Глава 2 (1/1)

Следующее утро застало Кристофера врасплох. Его разбудил чувствительный пинок чей-то обутой в поношенный сапог ноги и последовавшая за этим трехэтажная ругань, которую можно было вольно перевести на немецкий как ?разлегся тут?. Видимо, кто-то, торопясь по своим утренним делам вглубь пещеры, не заметил его, свернувшегося клубком, как кошка, среди тюков и мешков с провизией. Кристофер не сразу вспомнил, где он находится. Всю ночь ему снились странные запутанные сны, полные каких-то загадочных тварей и темной магии, и теперь, невзирая на ярко палящее солнце и бодрые голоса молодых моряков, густой липкий страх продолжал обволакивать его сердце. Во снах Кристофер видел, как непроглядный сырой туман окружал его родную деревню, и из этого тумана выходили полчища живых мертвецов и разрывали на части всех, кто попадался им на пути. Кристофер видел, как горы, чей родной силуэт навеки врезался в его память, обращались руинами. Кристофер видел, как ярко в ночи полыхал дом, где он вырос, и слышал, как кричали, умирая, его сестры. И чей-то?— судя по говору, кого-то с севера?— голос вкрадчиво шептал ему в уши: ?я приведу тебя к гибели?, а потом чьи-то холодные руки с перепонками между пальцами обвивались вокруг его груди и сжимали, сжимали, сжимали ее, пока Кристофер не терял сознание и не попадал в другое кошмарное сновидение. Все самые жуткие истории, рассказанные ему кем-либо из деревенских мальчишек в детстве, не шли ни в какое сравнение с любым из этих снов. Несмотря на богатое воображение и безудержную страсть к чтению самой различной литературы, раньше кошмары были редкими гостями Кристофера, наверное, поэтому он теперь чувствовал себя таким разбитым. Ему казалось, что его череп набит железом, а в складках плаща, служившего ему подушкой, спрятан магнит, иначе объяснить такую чудовищную тяжесть в голове и путанность мыслей юноша просто не мог. Прежде такое случалось с ним лишь однажды?— прошлой осенью, наутро после праздника сбора урожая, на котором он немного перебрал эля. Все тело болело, словно по нему проехалась лошадь, запряженная в груженную пушечными ядрами телегу, ноги почему-то были мокрыми, и, несмотря на палящее солнце и потрескивающий в паре шагов костер, Кристоферу было холодно. Он съежился еще сильнее, стараясь сохранить остатки тепла, казалось, вся теплота его тела перешла к той твари, что обнимала его во снах, и закутался с головой в тонкое походное одеяло, которое мать второпях сунула ему в руки, когда он уже сидел в телеге почтальона, готовый отправиться в путешествие. Кто-то звонко загремел жестяной посудой в паре шагов от него, и Кристофер почувствовал, как взрывается ноющей болью его голова. Он глухо застонал, сжимая руками виски, и бодрый голос, кажется, его обладателя звали Куртом, насмешливо произнес:?— Надо же, их величество соизволили проснуться! Скажи за это спасибо Конраду, сопляк, если бы не он, не видать бы тебе этого утра, как и всем нам!?— Оставь его,?— грубо осадил Курта голос Чайки, донесшийся откуда-то сбоку. —?Всем случалось заснуть на посту, и тебе в том числе. Занимайся своим делом молча, а не трещи как базарная баба. Курт покорно прикусил язык, но и без его комментариев Кристоферу было тошно. Воспоминания о прошедшей ночи волнами накатывали на него. Он бросил своих товарищей, которых сам же и вызвался охранять, пойдя на поводу у безрассудного любопытства. Кристофер плохо помнил, как выглядел ундин, которого он встретил (да и как он мог рассмотреть его в темной пещере?), но одно он помнил отчетливо. Кристофер помнил его голос. Этот голос в его снах пророчил ему смерть. Наверняка этот Деро, или как там его звали, уже поведал своим чудесным голосом остальным ундинам о начале охоты… Предательский румянец обжег лицо Кристофера, когда он вспомнил, какие мысли роились в его голове прошедшей ночью. Он хотел поцеловать эту хвостатую тварь. Он хотел поцеловать, пусть и не человека (даже не человека!), но существо одного с ним пола. Никогда прежде Кристофер не испытывал такого непреодолимого влечения к кому-либо, но если ночью внезапный наплыв чувств казался ему откровением, то теперь его мутило от одной только мысли о возможном поцелуе с другим мужчиной. Немногие сведения об однополой любви, подчерпнутые Кристофером из книг, были скупы и обрывочны, но одно было совершенно ясно: это неестественно. Так не должно быть.?