День второй. Три часа до ужина (1/1)

Пока мужчины привязывали и разгружали лодку, Пэт помогла Грэйси отнести в лодочный сарай спасательные жилеты.— Мне так неудобно, что так получилось, — сказала Грэйси, когда они оказались внутри сарая. — Вы ведь простите нас?— За что? — довольно искренне удивилась Пэт.— За эту историю с лодкой. По нашей вине Рону пришлось садиться на весла. Такая нагрузка, и все из-за…— Такая нагрузка ему только на пользу, — с улыбкой прервала ее Пэт. — Я вообще не понимаю, за что вы извиняетесь. Ну, сломался двигатель, или горючего не хватило — не велика беда. К тому же, это явно не ваша вина.— Папа будет недоволен, — вырвалось вдруг у Грэйси. — Он хочет, чтобы все было идеально.— С папой все понятно, а что хотите вы?Грэйси уставилась на девушку непонимающим взглядом.— В каком смысле?— Да в самом простом! Чего хочется лично вам? Только не говорите, что единственное ваше желание — сделать так, чтобы папа был доволен.На секунду Грэйси показалось, что Пэт над ней насмехается, но девушка смотрела на нее с таким участием, что было очевидно — ее на самом деле интересно узнать, чего хочет Грэйси. Если бы еще Грэйси сама это знала! Она ограничилась тем, что по возможности более беспечно пожала плечами. К ее большому облегчению, Пэт не стала настаивать на продолжении разговора.Они догнали Рона и Мэтта на полпути к дому. Пэт подбежала к Рону сзади, когда тот остановился, чтобы поправить на плече лямку сумки, и закрыла ладонями его глаза. Несколько секунд они стояли так, посреди дорожки, молча и улыбаясь, а когда Пэт убрала, наконец, руки, обменялись взглядами, в которых легко читалась взаимная привязанность, нежность и что-то еще — Грэйси так и не поняла, что именно. Уже на веранде дома Рон спросил у нее:— В каком часу у нас запланирован ужин? Мы с Пэт хотели бы немного отдохнуть в нашей комнате. Да и Алекс с Миленой дойдут сюда не раньше, чем через…, — он посмотрел на прильнувшую к нему Пэт, словно ожидал подсказки именно от нее. — Сколько времени им понадобится?Грэйси посмотрела на часы.— Полчаса, не меньше. Я думаю, нам всем нужно немного отдохнуть. Можно сделать поздний ужин, а потом снова повеселиться здесь, на веранде. Они условились собраться в кухне-столовой через три часа. Мэтт проводил Пэт и Рона снисходительным взглядом много чего повидавшего на своем веку человека. — А девчонка неплохо устроилась, — усмехнулся он, когда гости скрылись из виду.— О чем ты? — нахмурилась Грэйси.— Подцепила состоятельного и еще довольно нестарого ?папика?, у которого, ко всему прочему, и жена не ревнивая. И все, что от нее требуется взамен, с ее же слов, так это быть веселой, молоть всяческие милые глупости, ну и — это уже само собой разумеется — вовремя раздвигать ноги.Он отшатнулся от гневного взгляда Грэйси, которым она попыталась пригвоздить его к столбу, поддерживающему крышу веранды. — Не суди других людей по себе, Мэтт! — она угрожающе помахала у него перед носом указательным пальцем с коралловым маникюром. — Все еще мечтаешь, что сам когда-нибудь станешь таким ?папиком? и найдешь себе длинноногую дурочку? Пэт, если ты до сих пор не понял, далеко не дурочка, а Рон…— Да ладно! — скривился Мэтт. — Только не надо мне про большую и светлую, ладно? Мужик пользуется тем, что денег у него до фига и выше, и жена не клюет ему мозг за каждую бабу, вот он время и не теряет — нашел себе смазливую девчонку и трахает ее в свое удовольствие.Звук от пощечины, которую отвесила ему Грэйси, разнесся по всему саду. — Оставь их в покое! — процедила она сквозь зубы. — И меня вместе с ними. Боже, как я от тебя устала! — Стареешь, детка, — огрызнулся Мэтт, потирая щеку. — Раньше тебя на всю ночь хватало и даже дольше.