Глава 11 (1/1)

Рей спросила, что ему нужно.Он сказал, что знает, когда будет встреча Кадзуо и Карбо. Сказал, что хочет ответную услугу.Рей вжимается в стену. Не опускает револьвер. Руки начинают дрожать. Ей страшно. Но он прав – если бы хотел, то стрелял, когда силуэт был чётко виден в дверном проёме. И всё же...Ей страшно, потому что барабан пуст – она так и не перезарядила его.– И что же ты хочешь? – она заставила голос не дрожать.– Чтобы ты сделала свою работу – нашла убийцу моей сестры. И передала его мне.Молчание. Кто ещё может знать? Об этом не будет болтать каждый торчок на углу. Тем более, что она знает, кто убийца. Тем более, что Агнолли пока нужен ей живым.– И всё? Всё так просто?– Если всё так просто, то почему его до сих пор не нашли?– Хорошо. Я согласна. Когда?– Вечером двадцать второго апреля. Президентский люкс в отеле Бельведер.И он ушёл. Просто ушёл.Рей вздохнула и опустила револьвер. Рука уже не просто дрожала – ходила ходуном. В квартире Мори Лэнгли её не щадила, а распухшее запястье красноречиво свидетельствовало в их пользу.Выполняя нехитрый вечерний туалет, она размышляла.Слово полицейского против буквы закона – ничто перед абсолютной справедливостью.Обмануть Судзухару?Агнолли приговорён к смерти якудзой, мафией, семейством Судзухара и окружным судом Токио, какая разница, как он умрёт? Дважды его не повесят.Судзухара... Что если она задумала обмануть дьявола?До 54-го Агнолли верно служил Ямагучи и затем Кадзуо. В 55-м перешёл к торговцам ангелом? Просто взял и перешёл? И за три года Кадзуо не принял никаких мер? Этого не может быть. Кадзуо не мог "разрешить" ему уйти. Из якудзы не уходят.А что если...Если Кадзуо сам отправил его к ним?Это кажется Рей самым подходящим вариантом – он объясняет всё. Кроме убийства сестры Судзухары.Проверка лояльности.Лэнгли сказала – это мог сделать кто-то плохо осведомлённый об обстановке в городе либо наоборот – слишком хорошо знающий.Высока вероятность, что таким образом его проверяли. Отрезали все старые контакты. Потому что после этого за убийцей начнётся охота – Судзухары, мафия; якудза будут изображать бурную деятельность, но Кадзуо осадит самых ретивых и не даст убить своего человека.Всё сходится. На данный момент это самая правдоподобная версия. И, скорее всего, правильная.Нельзя недооценивать организованную преступность, как делают это многие.Лучше всего дождаться встречи Кадзуо и Карбо. Кадзуо может упомянуть про своего человека – имя он вряд ли назовёт – и выдать кое-что из добытой информации. Таким образом, появится лишний рычаг давления на Агнолли.Она провалилась в беспокойный сон.Облупившиеся стены. Двери забраны полицейской лентой. Она узнаёт это место – квартира Такаши, где он был убит. Она поворачивает голову – Агнолли трахает мужчину-проститутку. Где-то за окном сверкает вспышка фотокамеры. Поднимается отвращение. Переменчивый голос повторяет: "Улицы не для тебя". В нём проскакивают знакомые нотки – Лэнгли, рыжая женщина.Наутро, кое-как выбравшись из мерзкого сна, она поехала в управление. Надолго засела за бумагами по убийству Такаши. Тщательно просмотрела все протоколы. Заключения судмедэкспертов её не интересовали – ей нужны были только показания, которые к этому времени немного пополнились.