Глава 8 (1/1)

- Уорик, - король Эдуард IV заключил отца в объятия, небрежно похлопав его по спине, - наконец-то ты явился. - Прощу прощения за опоздание, Ваше величество, - вымолвил отец вежливо, но прохладно, - графиня с дочерьми проделали долгий путь и нуждались в отдыхе. - Знаю, знаю, - взмахнул рукой Эдуард. – Впрочем, королева еще не прибыла, так что вы не опоздали. Ну, Уорик, позволь поприветствовать твоих родных. - С моей супругой леди Анной вы уже знакомы, - король широко улыбнулся матушке. – Моя старшая дочь Изабелла и младшая дочь Анна. - Об очаровании леди Изабеллы я наслышан, - Изабелла густо покраснела, а Эдуард звонко расхохотался. – Кузина, вы воистину прекрасны, жаль, что я уже женат. Миледи Анна…Я вскинула голову, смело встретив взгляд короля. ?Шесть футов мужской красоты? - так прозвали его люди и прозвали справедливо. Гигантского роста (он возвышался над окружившими его лордами, по меньшей мере, на целую голову – великан, самый настоящий великан из сказок), превосходно сложенный, облаченный в серый костюм и сапоги из мягкой кожи. Напоминает Джорджа Кларенса (те же правильные черты, те же небесно-голубые глаза и золотистые локоны), но есть и отличия: волосы Эдуарда острижены чуть короче, линии лба, скул и подбородка выделяются чуть резче, глаза смотрят добродушно, но внимательно, подмечая каждую мелочь. - Миледи Анна, - он улыбнулся, и я не смогла не улыбнуться в ответ, - вы просто копия своего отца! Надеюсь, нрав у вас не такой же буйный? - Надеюсь, нет, Ваше величество, - промолвила я кротко.За спиной короля кто-то громко закашлялся. Король обернулся. - Дикон, ты нездоров?Ричард. Стоит между Джорджем Кларенсом и девушкой в желтом платье. Серьезный, важный. Непокорные кудри расчесаны и прилизаны, щеки раздуваются от гордости и самодовольства – настоящий принц. - Со мной все в порядке, Ваше величество, прошу прощения, - произнес он своим хрипловатым голосом. – Рад видеть семью графа Уорика. - Еще бы, ты мне все уши прожужжал про Миддлхэм и наших милых кузин, - Эдуард ласково потрепал брата по волосам. – Ступай и поздоровайся с ними как полагается. - Кузина Изабелла, - Изабелла даже бровью не повела – она была всецело поглощена Кларенсом. – Кузина Анна, вот мы и встретились. - Вот и встретились, - повторила я тихо. После того, что я узнала вчера, мне трудно было глядеть на него, трудно было говорить с ним. Хотелось убежать подальше и больше никогда не видеть Ричарда Глостера, хотелось спрятаться так, чтобы он ни за что меня не отыскал, хотелось выкрикнуть ему в лицо столько колкостей и оскорблений, чтобы он возненавидел меня в десятки раз сильнее, чтобы никогда не дал своего согласия на брак со мной. Но на нас уставились сотни любопытных глаз, сотни ушей жадно каждое наше слово, поэтому пришлось призвать на помощь все свое самообладание и припомнить уроки графини и леди Диллан. – Как ваше самочувствие, кузен? - Хорошо, благодарю, - Ричард отряхнул рукава новенького светло-коричневого упелянда [1], украшенного аппликациями в виде диковинных растений и цветов. – Позвольте представить вас моей сестре, принцессе Маргарите.Маргарита, та самая девушка в желтом платье, склонила голову в знак приветствия и робко улыбнулась. Совсем юная, на вид младше Джорджа и немного старше Ричарда, тоненькая, хрупкая и единственная из семьи Йорков похожая на Глостера: бледное узкое лицо с ямочкой на подбородке, синие глаза и такие же черные кудри, как у брата. - Приятно познакомиться, Ваше высочество, - произнесла я искренне. Кроткая застенчивая Маргарита мне сразу же понравилась. - Взаимно, кузина, - промолвила Маргарита. – Ричард много о вас рассказывал. - В самом деле? – я с подозрением покосилась на принца. Королю ?