4.2. ЧЕМПИОНАТ МИРА ПО КВИДДИЧУ (1/1)

Палатка была явно больше изнутри, чем снаружи. Высотой она оказалась метра два, не иначе, а в длину достигала и десяти метров! Ребят сразу же встретил теплый свет маленьких ламп, разливающийся по палатке и огромное пространство в темных тонах, заполненное всем необходимым.— Располагайтесь, — сказал Сириус и был явно рад своему приобретению.Собственная кухня с небольшой металлической плитой, большой зал с маленькими диванчиками и креслами, два туалета и большая ванна. Сириус сразу же занял одну из спален. Гарри и Неотрисс скинули свои мантии на двухспальной кровати. В их комнате было еще два спальных места.— Может, позовем сюда Гермиону с Роном? Думаю, у них в палатке не так много места.Гарри сел на кровать и выжидающе посмотрел на нее.— Какой же ты альтруист, — девушка строго посмотрела на него, но затем смягчилась. — Хорошо. Заодно наберем питьевой воды.Парень просиял улыбкой и ребята снова натянули на себя джинсы со свитерами. По пути через кухню, Неотрисс взяла небольшой термос. Гарри догадался, что эта штука заколдована точно так же, как и палатка. Скорее всего она тоже вместит в себя не меньше десяти литров.Они брели вверх по утонувшему в тумане полю вдоль длинных рядов палаток. Многие смотрелись почти обычно — их хозяева явно постарались придать им магловский вид, хотя и допускали промашки — кто приделал печную трубу, кто добавил шнурок для колокольчика или флюгер. Но иногда попадались палатки настолько откровенно волшебные. На полпути встретилось роскошное сооружение из полосатого шелка, подобное дворцу в миниатюре, с живыми павлинами, разгуливающими у входа. Была даже трехэтажная палатка с несколькими башенками, а еще немного дальше — конструкция с палисадником, прудиком для купания птиц, солнечными часами и фонтаном. Наконец они снова дошли до палатки возле опушки леса. На воткнутом в землю шесте красовалась табличка: ?Уизли?. — Ура, наконец не нужно будет дышать запахом старых носков! — порадовался Рон, когда Аддамсы предложили ему переехать к ним. Гермиона тоже обрадовалась, выбираясь из-под надежного надзора Молли Уизли.Наконец, когда все вещи были собраны, Гарри с Неотрисс и Рон с Гермионой отправились через весь лагерь за водой, а затем и в палатку к Аддамсам. Только что взошедшее солнце разогнало туман, и друзьям открылся целый палаточный город. Они медленно шли между рядов, с любопытством разглядывая палатки и их обитателей. Лишь теперь Гарри начал осознавать, как много в мире колдуний и волшебников; он никогда всерьез не задумывался, кто и как живет в других странах. Лагерь постепенно пробуждался. Первыми зашевелились семьи с маленькими детьми. Гарри никогда раньше не видел таких юных магов и колдуний, не считая, конечно, Пагсли и Уэнсдей, но те были уже достаточно взрослыми. Крошечный мальчуган не старше двух лет, присев возле палатки, похожей на пирамиду, увлеченно тыкал волшебной палочкой в слизняка на траве, который уже раздулся до разме-ров сосиски. Когда они подошли к нему, из палатки выскочила мама. — Что ты делаешь, Кевин? Сколько раз тебе говорить: нельзя брать папину волшебную палочку! Она наступила на слизня, хлопок, и тот лопнул. Еще долго звуки устроенного ею нагоняя долетали до приятелей вперемешку с криками малыша: — Ты взорвала слизняка! Ты взорвала слизняка! Чуть подальше две девочки немного постарше Кевина катались на игрушечной метле, которая летала совсем низко — их ножки задевали унизанную росой траву. Волшебник из Министерства уже заметил нарушение — пробегая мимо Гарри, Рона и Гермионы, он