Кто-то припоминал итальянца, крутившегося возле дома вечером, кто-то вспоминал про шум в одной из квартир. Она ещё раз просмотрела составленный словесный портрет – под него попадает вся мафия. Это хорошо. Нашла страницу с показаниями бывшего надзирателя. Никто не знает, что она ездила к нему, и что он опознал Агнолли. В отделе убийств нет информации о том, что Такаши торговал ангелом. Нет информации о "переходе" Агнолли. Они не смогут взять этот след.Она быстро осмотрелась – в отделе ещё никого. Вытащив подшитый лист бумаги, она сложила его несколько раз и убрала в карман.Неприятно кольнуло – сокрытие улик, препятствие отправлению правосудия.Быстро прикинув, она набросала отчёт по ходу расследования. Подозреваемыми выставила независимых торговцев наркотиками или мелкие семьи – раздел сфер влияния. Наиболее вероятно: мелкие неподконтрольные Карбо семьи, которые занимаются наркотиками.Увести подальше от Агнолли.Защищайте своих информаторов.Прикрепила служебную записку – дело лучше всего передать в отдел убийств, в данный момент толку от него мало, а если там что-то раскопают, можно в любой момент его забрать.Кто сейчас разбирает бумаги? Скорее всего, заместитель Гендо – Фуюцки.Это тоже хорошо, Гендо совсем не обязательно знать о сторонних делах.Но у неё есть и кое-что, что Гендо узнать надо – дата и место встречи.В отдел зашла Лэнгли. Плюхнулась на стул за соседним столом.– У меня две плохие новости из первых рук, но, боюсь, они будут далеки тебе.– Ну?– Первую зовут Наоки Морита, он собирается баллотироваться в городской совет, основной упор делает на чистку северного города и чайнатауна, их перестройку, а также сокращение штата полиции и урезание бюджета.– Он с ума сошёл!– Не совсем, здесь он действительно прав – если прикрыть в северном городе все заведения, мафия лишиться почти всего дохода. Он надеется таким образом стравить якудзу и мафию – в этом случае ясно, кто выйдет победителем, но сами они не скоро оправятся. Либо итальянцы упакуют вещички и отправятся обратно – это в лучшем случае. А может просто натравит на них службу иммиграции. Процент преступности сильно упадёт без одной из криминальных структур и при сильно ослабленной второй, а значит и не нужно будет столько полиции. В любом случае он своего добьётся. – А вторая новость? – Нашим отделом недовольны, потребляем много средств и мало что даём взамен.– Это уже проблема Гендо, где взять деньги на финансирование.– Кстати о Гендо, есть сюрприз для тебя.– У меня тоже, но ты первая.– Что у нас двадцать девятого числа?– Не знаю.– Держи, бросили мне в ящик, – она протянула Рей пригласительный билет. – Похоже, что там он и будет выбивать нам деньги, судя по количеству приглашённых шишек.Рей изучила билет – приглашение на "вечеринку". День рождения Гендо.Ей почему-то казалось, что он не тот, кто будет с помпой отмечать собственный день рождения. Ей казалось, что Гендо чем-то похож на неё – скрытный, замкнутый, всегда говорит только то, что нужно, но не более.– Ладно, твоя очередь.– Я знаю, где будет встреча Кадзуо и Карбо.У Лэнгли отвалилась челюсть.– Без шуток? Это проверенная информация?– От Судзухары.– Младшего, наверное. Я даже догадываюсь, что ему надо. У них со стариком случился скандал – старший не сильно обеспокоился смертью дочери, а вот Тодзи это задело. Он будет землю рыть, но убийцу найдёт.– Да, именно так, но пока что расследование в тупике, также как и во всех подобных делах.– У тебя деньги остались?Рей насторожилась. Лэнгли опять всё растранжирила?– Да, а что?– Ты же не собираешься идти к Гендо в рабочем костюме?Рей немного замялась.– А что в этом такого?Лэнгли покачала головой.