уши прожужжал?, сестре обо мне рассказывал. Интересно, о чем именно он рассказывал? О нашей первой встрече в саду? О прогулке по замку? О ежедневных стычках? О колкостях, которыми мы обменивались при любом удобном случае? - В самом деле, - Ричард нахмурился, но Маргарита, казалось, не заметила его недовольства. - Хотя обычно он не слишком-то разговорчив.Хм, удивительно. Со мной Глостер за словом в карман не лезет.- Как она тебе? – прошептал Ричард, когда Джордж Кларенс подозвал принцессу для знакомства с Изабеллой. - Очень милая. А где же герцогиня Сесилия? – именно вдову герцога Йорского мне хотелось увидеть больше, чем кого бы то ни было. Больше, чем короля и королеву. - У себя в покоях, - фыркнул Ричард, озираясь по сторонам. Король Эдуард начал спускаться вниз по лестнице, все придворные тут же последовали за ним, Кларенс и Изабелла беседовали с Маргаритой, граф и графиня стояли чуть поодаль, любуясь ими. На нас уже никто не обращал внимания. – Заявила, что у нее разболелась голова, хотя на самом деле... - он поманил меня к себе. - Что на самом деле? – я подвинулась к нему поближе. Подняла голову, встретившись взглядом с бездонными темно-синими глазами. Странное дело – ни привычной издевки, ни насмешки я в них не заметила. – Почему ее нет? - Надеюсь, ты не объявишь об этом во всеуслышание? - Неужели Фрэнсис и Генри не говорили тебе, что я не из болтливых? – уж что-что, а чужие тайны я хранить умела. Даже вчера не стала рассказывать Изабелле о подслушанной беседе родителей, хотя поначалу очень хотела это сделать. - Что-то такое упоминали, - усмехнулся он. – Ну-ну, не хмурься, я знаю, что тебе можно доверять. Матушка сказалась больной, хотя на самом деле, - теплые губы коснулись моего уха, - она просто не хочет склоняться перед этой Вудвилль. И перед ее родней тоже. По тону, которым Ричард произнес ?этой Вудвилль?, я поняла, что он тоже ее ненавидит. Ненавидит, как мой отец. Как матушка. Как герцогиня Сесилия. - Неужели все настолько плохо? – расспросить отца о Вудвиллях я не могла, но Ричард – дело другое. Ему самому не терпится поговорить о них хоть с кем-нибудь – пусть даже со мной. - Ужасно, - вздохнул он, - посмотри сама.Эдуарда, спустившегося по лестнице во двор Вестминстерского замка, сразу же обступили несколько человек. Худощавая женщина лет сорока. Упитанный приземистый бородач. Четверо светловолосых юношей - судя по всему, братья. Самый взрослый на вид – он же самый привлекательный – задорно хохотал, обнимая Эдуарда за плечи. Еще двое, похожие друг на друга как две капли воды, явно чувствовали себя не в своей тарелке, стараясь держаться поближе к женщине. Последний, слишком крупный и рыхлый для своих юных лет, разряженный роскошнее короля, беспокойно переминался с ноги на ногу. Заметив нас с Ричардом, он поморщился так, словно унюхал что-то зловонное. - Это и есть Вудвилли? – спросила я Ричарда. - Они самые, хоть и не все. Глава семейства Ричард Вудвилль и его супруга Жакетта Люксембургская. В прошлом – верные сторонники Ланкастеров, теперь – преданные слуги Йорков. Их старший сын Энтони, новый лучший друг короля, - Ричард сощурился. – Рядом с матерью – Лионель и Ричард.- А он кто? – пробормотала я. Разодетый юноша, будто услышав, что говорят о нем, вновь повернулся в нашу сторону. Он ничем не напоминал принца из моих снов, однако от его пристального взгляда мне стало так же холодно и страшно, как на вершине залитого кровью холма. - Джон Вудвилль, - еще тише прошептал Ричард. - Самый противный из всех братьев королевы. Утверждает, что он непревзойденный боец и охотник, но мы с Джорджем думаем, что на деле он – хвастливый пустозвон. - До чего мерзкий, - Вудвилль отвернулся, и я вздохнула с облегчением. - Неужели еще более мерзкий, чем я, кузина?