Глава XXV (1/1)

Вчера был плохой день. Я встала рано в прекрасном настроении и отправилась в больницу, к Саре, где она была экстубирована. И вроде бы все шло хорошо. Когда я пришла, то Сара выглядела неплохо. Все было нормально. Она чувствовала себя немного дезориентированной, полулежа в больничной кровати держала кислородную маску, а Элизабет пыталась говорить с ней. Убрали многочисленные провода, опутывавшие Сару, остались только капельница и кардиомонитор. Я была так счастлива и горда. Затем Элизабет вышла из палаты поговорить со мной о Саре и упомянула, что та не могла говорить, возникли какие-то проблемы с речью, но понимала сказанное ей. Меня напугали эти новости, хотя я и понимала, впереди долгий путь к выздоровлению. Я знала это, как и то, что мы преодолеем все вместе и неважно, каков будет результат. Но затем все погрузилось в ад. Объятая паникой, Сара умудрилась вырвать капельницу и разорвать несколько швов на груди. Они забрали ее, чтобы провести несколько тестов и посмотреть причиненный ущерб. Я до сих пор ждала результатов сканирования головного мозга, но, к счастью, ее рука оказалась повреждена несущественно, и удалось наложить швы без существенной кровопотери. Хотя врачи вновь забрали Сару под нож. Ее легкие выглядели хорошо, за исключением того факта, что пришлось удалить во время операции правую нижнюю долю, и шов на груди выглядел чистым, не инфицированным. Оставалась сама Сара. И вот тут я не была уверена. Полагаю, она начала вспоминать все события, связанные со стрельбой и Линдси. Саре ввели сильную дозу седативных и приковали запястья к кровати. Она очнулась, но не была контактна… она выглядела весьма расстроенной. Сара лежала с открытыми глазами, но я не уверена, что она видела меня. Что бы она не ощущала, как бы не злилась, я не возражала против некоторой ярости по отношению к себе, впрочем, не возражала против любых бы эмоций кроме равнодушия. Поэтому я просто собиралась сидеть рядом и помочь бороться со страхами, когда те вернутся. Знаю, это будет тяжело. Я до сих пор не пережила потерю дочери… но так плохо обращалась с Сарой до этого… и не собираюсь повторить эту ошибку вновь. - Доброе утро. Я невролог Сары. Я посмотрел результаты вчерашнего сканирования мозга, - произнес доктор средних лет, войдя в палату. - Привет, я Кетрин Уиллоуз, - сказала я, вежливо поприветствовав его рукопожатием, пока Сара лежала в больничной койке, потерянная в своих мыслях. - Сканирование ее головного мозга выявило поражение области, ответственной за речь. Мне сказали вчера, что Сара понимает сказанное, но имеет трудность с произношением. Я собираюсь пригласить специалиста по речи и языку, чтобы он оценил состояние Сары, - спокойно сообщил доктор. - И по вашему мнению… вы считаете, у нее есть необратимые повреждения мозга? – спросила я, страшась услышать ответ. - Сейчас слишком рано говорить об этом, но, учитывая результаты сканирования и вчерашние трудности с речью, полагаю, повреждения есть. Все жизненноважные процессы в ее теле прерывались, а также она потеряла очень много крови, так что нынешние проблемы не являются неожиданными. Кроме того, судороги, которые мы у нее наблюдали вчера являются признаками повреждений мозга. Но помните, она сильная и молодая женщина, поэтому есть надежда, что Сара восстановится, - сказал врач, а мои руки поневоле задрожали от услышанного. - Что насчет произошедшего вчера? Есть взаимосвязь с этим? – спросила я, смотря на потерянное лицо Сары. - Произошедшее вчера связано в большей степени с нервным потрясением, но мы продолжим пристально наблюдать за ней. Сильных повреждений мы не обнаружили. Однако психологически Сара может быть надломлена. Депрессия в подобном состоянии не редкость, - произнес врач, листая записи. - Спасибо вам большое, - ощущая сухость в горле и протягивая дрожащую руку, ответила я. Когда он ушел, то я осталась в неловкой