Инбу-Хедж, Град Белостенный. Часть 1 (1/1)

Рейтинг: PG-13Персонажи: Мерит-Нейт, Инери, Самир, мама АлексаПредупреждения: МАМА АЛЕКСА!!!**Большая ладья архитектора Пентуэра готовилась покинуть Ам-Шер. С ним вместе собирался юный Нехези, его помощники и Мерит. И, разумеется, вместе с Мерит увязался Кадеш – он упёрся, что поплывет только вместе с сестрой, а кто не согласен с этим – пусть немедленно собирается и отправляется в преисподнюю с тем, чтобы поцеловать каждого встречного демона в зад. В конце концов Самир бросил с ним спорить. Ему, конечно, было бы спокойнее, если бы сетит оставался все время перед глазами, и плыл в одной лодке с ним, Инери и Алексом – но переупрямить величайшего упрямца не так-то просто. Впервые за долгое время Самир встретил кого-то более твердолобого, чем Инери – а ведь он был почти уверен, что этот рекорд невозможно побить!Ну да Бес с ним, с сетитом! В самом деле, они с Мерит-Нейт не виделись целую вечность, пусть себе спокойно пообщаются. Пожалуй, это всё паранойя, проекции, как теперь говорят. Давнишняя вражда богов отбрасывает тень на их служителей, ни один осирианин не станет доверять сетиту, это вбито в голову крепче крепкого. Но Самир – просвещенный человек, и считал, что мыслить надо мозгом, а не инстинктами. И сейчас разум говорил о том, что Кадеш не опасен, и никаких проблем ждать от него не стоит – пока Мерит с ними, он будет тих, как ягнёнок. Лучше лишний раз присмотреть за Алексом, пока тот снова не отмочил что-нибудь из благих побуждений.**Мерит закончила контур, запланированный на сегодня, оглядела свою работу и осталась довольна: рисунок обещал получиться изысканным и стройным. Ей не хотелось сейчас отвлекаться, и, будь в запасе еще несколько дней, она кое-что усложнила бы и дополнила, но Нехези сказал, что их всех ждут в Инбу-Хедж, нужно отплыть нынче вечером. В Белостенном Городе готовится праздник, говорят, их величества объявили о важном событии, о том, что скоро будет выбран их первый жрец – простые жители всего Восточного царства устремились в столицу, чтобы увидеть нечто незабываемое, а для тех, кто трудился в Ам-Шере, для прославленного архитектора, юных жрецов и для самой Мерит-Нейт не присутствовать в эти дни в Белостенном просто было бы неприлично. Мерит немного волновалась. Столько всего еще нужно успеть! Она соскучилась по Тике и Джере, и ее сердце трепетало, как птица, при мысли, что скоро она вновь встретится с лунной богиней, царицей Нейт. Потом, когда праздник стихнет, когда гости разъедутся, закончится восхитительно-яркая суета, они все вернутся сюда – и Нехези, и архитектор, и юная художница – чтобы продолжить свою работу.А пока – оставалось несколько часов до вечера, пока не отчалит ладья.Мерит решила, что стоит перекусить перед дорогой, хотя от волнения почти не чувствовала голода. Сидеть на своей веранде в одиночестве не хотелось, так что она взяла на медном подносе кувшин легкого вина, кувшин воды, тоненьких сладких лепешек и фиников, и пошла комнату при храмовой библиотеке, где обычно проводил свободные минуты Самир. Она прошла длинный коридор – песчано-желтый, с еще не законченной росписью – свернула за угол, рослый каменный ушебти открыл перед ней дверь… …Мерит на мгновение остолбенела, увидев в глубине слабо освещенного закутка полупрозрачную человеческую фигуру. Подумала, что ей показалось, перегрелась на солнце или глаза устали от долгого рисования. Но несомненно, перед нею был призрак. Чей-то заблудившийся Ка, образ, тень… если, конечно, тень может быть такой прозрачной и белой. Светлая кожа, коричневые волнистые волосы по плечам, и одежда – если блуждающие Ка носят одежду! – непривычная и странная, выглядящая слишком плотной для жаркого дня. На стене горел факел, и, хотя призрачная дама не отбрасывала собственной тени – пляшущее пламя оставляло тени на ее лице, будто меняя его черты. В тот миг, когда Мерит-Нейт встретилась с ней взглядом, блики сместились вновь, и облик белой женщины стал чудовищным, сквозь приятное молодое лицо проступил оскал черепа, ввалились глаза, сочась пустотой. Мерит-Нейт завизжала от ужаса и неожиданности, выронила поднос. Со звоном разлетелись по каменному полу осколки глиняной миски с финиками, пролилось вино, растекаясь и поблёскивая, как лужа крови.