Часть 3 (1/1)

Это был самый счастливый день в его жизни, в точности, как именно то яблоко самым-самым вкусным из всех! Не одним из прочих, в чем-то счастливых или по-своему лакомых, а таким, что оказывается радостью событий либо особенностью вкуса много ярче остальных, выделяясь и запоминаясь тем сразу.Ричарду ужасно захотелось рассказать кому-нибудь о своем новом знакомом и про то, как потрясающе он провел с ним этот день, но, стоило задуматься, с кем бы можно было этим поделиться, оказалось, что не с кем. Кроме дяди Артура, а он такой взрослый, не ничего поймет.Наскоро чего-то пожевав за ужином с остальными, Ричард поскорее убежал к себе в шатер, чтобы полностью отдаться чудесным воспоминаниям. Без того, чтобы из них постоянно выдергивали всякими дурацкими вопросами, за которыми следовали нудные беседы о ни капельки ему неинтересном.Он все ждал, когда сразу назвавший свое имя Роберт спросит, как же зовут его. У него и сейчас продолжал крутиться в голове их мысленный диалог:?А как зовут тебя??.?Ричард?.?Что, как нового короля??.Или:?Ты эльфийский принц??.?Нет. Король. Англии?.Ему снова стало так смешно и весело, что он засмеялся, уткнувшись лицом в небольшую жесткую походную подушку, больше от продолжающего его переполнять светлой легкостью счастья. Потом притих, перелег на спину, вытащил из кошеля свой подарок и принялся разглядывать, до тех пока не поднес к губам. Надолго, прикрыв глаза, после чего со всей силы сжал его в ладони и резко перевернулся на бок. Сердце застучало быстрее, захотелось вновь спрятаться в подушку, всем лицом со ставшими горячее щеками.Подумать только, он мог направиться по лесу в какую угодно сторону, как и Роберт, однако оба они выбрали эту и никакую иную среди всего множества, ту, что привела их друг к дружке в одно и то же время! А как подумаешь, что он мог пойти по любой другой и никогда его не встретить?— сразу точно холодает, и по спине готовы пробежать зябкие мурашки.Это бог их свел там, у озера, сам бог хотел, чтобы они повстречались! Так что они непременно увидятся еще?— на спор, к замку сэра Роберта он днем и направлялся! Как хорошо, что они успели повидаться раньше! Даже думать о таком неохота, его новый друг не такой, но что если бы и он, зная кто перед ним, побоялся с ним рта раскрыть? Тогда бы они не подружились… Не узнали друг друга.Ричард все вспоминал и вспоминал, то одно, то другое, сон все не шел, хоть он и свечку давно задул, с сожалением спрятав подарок обратно. Ему очень хотелось увидеть Роберта снова… Скорее бы завтра! Ой, как будет смешно, когда тот узнает, кто он на самом деле и никакой не эльф! В которых сам Ричард, пару лет, как перестал верить, заодно с остальной сказочной чепухой.Не то, чтобы без толку проворочавшись с боку на бок, скорее беспокойно перекидываясь броском с одного на другой, юный король, через некоторое время, понял, что в лагере, не считая часовых, не спит он один. Кстати, это мысль!Все равно сон нейдет, а раз милого друга ему пока не повидать, можно хотя бы отправиться туда, где они были вместе, и по крайней мере так… Не то, чтобы увидеться, но как будто снова побыть вместе…Одеваться впотьмах не пришлось, он и не разделся, так что оставалось лишь потихоньку прорезать кинжалом ткань шатра. Подумаешь, завтра решат, сама порвалась. И вообще, он король, куда хочет, туда и отправляется, когда ему заблагорассудится, он тут главный! Эх, так-то да, но одного, ночью, в лес, его пока ни за что не отпустят, увяжутся следом всей конницей, под девизом, что его защита?— их долг, сколько про то, кто тут главный не напоминай и обратно не посылай. Поскорее бы совсем вырасти!