– Если бы ты так не сопротивлялась заглянуть к Оку, ты бы увидела, что это такое, что там происходит, а главное, в чём туда ходят.Рей только пожала плечами.Раздался телефонный звонок. Лэнгли сняла трубку. По мере того, как собеседник говорил, лицо у неё вытягивалось.Лэнгли сказала, что им понадобится пятнадцать минут, чтобы добраться.– Гендо, Катсута и Имай ждут нас в Сан вью.– А кто такой Имай?– Шеф разведывательного отдела.– А, точно. И что им надо?– Не знаю, сказала, что мы сейчас будем.– Сейчас, отчёт допишу, немного осталось.Рей закончила и перечитала ещё раз. Всё выглядело правдоподобно, никаких нестыковок не было. Агнолли нигде не упоминался, как и единственный свидетель. Итогом выходила обычная преступная разборка, каких за год регистрируются десятки.Тщательное расследование проводят только если пострадают гражданские.А так пусть убивают друг друга. У преступника нет прав, кроме тех, что ему зачитывают, но и они простая формальность.Они спустились в гараж и сели в додж Лэнгли, машина Рей была ещё в ремонте.Рей уже не раз зарекалась ездить с Лэнгли. Водила она просто безумно. Додж ревел, как бешеный зверь. Водители колотили по гудкам и провожали их нецензурной бранью. Про ограничения скорости она, похоже, вообще не слышала.Но добрались они без происшествий и даже быстрее, чем Лэнгли предполагала.В "Сан вью" их ждали в отдельном небольшом зале. Катсута и Имай что-то оживлённо обсуждали, Гендо, хмуро посматривая на них, пил кофе с круасанами. Когда Рей и Лэнгли подошли ближе, они узнали предмет обсуждения – Хэд оттиснул статью про одного из кандидатов – Ногучи – его активно поддерживало управление, и он отвечал тем же. Ничего, что могло бы повредить его репутации, напечатано не было, но тенденция была нехорошая. Неизвестно, что ещё в запасе осталось у Хэда.Рей и Лэнгли сели к ним за столик.– Вы слышали про Мориту? – спросил Имай.– Конечно, – ответила Лэнгли, – про него сейчас только глухой не слышал, я как раз рассказывала про него Рей.– Это хорошо, значит, вы уже в курсе. Обычно разведывательный отдел не вмешивается в политику, несмотря на то, что возможностей у нас предостаточно. Однако, сейчас речь идёт о большем, нежели о шкурных интересах – совершенно не нужно, чтобы в городском совете был комми, который указывал бы управлению, что и как делать. Благо нас поддерживают уже действующие члены совета и есть негласное одобрение. Правда избиратели не настолько дальновидны, а коммунистическая пропаганда знает своё дело – у Мориты есть все шансы на избрание. Нужно снять его кандидатуру. Я связался с Катсутой, а он порекомендовал вас.Имай закончил и ожидал ответа.– А почему именно мы? – спросила Лэнгли.Катсута кашлянул и бросил на неё многозначительный взгляд.– Хорошо, – Рей вступила в разговор, – у него должны быть какие-то слабости. Нельзя использовать то, что он симпатизирует коммунистам?– Уже нет. Он состоит в организациях классифицированных как коммунистические, но сейчас этим мы ничего не добьёмся – кто-то проворонил или пропустил его, так что если пытаться этим его замазать, мы можем сесть в лужу.– Что он любит? Гомик, педофил, любит чёрненьких? Должно быть что-то, – в глазах Лэнгли зажёгся огонёк.– Ничего из этого, известно только, что он регулярно бывает в китайском квартале, особенно после публичных выступлений. Сегодня у него как раз пресс-конференция.Лэнгли странно кашлянула и улыбнулась.– Тем лучше. Большего и не надо, в китайском квартале ничего законного и чистого быть не может.