не знали, в общем-то.—?А мне нельзя рассказать? Какая разница?.. —?Мирон морщится от боли в ноге, когда Евстигнеев начинает заниматься ей, но тут же получает простое ?заткнись?. Да уж, принципиальный. Парень поднимает голову и ловит взгляд Димы, искренне ему улыбнувшись. Пусть и чуть заметно.Голос Вани отвлекает его от разглядываний порезов и царапин на теле Мирона, которых казалось было несчётное количество, некоторые из которых были уже полностью зажившими, светлыми, когда другие были едва затянувшимися, свежими. Мирон и в правду казался ходячим горем для врача.—?Ну, знаешь, это было на арене. Заметил его чисто случайно, а если бы не заметил.- он замолкает на мгновение, морщится, будто представляя себе, что могло произойти, не появись он там в этот самый момент, а затем вновь продолжает,?— Предложил помочь, ну, а там пришлось спасать его задницу, он к слову слишком любопытный,?— незаметно для остальных Дима ловит взгляд мейта и показательно потирает собственное запястье, намекая про тот случай с нахально задранным рукавом.Мирон цокает и показательно закатывает глаза, мол, не умничай. Ему надо было убедиться в правоте собственных мыслей, от которых на тот момент очень хотелось избавиться. Они были некстати. Впрочем…—?Моё любопытство меня не раз спасало,?— сетует он, ухмыляясь и залезая на койку уже с ногами, когда Ваня, наконец, заканчивает. Он помнит, как у них даже такого не было: были тенты, найденные в каких-то магазинах палатки и спальники. Правда, когда люди осознали, что произошло, и избавились от массовой истерии, стало легче. Справились же.—?Но да, в общем-то, своей шкурой я Диме обязан в любом случае. Если бы не он… Не вернулся бы. Да и так проебать собственного соулмейта было бы грустно.—?Это либо хуево везение, либо нам суждено было встретится,?— говорит Хинтер, после того как Ваня отошел от Мирона на достаточно большое расстояние. Мысль о том, что за несколько дней до взрыва Кацуба хотела его с кем-то познакомить не давала покоя, но в связи с образовавшимися проблемами, Дима предпочел перенести встречу именно на тот злополучный день. Его спасло метро. Наверное как и многих других, кто остался жив.—?Слушай, у меня к тебе будет просьба или. я даже не знаю как это назвать, мне надо на главную станцию, найти одного человека. Это важно. —?Хинтер берёт ладонь Мирона в свою, несильно сжимая и смотря прямо в глаза.—?Мне нужна лишь карта и патроны.—?А вот хер там. Подождешь пару дней, пока я в себя приду, а там прихватим с собой Порчи, Рики и пойдём. Кого ты найти-то хочешь? —?Мирон двигается на кровати в сторону, намекая на то, чтобы Дима стягивал с себя защитный костюм и садился. На спинке висит пара футболок, и камуфляжные мироновские штаны?— весь, так сказать, гардероб сталкера.У Федорова мелькает мысль, что это неплохой шанс найти Марину. Они не виделись после того дня, когда договаривались на встречу, она хотела с кем-то его познакомить. Странная она тогда была, все загадочно ухмылялась.—?По крайней мере, одного я тебя туда точно не пущу, а мои с тобой идти вряд ли согласятся: сам понимаешь, не знают же, мало ли что ты можешь сделать,?— он улыбается уголком губ, а потом валится на подушку, оказываясь теперь в каком-то полулежачем положении.Дима неопределённо пожимает плечами, как бы отмечая, что это не столь важно, да и говорить о Марине, не зная, что с ней сейчас совершенно не хотелось. Хотелось верить, что с подругой всё хорошо и за всё время отсутствия ничего каверзного не происходило.—?По принципу, тебе не пара дней нужна, Миро, а как минимум неделя. Со своими геройскими замашками, ты окажешься на койке на следующий же день, а мне хватило бы всего пары дней, чтобы дойти до станции, не пришлось бы тащить твоих ребят,?— Хинтер понимал, что своей речью вряд ли вразумит своего мейта, а по сему стянул с себя защитный костюм и сел рядом, на кровать. Та оказалась до ужаса мягкой, настолько, что Дима вряд ли мог вспомнить когда в последний раз спал на подобной.—?Подвинься-ка дружище, -полушепотом тянет Бамберг, отмечая про себя, что для двоих кровать была более чем пригодна.—?Все же, база моя, и командую здесь я. Я только тебя нашёл, поэтому… Снова тебя терять не входит в мои планы,?— Мирон двигается ближе к краю, выдыхает и разворачивается к Диме лицом. —?Расскажи лучше что-нибудь. Чем ты занимался до взрыва, например. Или что делал сразу после.Он просто нервничает. Конечно, да, его мейт и без того явно гонял один, но теперь Федоров по правде волнуется за это. Они не порознь, и ни один из них не мёртв, лучше уж посерьезнее к собственной безопасности относиться.—?И нет у меня геройских замашек,?