Глава 8. Семья (1/1)

Араминта стояла на стене, с тревогой вглядываясь в уже потемневшее небо. Наступала ночь, а орлиная армия все не возвращалась домой. Агуил простился с ней на рассвете, собираясь провести с небольшим отрядом разведку - так он сказал ей, во всяком случае. Разведку - не сражение. Но почему, в таком случае, никто не вернулся до сих пор? Внезапный ледяной порыв ветра ударил в лицо королеве орлов, пронизывая мертвящим холодом. Араминта принялась ходить назад и вперед, стараясь хоть немного согреться - и унять тревогу. Ну почему Агуил не взял с собой всех воинов? Теперь, когда над Кирит-Унгол сгустилась новая тень, грозящая распространиться на все Средиземье, даже орлам следует быть осторожными. Если бы воины, оставшиеся охранять ее и сына, были бы сегодня с Агуилом, может быть, было бы больше шансов справиться с врагами. Вся бывшая восточная окраина Гондора и многие королевства юга и востока теперь служили Коре и Карбесу, и поставляли новым Темным Властелинам неистощимую военную силу. Пусть это только люди, но справиться с этим черным человеческим муравейником не по силам даже орлам Манвэ. Они с Иглидом в полной безопасности в Орлиной Долине, а тем временем, быть может... Араминта зябко повела плечами, пытаясь представить, как жить дальше, если Агуил не вернется. Ах, ну почему она не владеет мечом, как ее мать, и не может сопровождать мужа на войну, чтобы разделять с ним все опасности? Ждать, не зная, что происходит, гораздо мучительнее, чем рисковать самой.Пронзительный крик разорвал ночное небо, и Араминта радостно воскликнула, увидев огромные крылья, закрывающие звезды, затем еще и еще. Целая стая исполинских птиц снижалась к стене и, приземляясь, принимала человеческий облик.Араминта, не помня себя, бросилась к мужу, прижалась и крепко обняла. У орлов не принято было так бурно проявлять чувства, да еще при посторонних, но Араминта сейчас была не в состоянии сдерживаться. - Ты здесь! Ты вернулся! - прошептала она срывающимся голосом. - Вернулся, - Агуил ответил на ее объятие, правда, более сдержанно. Затем отстранился. - Четверо моих воинов сегодня приняли последнее превращение, - мрачно произнес он. Воины печально склонили головы при упоминании погибших товарищей. - Прости, - она почувствовала, как напряженно застыли под ее руками плечи короля орлов. Араминта сразу поняла, что это значит. Агуил редко ошибался и потому с трудом переживал ошибки. И в ситуациях, бывших не к чести его народа, никогда не злился, как большинство живущих, и не позволял окружающим увидеть его чувств. Лишь замирал, будто каменея, и подолгу не произносил ни слова, ни на что не реагировал, будто не видел ничего вокруг себя. За множество лет, что они прожили вместе - время, долгое даже для эльфов, - Араминта видела мужа таким лишь несколько раз, и всегда это означало новую победу Коры и Карбеса. И вот теперь молчание и отчужденность Агуила означали новую беду - для них и для Средиземья. Араминте стало не по себе, хотя она по-прежнему была рада, что ее муж вернулся целым и невредимым.Король орлов прошел в свои покои, не произнося ни слова. Это была не их с Араминтой спальня, а его прежняя холодная и темная комната, от которой не было ключей даже у королевы. То есть, не должно было быть. Потому что Араминта не зря была полугномкой: утащить у мужа ключ и сделать дубликат она успела давным-давно, сама не зная тогда, зачем это нужно. А теперь вот пригодилось. Когда она открыла дверь, Агуил сидел в кресле, неподвижно, будто каменное изваяние. Даже не повернул головы, услышав шаги жены. В кабинете не горела ни одна свеча. Свет не нужен был королю орлов, сожалеющему о поражении своего народа.Араминта совсем не по-королевски села на подлокотник кресла, украдкой погладила волосы Агуила, в черную массу которых уже закрадывались тонкие серебряные пряди. - Не обвиняй себя, - проговорила она. В тишине и темноте этой комнаты собственный голос показался ей чужим и глупым. Но говорить было надо, и она продолжала: - Твоей вины нет в случившемся. Твои воины знали, на что идут. Они не напрасно прожили свою жизнь в Средиземье, и Манвэ примет их с честью. - Я знаю, - глухо проговорил король орлов - его нынешний голос тоже вполне мог бы принадлежать каменной статуе. - Но воины Коры и Карбеса захватили Изумрудную Долину, бывший Итилиэн. Бывшие подданные Гондора теперь их рабы. Мы опоздали. Долина была полна черных всадников. Даже если бы мы выиграли эту битву, нам все равно не хватило бы воинов, чтобы удержать эти земли. - Значит, еще одна их победа, - вздохнула Араминта. - Если бы людские короли тоже противостояли им, с новой тенью бы давно было покончено. Но, к сожалению, времена Арагорна и Теодена давно прошли, а их потомки оказались недостойны памяти предков.- Они вряд ли даже помнят, кем были их предки, - нехотя произнес Агуил. - Но, как бы там ни было, Средиземье принадлежит людям, и лишь они должны определять свою судьбу.- А вместо этого их судьбу определяют Кора и Карбес, - вздохнула Араминта. - А нам вмешиваться запрещено. Что говорит ветер? Он не приносил новых знамений?