Глава 8. Золотая Змея (1/1)

В скором времени и Ютурне, и всему хирду Стирбьерна пришлось сильно пожалеть о своем доверии к Йорму. Того поймали, когда он, со знаком Золотой Змеи на шее, призывал морских чудовищ напасть на "Молот Тора" во время сонного оцепенения, охватившего всех на борту. Правда, атаку удалось отбить, а самого Йорма Стирбьерн в ярости швырнул в море. Однако десятка погибших товарищей это вернуть не могло, да и вождь викингов с того времени сделался мрачным и молчаливым, как будто что-то неотступно мучило его. Он почти не ел и не спал, подолгу вглядывался в темные, без блеска, волны непреклонным взглядом фанатика.Только Ютурна решилась обратиться к мужу, выбрав момент, когда он слишком устал, чтобы сопротивляться ей.- Тебе жаль того предателя? Или ты разуверился в победе? - мягко спросила она, положив руки ему на плечи.Рыжеволосый викинг покачал головой. - Не в том дело. Йорм это заслужил. Но суждено ли нам победить, я вправду не знаю. Этого и тебе, вещей, не дано узнать раньше срока. А срок уже скоро, недаром боги позволили мне нарушить зарок, прикоснуться к золоту, да еще заговоренному Золотой Змеей. Знаешь, Ютурна, я видел ее тогда, в очарованном сне. Она обещала мне бессмертие и власть над Мидгардом. Сначала она была в облике прекрасной женщины, но, когда я отказался, превратилась в змею.Усмехнувшись, Ютурна прижалась к мужу еще ближе.- Так ты отказался от ее предложений, даже самых заманчивых? Бедная Золотая Змея! Могу лишь посочувствовать ей. Следует признать, она хорошо разбирается в мужчинах. Можно уважать ее за такой выбор, хоть и безнадежный.Ютурна говорила о Золотой Змее со смехом, как о самой обычной женщине, и на обветренном лице Стирбьерна скользнула тень улыбки.- Скоро все решится, - снова проговорил он. - Но тебе, жена, лучше было бы оставаться дома.- Я остаюсь с тобой, - упрямо проговорила она, не напоминая, что в сожженном Сванехольме сейчас едва ли безопаснее.И вот, спустя несколько непроглядных дней и ночей плавания по бушующим волнам, наступила развязка. Началась гроза; легко прорвавшие завесу грозы молнии Тора то и дело высекали свет, гром гремел над головой, не переставая. Тогда Стирбьерн, будто ошалев при явлении могучего бога, позвал Золотую Змею. И она явилась, страшная и великолепная, сверкающая в темноте, как расплавленный слиток. А вместе с ней - целая свора йотунов и морских чудовищ. На борту "Молота Тора" закипела битва, какой еще никто не видел.Стирбьерн еще успел посадить в лодку Свена с Кари, двух мальчиков, принесших известие о Золотой Змее. Отправить за ними жену уже не успел, и она видела все, что происходило, при вспышках молний.Самой ей сражаться почти не пришлось, хоть она облачилась в доспехи и постаралась припомнить все, чему смогла научиться за короткое время с тех пор, как взяла в руки меч. Блестящий строй викингов плотной стеной окружил жену вождя от подступающих врвгов, чему, говоря по правде, следовало лишь радоваться. Йотуны и уродливые тролли, похожие на бесформенные обломки скал, живые мертвецы, поднятые со дна морского, чудовища со множеством рук-щупалец, - никому из людей не захотелось бы увидеть их против себя. Но хирдманы Стирбьерна сражались с ними отчаянно, сознавая, что это, верно, их последний бой. Далеко впереди Ютурна видела мужа, ожесточенно рубившего отмеченной рунами секирой саму Золотую Змею, меж тем как та снова и снова разила его ядовитыми клыками, извивалась, стараясь сбить его с ног. Но туда было не добраться, и Ютурне оставалось лишь при каждой вспышке молнии выцеливать среди стены щитов очередную напирающую на них тушу врага и колоть, куда могла дотянуться, чтобы хоть как-то помочь своим. Она видела, что строй вокруг становится все реже, что уже многие викинги погибли. Похоже было, что никому из участников этой битвы не остаться в живых. Погиб "Молот Тора", напоровшийся на подводную скалу, и теперь затапливаемый водой, ту же участь готовилась разделить и его команда, продав подороже свои жизни.