Часть 2.10. Песнь чистокровных (1/1)

| Heidi. – Hyururi | Lolita-23Q – Dolls / Hoshi no Kakera | Deluhi ― Two Hurt | Funkist – FT |Один за другим, пролетающие со скоростью звука дни сливались в один, бесконечный, размытый, наполненный лишь усталостью и мыслями о грядущем противостоянии. В голове постоянно вел свой неумолимый отсчет призрачный счетчик дней, а иногда и даже часов, отделяющих Рена от памятного первого сентября, когда эта хьерова Флора будет ждать его – точнее, Пепельного – на тех хьеровых развалинах, по привычке все еще именуемых Северным мостом. В самом начале столь щедро выделенных ему десяти дней сателлар, едва только дождавшись завершения регенерации, смотался домой за всем необходимым и теперь не сидел без дела, буквально заставляя тело вспоминать и заново привыкать к когда-то принадлежащей ему полной силе. Тело послушно вспоминало и привыкало, однако требовало взамен такого количества энергии, что под конец даже внутренний голос, все же появившийся вновь, начал звучать так, словно находился на последнем издыхании. Однако Рена это практически не волновало – куда более важным сейчас было хоть немного, но повысить порог отторжения. В этом поединке каждая секунда будет на счету, орк это превосходно знал.Нужный день настал в мгновение ока. И город – вернее, его изнанка, – почувствовал это, затихнув подобно морю перед большой бурей. Все, кто обладал даже самой малейшей спо-собностью ощущать силу, инстинктивно старались оказаться подальше от места грядущей схватки, и потому вся восточная часть района 8 и северная часть района 9 сейчас больше походили на город-призрак: попасться под горячую руку Флоре, а тем более Пепельному не хотелось никому. Однако и это не особо радостное событие не обошлось без своих зрителей.― Ну и что мы тут делаем?

― Наблюдаем, что же еще?! ― возбужденно воскликнула девушка, обращаясь к своему спутнику. ― Сор, да не беспокойся ты так, нас тут даже не почувствуют!― Я так понимаю, отговорить тебя уже не удастся, Эйр, ― вздохнул парень, внутренне смирившись с тем, что ему придется не только пасти Эйру, едва ли не за шиворот удерживая ее от вмешательства в дела, и без ее личного участия идущие абы как, но и по завершении подробнейшим образом – то есть, часов шесть минимум – пересказывать Рассу весь ход грядущей битвы сателларов, от каждого взмаха мечом, в коих этот безнадежный алхимик ни хьера не смыслил, но рассказать всегда требовал, до всех возможных эффектов остаточного гена, еще не засветивших себя в предыдущих схватках. Конечно, интерес Расса был весьма понятен – ведь не каждый раз выпадает столь счастливая возможность узнать побольше о Пепельном, но в таком случае мог бы и сам это сделать, а не посылать старых друзей под всяко надуманным предлогом. Двуликого он вычислять собрался, ну-ну… Если уж Эйре приспичило что-то скрывать, будь уверен, она сделала это на совесть!― Кто-то идет, ― эльфийская интуиция работала вовсю, уже чувствуя приближение родственной крови. И, судя по ощущениям, не просто кто-то, а сама Флора.Сор моментально перевел взгляд на свою старую подругу, тут же с весьма самоуверенным выражением лица продемонстрировавшую знак того, что все под полным ее контролем.― Не парься, щиты отлично работают! Если не будем скакать по развалинам и орать в голос, нас никто и не заметит!― Вот этого я и боюсь, ― перебил ее Вестник. ― Не лезь на рожон, иначе обездвижу.Эйра обиженно пробубнила что-то себе под нос, помянув при этом Расса, но послушно устроилась на шатающейся ограде, рискуя рухнуть с немаленькой высоты с ней в обнимку. Но Вестницу это, кажется, особо не волновало; она вся подобралась, словно сама собиралась участвовать в этой схватке; казалось, еще немного, и вокруг нее замелькают искры… или даже язычки пламени, ей по статусу это подходит куда больше.Впрочем, внешний вид наконец явившей себя Флоры от нее отличался не особо. То же напряжение, тяжелой пеленой повисшее в воздухе, та же настороженность, то же желание закончить со всем поскорее. Эльфийка настороженно дернула головой, словно пытаясь услышать что-то, недоступное обычному слуху:― Ты здесь?! ― закричала она, и крик ее эхом разнесся над водной гладью. ― Я знаю, ты где-то здесь! Я чувствую тебя, Пепельный! Выходи и сразись со мной!