Часть 1. Глава 6. Кто есть я (2/2)

-Кааак? Но поочему?

-Вот. - Хью положил перед дочкой те самые трёхпенсовики. - Это всё, что я получил со вчерашнего дня. Мне нечем платить Уолдигрейвам, а конец месяца уже меньше, чем через две недели. И я не могу купить своей принцессе хоть какой-то подарок на день рождения...

-О, папочка, - Люси опустилась на корточки перед ним и крепко сжала его руки. - милый папочка, мне ничего не нужно, правда-правда. Мисс Эллен обещала сшить новое платье, когда выпадет снег, а ещё старый дядя Джон обещал мне шубку своей старшей дочери.

-Тебе правда ничего не нужно? - в глазах отца заблестели слёзы.-Ну конечно! А знаешь что? - Люси бодро вскочила на ноги. - Мы продадим этот пирог! Да-да, непременно продадим, и ты получишь за него целый шиллинг!

-Но как же...

-А ещё я спою! Обязательно! Залезу вот на этот стол, - скинув башмаки, Люси мигом вскочила на столешницу. - и буду плясать и петь все-все песни, которые я знаю! А люди будут радоваться и платить тебе ещё больше.

-А как же Эллен? - попробовал возразить Хью.

-А она придёт после полудня, - Люси зажмурилась от удовольствия, представляя уже как она кружится в танце.

***Но Люси ошиблась - Эллен явилась уже к одиннадцати часам. От вида Люси, прыгающей со стола на пол и обратно, распевая во всё горло и задрав юбку почти до коленей, лицо её исказила недовольная гримаса. Громко хлопнув дверью, Эллен проследовала на кухню.

-Что за возмутительное безрассудство? - начала она с порога.

-И Вам доброе утро, Эллен, - отозвался Хью, не отрываясь от плиты.

-Как это возмутительно, как чудовищно... Минуточку, что это Вы надумали делать с пирогом на праздничный обед? - взгляд мисс Эллен упал на прилавок, где лежал пирог, разрезанный на идеально ровные кусочки, часть из которых была уже упакована в корзинки. - Уж не...-Это решение Люси, - Хью не дал ей договорить. - И не слова больше на этот счёт, Вы прекрасно знаете как идут дела, с тех пор как я перестал ездить в Бат.

-Ещё бы не знать, - фыркнула Эллен. - Сами поупорствовали, а могли бы...

-Я никогда не при ком не был и быть не желаю! - отчеканил Хью. - Довольно возвращаться к этому.

-Что ж Вы правы, это меня поражает меньше, чем вот это, - Эллен замолчала, давая прислушиваться к веселому пению Люси. - Вы видели, что она творит?-У девочки день рождения, она имеет право повеселиться, - ответил Хью.

-Она почти уже молодая девушка, и ей не пристало скакать перед прилавком, задрав юбку, - нахмурилась Эллен. - И потом эти волосы, Вы видели её волосы?

-У Лу были такие же, - Хью отчеканил почти сквозь зубы.

-Что ж, я чрезвычайно рада что волосы вашей дочери напоминают Вам вашу покойную жену, - Эллен прикусила верхнюю губу почти до крови. - Однако Люси постоянно ходит с распущенными волосами, повлияйте на неё, пусть хотя бы заплетёт косу, а то выглядит совсем как распутная девка...

-Эллен! -Хью с грохотом швырнул противень. - Если Вы пришли сюда учить меня как воспитывать мою дочь...

-Я поняла Вас, - Эллен гордо выпрямилась. - Я останусь на праздник, чтобы не огорчать Люси, но затем - не извольте беспокоиться...

Не договорив, она покинула кухню, и если бы Хью не вернулся к готовке, то, наверное, он смог бы заметить блестящую каплю, так и грозившую выкатиться из сеточки мелких морщинок в уголке левого глаза.

***Люси, разумеется, не слышала этого разговора, она была вся в танце. Какие только па не выделывала она руками и ногами! Люси никогда не видела, как танцуют, но именно это ей казалось сейчас верхом совершенства. А ещё ей нравилось ловить на себе взгляды посетителей, которых уже нимало прошло мимо неё. Одному старику так понравилась её песня, что он сел рядом за стол и начал ей подпевать, изредка пристукивая ногой в такт.

-Люси, поставь скорее корзинки на прилавок.

Она поспешила выполнить просьбу отца, но плясать и петь не прекратила ни на секунду. Она была счастлива, очень счастлива, по крайней мере ей так казалось в эту минуту. Ей так приятно было видеть радостные лица этих людей, зашедших просто что-то купить на обед или посидеть в помещении с печкой, потому что на улице холодало, приближалась осень.

