Укрощение строптивой или Как там было дальше г.17 (1/1)

- Ах, он заплатил! - воскликнула Катарина, бросая на крыльцо кочергу. - И ты, Петруччо, мог сомневаться в моей добродетели? За что такое недоверие? Разве я подала повод сомневаться в моей верности? Ты решил проверить стойкость моей супружеской преданности? Что ж, теперь ты убедился, что я не могу предать своего мужа! Гордо подняв всклокоченную голову, она повернулась к двери и вошла в дом. Петруччо быстро спешился, соскочив с седла и поспешил следом за ней. " - Кто знает, может, верность женщины даже лучше, чем её послушание? - подумал он. - В такой женщине можно быть уверенным. Если уж он устояла перед таким, как Рикардо, который до сих пор не знал отказа ни от одной женщины или девицы, то она не изменит ни с кем и никогда!" Он настиг Катарину и схватил её за руку. Она резко развернулась и впилась в него горящим взглядом. - Итак, вы довольны? - холодно произнесла она. - Значит, вот какие грязные мысли вы имели обо мне! Какими гнусными сомнениями терзались! И откуда это? Разве я когда-нибудь была бесстыжей кокеткой, смотрела ли на других мужчин с похотью? Вы оскорбили меня своим недоверием! Я возмущена! Да вы... Вы... Просто... - Да помолчи ты! - ответил Петруччо и закрыл ей рот смачным горячим поцелуем. Затем он поднял её на руки, но до спальной не донёс. Столовая была ближе, он вошёл туда и, уложил свою жену прямо на обеденный стол, где страстно занялся с ней любовью, забыв о своих друзьях, оставшихся снаружи и о несчастном Рикардо, ставшим жертвой верности его супруги. Затем они всё же поднялись в спальную и провели бурную ночь любви, какой у них не было уже давно. На следующий день для Петруччо стало ясно, что его затея с разводом Катарины отменяется. Она устояла перед таким искусным соблазнителем ради Петруччо и этим заслужила, чтобы ей были прощены все её предыдущие выходки и был дан ещё один шанс на продолжение жизни в супружестве. Но это не значило, что Петруччо отступался от своей цели укротить её раз и навсегда. За завтраком он решил поговорить с ней об этом. - Итак, милая жена, я убедился, что ты на самом деле влюблена в меня и мне верна, - промолвил он, отрезая ножом кусок мяса от бараньей ножки. - Осталось только, чтобы ты, наконец, отказалась от своего упрямства и строптивости во имя счастья нашего брака. Почему бы тебе, в конце концов, не подчиниться честной воле муже? - Я уже много раз говорила, что я к этому готова, - ответила Катарина, наливая в кубок вина. - Помнишь, ведь я было готова даже мыть тебе ноги. Я даже могу пить воду после твоих ног, если тебе угодно. Чего ты ещё хочешь от меня? Чтобы я проскакала на одной ножке вокруг дома или голой пробежалась до Падуи? Я готова, только скажи. - Ну, такие жертвы ни к чему! - поморщился Петруччо. - Я, кажется, не требовал от тебя совершать безумства. - Ой ли? - насмешливо отозвалась Катарина. - А поддакивать тебе, что луна - это солнце, не безумие ли? - Это было другое. Ты была обязана научиться никогда не спорить с мужем, что бы он ни утверждал. Даже если твой супруг называет собаку кошкой, а мышь - медведем! - И это ты, считаешь, не безумство? - Вот видишь, Катарина, ты опять споришь! Неужели это так уж сложно - просто согласиться? - Согласиться-то не сложно, вот только сомнения появляются в здравии рассудка супруга. Хотя... Ведь сумасшедшим никогда не перечат. - Значит, у тебя появились сомнения в здравии моего рассудка? Лицо Катарины приобрело стервозное выражение, она ехидно улыбнулась, опустила глаза и ядовито хихикнула, ничего не ответив. Петруччо зловеще сузил глаза. - Значит, моя жена способна плохо думать о своём муже? - Какой повод подаёшь думать о тебе - так и думаю! - фыркнула она. Он нахмурился и принялся за еду. Досада вновь охватила его. Катарина, вроде бы, была права, тут трудно спорить. Но легче от этого не сделалось. Упрямая женщина никак не желала становиться такой, как ему хотелось бы. Прожевав кусок баранины, он снова заговорил: - Но ведь ты сама не из благоразумных женщин. Мудрая женщина сама давно бы поняла, как ей следует вести себя с мужем, чтобы в семье царили покой и любовь. - Верно! - весело ответила Катарина. - Мы с тобой парочка настоящих безумцев! - она озорно подмигнула. - Этим мы схожи и, вероятно, поэтому судьба нас свела. - Но ведь так не должно продолжаться вечно. - А почему нет? - Ты сама не понимаешь? Ты не устала от этой войны между нами? Ведь ты женщина, ты бы первой должна устать от этой войны и запросить мира любой ценой! - А по-моему, такая война - это довольно забавно! - Катарина явно была в ударе. - Я только недавно поняла истинный вкус жизни. Жизнь хороша только тогда, когда она - вечный бой! А счастье вдвойне слаще, когда оно - коротенькая передышка! Как этой ночью. Петруччо отложил в строну вилку, взялся за голову и утомлённо закрыл глаза. Как же это всё ему надоело! Он, мужчина, рождённый для битвы, первым невыносимо устал в семейной войне, а его жена, вроде бы, слабая женщина, только разохотилась для сражения. И как тут быть прикажете?