Но ответа она так и не получила. Уже успокоилось покрывшееся было мелкой рябью зеркало залива и вернулась привычная иллюзия спокойствия, но знаменитый сателлар не спешил явить свое присутствие. Хотя был ли он вообще, этот сателлар…― Ну и горазда же ты орать… ― спустя добрые двадцать минут послышался откуда-то сверху порядком заспанный превосходно знакомый голос. ― Всех химер тут распугала, поди, своими воплями.― Ты?! ― уж кого-кого, а этого самоуверенного выскочку Флора мечтала увидеть здесь в самую распоследнюю очередь. ― Что ты тут забыл? Разве я не предупреждала тебя, Хайнесс?! ― вновь рявкнула она во всю мощь своих легких.― А эха-то, эха-то… Хватит бузить, Флора, ― наглец, едва ли не ухмыляясь во все клыки, показательно зевнул, явно давая понять, что плевать хотел с высокой башни на все ее предупреждения, и, сдвинув поудобнее странного вида маску, каким-то чудом держащуюся на его голове не закрывая лица, облокотился на огромный бетонный блок с торчащими во все стороны стальными стержнями арматуры. ― Не знаю, как по правде, но, думаю, Пепельному куда виднее, что с тобой делать. Да и, кто знает, может, и такой, как я, на что-нибудь сгодится.― Да что ты вообще о себе возомнил! ― взвилась эльфийка, тут же позабыв и о Пепельном, и об истинной цели своего прихода. ― Ты, самый что ни на есть обычный орк… хотя нет, ты даже до орка-то не дотягиваешь! И такой, как ты, думает, что может тягаться с сильнейшими?! Да ты в подметки не годишься ни Пепельному, ни уж тем более потомкам славного эльфийского рода…― Знаешь, Флора… ― он не сказал это ― прорычал. Этот рык был куда тише давешних воплей эльфийки, но один лишь его звук воцарил вокруг мертвенную, густую как ночной туман тишину, заглушившую даже свист ветра и гул эстакады, доносившийся от района 8. В нем не было ничего, кроме ярости, накопленной веками. ― Вот за это я и ненавижу остроухих ублюдков.Не дожидаясь ее реакции на эти странные слова, пропитанные ядом ненависти и горечи, он первым бросился в атаку, вновь призывая свое таинственное оружие-перевертыш. Однако на сей раз вместо так любимого им копья в руках сателлара оказался длинный прямой меч с простой рукоятью из черненого серебра, делавшей оружие вновь похожим на крест. Противники обменялись пробными ударами и тут же вновь сошлись вплотную, теперь уже готовые драться до последней капли крови соперника. Не умолкая, звенела сталь двух скрещенных мечей; клинки пели свою, только им понятную песнь смерти, тихую и мелодичную, но от этого лишь более зловещую и загадочную.

Только теперь Флора начала понимать, насколько поспешила с выводами. Что-что, а уж драться этот полукровка умел и, видать, не раз использовал это свое умение по самому прямому назначению. Не давая ей времени подстроиться под его стиль боя, он ударил еще раз, вложив в этот удар огромную силу, неподвластную, должно быть, ни одному эльфу. Однако вместо певучего металла его меч рассек лишь пустоту. Эльфийки перед ним уже не было.― М-да… Я знала, что орки привыкли во всем полагаться на свою огромную силу, но чтобы до такой степени… ― Ее язык автоматически извлекал из закоулков разума различные гадости, пока сознание изо всех сил пыталось избавиться от иглы страха, пронзившей его от осознания того, какая сила только что едва не раздавила тело эльфийки, не достав до него считанных дюймов. ― И как только ваши предки не вымерли на пару с лаор? Ах да, ваша Вестница…― Не трогай ее! ― договорить ей не дали; в то место, где она стояла пару секунд назад, вонзился узкий метательный кинжал, однако, в отличие от прошлого раза, он не растворился в воздухе, вернувшись в руки владельца, а остался торчать в обломке бетонной стены.― Позволяешь себе отвлекаться? ― его голос, неожиданно раздавшийся за спиной девушки, заставил ее отскочить в сторону, моментально перейдя от нападения к глухой защите. ― Не ты одна в этом мире обладаешь даром Лозы!