встревоженно восклицал: — Среди бела дня! Родители, верно, еще дрыхнут... Там и тут из палаток появлялись взрослые волшебники, пора было готовить завтрак. Одни, украдкой оглянувшись, зажигали огонь волшебной палочкой, другие неумело и с опаской чиркали спичками, уверенные, что эта штука не сработает. Трое волшебников из Африки, одетые в длинные белые мантии, сидели, углубившись в беседу, и одновременно жарили что-то вроде кролика на ярком лиловатом огне. Неподалеку американские колдуньи зрелого возраста весело болтали, усевшись под расшитым блестками знаменем с надписью ?Салемские ведьмы?, растянутом между палатками. Дальше начинались палатки, из которых долетали слова совершенно незнакомого языка. — У меня что-то с глазами или и правда все вокруг позеленело? — воскликнул Рон. Но глаза Рона были тут ни при чем. Все палатки на этом участке были густо увиты трилистником, как будто земля здесь вздыбилась странными зелеными холмиками. За откинутыми полотнищами входов можно было различить улыбающиеся лица. — Гарри! Рон! Гермиона! — услыхали друзья собственные имена. Это был Симус Финниган, четверокурсник из Гриффиндора. Он сидел возле палатки, тоже увитой клевером. Рядом — рыжеволосая женщина, должно быть, мать, и его лучший друг Дин Томас, тоже гриффиндорский студент. —Как вам наше убранство? — улыбнулся Симус приятелям, когда те подошли поздороваться. — Ребята из Министерства не очень довольны. —Почему бы нам не демонстрировать наш цвет? — пожала плечами миссис Финниган. — Видели бы вы, что болгары повесили на свои палатки. Вы, разумеется, болеете за Ирландию? — сверкнув глазами, спросила женщина. Уверив ее, что они, конечно же, болеют за Ирландию, друзья пошли дальше. Хотя, как сказал Рон минуту спустя: ?Что еще можно ответить в таком окружении?? —Интересно, что такое повесили болгары? — сказала Гермиона. — Давайте посмотрим. Гарри указал на россыпь палаток выше по склону, над которыми на ветру развевался красно-зелено-белый болгарский флаг. На этих палатках ни зелени, ни украшений, зато на каждой один и тот же плакат — суровое лицо с густыми черными бровями. Портрет был живой, но ограничился лишь тем, что хмурился и моргал. —Крам, — тихо произнес Рон. —Что? — спросила Гермиона. —Крам! — повторил Рон. — Виктор Крам. Ловец бол-гарской команды! —Уж очень сердитый, — заметила Гермиона, оглядывая множество Крамов, угрюмо уставившихся на них. — ?Очень сердитый?? — Рон возвел глаза к небу. — Кого заботит, как он выглядит? Он потрясающий. Совсем еще молодой — лет восемнадцать, а может, меньше. Он гений, вечером сама увидишь. К колонке в дальнем углу поля уже выстроилась небольшая очередь. Гарри, Рон и Гермиона присоединились к ней, встав за двумя мужчинами, увлеченными жарким спором. Один, волшебник в больших летах, был одет в длинную ночную рубашку в цветочек. Второй, явно служащий Министерства, протягивал первому брюки в полоску. —Надень их, Арчи, — кричал он в отчаянии, — не валяй дурака! Нельзя разгуливать в таком виде, магл-привратник наверняка что-то заподозрил... —Я купил это в магловском магазине, — упрямо возражал старик — Маглы такую одежду носят. —Магловские женщины их носят, а не мужчины. Мужчины носят вот это, — настаивал волшебник из Ми-нистерства, потрясая полосатыми брюками. —Не надену! — негодовал Арчи. — Я люблю свежий ветерок вокруг интимных частей тела, так что спасибо! На Гермиону накатил такой приступ хохота, что она пулей выскочила из очереди и вернулась, когда Арчи набрал воды и удалился.