Часть 26 (1/1)

На следующее утро Кит проснулся с теми же мыслями и чувствами, с которыми лишь поздней ночью заснул. По-прежнему он не мог оправиться от изумления. Думать о чем-то другом было совсем невозможно. Неспособный находиться без дела, он не позавтракав, ушел на работу. Зайдя во вращающиеся двери отеля, Кит заметил стоявшего около стойки Минга. Он не хотел его видеть. Кит, не заходя в холл, прошагал круг в дверях и вышел на улицу, решив зайти внутрь со стороны запасного входа. Однако Минг заметил его и устремился к нему, назвав по имени. Услышав оклик у себя за спиной, Кит, ускорил шаг по направлению к другому входу в отель. Минг подошёл туда одновременно с ним, протянув ему письмо, которое Кит машинально взял, произнес надменно - спокойным тоном: - Я не знаю ни номера твоего телефона, ни Line, ни почты, поэтому, не сочти за труд, прочти это письмо. Сказав это Минг ушел. До работы оставалось ещё двадцать минут. Сгораемый от любопытства, хотя, не ожидая от письма ничего хорошего, Кит поднялся на крышу пятнадцатиэтажного отеля. Взяв кофе, он сел за столик, и открыл конверт. - Кит, получив это письмо, ты можешь не тревожиться, я не выражаю здесь свои чувства и не делаю предложений, которые вызывают у тебя негатив. Я бы не написал этого письма, если бы не особенности моей натуры. Быть откровенным и правдивым. Ты предъявил мне вчера несколько обвинений. Первое, что я разлучил двух влюбленных, второе - что, вопреки отцовскому желанию, я подорвал благосостояние Парка и уничтожил его надежды на будущее, стать кардиологом. А третье, мои предрассудки. Надеюсь, что, прочитав объяснения моих действий и мотивов, ты в будущем не станешь осуждать меня так сурово, как ты это сделал вчера. Вскоре после нашего приезда из Англии и поступление в ваш клуб я, как и многие другие, стал замечать, что Фа предпочитает твоего брата всем молодым девушкам и парням в университете. Однако до самого банкета мне не приходило в голову, что между ними могла возникнуть любовь. Мой друг и прежде влюблялся у меня на глазах. И только на этом банкете, я впервые понял, что он настроен серьёзно. Спектакль шел своим чередом. Начался бал в Незерфилде. Мы танцевали. В середине танца сэр Лукас обратился к Фа - Дарси со словами о свадьбе, и это заинтересовало меня, я впервые увидел, с какой любовью мой друг смотрит на Вайо. И это не было связано с ролью. В тот момент в моей голове всплыли фрагменты разговоров Фаны о твоем брате. Ситуация, когда друг заботился о Йо, когда тот болел. Их встречи, переглядывания, и многое другое. Я понял, что мой друг глубоко влюблён. Чего не могу сказать о твоем брате. Из моих двухмесячных наблюдений за ним, я сделал вывод, что, он был приветливым, веселым и непосредственным, но холодным. Он охотно принимал заботу и ухаживания Фа, но сам не питал к нему ответного глубокого чувства.Но теперь, коль твои сведения говорят об обратном, по-видимому, я ошибся. Ты знаешь своего брата лучше. Из-за моего ошибочного вывода, я нанес твоему брату душевную рану, и твой гнев оправдан. В свое оправдание, хочу заметить, что твой брат, несмотря на мягкость характера, обладает большим контролем над истинными эмоциями, что даже самый проницательный наблюдатель не смог распознать правду. Поэтому, не думай, что такие выводы я сделал, руководствуясь своими желаниями и опасениями. Я решил, что сердце Йо свободно, не потому, что меня это больше устраивало, а потому что хотел, чтобы и Фа любили также сильно. Одно время я даже думал, что это ты подбиваешь его на это. Но теперь когда я ближе узнал тебя, я понял, что ты на это не способен.В этой истории я вспоминаю с неудовольствием лишь о двух моих поступках. Первый, что я поверил сплетням про твоего брата. После нашего танца, расстроенный, я пошел в кабинет, чтобы переодеться. Когда я проходил мимо одного из кабинетов, то услышал разговор нескольких человек. Они обсуждали пару Вайо и Фа. Я прислушался, так как речь шла о моем друге. Говорили, какой же Фа тюфяк, что попал под влияния такого алчного и жадного подонка, как Йо. Хвалили Йо, назвав его молодцом, что вовремя подставил свою маленькую красивенькую попку, и отхватил себе такого богатенького дурачка. Это стало ещё одним плюсом к моему отрицательному отношению к их связи. Я не рассказал ему об услышанном, но стал гораздо сильнее предостерегать его от этих отношений. Муан была встревожена как же сильно, как и я. О совпадении наших взглядов ты и так знаешь. Убежденные, что необходимо повлиять на Фа безотлагательно, мы уехали на День Матери в Чиангмай к моей тётке, у которой гостили родители Фа. Там я постарался открыть своему другу правду на все отрицательные стороны его выбора. Я убедил Фа в безразличии к нему твоего брата. Но увидел, что Фа и не сопротивляется моему влиянию. Вскоре он поведал