Их клинки вновь сшиблись с ужасающей силой, высекая снопы искр из закаленного металла. Однако на сей раз роли поменялись – ситуацией целиком и полностью завладел он. Да, в скорости Флора немного превосходила его, но в этих развалинах, изрядно загроможденных строительным мусором и обломками асфальта и бетона, подобное преимущество казалось весьма сомнительным. Хуже всего было же то, что, в отличие от всех прошлых сражений эльфийки, не она заставляла его сражаться в выгодном для нее ритме, а наоборот, сама попала в плен его движений, слишком плавных и легких для орка, но и довольно медленных и мощных для эльфа.«Кто же ты, хьер тебя дери, Хайнесс? Только не говори, что на самом деле ты дракон!»Они вновь разлетелись в разные стороны, и теперь уже поспешила атаковать Флора; ее длинный меч в то же мгновение просвистел в считанных дюймах от лица противника в надежде не сколько нанести ощутимый урон, сколько отвлечь, сбить с установленного им ритма, заставить допустить единственную ошибку. Эльфийка была искренне убеждена, что удар достиг своей цели, и лишь поэтому слишком поздно услышала свист еще одного кинжала, устремившегося в ее сторону.― Тварь!... Да как ты посмел! ― яростно сверкнула она глазами, зажимая рукой кровоточащее левое плечо.― И не говори… Уж извини, дорогая, ― он издевательски улыбался, глядя на нее, но в глазах его не было ни капли наслаждения, лишь презрение и давно остывшая, но все еще живая ненависть, ― но я не собираюсь заставлять даму скучать.Он по-прежнему держался на расстоянии, но голос его звучал куда спокойней, чем раньше, словно тот окончательно уверился в собственной безопасности. От одной лишь этой нахальной уверенности кровь в жилах Флоры закипела с новой силой.― Не мни о себе слишком много, ― прохрипела она, срывая с пояса маленький арбалет, коим она не намеревалась воспользоваться вплоть до последних мгновений. Практически не целясь, она выпустила навстречу ему слабо мерцающий болт, однако до цели он так и не долетел, разорвавшись огненным клубком спустя считанные секунды.― Даже не надейся, Флора. Дымовая завеса не поможет. ― Он уже превосходно знал, что произойдет дальше. И действительно, в тот же миг дымовое облако расцветилось яркими искрами, вырвавшимися из в очередной раз схлестнувшихся клинков. Но на сей раз что-то одно-значно изменилось. Никогда еще раньше меч Флоры не дрожал так явно под напором его клинка, словно трепыхаясь из последних сил.― Заткнись, Хайнесс! ― злорадно прорычала она, казалось, из последних сил блокируя его удар. По ее руке, ничем не останавливаемая, продолжала течь кровь, окрашивая оба меча в грязный темно-бурый цвет…Кровь! Только теперь до Рена дошла суть ее истинного замысла. Этот замысловатый дымовой щит предназначался вовсе не для внезапной атаки, ведь Флора прекрасно понимала ситуацию. Все это было сделано лишь для того, чтобы он раньше времени не заметил, как она переменила руки. Поэтому ее удар и оказался таким слабым, ведь сделан он был поврежденной левой рукой. Но тогда что же…Неожиданно у ее пояса вспыхнул уже знакомый, не предвещающий ничего хорошего свет; в то же мгновение Флора вывернулась из мертвого блока и изо всех оставшихся сил ударила его ногой в грудь, силясь отбросить его от себя как можно дальше. Вдогонку же сателлару устремился второй взрывной болт. Огненный шар, таившийся в маленьком кусочке смертоносной стали, вырвался на волю и обжигающим облаком ядовитого дыма разнесся по поверхности, разрушая все, чего лишь касалось его безжалостное дыхание.― Ничего личного, Хайнесс, сам же знаешь, ― произнесла эльфийка, бросив последний взгляд на дымный туман, растекшийся по развалинам моста. ― Ничего личного…― Наивная, ― неожиданно жестко произнесла Эйра, напряженно замерев на своем ограждении. ― Против НЕГО ты никто.― Ты по-прежнему думаешь, что Рен и есть ЕГО инкарнация? ― тут же среагировал на эти слова Вестник Лозы, по привычке ожидая худшего.― Не думаю, ― процедила девушка, продолжая неотрывно вглядываться в мутную пелену, окутавшую мост, ― теперь я уверена в этом абсолютно точно. Фрей жив в нем.Облако дыма и пыли, оставшееся после взрыва, постепенно начало рассеиваться в воздухе, проявляя очертания груды обломков, оставшихся после взрыва огромного бетонного блока, в сторону которого и отлетел сателлар. Однако никаких признаков жизни по ту сторону тумана так и не наблюдалось.