Обратно с водой шли через лагерь гораздо медленнее, на каждом шагу попадались знакомые лица — хогвартцы со своими родителями. Оливер Вуд, бывший капитан команды Гриффиндора, недавно окончивший Хогвартс, затащил Гарри в палатку познакомить с родителями и взволнованно сообщил, что принят во второй состав ?Пэдлмор Юнайтед?, — буквально на днях подписал контракт. Затем их окликнул Эрни МакМиллан, четверокурсник-пуффендуец, а через несколько шагов увидели Чжоу Чанг, очень красивую девушку, ловца из команды Когтеврана. Она улыбнулась и помахала Гарри, но тот лишь слегка улыбнулся ей, проходя мимо. Рон кивнул на компанию тинэйджеров, которых никогда раньше не видел. —Как, по-твоему, кто это? — спросил он. — Они явно не из Хогвартса. —Судя по виду, из какой-то иностранной школы, — предположил Рон. — Я знаю, такие есть, но никогда никого оттуда не встречал. Билл переписывался с одним из Бразилии... лет сто назад... Даже хотел ехать туда по обмену, но у родителей не было такой возможности, и Билл написал, что не может приехать. Бразильский друг очень обиделся и прислал ему шляпу с заклятием — у Билли от нее уши свернулись. Гарри засмеялся, но не выдал изумления, которое испытал, услышав о других школах волшебников. Увидев в лагере представителей стольких национальностей, он понял, что давно бы надо сообразить, что Хогвартс не единственная на свете школа. Он взглянул на Гермиону, ее ничуть не удивил рассказ Рона — уж она, конечно, зна-ла о других школах, вычитала в какой-нибудь книге.— Стоп, а где Неотрисс? — спохватилась Гермиона, оглядываясь по сторонам.Их компания остановилась на месте и начала вглядываться в близстоящие палатки.— Вижу! — воскликнул Гарри и пошел в сторону сестры.Она стояла в компании нескольких крепких ребят. Ноги Рона слегка подкосились. Одним из них был его обожаемый Крам. И неудивительно! Ведь ребята проходили мимо палаток Болгарской школы.— Неотрисс...— начал Гарри, но девушка лишь подняла палец, призывая к молчанию.Виктор Крам был худым, темноволосым, с лицом землистого цвета, внушительным крючковатым носом и густыми черными бровями. Он походил на большую хищную птицу. С трудом верилось, что ему всего восемнадцать. Он буквально нависал над его сестрой.— Как се справя майка ти? — спрашивал ее ловец.— Добре, твоя?— Нищо също. Ще ви донеса книги за тъмна магия по-късно.— Когато?Крам задумался на несколько секунд, а потом ответил.— Тази година.Неотрисс заулыбалась и разобравшись со своими делами, наконец, решила представить своих друзей.— Това е брат ми Хари Потър. Това е Хърмаяни Грейнджър, а това е Рон Уизли. Той е ваш фен.— Рад знакомству, — без ошибок, но со странным акцентом произнес Виктор Крам.Гарри пожал ему руку, Гермиона не читавшая ничего про болгарский этикет немного растерялась и сделала книксен. И, конечно же, оставила в своей голове заметку узнать об этом. Рон стоял словно изваяние, пока не попросил автограф и покрасневший не пошел прочь.Крам расцеловал Неотрисс в обе щеки и проводил добрым словом. И вот, наконец, они снова добрались до палатки с надписью “Аддамс”.Ребят ни сколько не смутило, что в все три кровати находились в одном помещении. Их с легкостью можно было занавесить шторами, тянущимися с самого потолка. Тем более, что все кровати Уизли тоже были в одной комнате и их было больше пяти.Сириус уже успел организовать для ребят, которые понемногу раскладывали в палатках свои вещи, завтрак. Делал он он это как всегда по-своему, поэтому через пару минут они, укрывшись в теплые пледы, сидели возле костра и жарили сосиски, нанизанные на тонкие прутья, запивая все это горячим кофе.