Когда навстречу ей рванулось, больно ударив в грудь, взметнувшееся из моря бледное щупальце, Ютурна закрылась щитом, скорее непроизвольно, нежели сознательно, и ударила мечом. Щупальце отдернулось прочь, но тут же новое обвилось вокруг ее руки, Ютурна разжала пальцы и уронила меч, чувствуя, как чудовище с непреодолимой силой тянет ее к себе. Оставшейся свободной рукой женщина нашла на поясе нож, выигранный у Вестгара, который теперь уже лежал мертвым, и стремительно полоснула им по гибкому упругому щупальцу. Хлестнула волна призрачно-голубой крови, и Ютурна почувствовала себя свободной, а чудовище с громким плеском скрылось под водой.К ее ногам упал израненный викинг. Женщина дрожащими руками расстегнула на нем шлем, при вспышке молнии узнала Иринга. Тот умирал; у него была разворочена грудь. Совсем рядом Ютурна разглядела его синие глаза, расширенные от боли. Потом раненый улыбнулся, узнав ее.- Прощай, госпожа из иного мира... Жаль, не увижу тебя королевой в Сванехольме... - он закрыл глаза и умер. Ютурна закрыла ему глаза и горько усмехнулась. "Королева? Какая королева?" - даже дар Сивиллы не видел сейчас иного исхода, кроме всеобщей гибели. Вся палуба "Молота Тора" была завалена телами павших викингов и изрубленной ими нечисти. Битва заканчивалась. Похоже было, что в ней не останется ни победителей, ни побежденных.Теперь Ютурна увидела своего мужа далеко впереди, на носу корабля. Он с Золотой Змеей, оба жестоко израненные, все еще продолжали терзать друг друга, оба залитые кровью, непонятно каким чудом еще остававшиеся в живых. Оба в самозабвенной ярости перешли некий предел, после которого нельзя уже остановиться, а остается лишь дальше вычерпывать все запасы сил, пока не рухнешь замертво. Ютурна хотела броситься на помощь мужу, но застыла, будто пригвожденная чьей-то незримой рукой. "Это должно решиться между ними двумя", - то ли вправду пророкотал ей на ухо низкий голос, то ли послышалось среди раскатов грома?.. Дрожа всем телом, она по колено в воде наблюдала за страшной битвой, не в силах отвести глаза.Ютурна разглядела во все учащающихся вспышках молний, как умирающая Золотая Змея приняла человеческий облик, и уже в таком состоянии напоследок пронзила Стирбьерна кинжалом. Только теперь Ютурна страшно вскрикнула вместе с мужем и бросилась ему навстречу. Молния блеснула и погасла, и она увидела сперва перед собой обезглавленной тело Золотой Змеи. Та, видимо, в момент смерти тянулась к лежащему рядом хрустальному флакону с каким-то зельем, так что даже сейчас ее рука судорожно шевелилась, пытаясь дотянуться до него. Ютурна с внезапной вспышкой радости наступила сапогом ей на пальцы. А затем подняла флакон, еще не зная, зачем он может пригодиться. Краем глаза заметила, что жидкость в нем была густой и ярко-золотого цвета. Затем женщина стремительно повернулась к мужу. Еще один яростный раскат грома потряс небо, и вспышка молнии осветила мертвенно-бледное лицо Стирбьерна, его застывшие от боли, точно стеклянные, глаза. В доспехах чернели дыры там, где их пронзали ядовитые клыки, из раны от кинжала потоком лилась кровь. Увидев жену, рыжеволосый викинг судорожно прохрипел:- Ютурна, уходи отсюда! Лодка пригодилась... для тебя со Свеном и Кари. Уходите! Он сейчас будет здесь!- Кто? - не поняла женщина.- Могучий Тор! Он сожжет здесь все, чтобы и духа нечисти не оставалось. Уходите!Молнии били все чаще и ближе, громовые раскаты не утихали, и Ютурна поняла, что он прав. Но отчаянно замотала головой, отказываясь уйти.- Я никуда не пойду без тебя!Стирбьерн не спорил, устало прислонившись к борту. Он был слишком слаб, чтобы возражать, и жена, подставив ему плечо, почувствовала, как он дрожит.- Свен, Кари, помогите нам! - с отчаянием крикнула она, не зная, отзовутся ли мальчики. - Спасайся одна, - повторил ей Стирбьерн. - Она кусала меня много раз. От яда Золотой Змеи нет спасения. Уходи же!