— Ты в порядке, сынок? —?хрипло спросил Чайка, пожевывая губами папиросу, и выпустил облако зловонного дыма, от которого у Кристофера буквально подкатила к горлу тошнота. Чайка монотонно разматывал сети и даже не посмотрел на юношу, иначе не стал бы задавать такой глупый вопрос.?— Нет,?— сдавленно ответил Кристофер. —?Я, кажется, заболел. Курт гоготнул.?— Дай ему килью*,?— приказал ему Чайка, и тот нехотя сунул Кристоферу в руки флягу в брезентовом чехле, к которой, по-видимому, и сам сильно прикипел. Кристофер сел и понюхал горлышко: оттуда чудовищно разило дрожжами.?— Глотни,?— сказал Чайка. —?Не хватало еще, чтобы тебя свалила лихорадка, у нас тут нянек нет. Кристофер вдохнул через рот и сделал крошечный глоток. На удивление, пустой желудок принял пойло если не с благодарностью, то хотя бы без отторжения. Ком в горле растаял, стало значительно теплее и даже намеренный грохот Курта тяжелыми кастрюлями перестал отдаваться вспышками мигрени. Ободренный Кристофер намеревался было сделать еще один глоток, дабы закрепить результат, но Чайка остановил его.?— Тебе хватит. Глотнешь еще после рейда. После рейда, подумал Кристофер, пить будут все и много. То, что каждая из обитающих в этой местности ундин, уже оповещена о близости людей, не вызывало у него никаких сомнений. Злость и обида на себя уступили место заложенной в нем природой честности и готовности принять наказание за свою оплошность, каким бы суровым оно ни было.?— Чайка, я должен кое в чем признаться! —?выпалил Кристофер, с завистью глядя на флягу, занявшую свое законное место в руках Курта. Последний заинтересованно поднял голову, оторвавшись от кипящей в котле похлебки.?— Потом,?— отрезал Чайка. —?Нет времени. Быстро завтракаем и отправляемся. Как известно, на свежем воздухе всегда разыгрывается аппетит, и вскоре разбредшиеся было по всему острову моряки по двое, по трое стали подтягиваться к лагерю. На завтрак снова была жидкая похлебка из рыбьих потрохов и пары твердых недоваренных картошек и водянистый кофе, впрочем, подавляющее большинство предпочло ему пойло из куртовой фляги, неоднократно в течение трапезы обошедшей по кругу всю команду. Кристофер тоже приложился к ней, убедившись, что Чайка не следит за ним, однако его надежды исповедоваться снова не оправдались: кто-то из сидящих с краю матросов заметил на горизонте несколько судов. Из поднявшегося тут же гвалта Кристофер понял только то, что это, скорее всего, корабли конкурентов, а значит нужно закругляться с завтраком и немедленно выступать. После завтрака и еще пары нелегальных глотков браги его состояние значительно улучшилось. Желание откровенничать стихло, сменившись слабой надеждой на успех. Громогласный, с хрипотцой, голос Чайки, неизвестно как уживавшийся в его сухощавом, действительно напоминавшем птичье, теле, дал команду к выступлению, и все, с энтузиазмом похватав заготовленные сети, устремились к пришвартованным у входа в пещеру шлюпкам. Волею судеб, а точнее не терпящем возражений приказом Чайки Кристофер оказался с ним в одной лодке.?— Тоже мне птенец,?— буркнул кто-то за его спиной. —?Угодил под чайкино крылышко…?— Не обращай внимания,?— приободрительно шепнул Кристоферу Юрген?— один из самых молодых матросов и единственный, помимо Чайки и капитана (вообще выглядевшего потерянным и несчастным всегда, когда не сжимает в руках штурвал), кто не выражал открытого недовольства ночной оплошностью Кристофера. —?Они не плохие. Это эта работа превратила их в пьяниц и циников. Кристофер хотел спросить, в чем принципиальное отличие охоты на ундин от охоты на других зверей или, если ключевым моментом является интеллект первых, от убийства людей на войне, ведь многие из моряков совсем недавно вернулись с фронта, но не успел: Чайка потребовал его внимания к своим пояснениям.?— Эти твари,?— начал он,?— часто всплывают на поверхность по утрам, чтобы погреться на солнышке. Как правило они собираются небольшими группами на мелководье. Наша задача?— окружить их и заманить в сети. Кристофер кивнул.?— А потом??