– Вот и договорились. Но никто не должен вас узнать и никакого оружия. Всё должно быть чисто, так чтобы комар носа не подточил.– А Confidential? На чьей стороне Хэд?– У репортёров, как и у политиков нет постоянных взглядов. Хэд на стороне тех, кто даст ему сенсацию и хорошо заплатит.– Значит с ним можно договориться.– Да, и если будут фотографии, пустите их в газеты – Арагаки обеспечит статью, Гендо с ним уже разговаривал.– Тогда нам нужно только знать на чём ездит Морита.– Плимут фьюри песочного цвета.– Всё будет сделано в лучшем виде, – ответила Лэнгли.***В дверь постучали – Эрл насторожился. Вытащил из кармана 38-ку Рей. Глянул в глазок и открыл дверь.– Что тебе надо?– Даже не пригласишь войти? – улыбнулась женщина в мужском пальто.Эрл что-то проворчал и посторонился. Она закрыла дверь и тут же протянула ему кольт и коробку с патронами.– Если ты взялся за старое, то он тебе пригодится. Вряд ли из него хоть раз стреляли, а данных в полиции на него нет.Женщина прошла в комнату и села на единственный стул.Эрл снимал меблированную комнату на окраине города – низкие цены и отсутствие вопросов – именно то, что ему было нужно. Из мебели в помещении стояла только продавленная кровать и облезший стул. Сохранившиеся обои пестрели нецензурными надписями, телефонами и обычными комментариями к ним, вроде: сосёт лучше всех или шикарная девка.– Может, обнимемся, как старые друзья?Кровать жалобно скрипнула под Эрлом, и он спросил снова:– Что тебе надо? Ты никогда не приходишь просто так.– А может я пришла просто по старой дружбе?– По старой дружбе я должен был сидеть ещё одиннадцать лет.– Да, нехорошо получилось, – сказала она, извиняясь.Эрл потянулся к ней, чтобы отвести прядь волос, скрывающую левый глаз, но рыжая резко ударила его по руке. – До меня тут дошли слухи, что ты работаешь на снежную королеву, это так?– Благодаря Рей, я на свободе, и лучше бы тебе лишний раз не вспоминать про неё, а то ей не терпится повторить твою участь.– Ничего с ней не случится, инстинкт самосохранения у неё развит лучше, чем у многих. И что она тебе поручила?– Агнолли знаешь?– Конечно, то ещё животное.– Пока что я просто слежу за ним и ни во что не вмешиваюсь. Пытаюсь выяснить, на кого он работает. Весёлая работёнка, одним словом.– Ну и как успехи?– Никак. Я слишком долго сидел и, похоже, чего-то не понимаю. То он договаривается с людьми Карбо, то он уже в компании Ямагучи, то с какими-то гастролёрами. Но, судя по всему, тут творится что-то серьёзное, и я не могу понять что.– Бывшими людьми, и не Ямагучи, а Кадзуо – сейчас они все под другим крылом. Рей рассказывала тебе что-нибудь про ангела?– Нет.– Ясно, тогда у меня просьба: передай ей, что Агнолли работает на Кадзуо.– Но ты же сама сказала...– Просто передай и всё. Неприятно быть пешкой в чужой игре, особенно, когда не знаешь расположение фигур, правда?Она встала и направилась к выходу.Рыжая открыла дверь, но Эрл захлопнул её.– В этой игре нет цветов.Женщина повернулась в его сторону и широко улыбнулась.***Китайский квартал, без преувеличения, – рассадник грязи и порока.Здесь никто не задаст вопросов.Здесь закроют глаза на все твои самые извращённые прихоти.Здесь никто не скажет: я видел этого человека.На любой вопрос они будут широко улыбаться и качать головой, изображая акцент: я не понимаю по-японски.– Куда он повернул?– Кажется, направо… Направо!– Куда, чёрт возьми, он свернул?Всё пестрит красными огнями китайских фонарей. Улица залита красным… Красные стены, красная дорога, красные люди. От красного жжёт глаза.