Осторожно высунув наружу нос, юный король радостно улыбнулся сияющей в полную силу луне и отсутствию дозорных в пределах видимости. Жаль, коня можно было даже не мечтать увести незаметно, но ничего, тут не особо далеко, и дорогу он хорошо запомнил.Улучив подходящий момент, когда небесное светило закрыло тучей, Ричард юрко прошмыгнул на волю и, пригнувшись, стремительно кинулся под густую тень деревьев. Стараясь не наступить на могущий подло треснуть под ногой и выдать его с головой предатель-сучок.Как можно тише отбежав подальше, стало возможным нестись во весь дух, как хотелось. Хотелось и громко смеяться, и лихо закричать от радости, но этого Ричард сообразил не делать, ведь в ночной тиши звуки могут разноситься на мили вокруг. Страшно одному в лесу ему не было нисколечко?— раз он король, то с ним не может случиться ничего плохого. Никакая нечисть не осмелится коснуться помазанника божьего и ему навредить, да и попросту не выйдет у них ничего.При взгляде на знакомую полянку у играющего теперь не золотыми, а серебряными бликами пруда, екнуло сердце. Сначала от счастья и тут же от горя. Только сейчас Ричард понял, что все это время отчего-то был уверен, что непременно найдет своего маленького друга здесь. Неважно почему, просто потому, что иначе и быть не могло! Это же воля божья, разве нет?!В глазах защипало от разочарования в ожиданиях и пошедших прахом надежд. Без Роберта здесь было совсем пусто…По совету дяди Артура, велев себе думать о хорошем, как не раз уж бывало за прошедший год, отобравший у него и папу и дедушку, Ричард Второй, прерывисто вздохнув, спустился к кромке воды. Побродил по берегу, хрустя галькой, звонко покидал камешки в воду. Понемногу настроение у него улучшилось, и он забрался обратно на валун, где они сидели с сэром Робертом. Сперва туда вообще глаза смотреть не хотели, больно было никого там больше не видеть. В смысле, Роберта… Не себя же. Где-то там рядом в траве лежит огрызок их общего яблока… Ой нет, про такое он думать тоже не будет. Да и чего расстраиваться, завтра, то есть, уже прямо сегодня, они все равно увидятся снова!Усевшись на камне, до сих пор не окончательно потерявшем тепло набранное солнечным днем, Ричард вольготно вытянул одну ногу, вторую подогнул и положил на колено так же вытянутую руку, другой опершись позади себя, чуть откинувшись назад. Взгляд приковала к себе отражающая луну водная поверхность, кажущаяся сейчас проходом в другой, таинственный и зачаровывающее прекрасный мир.Он или не успел ничего услышать, или в самом деле, замечтавшись, не расслышал ни звука. Голова инстинктивно обернулась на взгляд. Который Ричард почувствовал буквально кожей, в чем мог бы поклясться! И, поворачивая голову, уже знал, кого увидит, заранее был в том уверен, как ни в чем другом.Мелькнула смешливая мысль, что теперь-то, залитый мистическим лунным светом, на фоне такого пейзажа, что его и то заставил вновь поверить во всякие сказки, Роберт станет непоколебимо уверен в его эльфийском происхождении. Да, это был он! Смотрящий на него во все глаза, приоткрыв рот, застывший на краю спуска вниз, прижав к груди руки.Юный король мигом вскочил на ноги и протянул к нему обе руки разом, все безотчетно, не замечая даже того, что делает. Маленький сэр Роберт понесся к нему стрелой, едва уверился в том, что тот не полночное видение, которым бы он любовался всю ночь напролет, не отрывая взгляд.Ричард живо наклонился, крепко обхватил ладони протянувшихся к нему рук и резво потянул на себя, помогая поскорее подняться наверх. Все слилось для обоих в одно движение, ощущаясь свободным ото всего парением птиц.Стоило им оказаться вблизи, лишь только они заглянули друг другу в глаза и улыбнулись, бесконечно счастливо и малость ошарашенно, как сжали друг дружку в объятиях. И Ричард не смог бы поклясться в том, кто кого обнял первым, соприкоснувшись со вторым всей грудью с громче застучавшим на радостях сердцем.