Ютурна и сама дрожала не меньше него, не веря, не желая соглашаться, что ему не помочь. Ей казалось - где-то рядом должен быть способ, и она непременно его нашла бы, но мысли метались, как сухие листья. "Она предлагала мне бессмертие", - так сказал ей муж несколько ночей назад, а теперь он умирал, как умерли все его хирдманы. Вспомнились пальцы Золотой Змеи, тянувшиеся к флакону с зельем. Он все еще был зажат во вспотевшей ладони женщины. Флакон, который умирающая королева йотунов хотела достать, точно в нем было единственное спасение... Или и впрямь оно было способно исцелить даже смертельные раны?Зелье. Волшебное зелье йотунов. Зелье, способное сделать человека бессмертным либо исцелить умирающего...Она обернулась к мужу. Тот в полузабытье сидел, прислонившись к борту и, похоже, лишь последним усилием воли еще оставался в сознании. К этому времени Ютурна достаточно много видела смертей, чтобы не узнать ее печать на лице Стирбьерна. Зелье Золотой Змеи было единственным для него шансом.Подставив руку под голову раненому, она осторожно влила ему в рот густое золотистое зелье. Стирбьерн проглотил его, не задумываясь - похоже, что его мучила жажда. Ютурна даже порадовалась, что он не сознает, что это такое, зная ненависть своего мужа ко всему, связанному с йотунами. Он предпочел бы умереть, нежели исцелиться таким образом.Женщина некоторое время напряженно вглядывалась, ожидая, что будет. Но каких-то сверхъестественных чудес сразу не произошло. Лишь через несколько невероятно долгих мгновений Стирбьерн тяжело вздохнул и открыл глаза. Теперь он смотрел более осмысленно, и Ютурна готова была обрадоваться, но тут же мысленно одернула себя: непохоже было, чтобы его раны зажили мгновенно. Она помогла мужу подняться и кивнула на лодку Свена и Кари, пляшущую на волнах. - Пойдем! - повторила она.С помощью мальчиков ей удалось перетащить Стирбьерна в лодку. Он опустился на дно лодки, вытянувшись почти во всю ее длину. На лицах склонившихся над ним мальчиков блестели слезы. Ютурна чувствовала, что плачет и сама, но, отерев лицо ладонью, быстро отрезала кусок своего плаща и перевязала мужу рану от кинжала. К этому времени кровь остановилась, и края раны как будто стали соединяться, но Ютурна все еще боялась верить в действие неизвестного зелья. Кроме того, помимо этой раны, был еще и яд. Оставалось только надеяться на лучшее. Как в тот день, когда их отряд вместе с римскими заговорщиками поднимал восстание. Как при возвращении домой, когда никто не мог поручиться, вернутся ли викинги в свой мир.Она укрыла Стирбьерна остатками своего плаща. Он не то заснул, не то потерял сознание; лицо его при свете молнии показалось Ютурне даже не бледным - зеленым. Женщина отерла пот с его лба, поцеловала и взяла пару весел, вместе с мальчиками уводя лодку подальше из-под ударов молний, бичующих черное небо.Они еще не успели отойти далеко, когда огромная синяя молния со страшным грохотом ударила прямо туда, где оставался застрявший на подводных камнях "Молот Тора". Огромный столб пламени поднялся над кораблем, наверняка уничтожив все, что осталось там.А наутро, когда лодка с Ютурной, полумертвым Стирбьерном и двумя мальчиками причалила к одному из лежащих поблизости островов, над Землей Фьордов впервые за долгое время поднялось солнце.Когда невероятно яркие солнечные лучи озарили невидимый до той минуты окружающий мир, Стирбьерн пришел в себя. Открыл глаза, не сразу веря, что видит солнечный свет наяву. С трудом прошептал воспаленными губами, не узнав склонившуюся к нему Ютурну:- Я в Вальхалле? Приветствую тебя, Дева со щитом! Где... мои спутники? Мы с ними сражались вместе!Ютурна передала весла Свену. К сожалению, в лодке не было ни капли воды, а их, всех четверых, сильно мучила жажда. - Это не Вальхалла, это еще Мидгард. Боги подождут тебя, муж мой! Потерпи, вон там, впереди, какой-то остров. Теперь викинг узнал жену. Но, стоило ему шевельнуться, как боль от ран согнула его кольцом. Он беспомощно корчился, ловя воздух ртом, как задыхающаяся рыба, так что лодка едва не переворачивалась. Солнечный свет снова померк в его глазах, и сквозь сгущающуюся черноту Стирбьерн слабо ощущал руки жены, пытавшейся его удержать. Потом, будто издалека, донесся ее сорванный, хриплый голос: - Не умирай, Стирбьерн! Я жду от тебя сына! - впервые призналась мужу в том, что почувствовала еще в Священной Роще, но не решилась сказать, боясь, что тогда он не возьмет ее с собой даже вопреки клятве.