Глава XXVI (1/1)

Все продолжали говорить, что мне нужно больше отдыхать. Но я не могу. Только не тогда, когда Сара в больнице. Я могла лишь лежать в кровати и беспокоиться, что она думает или чувствует. Гриссом и Грег поехали в больницу. Сара до сих пор оставалась в отделении интенсивной терапии, но я полагала, что завтра ее переведут в другое. Мне тяжело было поверить, сколько времени уже прошло… ведь ощущалось все так, будто бы все случилось вчера. Сара через столькое прошла. Все случившееся между нами напоминало эмоциональные американские горки. Последние несколько дней Сара пребывала в губочайшей депрессии. После случившегося приступа и новых хирургических швов на груди она находилась под пристальным наблюдением в отделении интенсивной терапии. Тело Сары исцелялось хорошо, но разум и дух казались сломленными. Она больше не впадала в истерики, и не было нужды привязывать ее к кровати. Напротив. Сара казалась уставшей и закрытой в своем глубоком горе. Я считала, что это куда хуже открытого гнева и боли. Она едва контактировала с нами, хоть слышала и понимала все слова. Сара отодвигалась, избегая любых прикосновений, если я пыталась успокоить и утешить ее, и все также не могла посмотреть мне в глаза. Это не говоря о том, что Сара до сих пор не произнесла ни слова. Приходил специалист, дабы оценить ее коммуникативные навыки, но занятия с ним начнутся после перевода в другое отделение. И я собиралась быть там, когда это случится. Поэтому парни и оставались с Сарой в то утро, поскольку они хотели, чтобы я как следует выспалась до большого дня… Жаль, что я не могла. Я не могла выбросить Сару из головы. Она страдала от депрессии всю свою жизнь, поэтому возвращение такой болезни меня невероятно пугало. Самое ужасное, что я не могла толком даже поговорить с Сарой. Ведь я даже не знала, что расстраивало ее больше всего. Сара помнила об убийстве Линдси. Кроме того, не забыть и тот факт, что я выбросила ее из своей жизни и заставила чувствовать ответственность за случившееся. Сара нашла Тодда, чтобы выяснить правду, и была тяжело ранена. И вот теперь она должна смотреть в лицо целому миру, потеряв способность говорить. Что угодно из случившегося могло ввергнуть в депрессию… но получить все сразу… и не быть способной говорить и разделить бремя с близкими… вот почему я не могла нормально спать. Я не знала, что делать. Когда Сара видела меня, то начинала плакать. Мне пришлось буквально принудить ее посмотреть мне в глаза. Хотя бы в этом плане у нас случился прогресс. Когда я вошла вчера в ее палату, то придвинула стул к кровати Сары так близко, как было возможно, и буквально обнажила свою душу. Без утайки я рассказала, что чувствовала и ничто из произошедшего не ее вина. Я умоляла о прощении за то, как обращалась с Сарой, и благодарила за возвращение практически с того света. Я рассказала все, что знала и то, сколько она преодолела после ранения. Мы обе плакали, а я пыталась утешить Сару. Я обещала, что мы пройдем через это вместе и неважно сколько потребуется на это времени, даже если вся моя жизнь. Но ни одно из моих обещаний, ни одна из клятв не имели значения, пока Сара не простит себя сама… как я боялась, что она все еще мучила себя. Даже после нашего разговора она была так замкнута. Хотела бы я значть, что же происходило в голове Сары. Вдруг мои мысли прервал телефонный звонок. - Алло! – сказала я, с трудом удерживая в дрожащих руках телефон. - Прости за беспокойство, Кетрин. Это Гриссом. Просто звоню сообщить, что они перевозят Сару в другое отделение. Тебе не нужно приезжать, я лишь хотел сообщить, что она будет на другом этаже. Сара в порядке, сейчас с ней Грег. Она до сих пор не очень контактна, но ее состояние улучшается, - вздохнув, произнес Гриссом. - Спасибо, Гилл, но я буду собираться, - ответила я, прижимая щекой телефон к плечу и смотря на часы. - Тебе надо отдыхать, Кетрин. У нас здесь все под контролем, - сказал Гриссом, а в его голосе слышалось беспокойство. - Все хорошо, Гилл, я знаю, что делаю. Просто я не могу отдыхать без Сары. На самом деле она помогает мне больше, чем я ей, - пробормотала я, потирая ладонью глаза. - Ладно, Кетрин, просто не забывай хорошо о себе заботиться. Мы беспокоимся о тебе. Позволь помочь… мы здесь для тебя, - продолжил Гриссом, а беспокойство из его голоса никуда не делось. - Знаю, Гилл, спасибо тебе! Вы даже не представляете, как помогаете. Скоро увидимся, - сказала я, усаживаясь на кровати. - Хорошо, дорогая, скоро увидимся. Будь осторожна, - мягко ответил Гилл. Мы попрощались, и я выскользнула из кровати. Возможно, новая палата даст нам новый старт, но нужно переместить огромное количество цветов и открыток. Плюс, я буду скучать по персоналу отделения интенсивной терапии. Надеюсь, сегодня настроение Сары улучшилось. Так больно видеть ее депрессию. Я могла только представлять, как это страшно не быть способной произнести ни слова. Твой мозг понимает, чего хочет сделать, но тело не способно ничего сделать. Как только я попала в больницу и вошла в новое отделение, то увидела Грега и Гриссома, которые поджидали меня на посту дежурной медсестры. Мы обнялись и поприветствовали друг друга до того, как Грег успел сказать, что