Ответить я не успела. Раздался оглушительный рев, и во двор въехала великолепная процессия. Сначала показались знаменосцы – трое юношей чуть старше Ричарда, облаченные в красно-синие полосатые упелянды, несли огромные, гораздо выше их роста, флаги: один с королевским львом, другой с гербом Вудвиллей, а третий с белой розой Йорков. За знаменосцами следовали трубачи в ярких одеяниях, за трубачами ехали верхом закованные в броню рыцари (я насчитала десять человек), окружившие одну-единственную всадницу. Молодую женщину, гордо восседавшую на спине белой как снег лошади. - Анна, - окликнул меня отец, - иди сюда. Сейчас его величество представит нас новой королеве. Я подошла к родителям и послушно застыла рядом с Изабеллой. - Вот и она, - прошептал отец, наблюдая за тем, как Эдуард подхватывает жену на руки. Придворные расступились, образовав живой коридор, и королевская чета зашагала по этому коридору к лестнице. - Простая ланкастеркая девка стала королевой, - никогда бы не подумала, что голос графини может звучать так злобно. – Такое возвышение верных союзников Генриха – настоящее оскорбление лордам, которые сражались за Йорков. А самое худшее то, что он скрыл это от тебя. - Мальчик ослеп от страсти, - проворчал отец. – Я верну его – я пожертвовал слишком многим и просто не могу его потерять. А эта шлюха еще пожалеет, что нацепила на себя корону, - повторил он слова, сказанные накануне.Изабелла, ничего не понимавшая из беседы родителей, вопросительно посмотрела на меня. Я молча пожала плечами – дескать, знаю не больше твоего. Тем временем супруги приблизились к родственникам короля. - Милая, это мои братья, - Эдуард приобнял жену за талию, пропуская ее вперед. – Джордж, герцог Кларенс, - ухмылка зазмеилась по губам Кларенса. – Ричард, герцог Глостер, - Глостер бесстрастно кивнул. – Моя сестра Маргарита, - принцесса расправила полы плаща и присела в реверансе. – Мой кузен лорд Уорик, - отец едва склонил голову. – Его супруга леди Анна де Бошан, дочери Изабелла и Анна, - сделав положенный реверанс, я наконец-то смогла как следует разглядеть королеву.С трудом верилось в то, что передо мною стояла вдова и мать двоих детей, которая, к тому же, родилась на несколько лет раньше Эдуарда. Все еще стройна была ее фигура, обтянутая серебристой тканью платья, удивительно юным и безмятежным выглядело тонкое, как у ее матери, лицо, а свои волосы Елизавета не стала прятать под эннен, как делали все замужние леди – густые локоны цвета меда свободно струились по плечам и спине. Лишь глаза – дымчато-серые, беспокойные, настороженные – принадлежали женщине, много повидавшей и пережившей. Нет, на исчадие ада она не похожа. Впрочем, красавицей, ради которой можно позабыть все на свете, Елизавету тоже назвать сложно – Изабелла гораздо привлекательнее ее (судя по тому, как нахмурилась королева при виде моей сестры, она и сама это поняла). Обыкновенная женщина из плоти и крови. - Придворные, - король сиял от радости и гордости, - представляю вам королеву Елизавету. Душа моя, я счастлив, что вы благополучно добрались до Лондона. - Поездка меня утомила, - Елизавета запрокинула голову и провела ладонью по щеке мужа. – Если позволите, я бы хотела немного отдохнуть. - Конечно, милая, я сам отведу вас в ваши покои, - Эдуард привлек супругу к себе. Слуга распахнул одну из дверей, выходящих на галерею, и королевская чета скрылась во дворце. - Как я понимаю, пир по случаю прибытия королевы отменяется? – матушка вытащила из кармана носовой платок и промокнула им вспотевший лоб. – Возвращаемся домой? - Пир не отменяется, - насмешливо произнес Джордж Кларенс, - неужели вы думаете, леди Уорик, что Эдуард позволит, чтобы двадцать перемен блюд и несколько бочек самой лучшей мальвазии пропали впустую? Пир начнется после того, как его величества… хорошо отдохнут, так что даже не думайте покидать Вестминстер. Эдуард сочтет подобный поступок государственной изменой, не меньше. - Ты