Перемены (1/1)

Все знали, что Чонин был достаточно вспыльчивым, поэтому, когда он вместо приветствия нового парня, утвержденного в составе группы, презрительно фыркнув, удалился в неизвестном направлении, никто не стал волноваться. Они лишь похлопали по плечу удивленного и, наверное, расстроенного Бэкхёна, сказав, что у Чонина это временное. Но как же они ошибались.На самом деле, может, этот их Бэкхён и был действительно неплох, но Чонина при одном его виде накрывала непонятная злость, которую он себе объяснял тем, что это просто обычное недовольство несправедливостью. Ведь где она, эта справедливость? Некоторые из них, вроде самого Чонина или любимого им, хоть он никогда и не признается кому-то, кроме себя, хёна Чунмёна, тренировались не один год, превозмогая боль и разочарование раз за разом, стремясь к своей цели любыми путями. А тут появляется совершенно невыразительный, по мнению Чонина, парень, и сразу утверждается в группу, в которую, казалось бы, не так просто попасть. Понятное дело, Чонин всем естеством был против, и плевать он хотел на якобы божественный голос этого самого Бэкхёна. Пусть Чонин и не сможет изменить решения свыше, но он ни за что не проникнется симпатией к новичку. По крайней мере, он так думает.- Чанни, но ведь это нечестно, – возмущенно ворчит Чонин после дня очередных невыносимых тренировок ради того, что бы не потерять статус лучшего, уткнувшись носом в домашние штаны старшего.– Никакого уважения в тебе, мелкий, – смеется Чанёль, трепля его волосы, – Он не так плох, как ты думаешь. Вот ты слышал хоть раз, как он поёт? Не отвечай, уверен, что нет, мистер “не заинтересован в вокале от слова ?вообще? “.И вправду, с вокалом, когда надо, помогал Кёнсу, поэтому Чонину никогда не приходилось слушать выступления и репетиции других, а вот за танцами он наблюдал пристально. Чонин заливисто смеется и тянется пощекотать хёна, избегая никому ненужных ответов. Он не в курсе, что проходящий мимо комнаты Бэкхён огорчённо поджимает губы, не понимая, почему Чонин так жесток к нему. Конечно, ребята объясняли его жизненную позицию, но обида от этого никуда не девалась.Злость Чонина только растет, когда добрую часть репетиции они проводят за изучением одного и того же движения, ибо ?мальчик с божественным голосом? никак не может усвоить показанное. Правда, к ликованию его ехидства, хореограф вскоре бросает затею, разрешая группе идти по танцу дальше, оставляя Бэкхёна на произвол судьбы.Чонин не может уйти от этой ситуации, хотя вечером, по обыкновению, прогоняет все танцы, что знает, один за другим. Это его привычка - оставаться вечером в здании на свои личные репетиции, хоть этого и не требуют, а Чонин и так лучший. Танцы не отвлекают, и он сдается, уходя пораньше. Охранник, привыкший уже за годы тренировок Чонина, приветливо улыбается, забирая ключ от зала.– Представляешь, у нас новый герой завелся! Вот ещё не спускался даже, целый день в репетиционных залах. Кажется, я его с вами видел.Чонин удивленно расширяет глаза, теряясь в догадках, кто бы это мог быть, ведь Лэя утащил Лухан на прогулку ещё часов в пять вечера.– А не подскажите, в каком именно зале… герой?Чонин, забывая об усталости, летит по ступенькам и коридорам до названного зала, внутри себя уже догадываясь, кого именно увидит там. И интуиция его не подводит: через приоткрытую дверь он видит хрупкую фигуру Бэкхёна, повторяющего сегодняшние движения. Не сказать, что на пользу, ведь он все равно повторяет ошибки и делает совершенно не то. Чонин замирает, когда осознает, что где-то глубоко в нем зарождается уважение к ненавистному Бэкхёну. Ну, и ведь это будет ради команды? Чонин должен быть лучшим среди лучших.– Эй, ты делаешь совершенно не то! – он окликает вмиг испугавшегося Бэкхёна, бросая сумку на пол и подходя к нему.– Сегодня я побуду твоим учителем. Не хочу, чтобы команда страдала из-за твоей неуклюжести.Несмотря на колкие слова, заставляющие Бэкхёна болезненно поморщиться и пропустить неуважительный тон мимо ушей, Чонин оказывается очень хорошим учителем. Он подробно объясняет, на какой счет что делать, под каким углом сгибать руки/ноги и когда нужно зафиксировать движение. Поправляет, показывает медленно и вдумчиво, поправляя чуть ли не каждый вдох Бэкхёна. Чонин не дает спуску, даже когда за окном полночь поглощает свет, но зато движения Бэкхёна поражают точностью и красотой.По дороге до общежития Чонин, как прежде, холоден и неприступен, но Бэкхёну очень-очень хочется его поблагодарить. Он хватает Чонина за край рукава и смотрит растерянно, словно сам не ожидал того, что сделал.– Ты чего? – Чонин чувствует непривычное желание утешить Бэкхёна с такими щенячьими глазами. И он, кажется, понимает.

– Споешь для меня как-то в благодарность, – Чонин щелкает хёна по носу, чтобы тот не заметил улыбку на его губах, и быстро уходит в свою комнату.