Но Грэйси уже его не слышала. Подхватив большую пляжную сумку, она ушла в дом, со стуком захлопнув за собой дверь.*****— Какие все-таки странные люди, — сказал Оберон, подходя к окну Восточной спальни, чтобы раскрыть его створки еще шире. Он даже мысли не допускал, что кто-нибудь может их подслушать - никто не сможет этого сделать, пока он сам того не захочет. — ?Вы же босяком!?. До земли, по которой ходят, лишний раз дотронуться боятся. Да и вообще, как в той поговорке: сами создают себе трудности. Разница лишь в том, что они даже не пытаются эти трудности преодолевать, мужественно или нет. Мы с тобой очутились в компании любителей получать удовольствие от искусственно созданных сложностей и трудностей.— Мазохисты, — подсказал ему Пак.Оберон обернулся. Робин сидел на ковре в одних шортиках (от оранжевой блузы он избавился, как только они вошли в комнату), скрестив ноги, и что-то искал на дне вместительной сумки.— М-м?— У людей принято называть таких любителей удовольствия через сложности, а в идеале так вообще через боль, мазохистами.Оберон кивнул.— Я же говорю, странные они, — король снова посмотрел в окно — на темнеющий по левую сторону горизонта лес. — Взять хотя бы эту Милену. Она так старательно принижает все свои достоинства, что просто диву даешься. Выяснилось, что она довольно неплохо плавает. Однако она продолжала уверять меня в обратном, даже после того, как я несколько раз сделал ей комплимент по этому поводу.— А еще она красивая, — нарочито бесцветным голосом произнес Пак.— Ты не любишь красивых женщин? — усмехнулся Оберон, вглядываясь в листву растущих под окнами яблонь — не появился ли новый ?посланец? от Титании.— Я очень люблю королеву Титанию, — пробормотал Пак, который, казалось, прочел мысли своего короля. — Но я не обязан любить остальных красивых женщин.— Особенно тех, чья красота привлекла мое внимание? — усмехнулся Оберон.Ответа не последовало. Не обнаружив в саду ничего подозрительного, Оберон отвернулся от окна — и замер.Пак уснул, сидя на полу, прислонившись плечом и щекой к платяному шкафу. В руках он сжимал очередную тряпочку, которую, видимо, только что выудил из ?своей? сумки. Оберон подошел к нему, стараясь ступать как можно тише, наклонился и осторожно разжал тонкие, почти прозрачные, пальцы эльфа.— Что же тебя так коврики-то притягивают? — прошептал король, подхватывая Пака под мышками и коленями. — Есть же кровать, в конце концов.Пак пробормотал что-то неразборчивое. Оберон выпрямился, крепко прижимая эльфа к себе: даже во сне Пак был напряжен, как натянутая тетива, его длинные ресницы нервно вздрагивали, бесцветные от усталости губы пытались что-то произнести. Оберон положил его на кровать, и эльф тут же свернулся клубочком, крепко обхватив свои колени — похожий одновременно и на юношу, и на девушку, и на эфемерное существо, недоступное людскому глазу и пониманию. Король заметил легкие тени вокруг его глаз и нахмурился.— Два дня без нормального сна до добра не доведут, — пробормотал он. — Надо было мне с келпи самому разбираться, а тебе дать поспать лишних пару часов.Он обошел вокруг кровати и лег на другом ее краю, лицом к Паку. Тот словно почувствовал его близость, зашевелился, расцепил пальцы, отпуская колени, но уже через мгновение сжал ими покрывало, на котором лежал.