скоро к Саре придут медсестра и врач. Оценить ее речевые и коммуникативные навыки. Бедняга Грег выглядел лет на десять старше. - Она пыталась как-то общаться с вами двумя? – спросила я, ожидая, когда нас пустят в палату Сары. - Нет, поначалу она даже не могла посмотреть на нас. Но Грег заставил ее немного улыбнуться, - сказал Гриссом, вымученно усмехнувшись. - Я не знаю, что сделать или сказать, Кет, так странно видеть ее такой, - ответил Грег, шаркая ногой по полу. - Понимаю, я и сама до конца не знаю, что делать. До сих пор не могу поверить, что чуть не потеряла ее… но сейчас я боюсь потерять ее в ином плане, - призналась я мужчинам, которые стали моей семьей. - Ты никогда не потеряешь ее, Кет. Она найдет путь к тебе. Мы выясним… мы найдем способ наладить связь с ней и все проработаем. Может я смогу научить ее языку глухонемых, немного… - сказал Гриссом, положив руку мне на плечо. - Здравствуйте, я ищу семью Сары Сайдл, - послышался голос молодой медсестры невысокого роста. - Это мы, - ответила я. Я уже начала скучать по отделению интенсивной терапии. Мы знали там весь персонал, и они знали нас. Я не имела желания ничего объяснять заново. - Хорошо, она готова к вашему появлению. Я встречу вас в палате, когда придет специалист по речевым патологиям, - сказала медсестра и стремительно убежала прочь. - Кет, тогда я и Грег отправимся на работу. Джим сказал, что хотел поговорить со мной до того, как смена начнется. Ник и Уоррик приедут к вечеру, - вздохнул Гриссом, а потом я обняла его и Грега на прощание. - Спасибо вам, легкой смены. Передавай всем мои самые теплые пожелания, - ответила я. Я даже не была уверена, какая палата у Сары. Мне стоило спросить у ребят, пока они не ушли. Так, я не хотела выглядеть идиоткой, вернувшись на пост дежурной медсестры… и решила поискать фамилию Сайдл… ах, а вот и оно, палата 603. Тихонько я вошла в палату и увидела, как Сара, лежа в кровати, читала иностранный журнал по криминалистике. Ох, Гилл, разве было так сложно дать ей почитать что-нибудь повеселее… - Привет, Сара, как ты себя чувствуешь, детка? – спросила я, обозначая свое присутствие. Она легонько вздрогнула и отвела взгляд. Снова. Я-то думала, что мы закончили с избеганием еще вчера. Может, она до сих пор обижена за то, как я обращалась с ней. - Сара, милая, посмотри на меня. Пожалуйста. Мне так жаль за все, что я сделала до этого. Не ненавидь меня, прошу, - сказала я до того, как успела сообразить. Едва я произнесла слово ?ненавидеть?, как Сара резко вскинула голову и начала трясти ею отрицательно, а глаза у нее предательски заблестели, предвещая слезы. Какой бы грустной Сара не выглядела, ее реакция вызвала у меня смесь шока и волнения. Она не ненавидит меня! - Я так сильно тебя люблю, Сара! Так сильно! – произнесла я, дрогнувшим голосом. - Мы пройдем через это, детка, я обещаю. Но ты должна понять, ничто из случившегося не твоя вина! Ты не должна себя винить ни за что, - я не выдержала, и по моему лицу начали течь слезы. Сара закрыла лицо ладонями и тихонько заплакала сама. Я опустила бортик кровати и села рядом на матрасс. - Твоя грудь или ребра болят, любимая? – спросила я, все еще боясь как-то навредить ей. Сара снова отрицательно мотнула головой, продолжая всхлипывать, и я решительно обняла ее. Так мы и сидели, обнявшись и плача, пока слезы не пошли на убыль. Я собиралась спросить врача по поводу лекарств от депрессии, ведь Сара принимала что-то несколько лет назад. Она наконец позволила мне приблизиться. И все прошло лучше, чем я представляла.Некоторое время мы сидели в тишине, и я гладила Сару по голове, когда в палату вернулась невысокая медсестра с врачом. - Привет, Сара. Я – Кей, специалист по языковым и речевым патологиям. Я бы хотела сделать несколько тестов, если ты не против, - произнесла врач, пододвигая стул к кровати.Сара посмотрела на меня и яростно замотала головой. - Сара, она поможет тебе, милая. Нам нужно узнать, что происходит, ведь так мы найдем способ для тебя общаться и в дальнейшем вернуть речь, - сказала я, мягко потирая ее руку, надеясь успокоить. - Сара, ты можешь попробовать что-нибудь произнести? Например, скажи ?нет?, а не тряси головой, - негромко попросил доктор. Сара внимательно посмотрела на нее и отрицательно мотнула головой. - В медицинских записях указано, что ты в порядке, возможно я попрошу навестить тебя ОТ (прим. специалист по трудотерапии, помогает адаптироваться и/или восстановиться после тяжелой травмы). Ты понимаешь, что я говорю? – доктор повторила, делая паузу после каждого слова и произнося его несколько громче обычного. Сара посмотрела на меня, затем смерила взглядом молоду медсестру позади меня и уставилась на доктора. - Ты можешь произнести ?нет?, Сара? – продолжила доктор, звуча так, будто бы говорила с умственноотсталой. Вместо ответа Сара посмотрела на нее с такой яростью, которую я не видела в ее глазах давно. После долгого молчания, когда напряжение в комнате стало почти невыносимым, Сара подняла руку, сжатую в кулак, и медленно выставила один палец. Средний. Затем она, довольная собой, ухмыльнулась, лишив доктора дара речи.Медсестра тихонько хихикнула, а я, вздохнув, опустила голову. …это будет тяжелая работа.