Укрощение строптивой или Как там было дальше гл.3 (1/1)

Петруччо медленно повернул голову в сторону жены, не веря своим ушам. Она снова дерзко разговаривала с ним, и это после того, как он, казалось бы, так надёжно укротил её! Но обиднее этих слов оказалось то, что она не понимала его. Ведь он считал достоинством умение приготовить себе пищу самостоятельно, не завися ни от слуг, ни от женщин. И вот, пожалуйста, вместо того, чтобы оценить его способности, она его сравнила с бабой и плебеем! Краска гнева начала заливать его лицо, глаза засверкали. - Ах, вот ты как считаешь! - ядовито прошипел он. - И это вместо благодарности за то, что я пытаюсь накормить нас после того, как по твоей вине и глупости мы лишились услуг повара?! А ну-ка, марш к плите!!! - вдруг загремел его голос во всю мощь лёгких. - Ты будешь готовить всё своими руками под моим руководством!!! Катарина вновь взглянула на своего супруга восторженными глазами. Как же она любила его, когда он был так грозен, разъярён! Нет, право, его стоит почаще злить, так хорош он был в гневе! Самый восхитительный семейный тиран из всех тиранов! Ей вдруг захотелось, чтобы он снова начал укрощать её. Даже по телу забегали огненные импульсы, как от электричества, сладко засосало под ложечкой. Конечно, когда он только начал её укрощать, это было нелегко, она очень испугалась его непонятного поведения, его эксцентрических выходок. А уж когда он лишил её ужина, сна и красивого платья, это вообще был ужас какой-то. Но тогда она была растеряна, не ожидая такого сюрприза. А теперь она многое поняла и будет только наслаждаться процессом попытки мужа снова укротить её. Ей захотелось небольшой семейной войны, которая, как ей показалось, только подогреет их взаимную любовь, страсть. Итак, чтобы Петруччо снова стал укротителем, надо было его раззадорить на это. - Марш к плите! - низким басом повторил он, не сводя с неё взгляда громовержца. Ей стало страшно, но страх только придал азарт, остроту ощущений. - И не подумаю! - бойко ответила она и показала язык. - Что, что? - он зловеще сощурил глаза. - Ты снова напрашиваешься?.. - Я, знаешь ли, у плиты никогда не стояла и стоять не собираюсь! - она скрестила руки на груди. - А я-то думал, ты поумнела, - Петруччо поскрёб пальцами щетинистый подбородок. - Неужели придётся снова уму-разуму учить? - Попробуй! - с вызовом ответила Катарина. Петруччо молча обернул тряпкой ручку сковороды, снял с огня и метнул её содержимое в жерло печки. - Решил снова морить меня голодом? - насмешливо проговорила Катарина. - Но ты ведь всё равно меня накормишь. Ты не имеешь право меня убить, допустить, чтобы я умерла от длительных голоданий! Петруччо не ответил и стремительно покинул кухню, грубо отпихнув Катарину в сторону. Он был не в себе от злости. Что-то пошло не так. Ещё раньше, когда он решил жениться на Катарине ради её приданого, он не считал, что её строптивость - это какое-то особенное опасное зло. Он был убеждён, что легко справится с ним, ведь побывал в передрягах и покруче. И, действительно, победа над непослушной женой была быстрой, напоминавшей весёлую игру. Стоило пошутить, нарядившись пугалом на свадьбу, всего одни раз оставить без ужина, всего одну ночь не дать выспаться, лишить один раз нарядов - и всё, она сдалась и, казалось, изменилась окончательно и навсегда, как бы родившись на свет заново, совершенно другой, противоположной личностью. А на самом деле она лишь прогнулась под обстоятельства, а не сломалась. Прогнулась, как ветка ивы, как змея, как ремень. И снова разогнулась, стоило ему дать ей послабление. " - Значит, надо действовать жёстче на этот раз, - рассудил он, сжимая от раздражения кулаки. - Да, я не могу уморить её голодом насмерть, но ещё никто не умирал, если не ел три дня. " Он распустил слуг, дав им дни отдыха на целых три дня с условием, чтобы они разошлись вон из дома. Он запер на замки кладовую, погреб, чулан с дровами. Затем покинул дом и отправился в гости к друзьям, уведя с собой всех лошадей из конюшни. " - Так она не сможет покинуть поместье, - думал Петруччо, - и попросить помощи у родственников и друзей. Пешком тоже до них не доберётся. Посмотрим, как ты, кошечка, выживешь без меня!" Катарина была расстроена, что муж сжёг жаркое в огне плиты. Дело близилось к обеду, желудок отчаянно урчал, требуя насыщения. А тут ещё в доме поднялась какая-то суета, слуги начали куда-то собираться и никто ничего толком не мог ей объяснить. Да и сам Петруччо, пометавшись зачем-то по дому, как-то спонтанно покинул его. А после в доме воцарилась гробовая тишина. Катрина обошла все комнаты, все помещения - нигде не оказалось ни души. - Это просто издевательство! - она топнула ножкой. Опять происходило что-то непонятное, что всерьёз напугало её. У неё появились сомнения: а точно ли она разумно поступила, вновь объявив мужу войну? В доме было холодно, можно было бы затопить камин или маленькую печурку в спальной, чтобы погреться, но нигде не оказалось дров. И чулан с дровами был заперт. Ни еды, ни тепла. Катарина присела на кирпичный выступ перед камином и горько заплакала.