Неизвестно, услышал ли раненый викинг ее признание, но только, перестав метаться, затих. Ютурна с ужасом коснулась его груди, но выдохнула с облегчением: сердце пока билось. На его раны боялась смотреть, однако, размотав повязку, увидела, что рана от кинжала наполовину затянулась за эту ночь. Сомнений не было, зелье королевы йотунов и вправду действовало! Но насколько сильно его действие, Ютурне не мог сказать никто. Быть может, зелья не хватало для лечения таких ран, или оно служило людям не так, как потомкам Имира?На берегу маленького островка их встретили бедно одетые местные жители. Они были обрадованы вновь вернувшимся светом солнца, но одновременно испуганы вчерашней страшной грозой и огненным столбом над морем, что видели вчера. Догадываясь, что израненный викинг, женщина-чужеземка и двое детей в лодке имеют к этому какое-то отношение, ждали от них объяснений.Ютурна с трудом выпрямилась, когда рыбаки подняли ее мужа на руки.- Нам нужны отдых и помощь, - проговорила она. - Кто у вас старшина? - Я, Скегги Дырявый Бочонок, - вперед вышел пожилой рыбак, на вид одетый не лучше прочих, указал на едва заметные под снегом крыши поселка. - Остановитесь пока что у нас. Вы, кажется, спаслись из большой беды. - Да, но об этом потом, - Ютурна окинула любопытствующих строгим взглядом. - Нам много пришлось пережить, и мой муж тяжело ранен, а я и эти мальчики очень устали. Но мы щедро вознаградим вас за помощь. Разве вы не узнаете Стирбьерна?Люди удивленно загомонили. Даже жители далеких окраин Земли Фьордов много слышали о Стирбьерне, хотя бы и не встречали его лично. И вот он явился к ним - израненный, почти умирающий. Всем хотелось узнать как можно больше, но Ютурна прошла мимо них, прямая и гордая, положив руки на плечи Свену с Кари. В следующие несколько дней никто не мог сказать, выживет ли Стирбьерн. Он то метался в жару, проклиная Золотую Змею, или разговаривал со своими погибшими воинами, воображая себя вместе с ними в Вальхалле. То затихал и холодел, и это были самые страшные минуты, когда всем казалось, что он умирает. Из ран от клыков Золотой Змеи не переставая текла бледная сукровица, и никто не мог сказать, выходит ли с нею яд. Быть может, волшебное зелье продолжало действовать, быть может - лишь продлевало агонию Стирбьерна.Ютурна за эти дни, казалось, постарела на десять лет. Она не отходила далеко от мужа, даже спала тут же, склонившись головой на его ложе. Чтобы она согласилась поесть, хозяйка дома, Ауд, жена Скегги, уводила ее почти силой. Ютурна принимала ее заботу как должное; у нее не оставалось сил на благодарность, вообще на то, чтобы замечать посторонних людей. Мальчики - те успели рассказать местным жителям о битве с Золотой Змеей. Они тоже подолгу бывали рядом со Стирбьерном, помогали перевязывать его раны. Знаменитый вождь викингов заменил отца им, потерявшим дом и всех родных, и оба с ужасом думали о том, что он, быть может, умирает. Но Ютурна часто выгоняла их из комнаты, и они без дела бродили вокруг или рассказывали местным с новыми подробностями о гибели "Молота Тора" и о победе над Золотой Змеей. После них хоть немного становилось легче: мальчики верили, что у тех, кому довелось пережить ту жуткую ночь, теперь уже все будет хорошо, если уж вещая Ютурна ручается... А Ютурна на самом деле ни за что не могла поручиться. Ни она, и никто из живых не видели таких ран, не знали, как действует золотое зелье. Местные жители, хоть и заботились о раненом, насколько позволял их скромный быт, похоже, не очень-то верили в выздоровление своего знатного гостя. Обитатели Костяных Островов испокон веков занимались рыболовством, не строили больших кораблей из-за мелководья и не ходили в боевые походы, а потому и не разбирались в ранах. Однако Стирбьерн не умер. Может быть, зелье все-таки взяло верх, или сам викинг был настолько силен, что преодолел раны, смертельные для большинства