Но никто из них вовсе не был против, им нравилась эта походная обстановка.— Сириус, дорогой! — услышали ребята и обернулись на голос.Возле их палатки стояла Нарцисса Малфой и ее муж, разместившиеся прямо напротив них. Не медля, Сириус встал с кресла и пошел на встречу кузине, крепко обнимая ее. Люциус уже держал в своей руке бутылку вина. Было непривычно видеть их в маггловской одежде, но регламент мероприятия четко говорил о том, что это необходимо.— Дети, посидите пока здесь. До игры есть несколько часов. Нам нужно срочно кое о чем поговорить, — Сириус улыбнулся детям и пошел в сторону палатки Малфоев.— Драко, посидишь с ребятами? — спросила Нарцисса у своего сына.— Не думаю, — Драко холодным взглядом смерил ребят вокруг костра.— Может, подумаешь еще раз? — спросил Люциус и Малфой понял к чему ведут его родители, поэтому медленным шагом подошел к компании, словно ему сейчас откусят голову и сел на ближайший стул. — Молодец.Малфои и Блэк скрылись в одной из палаток, отправив ребят в свободное плавание. Драко, мягко говоря, был совсем не рад такому окружению, но ничего поделать с этим не мог. Пока ребята, завтракая, перебивались мелкими разговорами, Драко сохранял молчание, смотря на пламя, разгоревшееся прямо перед его дорогими ботинками.– Секундочку, — Неотрисс встала со своего места и отправилось в палатку, затем так же быстро вернулась оттуда, держа в руках бутылку с вином.Она быстрым движением вылила свой уже остывший кофе из кружки прямо на траву и наполнила ее вином. Гарри улыбнулся и сделал то же самое. Что самое удивительное, вина в бутылке было ровно столько же, сколько и в самом начале.— Эта бутылка связана с одной из виноделен Франции, — сказала Неотрисс, подливая немного Гермоне и Рону. — Отцу как-то подарил ее один волшебник, а я ненадолго ее одолжила.Неотрисс улыбнулась и протянула чистую кружку с вином Малфою.— Зачем? — спросил он.— Как бы сильно ты нас ненавидел, ты наш гость.— То есть, только я вас ненавижу? — спросил парень, отпивая вино и осознавая, что оно не такое уж и дурное. — Гермиона неплохо так ударила меня в прошлом году.— Иногда ты бываешь.... — Гермиона пыталась подобрать слова. — Мразью, — сказал за нее Гарри. — Но все мы бываем мразями, правда, Рон?— А чего это сразу я? — всполошился Уизли. — Из-за тебя на первом курсе Гермиону чуть не сожрал тролль.Рон ничего не ответил, только сделал еще один глоток вина.Не смотря на то как Малфоя это развеселило, он сидел с серьезным лицом и по-прежнему смотрел на языки огня.— Ты больше не точишь свои ножи на людях, Неотрисс? — спросил он, вспоминая день знакомства с Аддамс.— Точу. Но в детстве я не контактировала с другими детьми. “Обычными”, по-вашему мнению. Наверное поэтому и испугала тебя.— Ты меня не испугала.— “Мама, сделай так, чтобы этой девочки не было в нашем доме!” и прятался за ее юбку, - Неотрисс засмеялась.— Не было такого! — наконец, показал свои истинные эмоции Драко и резко вскочил со стула.— Малфой, все в порядке. Я только на третьем курсе привык к ней, — сказал Рон.— Я. Её. Не. Боялся. — отчетливо произнес Малфой, произнося каждое слово, затем выпил до дна свое вино и ушел вдоль палаток, скрываясь с глаз компании.В лагере, сгущалось, как тучи перед грозой. Казалось, сам воздух задрожал, предвкушая великое событие. А когда мрак темным покровом опустился над лагерем, последние признаки не очень умелого маскарада исчезли. Министерство, похоже, смирилось с неизбежным, и неприкрытая магия повсюду била ключом. Торговцы трансгрессировали на каждом свободном футе пространства, неся лотки и толкая тележки, полные невиданных товаров. Тут были светящиеся розетки, зеленые для ирландских болельщиков, красные — для болгарских, выкрикивающие имена игроков; островерхие зеленые шляпы, убранные танцующими трилистниками; болгарские шарфы, расшитые львами, которые и в самом деле рычали; флаги обеих стран, исполняющие национальный гимн, если ими махать; маленькие летающие модели ?