прав, Джордж. Что ж, раз уехать мы не можем, давайте прогуляемся по саду. Во дворце слишком много Вудвиллей. - Прекрасная мысль, Уорик, - Джордж улыбнулся Изабелле. – Кузина, вы позволите вас сопровождать? - Изабелла зарделась и с надеждой посмотрела на отца. Граф утвердительно кивнул. Ох, ну вот! Сейчас отец и матушка возьмутся за руки, Изабелла и Кларенс последуют их примеру, все чинно направятся в сад, и я буду вынуждена отправиться с ними. Матушка и отец наверняка примутся обсуждать Елизавету Вудвилль и свои планы о нашем замужестве, Джордж начнет расточать любезности Иззи, сестра забудет обо всем на свете, любуясь златокудрым принцем, а мне останется лишь плестись за ними в одиночестве, вспоминая Миддлхэм, Генри и Фрэнсиса. - Лорд Уорик, - рядом со мной словно из-под земли появился Ричард, - не отпустите ли вы со мною кузину Анну?Что ему от меня нужно? Знает ведь, что между прогулкой в одиночестве и прогулкой в его компании я выберу первое. - Собираешься похвастаться новым соколом, Дикон? – хохотнул Джордж. – Или покажешь леди Анне портреты наших славных предков? - Собираюсь навестить герцогиню Сесилию, - невозмутимо ответил Ричард. - Сесилию? – удивленно переспросил граф. - Она же нездорова. - В болезни матушки некоторым образом повинны Вудвилли, - ответил за брата Кларенс. – Уверен, что рядом с Ричардом и Анной герцогиня исцелится как по волшебству - Ну, раз так, - отец лукаво усмехнулся, - тогда ступайте. Передавайте герцогине наш привет и наилучшие пожелания. - Непременно, - цепкие пальцы сжали мою руку чуть выше локтя, и Глостер решительно увлек меня за собой. - Эй! – возмущенно буркнула я, едва мы вошли во дворец. – А мое мнение тебя не интересует? - Мнение о чем? – Ричард уверенно шагал через людскую толпу. - О том, хочу ли я идти с тобой. - А ты предпочла бы сестрицу и Кларенса? – поморщился он. – Не глупи, кузина, ты бы умерла от тоски, слушая их влюбленное воркование. Разве я не прав?Прав. Только тебе я в этом ни за что не признаюсь. - Мы оба знаем, что я прав, - Ричард свернул в длинный коридор. В нем не было окон, и тьму разгоняли лишь факелы, прикрепленные к колоннам. – Ты ведь хотела познакомиться с матушкой, так? – я неохотно кивнула. – Вот и познакомишься, - он подошел к двери, у которой стояли два стражника, и толкнул ее. – Прошу. Мы миновали приемную, по углам которой стояли диванчики для посетителей, и очутились в просторном зале. Его полукруглые стены были обиты бледно-зеленым шелком – настоящим шелком, привезенным из далекого Китая, под позолоченными сводами потолка висела трехъярусная люстра со множеством свечей, а на полу в шахматном порядке чередовались разноцветные плиты – на одних цвела белая роза Йорков, на других скалил зубы алый королевский лев. Справа от окна в узенькой нише висел простой деревянный крест, справа - портрет крупного светловолосого мужчины (по-видимому, герцога Йоркского), в самом центре зала на помосте возвышалось резное кресло с балдахином, очень похожее на королевский трон – сейчас его никто не занимал. Зато на скамейках у камина сидели, склонившись над рукоделием, четыре молодые женщины. Завидев нас, они вскочили и почтительно поклонились. - Где ее светлость? – спросил Ричард, наконец-то выпуская мою руку. - В спальне, - одна из фрейлин подошла к гобелену, висевшему рядом с камином, и слегка приподняла его. – Ваша светлость, к вам гости. - Я же сказала, что никого не желаю видеть, - процедил негромкий холодный голос. – Отошли их. - Матушка, разве меня это тоже касается? - Ричард! – раздались быстрые шаги, и из спальни вышла герцогиня Сесилия Невилль собственной персоной.?Роза из Рейби?. ?