Оберон с досадой подумал, что даже самая удобная кровать недостаточно хороша для полноценного отдыха. Получаса хорошего сна на ложе из мягкой травы и листьев хватило бы, чтобы полностью восстановить силы эльфа, которому пришлось бодрствовать почти всю прошлую ночь, да еще без малого два дня всеми силами притягивать к себе внимание обитателей этого треклятого дома. Впереди у них был еще как минимум один напряженный вечер, и они оба должны накопить к тому времени достаточно энергии, чтобы сделать, наконец, решающий шаг к своей цели.Оберон придвинулся к Паку и положил ладонь ему на затылок. Прижавшись лбом к разгоряченному лбу эльфа, он с тревогой вглядывался в его дрожащие ресницы. Наконец, спустя несколько минут, он почувствовал, как напряжение уходит из тела Пака. Эльф чуть слышно вздохнул и как-то разом обмяк, тени вокруг его глаз поблекли, крохотные морщинки на лице разгладились, губы дрогнули призраком сонной улыбки. Оберон улыбнулся в ответ и притянул безвольное тело Робина к себе, положив его голову на свое плечо. Пак уткнулся носом в его шею, совсем рядом с бьющейся ровным ритмом кровеносной жилкой, и умиротворенно засопел. Оберон закрыл глаза, призывая сон и для себя тоже. Конечно, это не лес, но и в таких условиях можно найти немного покоя.*****Всю дорогу от пляжа до дома Алекс развлекал Милену веселыми рассказами, полными воспоминаний об их общей студенческой юности. Милена была немало удивлена, увидев вдруг в этом молодом мужчине прежнего краснобая и затейника, бывшего когда-то душой компании. ?Куда все подевалось?? — с грустью подумала она. Наверно, туда же, куда ушла ее собственная уверенность в своей красоте и женском обаянии. Ведь умела же она когда-то принимать комплименты с благосклонной снисходительностью, ни капли не сомневаясь в их искренности. А потом она познакомилась с Мэттью, и как-то очень быстро и даже с большой готовностью поверила в то, что недостаточно хороша, чтобы удержать рядом с собой любимого мужчину. Милена вздохнула, но Алекс, к счастью, этого не заметил.Какие-то час или два назад, на озере, Рон стал говорить ей комплименты, которые она уже давно научилась не слышать. А потом еще эта девочка, Пэт, назвала их с Грэйси красавицами, и неожиданно для себя Милена поверила и ей, и Рону. ?Что я здесь делаю?? — с горечью вопрошала она то ли саму себя, то ли какие-то сторонние силы. В городе были подруги, которые звали ее на летние вечеринки, обещая новые знакомства и, может быть, кратковременный, но горячий флирт. В конце концов, она же еще достаточно молода! ?Завтра же уеду отсюда!? — решилась она, боясь упустить момент. — ?Схожу в салон, сделаю новую стрижку, покрашу волосы во что-нибудь… не знаю, там придумаю! И ногти! Цвет взбесившегося баклажана или оранжевый — почему бы и нет??.На веранде дома они обнаружили только скучающего Мэтта. — А! Добрели? Как ножки? Не отваливаются?— Ножки чудесно, — ответил ему Алекс и для подтверждения своих слов пару раз энергично подпрыгнул на месте. — Надо бы почаще так гулять. Что скажешь, Милена?Милена растерянно кивнула. Она пыталась вспомнить расписание автобуса, идущего в город от соседнего поселка. ?В крайнем случае, вызову такси?.— А где все? — поинтересовался Алекс.— Оне устамши и почивать изволили, — ухмыльнулся Мэтт.В отличие от Милены, все еще погруженной в свои мысли, от Алекса не скрылись странные интонации в голосе приятеля.— Что-то случилось? — спросил он.Мэтт равнодушно отмахнулся.— Да ничего не случилось. У твоей супруги был очередной приступ порядконаведения, только и всего. Но ведь это не новость, не так ли?Они обменялись напряженным взглядами, и Алекс ушел в дом. Милена постояла на веранде еще минуту или две и тоже удалилась, не сказав мужу ни слова, чем вызвала у него неподдельное удивление.