― Вот оно как… ― неожиданно послышалось откуда-то сверху, со стальных балок, в избытке переплетавшихся над местом схватки. ― Значит, это и есть твой «честный поединок». Парализующий газ, я не ошибся? Как жаль, а я ведь уже почти поверил, что ты хоть в чем-то превосходишь остальных. Но похоже, ты ничем от них не отличаешься.― Что это значит? Покажись!На сей раз он не заставил себя ждать, легко, словно и не было того доброго десятка футов, что отделяли его от земли, спрыгнув вниз. Все еще не рассеявшийся дым окружал его, размывая очертания его фигуры до безликого силуэта, однако было совершенно ясно – прямое попадание взрывного заряда, способного проделать немаленькую дырку в асфальте, не оставило на нем никаких следов. Словно это и вовсе был не сателлар, а призрак, из тех самых, которых не существует в природе… Вот только взгляд его, пристальный, настороженный и, казалось, самую малость разочарованный, ощущался вполне материально.― Ну же, ― усмехнулся призрак, одним движением своего знаменитого на весь город копья разорвав туманный морок и теперь вовсю наслаждаясь замешательством противницы. ― Что же ты молчишь, великая Флора! Скажи что-нибудь!Но она не могла произнести ни слова, словно опутанная обездвиживающим элементом. Теперь она как никогда ясно осознавала, что совершила, должно быть, самую опасную ошибку в своей жизни. В этот раз она чересчур недооценила своего соперника. Но кто же мог знать…Тот, кто сейчас стоял перед девушкой, больше не был сателларом. Вернее, стал кем-то большим, нежели просто сателлар. Его и без того смуглая кожа потемнела еще сильнее, приобретя темно-оливковый цвет, на фоне которой его темно-синие глаза казались почти черными, и лишь желтые искры, подобные брызгам пламени, отражали эмоции, вмиг исчезнувшие с его лица. Еще больше заострились уши, хищно обнажились длинные клыки нижней челюсти… Редрэнн Хайнесс перестал больше существовать. Его место занял другой, один из расы безжалостных властителей западных гор, давным-давно подчинивших себе эти земли.Чистокровный орк.― Ты… ― прошептала Флора, с трудом выдавив звук из враз пересохшего горла. ― Значит, это ты… Пепельный?― Кто знает.Рен был абсолютно спокоен, безразличен к ее словам, словно сохранность тайны личности Пепельного больше не волновала его. И отчасти это было действительно так. Он не слышал ни заданного вопроса, ни своего ответа, ни тщетных трепыханий внутреннего голоса, силящегося вернуть тебя в сознание. Теперь, когда Рен освободил свою прежнюю силу, его воля, вся без остатка, уходила лишь на ее контроль, оставляя открытым все то, что до того было накрепко запечатано в закоулках его души. Темнота вновь надвигалась на него, осмелевшая и выползшая из того уголка сознания, куда она была загнана до этого, и противиться ей было уже не в его силах. Все, что ему оставалось – лишь постараться охладить пыл девушки, удержать ее на расстоянии вплоть до того момента, когда темнота окончательно поглотит его и ры-жеволосая эльфийка перестанет быть его противником, став лишь очередной жертвой его жажды. Его ненависти, как сказала та странная девушка из свиты Кириэтта…Мир медленно, но верно мерк в его глазах. Исчезали в сумраке очертания предметов, звуки, запахи, оставляя посреди кромешной тьмы лишь ее яркую, полную красок фигурку, опустившую голову, скрыв лицо за копной медных волос. Но в тот же миг, словно ощутив его настойчивый, из последних сил цепляющийся за остатки реальности взгляд, девушка подняла голову, открывая совсем другое лицо. То самое лицо, что до сих пор приходило к нему в самых страшных кошмарах.― Ты… ― еле разборчиво прохрипел орк. ― Думаешь, ты всемогуща… Думаешь, можешь приходить когда вздумается и продолжать сводить меня с ума… Не дождешься…― Что ты несешь… Хайнесс…?― Я ведь уже не раз убивал тебя, а ты все равно приходишь… Ничего… Будь у тебя хоть сотня жизней, я отниму их все! Слышишь меня… Виверна?Темнота победила. Она затуманила его разум, овладела его телом, оставив лишь одно-единственное желание – снова и снова уничтожать эту женщину, до тех пор, пока она не перестанет существовать. Пока не освободит его от себя.