Отважная Сесилия?. Краса и гордость рода Невиллей. Сестра, тетка и супруга мятежников, в одночасье потерявшая и брата, и мужа и старшего сына. Леди, пережившая предательство слуг и захват собственного замка солдатами врага. Мать, разлученная с детьми. Женщина, достойная носить корону, но так и не примерившая ее. Я смотрела на нее во все глаза, даже не пытаясь скрыть своего любопытства.Траурное платье из коричневой парчи с меховой оторочкой облегало невысокую, но все еще стройную и изящную фигуру, голову покрывал раздвоенный эннен, унизанный жемчужинами (он немного сполз на затылок, обнажив иссиня-черные кудри, щедро разбавленные сединой), на длинной гибкой шее висела золотая цепь – единственное украшение, которое позволила себе герцогиня. Некогда нежное лицо стало жестким и суровым, белоснежный лоб избороздили преждевременные морщины, в уголках губ залегли глубокие скорбные складки - на прелестную даму с портрета нынешняя Сесилия походила мало. Но все так же гордо были распрямлены узкие плечи, так же надменно был вздернут подбородок, а взгляд темно-синих глаз был ясен и спокоен – пусть годы и война изменили внешний облик Сесилии, над неукротимым нравом Невиллей они оказались не властны. - Матушка, простите, что побеспокоили вас, - даже с братом-королем Ричард не разговаривал так почтительно. – Если желаете – мы тотчас же удалимся. - Нет-нет, - Сесилия поцеловала сына в лоб, - я рада тебя видеть.Я помнила Ричарда Плантагенета, герцога Глостера разным: ехидным, отпускающим колкости и шуточки, мрачным и суровым, торжествующим, учтивым, но таким мягким и даже нежным видела лишь однажды - на крепостной стене Миддлхэма, когда он вспоминал замок Ладлоу и счастливые мгновения детства. Бледные щеки порозовели, губы растянулись в улыбке, синие как у матери глаза светились любовью и восхищением – сейчас противный принц Ричард удивительно напоминал своих прекрасных жизнерадостных братьев. – А тебя как зовут, юная леди? - Анна Невилль, ваша светлость, - произнесла я робко. - Невилль, ну, конечно! Младшая дочь моего племянника графа Уорика, так? – я кивнула. – Ричард рассказывал о тебе.И матери тоже? И все-таки интересно, что именно он рассказывал обо мне? Герцогиню я спросить не осмелюсь, короля Эдуарда тоже, разве что с принцессой Маргаритой побеседовать можно. Или с самим Ричардом, хотя он вряд ли скажет мне правду. - Сколько тебе лет, Анна? - Сесилия опустилась в кресло, жестом указав мне и Ричарду на диван у окна. Ее фрейлины уселись на скамью и вновь склонились над своими вышивками. - Почти девять, ваша светлость. ?Маленькая вредная девчонка?. - Ричард говорил, что ты умеешь охотиться с соколом и играть в шахматы, - я изумленно уставилась на Глостера, но несносный кузен опустил голову, старательно избегая моего взгляда. – Это так? - Да, - пробормотала я. Снова покосилась на Ричарда, но тот упорно не поднимал головы. – Меня отец научил. - Ты очень похожа на своего отца, - лицо Сесилии смягчилось и стало как будто чуть моложе. – Глаза, волосы, улыбка… Да и характер, я уверена, тоже… Настоящая Невилль! Не помню, чтобы я приглашала вас сюда! Последняя фраза относилась к Елизавете Вудвилль - новая королева вошла в зал в сопровождении Жакетты Люксембургской. За ними следовали две женщины на вид чуть помладше Елизаветы, две девушки лет семнадцати и три девочки моего возраста. Все белокожие, медноволосые и конопатые, все похожи друг на дружку и на свою мать. - Герцогиня Сесилия, - сестры Вудвилль сделали реверанс, и Елизавета улыбнулась. Улыбка получилась заискивающей и неискренней. – Для меня честь познакомиться с вами.Герцогиня Сесилия нахмурила тонкие брови. Ее губы презрительно скривились, а глаза обвели бесцеремонное семейство ничего не выражающим взглядом. - Мы узнали, что вам нездоровится, - Жакетта Люксембургская попыталась разрушить гнетущее молчание, - и решили навестить вас. - Вы приняли неправильное решение, - отрезала Сесилия.