Молнии? и коллекционные фигурки прослав-ленных игроков, которые с гордым видом прохажива-лись по ладони. — Я все лето берег для этого карманные деньги, — сказал Рон, когда они с Гарри, Неотрисс и Гермионой бродили среди торговцев, покупая сувениры. Рон купил шляпу с танцующим трилистником, большую зеленую розетку и — не устоял — маленькую фигурку Виктора Крама, болгарского ловца. Миниатюрный Крам прогуливался взад и вперед по его ладони, грозно поглядывая на зеленую розетку. — Смотрите, здесь-то что! — восхитился Гарри, бросившись к тележке, доверху нагруженной предметами, похожими на бинокль. Только эти окуляры были бронзовые и с множеством разных непонятных кнопок и шкал. — Омнинокли, — с готовностью объяснил волшебник-продавец. — Сможете повторить любой эпизод... за-медлить ход событий... имеется бегущая строка синхрон-ного комментария событий. Очень недорого — всего десять галлеонов. —Эх, зачем я все это накупил! — простонал Рон, дернув себя за шляпу с трилистником и пожирая глазами омнинокли. —Четыре пары, — решительно сказал Гарри продавцу. —Не надо! — воскликнул Рон, отчаянно краснея. Он всегда смущался, что денег у него гораздо меньше, чем у Гарри. —Ты ничего не получишь на Рождество, — успокоил его Гарри, протягивая омнинокли ему и Гермионе. — В ближайшие десять лет! —Тогда ладно, — улыбнулся Рон. —О-о-о, спасибо, Гарри, — слегка растерялась Гермиона. — А я тогда куплю нам программки...Ребята решили перед игрой заскочить к палаткам Уизли. Билл, Чарли и Джинни тоже обзавелись зелеными розетками, а мистер Уизли размахивал ирландским флагом. Фред с Джорджем остались без сувениров, ведь, оказалось, они все свои деньги отдали Бэгмену, сделав ставку. Откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий звук гонга, и сейчас же среди деревьев вспыхнули зеленые и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортивному полю. — Пора идти! — произнес мистер Уизли, не менее взволнованный, чем его дети. Прихватив свои покупки, компания с мистером Уизли во главе поспешила в лес, следуя за светом фонарей. Они слышали шум тысяч людей, шедших вокруг, крики, смех, обрывки песен. Всеобщее лихорадочное возбуж-ение было необычайно заразительно, Гарри не мог не улыбаться. Всю дорогу через лес — минут двадцать — они громко разговаривали и шутили, пока, наконец, не вышли на противоположную сторону и не оказались в тени гигантского стадиона. И хотя Гарри была видна лишь часть колоссальных золотых стен, окружавших поле, он мог бы с уверенностью сказать, что внутри можно свободно разместить десяток кафедральных соборов. — Сто тысяч мест, — сказал мистер Уизли, поймав его благоговейный взгляд. — По заданию Министерства здесь целый год трудились пятьсот человек. Маглоотталкивающие чары тут на каждом дюйме. Весь год, как только маглы оказывались где-то поблизости, они вдруг вспоминали о каком-нибудь неотложном деле, и им приходилось срочно убираться восвояси... благослови их Господь, — добавил он нежно, направляясь к ближайшему входу уже окруженному шумной толпой колдуний и волшебников. — Первоклассные места! — заметила колдунья из Министерства, проверяя у друзей билеты. — Верхняя ложа! Прямо по лестнице, Артур, и наверх.