До чего ж это было чудесно! Как давно его никто так не обнимал, не чинясь и от души! Мог слегка приобнять за плечи дядя Артур, присаживаясь рядом, чтобы поговорить с ним, когда ему становилось особенно грустно, чтобы успокоить, утешить, развеселить, но это было совсем не то!Немного отстранившись, чтобы вновь глянуть друг на друга, они тут же крепко обнялись опять, негромко и счастливо смеясь. Следом за чем Ричард отстранился от Роберта почти резко, практически вырываясь из его объятий?— для того, чтоб опять наконец-то прижаться к его рту, и замереть так, так надолго, как хотелось, а хотелось не отрываться от его губ никогда. Откуда вдруг взялось это непонятное желание, ему девочек и то нисколько не хотелось целовать, про мальчиков не говоря, что вообще нелепо, но оно появилось и противиться ему было невозможно. Оторваться от губ?— для того лишь, чтобы попробовать прикосновением одну за другой обе щеки, и побыстрее вернуться обратно к умопомрачительно сладостным губам, и попробовать своими все лицо, ласково обхваченное ладонями, и мягкие волосы, и нежную шею, и снова губы, и еще и еще, в коротких или долгих соприкосновениях, заканчивающихся, как будто от наслаждения самым великолепным на свете лакомством, забавным причмокиванием…Ричард целиком осознал, что они не стоят дальше, а теперь сидят рядышком на камне, лишь когда Роберт ахнул, отстранился на мгновение, глотнул воздуха и вдруг пылко начал повторять его действия, покрывая поцелуями все его лицо, и так же прижимаясь к его губам. Разобрать, что прекраснее, чудеснее, потрясающее, не было никакой возможности не у кого из них, как и заставить себя остановиться. Или ответить, почему происходящее с ними прежде неведомое было столь божественно-чудесно, приятно душе и трепещущему сердцу больше даже, чем губам, как бывает приятно когда просыпаешься в сонной неге, чему-то улыбаясь со сна.Все-таки в какой-то момент они приостановились, когда стало совсем трудно дышать и захотелось насмотреться друг на друга вдоволь после разлуки, держа друг дружку за руки. Но вскоре их вновь потянуло дотронуться до волос, волнистых, длинных, или гладких, коротких, знакомясь пальцами или всей ладонью с их теплой мягкостью, поглаживая. Между тем снова и снова тянясь губами друг к другу за новыми все переворачивающими в душе поцелуями.Роберт внезапно вдохнул особенно глубоко, похоже на всхлип, а чем-то на стон, и буквально свалился головой к Ричарду на колени, шепча что-то неразборчивое.—?Ты чего? —?удивился и немного испугался Ричард, подумав, что он сделал что-то не то, чем-то его обидел.—?Возьми меня к себе, я хочу с тобой!Юный король Англии не сразу понял, о чем говорит маленький сэр, по-прежнему принимающий его не за такое же в точности божье создание, как он сам. Кстати, отличная мысль, жалко даже, что не он сам, первый, до такого додумался! Кто его знает, как принято одеваться вдали от Лондона, не ожидая наткнуться на почетных гостей раньше положенного срока, но богатой одежду мальчика никак было не назвать. Слава богу, и он сам не всегда в тяжеленном золотом убранстве разгуливает. Вернее, еле ползает. В любом случае его родные только порадуются, что их сын окажется при дворе с перспективами на будущее или как это у взрослых называется. Как нестерпимо захотелось сказать это Роберту прямо сейчас, не дожидаясь следующей встречи при параде, наплевав на то, чтобы увидеть, как тот поразиться, узнав, с кем повстречался в лесу! Совершенно случайно или волею самого Господа, как не назови.—?Родители не будут возражать. —?по-своему понял тот его затянувшееся молчание. —?