Я все больше и больше восхищалась этой необыкновенной женщиной. Она сидела в кресле словно на троне – прямо, неподвижно и величественно. Она кипела от гнева и возмущения, но все-таки смотрела на Вудвиллей как на стайку мелких мошек, бьющихся об оконное стекло: они явились, чтобы льстить и пресмыкаться, а она унижала их ледяным безразличием. Она была королевой, королевой куда более подлинной, чем та, что стояла перед нею. - Ваша светлость, позвольте вам представить моих сестер…- Не утруждайте себя понапрасну, - мы с Ричардом переглянулись и обменялись злорадными ухмылками. – Я все равно не запомню их имена. - Ваша светлость, - Жакетта Люксембугская покрылась ярко-красными пятнами, - вам не следует дерзить своей королеве. Извольте извиниться и поприветствуйте ее реверансом. - Настоящую королеву должны были одобрить лорд Уорик и я, ее должны были представить народу, а после обвенчать с королем, - пальцы Сесилии с силой сжали подлокотники. – Так что здесь настоящей королевы нет. Баронесса Риверс, леди Грей, - в ее глазах полыхнуло синее пламя, - немедленно покиньте мои покои. И впредь не смейте являться сюда без моего на то согласия.Елизавета дернулась, точно от невидимой пощечины, а ее лицо исказилось от гнева. Она открыла рот, намереваясь что-то сказать, но Жакетта Люксембургская обняла ее за плечи и поспешно увела прочь. - Браво, матушка! – воскликнул Ричард. – Достойный отпор! - Эти Вудвилли – просто проклятие какое-то, лезут как тараканы во все щели. Никогда, Ричард, слышишь, никогда, я не благословлю их брак! Никогда не признаю ее своей невесткой и своей королевой! Никогда не склонюсь перед ней! – герцогиня устало вздохнула и потерла рукой лоб. – У меня действительно разболелась голова – пойду я, пожалуй, прилягу. - Отдыхайте, матушка, - произнес Ричард, припадая к ее руке. Сесилия ласково взъерошила его непокорные кудри, а потом легонько поцеловала меня в лоб. - Спасибо, что навестили, - он нее изумительно пахло сладкими духами. – До скорой встречи, Анна. Мы вышли из покоев Сесилии, и Ричард зашагал в сторону, противоположной той, откуда мы пришли. Спустился по винтовой лестнице на два пролета и поманил меня. - Решил расправиться с ненавистной кузиной? – заворчала я, преодолевая одну скользкую ступеньку за другой. - Мщу за Миддлхэм, - озорно усмехнулся он, - ты ведь тоже водила меня по темным закоулкам и крепостным стенам. - Ты сам этого хотел, - возразила я, заканчивая опасный спуск. – Я всего лишь подчинилась воле принца и приказу графини. Куда мы идем? - Сейчас узнаешь, - он галантно распахнул передо мной крохотную дверцу. Жалобно заскрипели заржавевшие петли.После темных сырых коридоров дворца голубое небо казалось особенно ярким, а полуденное солнце грело жарче, чем обычно. Негромко шелестела зеленая листва, где-то в зарослях чирикали птицы, легкий ветерок приятно поглаживал лицо и развевал волосы. Я вдохнула пьянящий запах цветов и блаженно зажмурилась, но Глостер тут же схватил меня за руку и потащил за собой. Он провел меня едва заметной тропинкой вдоль старой, увитой плющом стены, затем свернул направо.Сумрачная аллея… Кусты белых роз, разросшиеся до невероятных размеров… Узкий просвет между ними, в который мы с Ричардом протиснулись без труда, а вот кто-то более внушительный – к примеру, Джон Вудвилль - непременно бы в нем застрял.… И – я охнула – каменная скамья, надежно скрытая от людских глаз… - Правда, похоже? – спросил Ричард. Я присела на скамью и растерянно посмотрела на кузена. - Как… Откуда…, – в горле пересохло, а слова не желали слетать с языка. - Не только у тебя есть тайное убежище, Анна, - Ричард грустно улыбнулся. – Настала моя очередь показать тебе свое. ?