— А потом?— будет потом,?— ответил Чайка и снова закурил. Повисла тишина, нарушаемая только плеском весел, разрезающих гладкую поверхность воды, и криками гнездящихся на островах птиц. Остров и теряющийся в ярком солнечном свете костерок, вокруг которого лениво копошились оставшиеся в лагере дежурные, оставались позади. Подул слабый ветер, Кристофер поежился. Отчего-то ему снова вспомнился Деро. Интересно, что он сейчас делает, подумал юноша. Чем вообще можно заниматься под водой? И, вспомнив так задевшее его гордость замечание своего нового знакомого, он произнес:?— Чайка, расскажи мне о них, об ундинах, пожалуйста. Чайка смачно сплюнул за борт и, Кристоферу показалось, срифмовал слово ?ундины? с чем-то непечатным.?— Что про них рассказывать? —?гаркнул он. —?Для этих тварей пойти на сапоги?— большая честь. Я бы их просто так убивал, но жрать-то хочется, приходится вот этой херней заниматься. Четверть века уже с ними борюсь, а их даже меньше не становится. Неистребимые, сука. Отвечать Кристофер не стал.?— У Чайки есть причина ненавидеть ундин,?— шепнул ему Юрген. —?Они убили его единственного сына. Снова повисло молчание. Кристофер задумался над тем, что только что услышал. Об ундинах он по-прежнему не знал ничего, но единственный представитель этого вида, с которым он был знаком, совершенно точно не производил впечатление кровожадного убийцы. Теперь, при свете дня, Деро вызывал в нем разве чем легкую неприязнь и недоверие, но этого было куда как недостаточно для того, чтобы желать ему смерти. О том, какие чувства одолевали его ночью в пещере, Кристофер старался не думать. Лодка бесшумно рассекала морскую гладь. Архипелаг из множества небольших островов надежно укрывал раскинувшееся между ними водное пространство от ветров и штормовых волн, Кристофер не видел ничего удивительного в том, что ундины избрали именно это место для своего обитания. Суша и населенные людьми крупные острова находились в половине дня пути отсюда, однако здесь, со всех сторон окруженные скалистыми островами, ундины легко могли стать добычей морских охотников, чем те и пользовались. Все молчали, кто-то без интереса глядел на проплывающие мимо скалы, кто-то клевал носом. Видимо, схема нападения была уже давно разработана и вызубрена наизусть. Кристофер тоже проникся всеобщим настроением и затих, безветрие и слепящее прямо в глаза солнце навевали дремоту. Ему даже показалось, что он провалился в какое-то подобие сна, когда кто-то коснулся его плеча и прошептал:?— Чш! Вон они. Кристофер встрепенулся и поднял голову. Открывшееся ему зрелище лишило его дара речи: несколько дюжин божественно прекрасных существ лежали, распластавшись, на выступающих из воды скалах, некоторые из них резвились на мелководье, от блеска их чешуи в лучах солнца слепило в глазах. То, что случилось дальше, Кристофер помнил плохо: все происходило слишком быстро. Кто-то, наверное, Чайка, подал команду к наступлению, полдюжины шлюпок окружили риф, мелькали сети, готовые принять в свои удушающие объятия добычу, раздавались испуганные вопли на незнакомом Кристоферу языке. Их лодка перевернулась, соленая вода хлынула в легкие, кровь зашумела в ушах, кто-то схватил его за шиворот и вытащил на поверхность. Ноги Кристофера уперлись в скользкое от морской растительности дно рифа, он завертелся по сторонам, надеясь найти и отблагодарить своего спасителя, но рядом никого не было. Клубок из множества тел копошился в воде, мелькали руки и ноги, отчаянно били по воде огромные чешуйчатые хвосты, стоял невообразимый шум: звучали воинственные возгласы моряков и полные ненависти проклятия на чужом языке. Кристофер стоял как вкопанный и смотрел на разворачивающуюся в воде битву. Наконец все стихло. Взгляд юноши захватил фигуру Чайки, стоящего по колено в воде, с него, как и со всех, ручьями стекала вода.?— Сколько? —?спросил он.?— Шестеро,?— ответил кто-то.?