Неоновые вывески наперебой рассказывают о невиданных наслаждениях. На проводах вдоль дороги переливаются разными цветами лампы.Яркие цвета. Мерцающий свет. Мелькающие баннеры.– Вот его машина!– Ну наконец-то.Морита не заморачивался с конспирацией и поехал в китайский квартал сразу после выступления. Лэнгли и Рей тут же сели ему на хвост. Вела наблюдение Лэнгли лучше, чем водила.Приметить ориентир в машине – какая-то мелкая, но чётко различимая деталь. Разбитая Лэнгли во время конференции фара.Держаться в нескольких машинах позади.Не сворачивать сразу за целью, если можно перехватить её чуть дальше.Морита припарковался у обочины и вошёл в двухэтажное здание с вывеской на китайском.– Как ему не терпится пустить в дело своего товарища, – съехидничала Лэнгли. – Интересно, шлюхи здесь одобренные компартией?– Они же китаянки, – снова в голове Рей эхом раздалась музыка. Обычное сонное оцепенение спало.– Ждём пару минут и начинаем. Ты снимаешь лучше меня, так что фото на тебе.Рей заправила плёнку и несколько раз щёлкнула для верности.– Действуем так: я выбью дверь, ты фоткаешь, и делаем ноги, если сильно струхнёт – проведём разъяснительную беседу.Лэнгли вытащила из бардачка кастет и положила туда пистолет.– Выложи оружие и не свети значком лишний раз – это домик дядюшки Мао, я его немного знаю.Рей неохотно выложила револьвер и проверила вспышку – новая более яркая лампа.Сломать жизнь человеку, которого она никогда до этого не видела. Что он ей сделал? Ничего плохого. Но конкретно ей. Управление – это её семья, и он покусился на неё. Единственный способ противостоять организованной преступности – объединиться, создать свой аналог семьи, где друг за друга стоят горой и сами разбираются с теми, кто нарушает правила. Они одна семья, и о ней нужно заботиться, как о своей собственной.Рей дотронулась до достающих до плеч волос.– Надо подстричься.– Не-а, оставь так, тебе идёт. По крайней мере, до вечеринки у Гендо.Лэнгли докурила и глянула на часы.– Ну всё, пошли.Внутри к ним подошла немолодая китаянка. Лэнгли изобразила смущённую улыбку и что-то сказала на китайском, указывая на спрятанную в сумке камеру. Китаянка широко улыбнулась и указала им на лестницу.– Ты знаешь китайский? – шёпотом спросила Рей.– Достаточно, чтобы меня здесь не обобрали и не пристрелили.– И что ты сказала?– Тебе лучше не знать.– Что дальше?– Они отправили нас в левую половину дома, значит, Морита считается почётным гостем и он будет в единственной открытой комнате.– Откуда ты знаешь?– Мы как-то пытались закрыть этот бордель, и пока дядюшка разбирался, один пацанёнок рассказал много интересного.Они поднялись по лестнице, свернули направо и осторожно двинулись вдоль стены. Дверь одной из комнат была приоткрыта, в щель проникал слабый свет.Подошли к двери.Лэнгли указала на дверь, ткнула пальцем в Рей и дотронулась до мочки уха – по готовности, она должна дать обычный сигнал выбить дверь. Рей кивнула. Взвела затвор камеры и проверила настройку – если комната будет обычного для таких заведений размера, то фото получится чётким.Она глубоко вздохнула и позволила музыке стать чуть громче.Рей касается мочки уха.Лэнгли толкает дверь и понимает какую ошибку она совершила.Дверь приоткрывается и...Звяк – цепочка!Металлический хор – второй звук...Затвор.Бум!Пуля пробивает дверь. Летят щепки.Из комнаты раздаётся женский крик.