Ранняя осень очень нравилась Люси, на закате, когда её помощь не требовалась ни отцу ни Эллен, она часто уходила из дома и доходила почти до самого края деревни; там начинался лес, и на его опушке она часто собирала листья, опавшие, но ещё не сморщившиеся от холода и не потерявшие совсем цвет, и делала из них венки. Лучи заходящего солнца светили ей вслед, когда она почти вприпрыжку возвращалась домой; касаясь её волос и венка из листьев, они как будто отражались от них и казалось, что на голове Люси начался пожар, а торчащие из волос листья выглядели словно языки пламени. Даже сейчас солнечные зайчики, изредка попадавшие из окна на танцующую Люси, походили в её волосах на искорки.

-Ах, как прелестно! - громкий противный и чуть хрипловатый голос заставил Люси замереть на месте, а посетителей пекарни ахнуть.

В дверях стоял уже немолодой мужчина, одетый в идеально вычищенный и модный костюм. Если бы Люси читала книжку про Бармалея, наверное, он бы представился ей именно таким - пронзительные маленькие карие глаза под огромными взлохмаченными бровями, большой нос с горбинкой посередине и ровно выстриженная борода, так удачно обрамляющая его ухмылку. Короткие толстые пальцы сжимали трость с позолоченным набалдашником в виде головы огрызающейся собаки; словом, вид этого человека вселил страх в каждого присутствующего. До Люси сразу дошло - это хозяин Редстока, Уолдигрейв. Хотя прежде ей доводилось видеть только роскошные экипажи, проезжающие вдалеке - сами же господа предпочитали коротать время в своём родовом поместье, частенько устраивая там гуляния. Семейство Уолдигрейвов упоминалось в разговорах редко, о них предпочитали говорить шёпотом и как-то вскользь. Люси лишь слышала, что "господа богаты несметно" и "денег тратят, не жалея". Обе эти фразы принадлежали Эллен и сказаны были в минуты крайней раздражительности и усталости, да и Люси как-то не горела желанием расспрашивать, тем более у Эллен. И вот теперь эта загадка разрешилась в лице этого ухмыляющегося господина в дверях пекарни, приход которого так внезапно нарушил всё веселье.

-Ну что же вы притихли? - на этих словах послышался шум отодвигаемых стульев и топот ног. Все собравшиеся мигом повернулись к Уолдигрейву и почти дружно склонились аж до земли.

-Ну так-то, пожалуй, и ладно будет, - довольно сказал тот.

-Вечер добрый Вам, сэр, - из пекарни вышел отец Люси; в отличие от остальных, он поприветствовал Уолдигрейва лишь поклоном головы. - Чем обязан столь высокопоставленному гостю?

-Хорошо ты тут устроился... - задумчиво проговорил тот, с хитрым прищуром осматривая всю комнату. - Красиво здесь, чисто, клиентов много...-День удачный, сэр, - на лбу Хью уже прыгнула жилка; в отличие от дочери, он знал: если хозяин заявился - либо радость, либо жди беды.

-Как знать, как знать... - задумчиво процокал языком Уолдигрейв, - всё по-разному бывает.

-Вы за угощениями приехали?

-Что ж, пожалуй, что и так. Именины завтра у супруги моей, вот ты мне к утру именинный пирог испечёшь. Ну всё, пожалуй... - на этих словах Уолдигрейв похоже собрался уходить, Хью уже выдохнул с облегчением, но не тут-то было.

-Да... Месяц-то на исходе, осень наступает. А как хорошо нынче листья падают, прям загляденье... - на этих словах он как-то подозрительно хитро взглянул на Хью.-Мой ответ прежний, - чётко ответил тот.

-Жаааль, - протянул Уолдигрейв. - жааль… тебя мне... Да, а собственно, кто здесь так пел?-Так дочка его, - сказал кто-то.

-Ах дочка, - глаза Люси смотрели в пол, но она ясно ощутила взгляд, вперившийся прямо в неё. - Какое прелестнейшее создание! - даже интонация изменилась и напоминала теперь кошачье мурлыканье. -И нет нужды прятать такой цветок... -Жирный палец коснулся подбородка Люси, требуя от её поднять голову.

Взгляд Уолдигрейва заставил её почти незаметно вздрогнуть - он рассматривал её жадно, так порой голодный бродяжка, случайно забежавший к ним в пекарню, смотрел на недавно приготовленные пирожки. В памяти почему-то всплыла давно забытая жена мистера Лоусона, но теперь это казалось Люси совсем не тем - там её не рассматривали как вещь.

-Прелестно...- пальцы наконец выпустили подбородок Люси, и она опять опустила голову. - А может быть Вы и правы, такой цветок чрезвычайно хрупок, особенно в одиночестве. На, возьми, - рука протянула целый шиллинг, и Люси не решилась отказаться. -А я не прощаюсь. И Хью, помни, как опасно оставлять некоторые цветы без всего, они рискуют погибнуть в самом расцвете лет.

На этих словах дверь захлопнулась, погрузив всю пекарню в мёртвую тишину.