тишине, размышляя что же делать дальше. Я наклонилась поцеловать Сару в лоб и в тот момент заметила, как слеза медленно скатилась по ее лицу. - Все в порядке, Сара, мы пройдем через это. Ты и я, вместе, как и остальная команда, мы будем в порядке, - сказала я, борясь со слезами. Как бы я хотела знать, что же происходило в ее голове. Сара находилась под воздействием сильных препаратов, но я понимала, там, в ее сознании что-то творилось. Я не знала, что пугало меня больше: необратимые повреждения головного мозга или причина вчерашнего происшествия. Она помнит случившееся? Сара боялась возвращения Тодда? Она помнила смерть Линдси? Она ненавидела меня за то, как я обращалась с ней? Боже, думаю, мне скоро понадобятся успокоительные! Внезапно мои размышления были прерваны Сарой: она начала яростно дергать прикованными запястьями и моргать. - Эй, Сара, ты в порядке. Милая. Я здесь, с тобой, любимая. Это лекарство заставляет тебя чувствовать сонливость, - сказала я, пока она продолжала бороться с наркотическим действием препарата. По крайней мере она не чувствовала боли. Хотя я собиралась звать медсестру в любом случае, ведь не ощущала себя способной успокоить Сару… учитывая вчерашнюю реакцию. Сара тряхнула головой и неуклюже дернула руками, борясь с путами. Она дезориентирована. - Все в порядке, Сара, пожалуйста, не дергай руками. Пожалуйста, не борись и не паникуй. Я с тобой. Все будет в порядке,- произнесла я, успокаивая и себя тоже. Думаю, мое сердцебиение начало отбивать бешеный ритм вместе с сердцем Сары. - Ллл… - начала заикаться Сара, затем с силой зажмурилась и затрясла головой. Она начала паниковать. - Все в порядке, Сара… - начала я, но она оборвала, резко открыв глаза и развернувшись ко мне. Даже без слов я понимала, что она пыталась сказать. Ее лицо выражало чистые незамутненные эмоции. Она вспомнила все… и хотела убедиться, что воспоминания реальны. В тот момент, когда Сара осознала это, то ужас и страх на ее лице разбили мое сердце. Я боялась говорить, поэтому просто кивнула, чтобы завершить наш безмолвный разговор. Когда в палату вошла медсестра, то Сара плакала, отвернувшись от меня. - Вы можете освободить ее руки? Пожалуйста. Мне нужно обнять ее. Она вспомнила, что случилось, - сказала я, позволяя медсестре подойти к Саре. Надеюсь, она не навредит себе вновь, когда ограничения на руках будут сняты. Но я должна была решиться на этот риск и дать Саре возможность оплакать свою боль, а сделать это с руками, прикованными к кровати, невозможно. Едва медсестра подошла к другой стороне кровати и освободила запястье, как я мягко прикоснулась к голове Сары и заставила ее посмотреть на меня. Она всхлипывала бесконтрольно и тряслась, рвано дыша. - Сара, посмотри на меня! Это не твоя вина! Смерть Линдси не была твоей виной! Посмотри на меня! – сказала я, а мой голос задрожал. Хотя я и развернула ее голову к себе, но Сара так и не осмелилась взглянуть в мои глаза. Когда медсестра освободила ее вторую руку, то Сара закрыла ладонями лицо и затряслась, негромко всхлипывая. - Если вы считаете, что она в опасности и нужны какие-то процедуры, то делайте, пожалуйста, все необходимое, - обнимая Сару, обернулась я к медсестре. – Но как бы тяжело это ни было, мне нужно, чтобы она выбралась из этого. Медсестра просто кивнула и отступила прочь, уважая мое желание побыть наедине и собираясь считать показания мониторов, отслеживающих состояние Сары. Моя любимая разваливалась от горя, и я села рядом, опасаясь обнять, чтобы не повредить переломанные ребра или хирургические швы. Поэтому я мягко прикоснулась к голове Сары, показывая, что можно положить ее мне на плечо. Ведь если бы я ничего не сделала, то она могла бы навредить себе. Так я сидела нервно и обнимала Сару, позволяя ей горевать. Хотя она и не могла толком говорить, но ее слезы и всхлипывания звучали красноречивее слов. И мое сердце разбилось снова.