-Ха! – хмыкнуло привидение, сморщив нос и изобразив гримасу ироничного возмущения, - Тоже мне! Можно подумать, сама-то живая! Девушка, побледнев и вжавшись в стену спиной, недоуменно моргнула – и метнулась прочь из комнаты, едва не врезавшись в каменного ушебти.Внутренняя дверь, ведущая из закутка в библиотеку, распахнулась, на пороге появился удивленный Самир, с полуразвёрнутым свитком в руках.-Что здесь у вас творится?-У нас? – пожала плечами призрачная дамочка, фыркнув, - По-моему это у вас какие-то слишком нервные ожившие мумии!Самир тяжело вздохнул.-Ну ваше высочество! – воскликнул он укоризненно, - НУ я же просил вас…-А что я такого сделала? Стояла здесь, никого не трогала, она сама вломилась, а потом завопила как резаная. Между прочим, я у себя дома, живу тут тише воды, как скромная библиотечная мышь. Эй, куда ты-то помчался?..-Следом за Мерит, разумеется. Надо ее догнать, успокоить и убедить, что вы, госпожа, не монстр.Самир исчез в коридоре, где минуту назад скрылась девушка.Оставшись в одиночестве, мёртвая дама возвела очи горе и вновь хмыкнула возмущенно:-Подумайте только, я еще и монстр! Я! Монстр! Нет, вы только представьте! Здесь, в чертовом Ам-Шере, где совсем недавно бегали чертовы дохлые карлики!**Самир вернулся довольно скоро, Мерит-Нейт пришла с ним, и на сей раз призрачная дама предпочла не показываться. Девушка уже не выглядела напуганной – похоже, что ее психика достаточно гибкая, чтобы не трястись из-за увиденной незнакомой мертвячки весь день напролёт. Они пообедали сочными фруктами, даже о чём-то весело посмеялись. Самир подумал, что Мерит предпочла бы провести выпавшее свободное время с братом – но Инери с утра заявил, что раз его приятель-сетит так могуч, то пусть помогает на погрузке ладьи. Так что гордый бронзовокожий Кадеш в эту самую минуту таскал тюки и ящики, и Самир находил это весьма остроумным и справедливым. Не то, чтобы он злорадствовал, как пристало осирианину, нет, но… впрочем, чего уж там, конечно, немножко злорадствовал!Призраку было до смерти любопытно, о чем они говорят, и говорят ли о ней – но всё-таки дама решила, что даже для неживых подслушивать чужие беседы не очень прилично… и не то, чтобы ее заботили приличия, однако с Самиром их связывало нечто, похожее на дружбу, которой она дорожила. А с друзьями так себя не ведут.Мерит очень скоро поспешила к себе: ей еще предстояло собраться, подготовить свои наброски и чертежи, она тоже торопилась к ладье.-Ну что, можно мне уже выходить? – осведомилась призрачная женщина, когда каменный страж притворил дверь за Самировой гостьей. Юноша устало кивнул, и налил себе немного вина из узкого медного кувшина с изогнутым горлом.-Эй, не рановато ли для выпивки, парень? -В самый раз, - буркнул Самир, - Тут впору виски бы!.. Но виски есть только у Сашемит, в её уютном кабачке неподалёку от центральной площади Инбу-Хедж. В Ам-Шере крепких напитков не держат – и, пожалуй, правильно делают, этого только здесь не хватало…-Ты выглядишь нервным, - заметила дама. Разумеется, она не знала, отчего Самиру было не по себе, и чем ему грозило известие о провозглашении имени Первого Жреца… Много лет эта должность пустовала – с тех самых пор, собственно, как вернулись потомки истинного царя, и как сбежал Херихор! Много лет все только строили догадки, не более. Считалось, что Самир наиболее вероятный кандидат – однако до сих пор боги миловали его, избавляя от этой великой чести, ибо Самиру и так хватало забот и ответственности по самую маковку. Но вот, видимо, пробил час, и придется принять неизбежное. Столько людей и молодых демонов соперничали за этот высокий пост – а избранник с радостью уступил бы его кому угодно достойному!Юноша только вздохнул и помотал головой в ответ.-А она ничего, миленькая, - небрежно заметила дама-призрак, явно имея в виду Мерит, поспешившую собирать вещи, - Сразу видно, что теперь за воскрешение мертвецов тут отвечает кто-то здоровый на голову! Нет-нет, это не лесть, дружок, лесть дурно на тебя повлияет. Но ты хотя бы выбираешь приличных, в отличие от…Она скривила пухлые губы, изображая презрение.-Ну почему вы всё время ёрничаете, ваше высочество? – с полушутливой укоризной протянул жрец Осириса.-А что мне еще остается? Я ведь хладный труп! Ах… - она картинно воздела руки, - Даже не знаю, как я говорю с тобой без рта? Или мой голос звучит только у тебя в голове?