мне, что видел Йо с другим парней, который подарив ему букет цветов, обнял и поцеловал. Он сильно страдал, хотел вернуться к Йо, и все выяснить, но я без труда смог доказать ему, как он обманывается. А как только он с этим согласился, убедить его не возвращаться в Бангкок стало делом одной минуты. Второе, это что скрыл от Фа приезд Вайо в Чиангмай. О его приезде знали Муан и я. Фа до сих пор об этом не знает. Возможно, они могли встретиться без последствий. Однако я боялся, что Фа ещё не преодолел свое чувство и что оно вспыхнет в нем с новой силой, если он снова его увидит. Быть может, мне не стоило участвовать в этом обмане, когда Муан рассказала мне о встрече с Йо. Но дело сделано. Может быть, мои мотивы не покажутся тебе убедительными, но для меня они тогда были значимыми. Я жалею о своих скоропалительных выводах, тем более теперь, когда узнал правду. К тому же у Фа оказались очень демократичные родители. Для них личное счастье их детей играет важную роль, чем статус и пол. По поводу второго обвинения, - в нанесении ущерба Парку, - я могу оправдаться, лишь рассказав тебе о его связи с нашей семьёй. В чём именно он меня обвиняет мне неизвестно. Но достоверность того, что я тебе сообщу, может быть подтверждена не одним свидетелем. Парк - сын уважаемого человека, который в течение долгих лет служил моему отцу верой и правдой. Что и побудило моего отца позаботиться о вознаграждении. Свою доброту он обратил на Парка. Мой отец оплачивал его обучение в школе. Помощь это была существенной, так как отец Парка, прозябавший в нужде из-за расточительности и распутства своей жены, был не в состоянии вырастить сына образованным и порядочным человеком. Спустя несколько лет отец Парка развелся с женой и забрал сына. Мой отец предложил ему жить в особняке. Сейчас я вынужден причинить тебе боль - не знаю насколько сильную. Я не знаю, какие чувства ты к нему питаешь, но это не помешает мне раскрыть его облик - наоборот, меня это побуждает. Когда моя мать умерла вторыми родами, отец сильно переживал и у него случился инфаркт. Врачи не давали никаких шансов на долгую жизнь, и после нескольких сердечных приступов мой отец скончался. Его привязанность к отцу Парка и его сыну была отражена в завещании, где он уполномочил тётку позаботиться о старом водителе и его сыне до окончания университета, создав ему самые благоприятные условия. Кроме того, его отцу были завещаны десять процентов акций. Наши пути разошлись, когда тетка увезла меня в Англию. Как складывалась его судьба все эти годы, я не знаю. Я редко приезжал домой. Мы встретились на похоронах его отца три года назад. Живя в одном доме, я наблюдал за ним, в те минуты, когда он становился самим собой, проявлялись его порочные наклонности, которые он всячески скрывал от лучших друзей и домочадцев. Если бы я тогда знал, чем обернутся мои наблюдения. Прошло несколько дней после похорон, когда он бесцеремонно зашел к тётке в кабинет, когда мы разговаривали, и потребовал отцовское наследство. Он грозил, что продаст акции конкурирующей фирме, если она не выполнит его условия. Он не хотел учиться в не престижном вузе на какую-то ненужную специальность. Он хотел стать врачом и завести полезные знакомства, вращаясь в кругах богатых студентов. Тетка выгнала его из кабинета. Обговорив с адвокатом все детали, она удовлетворила его просьбу. Я смотрел на Парка, в его горящие глаза и понял, что он принесет нашей семье немало проблем. Так и вышло. В двадцать лет я вступил в права трастовым фондом, и он позвонил мне. В это раз он пришел со своей матерью, и изъявил желание отказаться от ежемесячной дивидендной выплаты, и продать свои акции и получить компенсацию. По его словам, он хотел поехать заграницу, чтобы изучать международный бизнес вместо медицины, а я, конечно, не мог не понять, что ежемесячной выплаты дивидендов недостаточно. Мне очень хотелось поверить в искренность его намерений, хотя мне это не удалось. Тем не менее, переговорив с тёткой, я согласился с его предложением. Он получил взамен миллион бат. На этом, казалось бы, наша связь прервалась. Я был о нем слишком плохого мнения, чтобы продолжать водить с ним дружбу. Насколько я могу предполагать он жил где-то в Бангкоке, однако изучение бизнеса так и осталось для него только предлогом. Ничем более не сдерживаемые, они с матерью повели жизнь праздную и разгульную. Я год о нем ничего не слышал. Но когда его мамаша, прихватив оставшиеся деньги, скрылась в неизвестном направлении, он позвонил мне. Как он сообщал, - и этому нетрудно поверить, - он находился в стеснённых обстоятельствах. Напоминая, что я не мог забыть отцовский наказ о создании благополучных условий на избранном им жизненном пути, он попросил ещё денег. Едва ли ты осудишь меня за то, что я не выполнил его просьбы, так же