Лестницы на стадионе были выстланы ярко-пурпурными коврами. Вся компания пробиралась наверх вместе с толпами болельщиков, которые постепенно рассаживались по трибунам справа и слева от них. Мистер Уизли вел своих подопечных все выше и выше; наконец они поднялись на самый верх лестницы и очутились в маленькой ложе на высшей точке стадиона, расположенной как раз на середине между голевыми шестами. Тут в два ряда стояли примерно двадцать пурпурно-золоченых кресел, и Гарри, пройдя к передним местам вместе с Уизли, взглянул вниз и увидел фантастическую картину, которую никогда не смог бы даже вообразить. Сто тысяч колдуний и волшебников занимали места, расположенные ярусами, поднимающимися вокруг длинной овальной арены. Все вокруг было залито таин-ственным золотым светом, который, казалось, излучал сам стадион. С этой высоты поле выглядело гладким, как бархат, в каждом конце стояло по три пятидесятифуто-вых шеста с кольцами, а прямо напротив, как раз на уров-не глаз Гарри, было исполинское черное табло — по нему бежали золотые надписи, будто невидимая рука быстро писала и затем стирала написанное — это были светя-щиеся рекламные объявления. ?Синяя Муха? — метла для всей семьи — безопасно, надежно, со встроенной противоугонной сигнализацией... Миссис Скоур — всеобъемлющее магическое устранение неприятностей — без скандалов и огорчений... Праздничные наряды от ?Колдовской Моды? — Лондон, Париж, Хогсмид... Гарри оторвался от рекламных строчек и оглянулся: кто же еще будет с ними в ложе? В следующие полчаса ложа постепенно наполнялась людьми; мистер Уизли пожимал руки каким-то, судя по виду, очень важным волшебникам. Перси вскакивал так часто, словно пытался усидеть на еже. Когда появился Министр магии Корнелиус Фадж, Перси отвесил такой глубокий поклон, что с него упали и разбились очки. Страшно сконфузившись, он восстановил их волшебной палочкой и дальше уже предпочитал оставаться на своем месте, бросая ревнивые взгляды на Гарри и Неотрисс, которых Фадж приветствовал как старых друзей. Им уже доводилось встречаться прежде, и Фадж, пожав Гарри руку в отеческой манере, поинтересовался, как у него дела, и представил его окружавшим министра волшебникам. — Гарри Поттер, вы понимаете, — громко втолковывал он болгарскому министру магии, который был одет в роскошную, черного бархата с золотом мантию и, похоже, не понимал ни слова по-английски. — Гарри Поттер, ну же, вы знаете, кто это... Мальчик, который одолел Сами-Знаете-Кого... Ну должны же вы знать, кто это... Тут болгарский волшебник вдруг обратил внимание на шрам Гарри и что-то быстро и взволнованно затараторил, указывая на него. — Так я и знал, что этим кончится, — устало сказал Фадж Гарри. — Ну не силен я в языках... В таких случаях мне нужен Барти Крауч... Ага, вижу, его домашний эльф занял ему место... Тоже недурно, эти болгарские парни так и норовят выпросить все лучшие места... а вот и Люциус! И действительно, вдоль кресел второго ряда к трем свободным местам как раз позади мистера Уизли пробрался не кто иной, каак Люциус, в компании жены, Драко и Сириуса. Последний сразу же подошел к детям и те отчетливо уловили алкогольные нотки в его дыхании.— А, Фадж! — произнес мистер Малфой, подходя к министру и протягивая руку. — Как дела? По-моему, ты еще не знаком с моей женой Нарциссой? И с нашим сыном Драко? — Добрый вечер, добрый вечер! — Фадж улыбнулся и поклонился миссис Малфой. — А мне позвольте представить вам мистера Обланск...