-Иногда слишком громко звучит, госпожа, - устало вздохнул Самир.-Прямо-таки сказка братьев Гримм! Только вот никакой принц не придет разбудить меня поцелуем! Во-первых потому, что у меня нет губ, и вообще больше ничего нет, мой прах смешался с песком Ам-Шера, с камнями и прочими стройматериалами! А во-вторых – потому что мой прекрасный принц сейчас грезит в лондонской психбольнице! Как он там, кстати?..-Доктор Паркер говорит, что мистер О’Коннелл стабилен, насколько это для него возможно, - ответил юноша, - Но…вряд ли стоит ждать изменений. Кровоизлияние, поражение мозга, ну, вы понимаете, тут уже… тут уже вся магия бессильна, ваше высочество.Они помолчали. Призрачная женщина тихо – по привычке – вздохнула, хотя уже много лет не нуждалась в дыхании, как, впрочем, и во всём остальном, кроме общения, время от времени.-Самир, - наконец, сказала она, - Но вы ведь воскрешаете мертвых! У них вообще нет мозгов, их мыши сожрали – но это вам не мешает, ваши египтяне снова становятся самими собой! Может, и тут что-нибудь можно сделать? Как-нибудь помочь Рику…-Я ведь вам уже говорил, - отозвался Самир с грустью, - Каждый возвращается с Запада таким, каким туда уходил. Мудрец – мудрецом, ребенок – ребенком, а сумасшедший – сумасшедшим. Старость и физическое увечье – всё это можно исправить, но если боги отнимают разум, никто не в силах его вернуть, ни у кого по эту сторону нет такой власти. Нельзя сказать, чтобы он горел желанием помогать Рику О’Коннеллу, от которого вреда и головной боли всегда было больше, чем всего остального. Если б молодого жреца спросили о нем напрямик, он ответил бы с чистой совестью, что Рик О’Коннелл ничего полезного, кроме Алекса, в своей жизни не сделал – но даже в этом вопросе с ним бы согласились не все, ибо тот же Инери наверняка считал сотворение Алекса довольно глупой затеей. Но видеть переживания этой леди Самиру было неловко.-Я не в силах вернуть вашему мужу рассудок, однако всё еще могу помочь вам самой, - напомнил юноша, - Как обещал. Мне нужно только ваше согласие.-Да как, боже мой, ка-ак? После того, как рухнула пирамида, моё тело сгинуло без следа! Ты что, из глины слепишь его обратно, как господь бог?-Ну вот, опять вы ёрничаете, - отозвался Самир терпеливо, - Между прочим, мог бы и так. Это сложнейший ритуал из всех черных мистерий Осириса, для него понадобились бы все мои силы и четырнадцать жертв – молодых и крепких мужчин. Но нам совсем ни к чему такие крайности, потому что у вас есть вполне годное, подходящее тело, вы о нем просто забыли.-Что? – хохотнула женщина, которая даже к факту собственной смерти относилась с неистребимой иронией, - Забыла, как шляпку или перчатки в гостях? И где же оно, по-вашему?-В гробнице, той, которую построил ваш отец, - пожав плечами, ответил Самир, - Первый камень заложили, когда вам исполнилось десять лет. Помните? Когда-то вы мне даже ее показывали.-Ах, брось! – она махнула рукой, - Я давно не принцесса Нефертири, если ты об этом. Да, мне снились сны, когда-то очень давно, но какая теперь уже разница? Я Иви О’Коннелл, жила и померла, как она. Может быть, эти сны, эти воспоминания про Нефертири – вообще бред? Сам ведь говорил мне, что с Запада просто так не уходят.-Иногда бывают исключения. Перерождения не обязательны, но порою всё же случаются, ими ведает богиня Хекет, - Самир сам не знал, почему так бывает, но кто может в точности объяснить желания богов! А впрочем, как знать, это же Иви О’Коннелл! Может, и не было никакой воли богов, может, она просто сбежала от них в самоволку, - Но, как бы там ни было, и гробница, и статус, и тело принцессы Нефертири – всё еще ваша законная собственность. Я могу вернуть вас в этом теле, совершив обычный, можно сказать, стандартный обряд.-…и зарезав лишь четыре жертвы вместо четырнадцати! – хмыкнула та.-Именно, - кивнул Самир, даже бровью не поведя, - Классический обряд с четырьмя жертвами. В порядке исключения и из уважения к вашей благородной крови, я разрешу вам выбрать их самой. Мне нужно только согласие, ваше высочество.