1 (1/1)

Как ни странно все началось с банальной кражи. Заприметив странного типа в бордовых замшевых штанах, полосатом котелке и лимонно-желтой рубашке, выглядывающей из-под не застёгнутой до верха черной мантии, Джозеф, недолго думая пошёл за ним. Из-за объёмистого, тяжёлого на вид кошеля, подпрыгивающего при каждом шаге, на поясе этого типа, на лбу которого не хватало только неоновой надписи лох. Обычно мальчик обходил стороной подобных личностей?— слишком много внимания они привлекали к своей персоне. Прохожие оборачивались им вслед, одни фотографировались на их фоне, другие просили попозировать на камеру, считая ряженных частью экскурсионной программы или уличными артистами. Джозеф, не раз наблюдавший за людьми в маскарадных костюмах, понял, что сами они отнюдь не в восторге от своей популярности, и спешат скрыться в каком-нибудь закоулке, причем каким-то совершенно непонятным мальчику образом, им это удаётся.Но темная узкая улица на задворках Лондона, освещённая фонарями, некоторые из которых к тому же были совсем тусклыми, а некоторые не горели вообще, как нельзя лучше подходила для воровства и прочих незаконных делишек. Ряженый шагал по ней, будто по Трафальгарской площади посреди бела дня, ни разу не оглянувшись, чтобы удостовериться не идёт ли кто следом, и, казалось, нисколько не сомневался в своей безопасности. До крайности самоуверенный тип. Мальчику не составило труда подкрасться на расстояние вытянутой руки к заветному кошельку, но в этот момент ничего не подозревающий мужчина достал из кармана какую-то обструганную веточку и шепнул: Люмос!Окружающие кирпичные стены озарились светом, вспыхнувшим над концом палочки. Джозеф, на миг ослеплённый, отшатнулся, спрятавшись в тени мусорного контейнера. Проморгавшись после радужных кругов, поплывших перед глазами, он осторожно выглянул. Мужчина продолжал свой путь, а перед ним, словно светлячок-переросток, маячило мерцающее пятно. Мальчик снова догнал человека, но теперь его больше интересовал этот необычный фонарик. Интересно, за сколько его можно продать? Алкаши и бродяги, обитающие на свалке, которую Джозеф звал домом, понятное дело, много не дадут. А Марк из ломбарда на Грейз Инн Кросс может и оценит. У мальчишки уже созрел план похищения вещицы, правда, кошельком, к сожалению, придется пожертвовать. Сегодня у меня день рождения, подарков ждать не откуда, поэтому пусть хотя бы удача будет на моей стороне, подумал он и с громким криком:—?Атас, пацаны, валим гопника! —?налетел сзади на мужчину, повалив его на тротуар. Палочка выпала у того из рук и погасла. Джозеф, не мешкая ни секунды, подобрал добычу и бросился наутёк, перепрыгивая лужи и кучки нанесенного дождем гниющего мусора. Неожиданность помогла ему успешно совершить задуманное, но нужно было ещё суметь скрыться.У выхода из темного переулка на шумную, светящуюся всеми огнями улицу, он рискнул обернуться. Вопреки его ожиданиям, человек не стал звать полицию. Он всё ещё пытался подняться с мостовой, путаясь в полах длинного плаща, и, испуганно озираясь по сторонам. Будет потом рассказывать полисменам, как его обворовала банда малолетних преступников, хихикнул про себя Джозеф. Хотя, он же не взял ничего особо ценного, правда? Даже денег не тронул.Он бежал по улицам, озаренным светом многочисленных фонарей, окон домов, вывесок баров, ресторанов, клубов и витрин магазинов. Он не вызывал подозрений. Худенький маленький мальчик, выглядящий не старше восьми лет, умело лавирующий между потоками разномастных гомонящих туристов со всего мира и рядовых лондонцев, вышедших прогуляться по набережной Темзы. Просто ещё один ребенок из тысячи играющих на улицах большого города, где дети предоставлены самим себе, пока родители занимаются своими делами.От реки веяло вечерней прохладой, запахами тины, тухлой рыбы и бензиновыми парами прогулочных катеров. Из открытых дверей кафешек на набережной лилась музыка в стиле кантри, джаз, рок, тяжёлый метал и набирающее популярность направление техно, сливающиеся в немыслимую какофонию мегаполиса, в которую время от времени врывался голос Джона Леннона. Едва плещущаяся о бетонные берега вода Темзы чуть приглушала звуки, обволакивая их туманом. Вода переливалась миллионами огней-отражений. На том берегу, будто обведенный новогодней гирляндой, виднелся Букингемский дворец.Через какое-то время Джозеф остановился отдышаться. Опасность ему уже не грозила. Да и кто бы стал преследовать мальчика по той толчее, из которой он сам едва смог протиснуться в боковой переулок. Оглядевшись вокруг и убедившись, что рядом никого нет, он решил, что настала пора разобраться, что за подарок ему достался. Он вынул палочку из кармана потрёпанной ветровки, внимательно осмотрел, насколько позволял плотный туман, клубящийся в проулке между кафе и глухой стеной жилого дома. Не поверив глазам, он несколько раз ощупал гладкую, полированную поверхность, но так и не нашел ничего похожего на включатель. Более того она казалась монолитной, сработанной из цельного куска дерева. Как же она работает? В отчаянии мальчик чиркнул ею по стене дома, ничего не произошло.—?Что за ерунда? —?вырвалось у него.—?Загорайся, муха!Как же сказал тот парень?—?Люмас? Лумис? Кумыс? Блин, лямас, камаз, рюмкас, тарелкас. А вспомнил: люмос!На миг переулок озарила вспышка и тут же погасла, так как Джозеф выронил палочку и затряс рукой, сбрасывая искры. Удивительно, ожогов не было, пальцы двигались так же хорошо, как раньше. Пальцы нужно беречь, иначе не бывать ему приличным вором. Со своей профессией ребенок давно определился и надежд на что-то другое, менее опасное и более прибыльное не питал.—?Вот же муха, я ее задом наперед держал! —?он поднял необычную вещицу и отвернулся, чтобы его экспериментов не видели с улицы. —?Люмос! —?для пущей убедительности мальчик взмахнул рукой с палочкой. —?О, как! —?в восхищении он уставился на крохотный трепещущий огонек, похожий на фитиль догорающей свечи.Его оглушил визг тормозов, раскатившийся по временному укрытию жутким эхом, отдающимся от стен и, кажется, даже от костей и зубов. Джозеф подпрыгнул от неожиданности, машинально заталкивая краденное поглубже в карман. Полиция! Так быстро? Как его вообще нашли?Мощные прожекторы осветили граффити на кирпичной кладке, усеянной бисеринками влаги, мельчайшими частицами, принесенными ночным туманом, ослепляя мальчика, оставляя яркий след под зажмуренными веками, в точности повторяющий изогнутые линии настенного творчества.