Орк пошатнулся, легко, точно пушинкой, взмахнув тяжелым двухярдовым копьем, и, не говоря больше ни слова, бросился в атаку. Теперь его движения стали еще мощнее и быстрее, и девушка с большим трудом могла лишь только уворачиваться от его стремительных атак. В его движениях больше не было того замысловатого ритма, что вел его раньше, лишь беспорядочные удары, стремящиеся разорвать тело эльфийки в кровавые ошметки. Но и они возымели свой успех – длинный меч Флоры тихо зазвенел, выбитый из рук и вонзившийся в камни. Оставалось совсем немного…Iriste shi ima kreta tinase woAto sella teras yukuriya daro.Mitabe siya les? Trade yuu feri,Llia raria hokoi.Красивый, чуть хрипловатый женский голос ворвался в сознание Рена, разорвав беспросветный мрак, что окружал его, и обозначив едва заметный, слабый, но все же существующий путь обратно. Его рука, сжимающая копье, остановилась в считанных дюймах от тела девушки и бросила на землю враз потяжелевшую ношу. Медленно, все еще с трудом контролируя свое тело, он отступил на шаг и проревел что-то на одном из мертвых языков.― Irte siya[10]?! Откуда… ― слова путались в его голове, не давая ничего произнести. Но песня не обращала на него внимания, она продолжала звучать на чистейшем орочьем языке.Sella mi ho tabita o,Stura akte yutamia hairo.Kuruta namia lan dera yuguri.Hilo setaria messhii.― Что ты творишь, Эйр?! Что это за песня? ― едва ли не закричал Сор, рискуя разрушить щиты, скрывающие их от посторонних глаз, но ответа так и не дождался. Беспокоиться же было о чем. За все те пятьсот лет, что они знали друг друга, Вестница Пламени никогда не говорила на орочьем, да и петь она бросила еще в прошлом городе, в конце четырехсотых. Что же вынудило ее сегодня нарушить сразу два принципа?Fes elarga teo frite mono kanaTsuria kasade ateri yuru wa.Mito shi lai de hankuri rawe ri,Intemia feya stemi…«Не помнишь, да?», послышался в голове эльфа ее голос. «Точно, тебя же тогда уже не было с нами. Это он, Сор. Я наконец нашла его, спустя триста лет. Но откуда…», по ее щекам потекли слезы. «…откуда в нем эта тьма?»«Эйр… бесполезно, он не слышит тебя!»«Думаешь? Мне так не каж…», ее мысленная связь резко прервалась, и следующие несколько секунд было слышно лишь ее тяжелое дыхание.«Только не говори, что…»Теперь все стало предельно ясно. И стихотворный напев, и непривычная речь, и полная концентрация – все это нужно лишь для одного…― Эйр, прекрати! ― заорал Вестник во все горло, уже нисколько не беспокоясь о разломе щита. ― Не смей использовать магию! Ты не выдержишь!В ответ она лишь улыбнулась, небрежно смахнув застывшие слезы, и вновь обратила свой взгляд вниз.Yuunai igora heltesia sage,Liatre sari sa halessa faine.Ir ingrosu dea; mire azau niSture liriada sai…В воздухе над водной гладью вспыхнула яркая белая полоса. Затем еще одна, и еще – небо на глазах покрывалось неровной сеткой белого света. Она была видна на весь город, но никто так и не смог понять, что это за явление. Уж слишком редко в этом городе горели природные потоки…Свет был безжалостен. Он слепил глаза, обжигал кожу, проникал в сознание, заставлял покрывшую его тьму вновь прятаться в глубине души, загоняя прочь, под запоры, что сдерживали ее и раньше. Исчезли остатки сил, воли, упрямства и ненависти – все, что до этого хоть как-то удерживало его в сознании. Исчез ненавистный образ, так и не стеревшись из памяти окончательно. Остались лишь Врата Бездны, свободно распахнувшиеся перед ним…На покореженную землю с тихим стуком упала легкая костяная маска, заключившая в себе столь огромную силу. По ней тонкой змейкой вилась едва заметная трещина…[10] Кто ты? (ороч.)P.S. Жалкие потуги на лирику принадлежат самому автору[Русский вариант]Выпадает вновь бой и пути нет назад,Пять великих стихий равным светом горят.Что же выберешь ты? Не спеши лишь, постой,Знай, что сила моя с тобой...Пять сотен лет, узнав ответ,Я гналась за тобой, как за тенью свет.Но забыт был тот мир, алой Бездны страх,Правда наших побед стерлась в прах.Лишь однажды мне вновь повстречать довелосьДух, в ком сердце твое новой силой зажглось.Был он молод и слаб, ведал много невзгодИ не верил, что боль пройдет.Мы сошлись лишь на миг на дорогах судьбы,Но дал клятву ребенок — игрушка толпы,Что вернет правду в мир; на божественный тронвновь вернется Предвечный огонь...