-И я его тебе не даю! – она вскинула голову, задрала нос, по привычке тряхнув копной пышных темных кудрей, - Не хочу, чтобы из-за меня кого-то прирезали, как свинью, это вызывает у меня тревожные реминисценции. Я вообще сентиментальна, знаешь ли – цепляюсь за прошлое, живу в библиотеке, не люблю человеческие жертвоприношения. Подсматриваю за Алексом, когда он не видит… И, черт возьми, прекрати уже звать меня ?высочеством?! Это глупо звучит. Если не перестанешь, буду звать тебя Птахмесом, как в старые времена - я знаю, что ты это имя терпеть не можешь.-Вы можете называть меня как угодно, госпожа, - Самир улыбнулся и смиренно склонил голову, - А я обращаюсь к вам так, как требует ваше происхождение.Она фыркнула, всплеснула руками, прошлась туда-сюда по комнате.-Когда ты ?выкаешь? мне и величаешь ?высочеством?, я вспоминаю не о своей знатной родне, а о том, что я тебя почти вдвое старше! Неприлично напоминать дамам о возрасте. Не всем повезло умереть так рано и остаться навеки двадцатичетырехлетним мальчишкой!Надо ли говорить, что Самир отнюдь не считал удачей получить нож между ребер в толпе на рыночной площади, и лечь в гробницу, унеся с собою все свои надежды, амбиции, мечты о свершениях, о знаниях и любви! И что тогда, в Фивах, давным-давно, ему никто не гарантировал возвращения земной жизни. Но возражать привидению Иви он всё же не стал. В конце концов, ясно же, что она опять ёрничает.-Ваше высочество, - проговорил он, на сей раз с нажимом и твердо, - Это уже не шутки. Магия Ам-Шера всё еще сохраняет вас, эти стены поддерживают ваше сознание, потому что, в сущности, вы частично слились с ними. Но вечно так продолжаться не может. Однажды всё, что было вами, истончится и растает, как дым, если вы продолжите без дела болтаться между мирами. Вы просто исчезните, сольетесь с невидимыми силами, пронизывающими оазис. Пора задуматься о своем будущем. Сейчас у вас есть выбор: вы можете остаться в христианском мире, как Эвелин, уйти туда, куда рано или поздно придет ваш муж – а можете вернуться, как Нефертири, продолжить жить, воссоединиться с сыном. Главное – не тяните. Определяйтесь, ваше высочество, у нас не так много времени.Очевидно, она хотела съязвить, ответить с деланной беззаботностью, как будто ей глубоко наплевать, но смолчала, и, похоже, задумалась.?Остаться в христианском мире? - стало быть, умереть… Упокоиться с миром, покинуть Ам-Шер, перестать цепляться за свитки, за стены, за радостные и болезненные воспоминания. Остаться с Риком, которого уже не вернуть – но вдруг случится чудо, у христиан же много преданий о чудесах! И – навеки потерять сына. Это-то она понимала.Или –согласиться, стать кеметийкой, полностью утвердить в себе свою египетскую природу и отказаться от европейской, от передовых взглядов, согласно которым, например, нельзя убивать людей и отправлять их в рабство по ту сторону Тёмного Нила. Что тогда с ней произойдет? Померкнут ли чувства и память Иви О’Коннелл, заиграет ли новыми красками давно позабытая жизнь дочери фараона? Как она сможет жить, зная, что несколько человек умерли за нее? Или ей станет уже всё равно?И всё же – она сможет снова ходить по земле, дышать, есть и пить, просыпаться и засыпать. Такие простые, элементарные радости, скучные для живых и совершенно ей недоступные… Не прятаться больше от Алекса (сомнительная радость – видеть мать привидением с черепухой вместо лица в факельном свете!). Поговорить с ним… Дотронуться. Может быть, оно этого всего стоит.-Самир, - шепнула она после долгого молчания, уже без малейшей тени своих обычных ужимок, - Можно мне подумать еще несколько дней? Хотя бы до вашего возвращения?Он кивнул, и улыбнулся вымученной улыбкой.-Хорошо, - проговорила она, - Спасибо тебе, мой друг. И… мм… пожалуйста, ничего не говори пока сыну. Когда придет время, он сам узнает. Не хочу в таком виде попадаться ему на глаза.Словарик1) Инбу-Хедж - древнее название города Мемфиса.2) НефертИри (не путать с НефертАри, женой Рамзеса Второго) - имя Эвелин О'Коннелл в древнеегипетском воплощении (канон фильма "Мумия возвращается")3) Хекет - богиня влаги и дождя, а так же богиня рождения, женщина с головой лягушки (или с лягушкой, сидящей на голове). Считалось, что лягушки никогда не умирают, а только засыпают в засуху и оживают с приходом дождей. Из этого вполне можно предположить, что перерождения (довольно редкое в древнеегипетском мире явление) - тоже находятся в её ведении.