Рей вскрикивает и хватается за глаз. Лэнгли толкает её за стену – в открытом глазу она видит осуждение. Не отнимая руки от лица, Рей просовывает камеру в щель и быстро-быстро щёлкает вспышкой.Рёв и беспорядочная пальба – Морита ослеплён.Лэнгли вырывает у Рей камеру и прячет в сумку. Вытащив платок, суёт Рей. Тащит её за руку к выходу. Сбегает по лестнице.Испуганная китаянка – Лэнгли что-то сбивчиво тараторит.Китаянка бледнеет.Китаянка заскакивает в небольшую комнату.Оттуда: злые мужские голоса, грохот опрокидываемых стульев.В коридор выскакивает один из китайцев. Взгляд скользит по Лэнгли.Прежде, чем он узнает её, Лэнгли выбегает на улицу, таща Рей за собой. Открывает двери машины. Забирается внутрь.Переводит дух.Из дверей борделя вылетает Морита, застёгивая на ходу штаны. Пистолет он всё ещё держит в руке. Главная его ошибка.Лэнгли с ужасом наблюдает за открывающейся дверью – сейчас китайцы выбегут за ним.Идея.Шанс?– Рей, – зовёт Лэнгли.Рей поворачивает голову и Лэнгли впивается ей в губы.– Подыграй мне, – горячее дыхание – для неё это больше, чем игра.Лэнгли чувствует её запах. Ощущает её тепло.Обнимает за шею. Не подчинить – только удержать. Рей ещё пока не знает правил…Снова касается губ. Язык осторожно скользит по зубам.Рей резко вздыхает. Пытается отстраниться.Неожиданно она отбрасывает окровавленный платок и прижимается к Лэнгли. Запускает руку ей в волосы.Разжимает зубы и подчиняется её воле.Откуда-то издалека доносятся выкрики и треск – китайцы палят по отъезжающей машине.Лэнгли с трудом сдерживается.Руки скользят по спине. Переходят на грудь.Нежно.Лэнгли задевает радиоприёмник. Раздаётся вой сакса. Она тянется, чтобы выключить. Рей останавливает её."Оставь".Закрывает глаза. Тяжело дышит.Страстно.Обжигающие касания. Сплетающиеся тела.Лэнгли наслаждается ей.В салоне становится душно. Она боится отнять руки. Боится прервать поцелуй.Боится, что второго раза не будет.Боится...Она опускает руки на талию. Старается запомнить каждый изгиб тела. Снова руки подымаются на грудь – затвердевшие под одеждой бугорки. Снова скользят до талии.Запотевшие стёкла – салон пылает в огне китайских фонарей.Сильнее прижимает к себе, надеясь, что Рей потеряется в ней. Станет частью неё.Что-то щекочет щёку. Что-то тёплое сбегает по щеке.Импульсивно – Лэнгли слизывает.Кровь.Рей отстранилась. Взгляд был лучшим ответом.Лэнгли вытащила из бардачка салфетки и передала их Рей.Перевела дыхание.Они никогда не забудут эти мгновения. Воспоминание будет жечь, заставляя сделать это снова. Снова ощутить близость друг друга. Почувствовать пьянящие ласковые прикосновения.Пока они ехали по китайскому кварталу, Рей молчала. Тихо шуршала салфетками – кровь почти остановилась.Лэнгли знает, что может остановить машину и откинуть сиденье – Рей не откажется. Но она не будет этого делать, она понимает, что чувствует Рей, знает, какие противоречия её раздирают в данный момент. Она уважает её чувства. Она умеет ждать.И Лэнгли даёт себе слово – не заговаривать о произошедшем первой. Никогда.Это всё китайский квартал...Стрельба – всё сложилось как нельзя лучше. Но вот только ещё один труп...В памяти Лэнгли всплыло: " Аянами Рей – антиталисман полицейского управления".Она повернула голову – Рей, морщась от боли, аккуратно промакивала бровь.Лэнгли тряхнула головой и отогнала эти мысли – бредятина, просто кому-то везёт чуть меньше, а жизнь проходит полосами. Уже на выезде Рей открыла рот – Лэнгли поняла, что она хочет сказать.– Забудь, Рей – это чайнатаун. Чайнатаун...