— фыркает он себе под нос, натягивая одеяло почти до глаз: сейчас приходит ощущение неприятного холода, а ещё, кажется, тошноты, но Мирон не обращает на все это внимания. Уж привык.Не став больше поднимать этой темы, Дима забрался на кровать с ногами, закинув одну руку за голову, а другой нырнул под одеяло, беря в собственную ладонь, ладонь Мирона.—?Ну, я занимался всем и понемногу. Не могу сказать, что я художник, но я рисовал, и картины мои нравились окружающим. Не могу сказать, что писатель, но музыка, которую я сочинял, нравилась людям. Кажется всё, к чему я только прикасался становилось немного моим хобби. Не люблю вспоминать то, что осталось в прошлом. Даже не смотря на то, что это пожалуй одно из немногих, что у меня осталось. —?Хинтер замолкает, на мгновение вслушивается в тихие голоса; было непривычно впервые за долгий период времени оказаться среди общества.—?Может, ты хочешь знать что-то конкретное?—?Не то чтобы,?— Мирон запихивает одну руку под подушку и усмехается. —?По правде, я хочу знать все, но начать можно с таких вот мелочей.Он нащупывает пальцами собственный блокнот под подушкой и фыркает. Даже после взрыва он продолжил писать. Так было легче, в этих текстах было что-то от действительно реальных проблем, от человеческой силы воли. Все, что было раньше, теперь не значило ничего.—?Кто-то Ваню вывел,?— сталкер прислушивается к далёкому недовольному крику, улыбнувшись уголком губ. —?Знаешь, все это сломало жизни всему миру. Какой был смысл?— я просто не представляю,?— он прикрывает глаза на несколько секунд и чуть меняет положение своей руки, переплетая свои пальцы с чужими. —?Ладно, чёрт с ним. Рано или поздно такое должно было случится.Едва заметно улыбнувшись, Бамберг затихает, слушая тихое дыхание Мирона, то и дело прокручивая в голове голос своего мейта. Тот был приятным и мягким на слух, таким, который хотелось слушать постоянно. Возможно всё это было из-за того, что Мирон его соулмейт, и все его жесты, слова и мимика подсознательно нравилась Хинтеру, а возможно здесь было что-то другое.—?Не думаю, что моя жизнь может показаться тебе интересной. Я жил в Берлине, кажется сам чёрт дёрнул меня переехать в Петербург, а затем в Лондон. Я не сидел на месте, старался побывать везде и сразу. Но почему-то в Лондоне и осел. Этот город напоминает мне Питер, я даже скучаю, наверное,?— тихо вздохнув и точно так же выдохнув, Дима решает перевести тему немного в другое русло.—?У меня был забавный псевдоним, второе имя. Шокк,?— он говорит это улыбаясь, будто вспоминая моменты далекого прошлого.—?Не поверишь, но я, кажется, слышал. Скорее всего, говорил кто-то из знакомых,?— замечает Мирон, морщась от неприятного усиливающегося ощущения тошноты, но тем не менее не прекращает улыбаться, не получается. —?Питер, Берлин, Лондон… Да, знаешь, я могу сказать, что в принципе повторяю эту историю. Хотя… Мне было-то всего двадцать пять, когда это все случилось. Не скажу, что прямо уж многое успел.Он зевает и только сейчас, в принципе, осознает, насколько устал на самом деле. Хотя, посоветоваться с Ваней по поводу тошноты и общего недомогания вряд ли бы помешало: ещё Федорову лучевой не хватало.Дима не без усмешки растягивает губы в полуулыбке, лукаво протягивая,—?Миро младше меня на пять лет? —?затем тихо, едва слышно рассмеялся осторожно прижав парня ближе. Даже сейчас, в сознание Хинтера пробивались сомнения на счёт всего того, что происходит. Вся эта защита казалась мнимой, но люди, что жили здесь, были уверены в ней, в ней был уверен и Мирон.—?Тебе надо поспать,?— Дима говорит мягко, легко сжимая ладонь мейта в своей и предоставляет Мирону возможность положить голову на своё плечо. Искренне хотелось верить, что всё будет хорошо, но хороший конец бывает лишь в сказке. Этот закон Дмитрий запомнил навсегда.—?Такая большая разница, ты что,?— Мирон растягивает слова, тянет лыбу похлеще, чем у Чеширского кота из кэролловской сказки и прикрывает глаза. —?И тебе бы тоже не помешало.Здесь он определённо чувствовал себя в безопасности. Были ребята, знающие своё дело, проведённая команда, отсутствие входов для всяких разных тварей и всего прочего. Это место было действительно хорошим лагерем; жаль, что в свою очередь не были пригодными для переходов из-за обвалов и прочего. Правда, Мирон отлично помнит Ричмондское метро, где провёл практически год после взрыва в своеобразном заключении у сошедших с ума людей, считавших, что на той станции больше никому не место. Кажется, они с Порчи?— единственные, кто ушли живыми.—?С утра все решим.—?Решим,?— тише повторяет Хинтер, утыкаясь щекой в бритую голову Мирона и прикрывая глаза; моментально проваливается в сон.