Однажды тут многие заболели и умерли, отца с матерью я больше по рассказам знаю, чем могу вспомнить сам. С тех пор за мной присматривает наш священник, ну и остальные там, он, разумеется, будет против, но мы ему ничего не скажем.Сердце больно сжалось, ласкающая нежный лен волос рука замерла, окоченев. До чего же они с ним похожи! Как он понимал Роберта в его горе и одиночестве, сколько бы родственников в его роду ни оставалось в живых! Если бы у него еще были сомнения в том, что их встреча?— Судьба, теперь бы они точно бесследно развеялись. Страх, что в полностью других, чем эти, условиях, его друг окажется все равно, что раньше игравшим яркими красками камушком, вытащенным из воды и потерявшим при этом все свои до единого радующие глаз цвета, полностью ушел, будто вовсе его не было, покалывающего иголкой с отравой на кончике.—?Не хочу, чтобы ты уходил! Можно мне с тобой? —?умоляюще заглянул ему в глаза маленький сэр Роберт, накрепко ухватившись за его руку, так горячо, что та будто мигом оттаяла.Ричард чуть было не рассказал все разом. Остановило его только то, в самое последнее мгновение, что сильней ему захотелось продлить для своего друга сказку, в которые больше не верил он, но Роберт?— да. Всей душой, так искренне, что он сам в какой-то момент поверил в них снова, оказавшись ее героем?— для него.—?Можно, но не сейчас, непременно, когда-нибудь. —?напустив в голос важности, нарочно загадочно проговорил Ричард, быстро наклоняясь и целуя Роберта в уголок губ.—?Но я точно увижу тебя снова? —?обхватил тот второй рукой его шею, не давая распрямиться. —?Хоть имя свое мне скажи!Не успев ответить ?Да?, растерявшись, наконец услышав то, чего ждал и в прошлый раз не дождался, Ричард упустил момент и Роберт с обреченным вздохом договорил за него.—?Я так сразу и подумал, что вам нельзя называть нам своих имен. Так и знал, что не ответишь…Утешения лучше, чем объятия, которых он был лишен, юный король не знал, потому так и сделал, обхватив Роберта подмышки и дернув наверх, чтобы прижать к себе, раздираемый самыми противоположными чувствами, не в силах говорить. Вот, значит, почему, его друг не задал такой естественный, совершенно обычный вопрос, но ведь думал об этом, хотел, заставляя себя молчать, и все равно не смог!Объятия перешли в новые поцелуи, поцелуи в новые прикосновения, возвращающие обратно к объятиям, и они не заметили, как подошла к концу проведенная ими друг подле друга ночь. О чем им напомнили звонко защебетавшие ранние птахи.—?Теперь ты уходи, и помаши мне на прощание. —?с улыбкой произнес Ричард, разжимая руки, просто-напросто поняв, что ему, не заплакав, первым не уйти. Не отвернуться, не повернуться больше с легкостью спиной. Что-то в нем изменилось. Отчего было и горько, и сладко.—?Наверное, я тебя люблю…—?Кажется, я тебя тоже…Сказав это, мальчики одинаково непонимающе уставились на друга и потрясенно замолчали, полностью не веря не в самими сказанное, не в собственными ушами услышанное. Улыбнулись друг другу лучисто-светло и неловко. Прикоснулись друг к другу губами напоследок. Засмеялись тихо, смущенно и счастливо. После чего Роберт спрыгнул с камня и побежал к себе, чаще смотря через плечо, чем под ноги. А Ричард, убедившись, что тот действительно ушел, в свою сторону, не печалясь теперь, лишь предвкушая их новую встречу, после которой им расставаться никогда больше не придется.Обоих одинаково окрылило то, что они друг от друга услышали, оттого они все равно, как полетели вперед, казалось явственно, что не касаясь земли.Будь они внимательнее, могли бы увидеть то, что осталось сокрытым этой волшебной ночью от их глаз. Ничего и никого вокруг, кроме друг друга, не видевших.