как присек дальнейшие его притязания. С этого времени знакомство между нами было прекращено. Как он жил, чем занимался - мне неизвестно. Но прошлым летом он снова объявился. Сейчас, я расскажу тебе то, что хотел бы забыть, стереть из памяти. И я не сомневаюсь, что ты сохранишь это в тайне. Мой брат моложе меня на пять лет. И если я одиннадцатилетним мальчиком был отправлен учиться заграницу, то Чена тетя оставила учиться в Чиангмае. Каждое лето, начиная со второго курса, я приезжал, чтобы проходить практику в нашей фирме. В очередной раз, когда я приехал из Бангкока домой, я получил сообщение с вложенной информацией. Открыв файл, я оторопел. Это была фотография с моим братом, который лежал связанный на кровати в каком-то номере отеля. Не успел я осознать всю ситуацию, как мне позвонили. Это был Парк. Он говорил, что брат не сможет убежать, так как он обездвижил Чена, опоив каким-то наркотиком. И если я не привезу ему 10000000 бат, то он отомстит мне ... с моим малолетним братом. Мой шок не описать никакими словами. Я кинулся искать деньги, такую большую сумму быстро не соберёшь. Тётке сообщать не стал, боясь, что она сделает что-нибудь, что сильнее разозлит Парка. Пришло очередное смс, в котором он давал мне на сборы три часа, и угрожал убить брата, если я заявляю в полицию. Через несколько минут я получил подстегивающее фото, где на Чене не было штанов. Как я искал деньги и где, я описывать не буду. Хочу лишь сказать, что нашел их по прошествии трёх часов, за которые я получил от Парка ещё три фотографии, на последней мой брат был полностью раздет. Но я опоздал. Парк скинул мне адрес отеля. Когда я приехал туда, меня уже ждали несколько нанятых молодчиков. Завязалась драка. Ударом по голове меня обездвижили. Очнулся я привязанным к стулу в комнате отеля. На кровати лежал мой бедный брат. Моя голова кружилась, хотелось пить. С трудом, но я огляделся. Комната была пуста ни Парка, ни молодчиков не было. Я попытался выбраться, но верёвки сильно сдавливали руки и ноги. Я попытался встать и пройти до кровати, но потерял координацию и упал. На грохот явился молодчик с Парком. Подойдя ко мне, он пинком, наотмашь, ударил меня в живот и поднял стул. Ударами по щекам, он привел меня в чувство, и сказал: - Ты опоздал. Условия договора не выполнены, поэтому не обессудь... Убедившись, что я в сознании и все понимаю, он подошёл к кровати. Скинув халат, и оставаясь полностью обнаженным, он стал целовать не реагирующее тело Чена. Я пытался отвлечь его от брата, крича, умоляя не трогать. На что он мне ответил, что это месть за наше пренебрежительное отношению к нему. Я вскочил, но второй ударил меня по голове. Придя в себя, я увидел, как Парк закинул ноги Чена себе на плечи и ввел в него пальцы. Я опять завопил, вскочил, но меня сбили с ног и стали пинать. Что было, потом я не знаю. Очнулся я через несколько дней в больнице. Когда я открыл глаза, то первым делом увидел брата. Он был здоров. Парк не успел нанести ему непоправимого вреда. Взглянув на тётку, я первый раз видел её в таком плачевном состоянии. Она рассказала мне все, что случилось после того как я потерял сознание. Её телохранители ворвались в номер отеля, отогнали пинавшего меня ублюдка, и схватили Парка. Оказывается часть денег, которую я взял из сейфа тетки, была фальшивкой для какой-то проверки. Парк рассчитался с молодчиками моими деньгами, и один из них засветил деньги в банке. Его арестовали. Он во всем признался и назвал место нашего заключения. Оказалось, что Парк на протяжении нескольких недель приходил к нам в дом, и встречался с братом, а потом под предлогом прогулки выманил его из дома. Так как Чен ничего не помнит и не пострадал серьезно, тетка, посоветовавшись с адвокатами, не предала произошедшее огласке, и в дело заводить не стали. Наш адвокат взял с Парка подписку о неразглашении случившегося, заставил подписать документ о не приближении к Чену, а также свидетельство о невозвращение и незамедлительном отъезде из Чиангмая. Он отомстил бы мне, в самом деле, с лихвой. Такова, правда. Если ты немного ей поверил, надеюсь, с этих пор ты не будешь меня обвинять в жестокости к Парку. Мне неизвестно, с помощью какого обмана он приобрел твое расположение, но быть может, не имея никаких сведений о каждом из нас, ты не мог уличить его во лжи, так как ты не подозрителен. Я не рассказал тебе об этом вчера, но в ту минуту я не настолько владел собой, чтобы трезво мыслить. Достоверность моих слов может подтвердить Дарси и его мама, которая является нашим семейным адвокатом. Если неприязнь ко мне обесценивает мои слова, то подобная причина не помешает тебе поверить адвокату, который с моего согласия поведает тебе всю историю. Что касается моих предрассудков... Может отчасти случившееся с Ченом повлияло на мои суждения...