Я всегда отдыхаю здесь?, помнишь? - Вот оно что! – прошептала я. Многое предстало передо мной в ином свете. Недовольство Ричарда, когда я впервые нарушила его уединение. Нежелание удалиться. Упорство, с которым он возвращался. Я злилась на него, я мечтала, чтобы он исчез, пропал бесследно, провалился сквозь землю, чтобы оставил меня в покое, чтобы не сидел рядом, тараща на меня бездонные глазищи. Я думала, что он приходит в сад нарочно, чтобы еще больше досадить мне, а он приходил туда снова и снова лишь потому, что эта каменная скамья в окружении кустов роз и шиповника напоминала ему о месте, которое он хоть и не считал своим домом, но по которому – я не сомневалась – дико, отчаянно скучал. Напоминала о братьях, о сестре, о матушке. Напоминала обо всем, что он любил и оставил в Лондоне. - Почему ты ничего не сказал? – голос прозвучал глухо и сдавленно. – Когда мы встретились… - Ну, сказал бы, и что? – фыркнул Ричард, обрывая лепестки с увядшего цветка. - Ты бы меня поняла? Поддержала? Перестала бы ненавидеть?Я поняла тебя, Ричард. В день нашей прогулки по замку. В день, когда ты все-таки приподнял свою надменную маску и позволил мне увидеть тебя совсем другим. Не высокомерным принцем крови, а любящим сыном и братом. Обыкновенным мальчишкой, пережившим страшную войну и потерявшим родных. Тогда я впервые назвала тебя по имени, тогда я протянула к тебе руку, желая подбодрить и поддержать, но ты меня оттолкнул. Не поступи ты так – многое сложилось бы иначе. Не было бы ежедневных стычек, колкостей и презрительных взглядов. Не было бы ужаса, который охватил меня при мысли, что я стану твоей женой. Не было бы столба с табличкой. - Какой еще столб с табличкой? – удивился Глостер. - Я сказала это вслух? – он кивнул.Вот незадача! Опять не удержала язык за зубами! А передо мной не мистер Тальбот – так просто я не выпутаюсь. Пришлось, скрепя сердце, поведать кузену историю про табличку, которую Фрэнсис и Генри установили в саду перед нашим отъездом в Лондон. Ричард слушал молча, ни разу не перебив. - А потом пришла Мод, позвала меня в замок, и мы отправились сюда, - закончила я, теребя рукав платья. Теперь, по прошествии времени, эта затея казалась мне нелепой и дурацкой. – Вот и все. Мгновение мы просто смотрели друг на друга: я – со смущением и стыдом, а он – с издевкой, ставшей для меня такой привычной. Неожиданно в синих глазах заплясали лукавые бесенята, и Ричард расхохотался, запрокинув голову. Расхохотался так звонко, так заразительно, что я, не удержавшись, рассмеялась вместе с ним. - Анна, ты просто невозможна! – выдохнул он с трудом. – И после подобных выходок ты еще обижаешься на ?маленькую вредную девчонку?? - пользуясь тем, что поблизости не было ни души, я легонько толкнула его в бок. – Эй, не дерись, а не то… - ?А не то? что? Толкнешь в ответ? Наговоришь множество гадостей? – поинтересовалась я таким же шутливым тоном. Он не злился, и это меня отчего-то обрадовало. - Пожалуешься своему венценосному братцу? Заключишь меня в Тауэр за покушение на особу королевской крови? - Кузина, последняя идея воистину гениальна. При случае постараюсь ее осуществить. И с табличкой ты хорошо придумала, надо бы и мне такой же столб установить. Если Вудвилли не побоялись явиться к матушке, то могут и сюда нагрянуть. - Твоя матушка была великолепна, - я вспомнила сцену, разыгравшуюся в покоях Сесилии, и злорадно ухмыльнулась - после событий сегодняшнего утра родня королевы не внушала особой симпатии и мне. – Вот еще что, Ричард, - он поднял голову. – Спасибо. За все.За то, что рассказал обо мне своим родным – и, по-видимому, рассказал только хорошее – иначе с чего бы они так любезно вели себя со мной? За то, что не позволил мне скучать в одиночестве, за то, что познакомил с сестрой и матерью. За то, что привел сюда и позволил многое понять. За то, что я вновь вижу мальчика, к которому робко протягивала руку на крепостной стене Миддлхэма.И, похоже, на сей раз он убегать не собирается.