- Ничего не меняется, - устало ответил король орлов. - Ветер говорит, что мы можем вмешаться лишь когда люди сами попросят нас о помощи. А как они это сделают, если мы для них стали такой же легендой, как эльфы или гномы? - В Валиноре об этом не знают, - фыркнула Араминта. - Великим из царства света следовало бы хоть иногда самим заглядывать в Средиземье, чтобы посмотреть, как живут их создания. С Таникветиль видно далеко не все, что бы они себе не воображали.Агуил приложил руку к губам жены, запрещая ей кощунствовать против Валар. Араминта обрадовалась этой возможности, чтобы прикоснуться губами и языком к его ладони, приглашая расслабиться и отвлчься. Но в этот момент дверь, которую она забыла запереть, открылась вновь, и в кабинет зашел черноволосый мальчик в белом - их сын, принц Иглид. Он был поздним ребенком, родившимся, когда Агуил и Араминта почти уже не надеялись на благословение от Валар. Но теперь он был для царства орлов живым талисманом и знаменем в их борьбе с Темными Властелинами из Кирит-Унгол. У их народа было будущее, так что родителям оставалось лишь надеяться, что их сын будет помнить и об ответственности, возложенной на него от рождения, а не соблазнится преимуществами королевского рода, как мог бы человеческий сын на его месте.- Отец, ты вернулся! - радостно воскликнул мальчик, прыгая с разбега в кресло. - Вернулся, - ответил Агуил, наконец, оттаивая в присутствии сына.- Иглид, как ты себя ведешь? - спросила Араминта. - Ты принц орлов, кем бы там ни были твои предки. И должен вести себя прилично.- Я не специально, - вдруг совершенно серьезно ответил сын, глядя в лицо матери огромными черными глазами из-под упавшей на лоб черной челки. Трудно было понять, на кого он похож, честно говоря. - Отец, а ты возьмешь меня на войну, когда я научусь владеть мечом как следует? - Обязательно, - пообещал Агуил. - А почему ты не спишь? Тебе давно следует быть в постели.- Я услышал, что вы вернулись, и проснулся, - ответил мальчик. - Тогда я постараюсь научиться сражаться как можно раньше, чтобы в следующий раз ты уже мог взять меня с собой. И тогда я убью этого Карбеса! - пообещал он.- Не торопись, - ответил король орлов. - Может статься, что тебе и вправду еще придется сразиться с ним. А если нет, это к лучшему. Ты не будешь возражать, если я все-таки убью Карбеса раньше, не захочу оставить его тебе?- Ну, так и быть, тебе можно, - вздохнул Иглид. - Но все-таки, возьми меня с собой, ну пожалуйста! Я ведь принц, а принц обязан быть героем, - он вскинул руку в торжественном салюте, изображая несуществующий пока что меч.- Это кто же тебе такое сказал? - Араминта подалась вперед, непритворно испуганная воинственным настроением сына. - Галат. Он сегодня учил меня фехтовать, и сказал, что у меня получается уже почти как у настоящего воина. И что мне скоро можно будет идти на войну. - Галат? Он.... слишком торопится, - Араминта тревожно закусила губу. - Вот что, Иглид: иди-ка спать. Настоящие герои и принцы должны достаточно спать, чтобы расти большими и сильными.- Иди, - кивнул Агуил, переглянувшись с женой. - Завтра я сам проверю твои навыки, и скажу, можно тебе участвовать в сражении или нет. Спокойной ночи.- Спокойной ночи, - нехотя проговорил Иглид и вышел из комнаты. А королева орлов воскликнула, уже не скрывая тревоги:- Агуил, будь осторожен с этим Галатом, прошу тебя! Мне он не нравится, я не знаю, чего ждать от него. Для чего он говорит такое нашему сыну? Ты помнишь, как он же уговорил Иглида, когда он был маленьким, прыгнуть со стены и превратиться? - Он сам потом признался мне во всем и оправдался, - Агуил, по-видимому, не разделял сомнений жены относительно своего нового премьер-министра. - Галат клялся, что поймал бы его, если бы превращение не удалось. С другой стороны, Иглиду было тогда уже шесть лет, и он не превращался ни разу, в то время как обычно первые превращения у нас начинаются гораздо раньше. Ты помнишь, что народ тогда уже сомневался в нем? Это было бы большим несчастьем для орлов, если бы будущий король не мог превращаться. Именно Галат тогда окончательно примирил нас с народом. - Это так, - нехотя согласилась Араминта. - И все же он мне не нравится. Я сама не знаю, почему, но меня он пугает. Он слишком хитер, чтобы можно было без сомнений повернуться к нему спиной.- Среди нас никогда не было предателей, и, я надеюсь, при моей жизни не будет, - непререкаемым тоном ответил Агуил. - А Карбеса мне все же хотелось бы убить самому. Надеюсь, Манвэ не заставит меня расстаться с тобой и завещать сыну моих врагов. Тогда я скажу, как ты, что из Валинора видят не все. - А я, если они позволят мне хотя бы увидеть, как вырастет наш сын и рассеются наши враги, признаю Валар истинными богами, - сказала Араминта. - Они в своей милости позволили мне прожить долгую жизнь, очень долгую для гномки, но в Валинор меня не примут, даже в чертоги Мандоса, если я умру.- Не говори о смерти, - Агуил обнял ее уже по-настоящему, привлекая к себе. - Ты ничуть не изменилась с того дня, как мы встретились впервые. Годы минуют тебя так же, как если бы ты принадлежала к нашему племени. У нас еще много времени - и здесь, и, если Манвэ хоть немного ценит тех, кто вершит его волю, и там, в Благословенном Краю.Она охотно ответила на его ласку, и вскоре мысли обоих были далеки от Валинора, Мандоса, врагов из Кирит-Унгол, Галата и всех проблем Арды.