— Отлично. Вяжите их покрепче и сваливаем отсюда. Лодку перевернули и, тщательно связав, погрузили в нее одного из пленных. Кристофер забился в самый дальний угол, его снова зазнобило, к горлу подкатывала тошнота. То, что он увидел, вызывало у него отвращение. Плененный ундин вел себя тихо. Светлые волосы липли к его лицу, он мотал головой, тщетно пытаясь откинуть их, и демонстративно не смотрел ни на кого из своих похитителей. Кристофер не выдержал и убрал с его лица мешающие пряди, по лодке прокатилась волна смешков. Только Чайка остался серьезен и смерил Кристофера внимательным взглядом. Весь обратный путь ундин не отрывал от Кристофера своих презрительно сощуренных голубых глаз. Поначалу юноша старался не обращать на это внимания, но долго игнорировать такой пристальный взгляд оказалось невозможно.?— Пожалуйста, не смотри на меня так,?— попросил он.?— Эта тварь не понимает человеческий язык,?— рассмеялся Чайка. —?Они знают только, что такое сила. Пни его хорошенько, чтобы знал свое место. Кристофер предпочел отвернуться. Что значит они не понимают человеческий язык, думал он. Деро же так хорошо разговаривал с ним по-немецки прошлой ночью! Кристофер не видел, как выглядели остальные пленные, но почему-то при мысли, что Деро вполне мог быть одним из их числа, у него начинало сосать под ложечкой. По прибытии в лагерь нескольких добровольцев вместе с пленниками командировали на стоящий на якоре в полумиле от острова баркас. Кристофер не хотел и не стал спрашивать зачем. Отчего-то ему казалось, что он еще не готов знать некоторые вещи. Чуть похлебав за обедом недосоленной ухи и изрядно запив ее брагой, Кристофер вытащил из своего рюкзака книгу и ушел прочь из лагеря. Слушать пьяные разговоры моряков у него не было никакого желания, ему вполне хватило того, что он услышал за обедом. ?Опять одни мужики попались,?— жаловался кто-то. —?Вот бы уже наконец хоть одну самочку поймать, так хочется развлечься со скользкой красоткой!?. Наверное, впервые в своей жизни Кристофер не мог уйти в чтение с головой. Все его мысли так или иначе возвращались к Деро. Он ведь пообещал, что не причинит ему вреда! А что если Деро был одним из тех, кого они поймали сегодня? А что если его поймал кто-нибудь с тех судов, которых они видели утром? Чем больше проходило времени, тем мучительнее становились терзания Кристофера, и, в конце концов, когда солнце зашло за горизонт и лагерь приготовился ко сну, он снова вызвался нести караул. Начавшимся было протестам Чайка быстро положил конец. ?Этот парень,?— сказал он,?— заслуживает второй шанс?. Спорить с ним никто не отважился, Кристофер уже понял, что слово Чайки в этой компании?— закон. Время тянулось мучительно медленно, каждый раз, когда Кристоферу уже начинало казаться, что все спят, кто-нибудь вдруг вставал по нужде или начинал ругаться сквозь зубы на своего слишком громогласно храпящего соседа. Уже давно поднялась луна и ночь рассыпала по небу звезды, когда юноша наконец отважился на свое рискованное предприятие. Он зажег лампу и двинулся по памяти вглубь пещеры. Вчерашнюю залу он нашел быстро и сразу же ее узнал?— по огромному валуну в центре озера и пролому в потолке. Вот только теперь она выглядела совсем неуютной, сырой, темной и холодной. И Деро здесь не было. Кристофер со вздохом поставил лампу на землю, закутавшись в плащ, сел у стены и принялся ждать. Он почти не верил, что Деро, даже если с ним все в порядке, осмелится снова появиться здесь, но почему-то продолжал ждать, невзирая на холод и навязчивые мысли о потрескивающем в сотне шагов костре. Долгое время тишину нарушал только редкий звон падающих вниз сконденсировавшихся на потолке капель воды. Кристофер начал засыпать. Разбудил его громкий всплеск. Он распахнул глаза и его сердце радостно запрыгало: со своего прежнего места на него смотрел Деро, целый и невредимый. ?Господи, как же он прекрасен!??— подумал Кристофер. И как только ему удалось забыть, как он выглядит?! Казалось, с появлением Деро пещера даже стала светлее и теплее.?— Что ты здесь делаешь? —?спросил он Кристофера.?— Я хотел снова тебя увидеть,?— признался тот не в силах сдержать счастливую улыбку. —?А ты почему здесь? —?Мысль о том, что Деро, возможно, снова собирался петь, радостно затрепетала в нем, и Кристофер робко добавил:?— Ты не споешь мне??— Я здесь не ради тебя,?— ответил Деро. —?Это место связано для меня с кое-какими воспоминаниями. И петь я не буду. Кажется, мы уже обсуждали это.?— Хорошо,?— легко согласился Кристофер. —?