людей. Но на пятнадцатый день, как его доставили в рыбачью хижину, он открыл глаза. Ютурна в это время спала, утомленная вчерашней бессонной ночью, когда ее мужу виделись в бреду отправившиеся в Вальхаллу друзья. Осторожно, чтобы не разбудить ее, викинг потянулся к лежавшему на скамейке ножу. С трудом ухватил его ослабевшей рукой, но нож все-таки звякнул, разбудив Ютурну. Сперва она в ужасе решила, что Стирбьерн хочет заколоться, не в силах терпеть мучения, и рванулась его остановить. Но он сделал небольшой надрез на внутренней стороне руки, дал струйке крови стечь вниз и произнес одно только имя:- Бьярни! Ютурна замерла тихо, как мышь, вспомнив веселого скальда и отважного воина, погибшего вместе со всеми в битве с нечистью. А Стирбьерн, не замечая ее, провел ножом новую кровавую царапину:- Иринг! Новый надрез, стекающие капли крови, и новое имя:- Олаф. Аснар. Моди. Мар. Ингольф. Хальфдан...Когда вождь погибшего драккара перечислил всех павших товарищей, уже на обеих его руках не оставалось живого места, а покрывало на соломенном тюфяке, где он лежал, щедро окрасилось кровью. Наконец, он выронил нож, откинулся на подушки и еле слышно прошептал: - Ваши имена не будут забыты, братья!Только после этого Ютурна осмелилась дать волю радости и показаться на глаза мужу. Спустя всего три дня после того, как очнулся, Стирбьерн потребовал отвезти себя в Сванехольм. Не желал и слушать ничьих возражений.- Подожди хоть немного, пока заживут твои раны, - просила мужа Ютурна. Но рыжеволосый викинг был по-прежнему упрям. - Скажите здешним рыбакам снарядить корабль и перенесите меня туда. Море исцелит меня скорее соломенной постели. Мне душно в дымной хижине, я не могу уснуть на соломенной подстилке.Он заметался, будто в бреду, но, когда Ютурна подошла ближе, проговорил ясно, схватив ее за руку:- Мы победили, но никто не знает, что сейчас в Сванехольме! Я нужен там. - Много от тебя сейчас будет толку, если придется сражаться, - усмехнулась женщина, но вынуждена была повиноваться. Она велела рыбакам отправить беспокойных гостей в Сванехольм. При этом Скегги долго отказывался, заверяя, что у него нет настоящего корабля, а рыбачья лодка в такую погоду до Сванехольма не дойдет. Ютурна поняла - боится, что еще больной Стирбьерн не выдержит дороги, и придется отвечать головой. Что ж, она боялась не меньше, хоть и по другой причине. Но Стирбьерн так рвался в море, что остальные могли лишь повиноваться.Что и говорить, рыбачье судно с Костяных Островов ничем не напоминало горделивый корабль викингов! То была, по сути, просто большая лодка с мелководной осадкой, и мореходные качества ее вправду внушали сомнения. Однако местные рыбаки правили ей умело, а море, казалось, отдыхало после недавно пережитой катастрофы.Когда Костяные Острова остались позади, Ютурна подошла к мужу. Тот сидел, прислонившись к мачте, и вертел в руках клочок шерсти. Увидев жену, улыбнулся ей. Его лицо, все еще изможденное, бледное как мел, прояснилось впервые за много дней, в глазах поутих лихорадочный блеск.- Благословение тебе, Ютурна, и этим рыбакам тоже, - проговорил он. - Море - самая заботливая мать для викингов, недаром наша кровь наполовину из морской воды. Жаль, что его никогда больше не увидят мои друзья! Я видел их, они приходили, когда тьма сгущалась надо мной. Но теперь она рассеивается, и я вижу, что норны зачем-то изменили мою судьбу...- Это потому что ты еще нужен мне и нашему сыну, - проговорила Ютурна, садясь рядом с ним. - И в Сванехольме тоже. Только мы с тобой, да Свен с Кари остались от "Молота Тора", значит, нам предстоит жить вместо тех, кого теперь нет. Стирбьерн кивнул не то ей, не то своим мыслям, но вдруг спросил:- А сын?.. Ютурна, у нас вправду будет сын? Я слышал, как ты сказала, но не знал, было ли это наяву, или мне привиделось...- Вправду, муж мой. Вправду, - заверила она его, укладываясь рядом.Спустя несколько минут они уже дремали, обнявшись, убаюканные покачиванием волн. Лишь ветер ласково шевелил выбившиеся из прически черные пряди женщины и рыжие жесткие волосы викинга.