Обалонск... мистера... короче, он болгарский министр магии и не понимает ни слова из того, что я говорю, так что не беспокойтесь. И давайте посмотрим, кто тут у нас еще? С Артуром Уизли вы знакомы, я полагаю? Это был напряженный момент. Мистер Уизли и мистер Малфой посмотрели друг на друга. Холодные серые глаза Малфоя скользнули по мистеру Уизли и затем обежали весь ряд.— Ох, неужели это никто иной, как Сириус Блэк! — воскликнул Фадж и принялся пожимать ему руку.Ближайшие трибуны замерли в молчании. Сириус неловко улыбнулся и тоже пожал Корнелиусу руку.— Рад, что вы в добром здравии, — говорил он.Увидев, в каких отношениях Блэк с министром, люди на трибунах слегка расслабились и перестали воспринимать это, увлеченно изучая поле.Бэгмен выхватил волшебную палочку, направил себе прямо на горло и приказал: — Сонорус! И с этого мгновения его голос превратился в громовой рев, заполнивший до предела забитый стадион; этот голос раскатывался над ними, отдаваясь в каждом уголке трибун. — Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу! Зрители разразились криками и аплодисментами. Развевались тысячи флагов, добавляя к шуму разноголосицу национальных гимнов. С гигантского табло напротив сгинуло последнее объявление — Берти Боттс еще успел посулить небывалые ощущения от каждой конфетки своего драже, — и зажглись слова: БОЛГАРИЯ - НОЛЬ, ИРЛАНДИЯ - НОЛЬ. — А теперь без долгих предисловий позвольте представить вам... Талисманы болгарской сборной! Правая часть трибун — сплошь в красных флагах — одобряюще заревела. —Интересно, что же они привезли? — пробормотал мистер Уизли, наклоняясь вперед. — А-а-а-а! Он спешно сдернул с себя очки и принялся протирать их. — Вейлы! —А что это за ве... Но ответ на свой вопрос Гарри уже видел на арене — на нее выбежала сотня женщин — самых прекрасных женщин, каких Гарри только приходилось видеть... Настолько прекрасных, что, кажется, они не были, не могли быть просто людьми. На какой-то момент Гарри был поставлен в тупик, ломая голову над вопросом: ?Кто же они такие? Какая сила заставляет их кожу сиять лунным светом, а золотые волосы струиться за ними в неосязае-мом ветре?? Но вот грянула музыка, и Гарри разом пере-стало волновать, что они нелюди. Собственно говоря, его вообще перестало что-либо волновать. Вейлы пустились в пляс, и разум Гарри одним махом абсолютно и блаженно опустел. Главное, что он смотрит и смотрит на танцующих вейл, а если они перестанут танцевать, неминуемо произойдет нечто ужасное. А вейлы отплясывали все быстрее, все зажигательней, и дикие, бесформенные образы закружились в распаленном мозгу Гарри. Ему захотелось совершить что-то неописуемое, небывалое — и прямо сейчас... Может, вы-прыгнуть из ложи на арену? Неплохая идея... Или придумать что-нибудь покруче? — Гарри, что ты делаешь? — донесся откуда-то издалека голос Гермионы. Музыка остановилась. Гарри заморгал. Он стоял, перебросив ногу через барьер ложи. В шаге от него Рон замер в такой позе, словно собрался прыгать с трамплина. Трибуны взорвались недовольными криками — зрители не хотели отпускать вейл, и Гарри был на их стороне — разумеется, он болел за Болгарию и недоумевал, по-чему к его груди приколот большой зеленый трилистник Рон тем временем рассеянно обрывал клевер со своей шляпы. Неотрисс лишь рассмеялась, прекрасно осознавая всю мощь вейл.— Не знала, что вас так легко одурачить, — сказала она, смотря на Рона и Гарри, которые только что чуть не покончили своими жизнями во имя любви.