Может быть, мы можем просто поговорить? Я рад, что с тобой все в порядке!?— Что могло со мной произойти??— Началась охота… Деро хмыкнул и больше ничего не ответил. Кристофер заметил, как подрагивает кончик его хвоста, словно у разозленной кошки.?— Почему ты не предупредил остальных??— Какой в этом был смысл? Охота из года в год начинается в одно и то же время.?— Ясно,?— кивнул Кристофер и вдруг спохватился:?— Деро, откуда ты так хорошо знаешь немецкий? Хвост ундина перестал дрожать, замер, а потом вдруг забился о воду с удвоенной силой. Кристофер подумал, что, наверное, у ундин, как и у животных, хвост является индикатором настроения. Он плохо разбирался в толковании поведения зверей (его сестрам это всегда удавалось лучше), но и ему стало понятно, что его вопрос заставил Деро нервничать.?— Откуда ты знаешь немецкий, Деро? —?повторил он.?— Я полагаю, ты познакомился с другими ундинами? Как ты мог заметить, мы все разные, так же, как и люди.?— Не уходи от ответа, пожалуйста, расскажи мне,?— зашептал Кристофер, подползая к самой кромке воды, словно это могло значительно сократить расстояние между ними.?— Немецкий?— мой родной язык,?— наконец ответил Деро.?— Что… —?начал Кристофер, но не успел закончить: Деро резко нырнул под воду и спустя несколько мучительно долгих секунд вынырнул прямо напротив остолбеневшего юноши. Кристофер впервые видел его так близко. Он мог разглядеть рисунок радужки его глаз. Он мог различить каждую его ресничку.?— Пожалуйста,?— прошептал Деро, и юноша почувствовал его дыхание на своих губах,?— Кристофер, расскажи мне про Баварию. Когда ты уезжал из дома, вишни уже цвели? Кристофер с трудом понимал, что он говорит. Он опустил глаза и увидел, что руки ундина с длинными когтями и перепончатыми пальцами вцепляются в его плащ. С ужасом юноша осознал: это были руки из его сна.?— Что? —?рассеянно переспросил он. —?Как ты узнал, что я из Баварии??— По тому, как ты говоришь,?— ответил Деро. —?Так ты расскажешь мне? Его зеленые глаза смотрели с таким отчаянием, его приоткрытые губы были так близко, казалось, достаточно лишь чуть податься вперед и ты сможешь коснуться их своими.?— Что ты хочешь узнать? —?прошептал Кристофер, не отрывая взгляда от его губ.?— Все, что ты можешь мне рассказать… Юноша вздохнул и заговорил. Он рассказывал о солнце, поднимающемся из-за гор и заходящем за горы, о прозрачных озерах, полных рыбы, о стадах скота на бескрайних пастбищах, о том, как всходят посевы и колосится спелая рожь. Деро внимательно слушал его, опустив голову на сложенные руки и, когда Кристофер замолчал, спросил, много ли снега бывает зимой.?— По-разному,?— ответил юноша. —?Почему ты спрашиваешь все это? Ундин оставил его вопрос без ответа, только тяжело вздохнул и произнес:?— Ты здесь уже слишком долго, тебя могут хватиться…?— Я никуда не пойду! —?запротестовал Кристофер.?— Тебе придется.?— Я хочу остаться с тобой!?— Это невозможно.?— Почему? —?чуть не плача, спросил юноша. Он чувствовал себя ребенком, у которого отнимают конфету.?— Приходи завтра,?— ответил Деро. —?Как только все заснут. Я буду ждать тебя здесь.?— Почему я не могу остаться с тобой сейчас??— Уже слишком поздно, нам обоим пора спать.?— Расскажи мне, как вы спите,?— попросил Кристофер. —?Ты был прав вчера, я совсем ничего о вас не знаю, но я хочу знать! Расскажи мне!?— Закрываем глаза и спим, совсем как люди,?— усмехаясь, сказал Деро. —?Завтра я отвечу на все твои вопросы, обещаю.?— Ладно,?— понуро согласился Кристофер. —?Обещай, что придешь… приплывешь завтра!?— Обещаю, иди уже. Кристофер взял фонарь и нехотя поплелся в лагерь. Каждая минута, которую ему предстояло провести вдали от Деро, представлялась ему вечностью. Внезапно он резко развернулся. Ундин наблюдал за ним, не сдвинувшись ни на дюйм со своего прежнего места.?— И все-таки,?— начал юноша. —?Что ты имел в виду, когда сказал, что немецкий?— твой родной язык? Деро тяжело вздохнул и произнес:?— Раньше я был человеком. И, не дождавшись ответной реплики, скрылся под водой. Ошарашенный услышанным Кристофер еще долго стоял один в опустевшей пещере. Как заснуть после таких новостей, он не знал.___*Килью?— алкогольный напиток, сделанный из воды, сахара и дрожжей.