Глава 3. Немец (2/2)

— Здесь стоять. Ни шагу, — команду дал и прошел к двери. Винтовку перед собой поставил и дверь дулом приоткрыл, прошел. Никого не было. Все внутрь вошли, да кто куда попрятался.

— Точно не одни тут, товарищ старшина, — заметил Крутский, и в сторону угла кивнул, где лампадка горела, да икона освещалась. Но старшина не икону заметил. А бляшку железную на столе и запачканные черные брюки в углу — увидал, но не сказал ничего.— Ты тише там, за печью. Молчать всем, — Михаил Ильич каждого оглядел, чтоб надежно спрятались, и на дверь смотреть начал. Шаги послышались. Потом звук металлический глухой. Разговор еле слышный. Они тут точно были, не один.Васильева назад попятилась под кроватью, прячась с Грицем. Ногой того чуть подсекла, и он также попятился. Сверкнули в проходе сапоги начищенные. Сделали те пару шагов и возле кровати замерли.

Солдаты некоторые в погребе затихли — Яровой, Волжский и Поломский. Крутский с Беляевым за печью дыханье задержали от ужаса. Под кроватью Гриц с Васильевой побледнели. Речь послышалась. Не русская. Уверенная и грозная.

"Не соврали, значит, передатчики", — пронеслось в голове Беляева.

— Ой, что делается-то, — послышался голос запуганный пожилой. — Что ж делается то!

Девушка сильнее побледнела. Руки затряслись ее. Гриц ей молчать жестом показал. Не дай боже звук какой. Та кивнула нервно. Вновь речь послышалась. Сапоги от кровати развернулись и к выходу прошли. Вновь что-то незнакомец тоном своим произнес, и вышел. Гриц чуть расслабился.

— Сказал, что помилует, коль приютила и сытым оставила, — Август к девушке подвинулся, чтоб чуть успокоить. — Временно видимо был тут. Может заблудился?

— Так болота же одни. Как вышел-то?

Парень задумался, и вновь шаги послышались. Вернулся. Вновь все притихли. Беляев внимательно на немца смотрел. Каждую черту лица запоминал. Тот худощавым был, темноволосым. Изящным и каким-то больно гордым. Но по званию не больше какого-нибудь рядового. Скорее всего, отбился от строя.— Говорит, что с собой немного взять хочет. В путь, — переводил парнишка шепотом.

Пожилая женщина тут же вскочила со стула и искать что-то принялась. По шкафам, по полкам. Тот, видимо, на одежду указал, чтобы поняла. Погрузила та на стол все, что было. И в сторону отошла. Немец осмотрел все. На пороге замер. Оглядел недоверчиво избу, помедлил, глаза свои прищурил, и вышел, захватив что-то из выданного.Женщина осела на кровать, и что было сил заплакала. Беляев тихо так к ней прильнул, успокоил, да рукой рот сразу же прикрыл. Бабушка сначала кричать думала, потом закивала быстро, и офицера приобняла.— Поломский, Волжский и Яровой — на выход. Уйти не дадим.

Бабушка всех оглядывала, глаза утирая, и то охала, то ахала, как увидела сколько людей вокруг было.

— Внучки мои, вы уж защитите Родину, дорогие. Я вам, что имею отдам. Только Родину в обиду не давайте. У меня война и мужа, и сына забрала. Мне уже нет смысла дальше жить. Только до победы дожить хочу.

— Не дадим, бабушка. Не дадим. Потому тут мы. Все хорошо будет. Не волнуйся.— Товарищ старшина! — подскочил Август. — Немец явно на подмогу кому-то идет. Я его речь слышал. Он благодарил за ночлег и еду бабушку, а потом с собой попросил. Судя по тому, что взял — кто-то ранен у него там.Беляев на солдата посмотрел, нахмурился немного, а потом взгляд перевел на небольшую компанию троих бойцов.— Значит, разведка.

— Господи помилуй, — женщина руку к сердцу приложила.

— Поломского-то в разведку не возьмешь, вон какой шкаф. Надо по-другому.

— Я пойду, — отозвалась Надя. — Я маленькая. Меня и не видно. Прослежу и обратно.— Глупая совсем? — рявкнул Беляев.— Я с Надей пойду, — в добровольцы вышел Гриц. — Язык знаю. О планах узнаем и вернемся.

— Тогда Крутского берите, — огляделся Михаил.— Трое — много, товарищ старшина, — возразил Поломский.— Тогда пускай Крутский вместо Васильевой идет.

— Я не согласна!— Да ты панику разведешь только, глупая! Ты от звуков-то шарахаешься!— Сами говорили, что в вашем отряде нужно от страхов избавляться, — не отступала девушка. — Да и я не одна пойду. С Грицем. Мы самые маленькие в отряде. Кроме того, Гриц хорошо на местности ориентируется. Не заблудимся.

Старшина гневом пылал.— Пускай, — наконец сдался тот. — Но если не вернетесь — пеняйте на себя. Найду вас и уши оторву.

Надежда с Августом переглянулись, Поломский вышел вдруг из стоя, да девушку прижал к себе, смутив окружающих.— Надь, ты аккуратнее там главное, хорошо? Возвращайся, главное, остальное неважно. Ты ж мне как сестра вторая. Родной стать успела. Мы тебя все ждать будем. Главное, возвращайся.Слезы с лица стерла та, да приобняла в ответ. И каждого так. Отряд сейчас принял как никогда ворону белую. На такую миссию шла, даже у Волжского колени тряслись от мысли одной. Беляев от объятий воздержался. Злился.

— Обязательно вернемся, товарищ старшина.И тихо побрели.

— С интервалом в двадцать минут следом идем, по очереди, — отдал команду Беляев. — Пускай нагонят и узнают. Мы прикроем.— Есть, товарищ старшина!