Мистер Уизли, чуть улыбаясь, склонился к Рону и забрал шляпу из его рук. — Это тебе еще понадобится, — заметил он, — как только ирландцы скажут свое слово. — М-м-м... — промычал Рон, таращась на красавиц вейл, которые теперь выстроились вдоль одной из сто-рон поля. Гермиона, негодующе фыркнув, поднялась и втащила Гарри обратно на место, пробормотав: —Ну что такое, в самом деле. —А теперь, — загрохотал голос Людо Бэгмена, — в знак приветствия поднимем наши волшебные палочки... Перед нами талисманы сборной Ирландии! В следующую секунду нечто похожее на громадную зеленозолотую комету влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к голевым шестам. Связывая два пылающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга. Бесчисленные зрители дружно издали громогласное ?о-о-о-ох? и ?а-а-а-ах?, глядя на этот фейерверк. Радуга угасла, светящиеся шары вновь соединились и слились, образовав на этот раз исполинский мерцающий трили-стник, который взмыл в небо, завис над стадионом, и из него хлынуло нечто наподобие золотого дождя. — Классно! — воскликнул Рон, когда трилистник воспарил над их головами и из него посыпались тяжелые золотые монеты, отскакивая от кресел. Присмотревшись, Гарри разобрал, что летающее чудо составляли тысячи крохотных бородатых человечков в красных камзолах, каждый из которых нес по маленькой золотой или зеленой лампе. —Лепреконы! — попытался перекричать громовые аплодисменты толпы мистер Уизли; многие еще рыскали и толкались под креслами, собирая золото. —Это тебе! — радостно пропыхтел Рон, насыпая Гарри полные ладони золотых монет. — За омнинокль! Теперь тебе придется делать мне рождественский пода-рок, ха! Величественный трилистник распался, лепреконы опустились на поле — на противоположную сторону от вейл — и, скрестив ноги, расселись, чтобы смотреть матч. — А теперь, леди и джентльмены, поприветствуем — болгарская национальная сборная по квиддичу! Представляю вам — Димитров! Фигура в красных одеждах, на метле, двигающаяся с такой быстротой, что казалась размытой, вылетела на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие апло-дисменты болгарских болельщиков. — Иванова! Подлетел второй игрок в красной мантии. — Зогров! Левски! Волчанов! Волков! И-и-и-и-и-и — Крам! — Вот он, вот он! — завопил Рон, уставившись на Крама в омнинокль. Гарри, торопясь, настроил свой. Действительно, это был тот самый парень, которого они встретили возле палаток и с которым так любезно общалась Неотрисс. — А сейчас, прошу вас, встречаем ирландскую национальную сборную! — надсаживался Бэгмен. — Представ-ляю: Конолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Куигли! И-и-и-и-и — Линч! Семь зеленых вихрей вырвались на поле. Гарри лихо-радочно крутил регулятор на боку своего омнинокля и замедлил движение игроков до такой степени, что мог прочитать слова ?Молния? на каждом помеле и видеть их имена, серебром вышитые на спинах. — А также из самого Египта — наш судья, почетный председатель Международной ассоциации квиддича, Хасан Мустафа! Маленький и тощий волшебник, совершенно лысый, но зато с усами, которым позавидовал бы даже дядя Вернон, одетый в мантию цвета чистого золота под стать стадиону, вышел на поле. В одной руке он нес солидных размеров плетеную корзину, в другой — метлу, из-под усов торчал серебряный свисток. Гарри вернул скоростной регулятор омнинокля к норме и внимательно наблюдал, как Мустафа взобрался на метлу и откинул крышку корзины — в воздух взвились четыре шара: малиновый квоффл, два черных бладжера и — Гарри увидел его на краткий миг, прежде чем он скрылся из глаз — крошечный крылатый золотой снитч. Пронзительно свистнув, Мустафа взлетел вслед за шарами. — На-а-а-ачинаем! — взвыл Бэгмен.