Глава 4 (1/1)

Джаред спал глубоко, но во сне мозг все равно прокручивал, как шарманка, их разговор с Рэем. Они болтали удивительно по-свойски, обмениваясь репликами, будто знали друг друга сто лет. Хотя, по сути, они теперь не были такими уж незнакомцами?— не после того, что пережили за последние несколько часов. А как только парень допустил возможность принятия помощи от кумира, в плане общения между ними все оставшиеся преграды рассыпались. Почти сразу как мужчина нажал ?отбой? на телефоне, заканчивая краткий диалог со своим особенно важным контактом, позвонил его секретарь и быстро сообщил, что Джаред может подъехать завтра в десять утра. Они молча пожевали принесенную официантом еду, и затем мужчина проговорил: —?У меня завтра полдня утром будут дела, ты сможешь тут один посидеть? В смысле… —?Джей пытался подобрать слова, означающие, что он не хочет найти по возвращении пустой номер или подростка, повесившегося в гостиной. —?Это связано со мной? —?Да. Но больше я пока не скажу. —?Джаред, я не знаю, как до тебя еще донести, но мой отец?— не просто чудовище: он очень могущественное чудовище. Знаешь, что я чувствую? —?Рэй, прости уж, я тоже не пальцем деланный, хоть и не агент ЦРУ,?— получилось грубо, он загладил это полуулыбкой. —?Я чувствую вину. Масштабы проявятся позже. Если с тобой что-то случится… —?голос ровный, но эмоционировал парень сегодня и так много, эта функция, видимо, тоже немного подустала. —?Со мной ничего не случится,?— с расстановкой проговорил Джаред. —?Я не дурак, Рэй, и умею адекватно оценивать свои возможности. А еще я не садист, чтобы давать тебе ложные надежды, когда у меня нет вариантов. Лучше скажи, мы договорились? Зеленые глаза устало закрылись, он выдохнул через рот. —?Мы договорились. Еще один сеанс пытки, когда придется делать откат и снова готовиться выпилиться, я, наверное, потерплю. Страшные слова были сказаны совершенно спокойно, буднично. Деревянная часть подлокотников жалобно скрипнула под сжимающими их пальцами. —?Рэй, ну не будет никакой второй попытки, угомонись, она тебе не понадобится. —?Я даже технически не представляю, что тут можно сделать. —?И не представляй. Вообрази, что попал в сказку, где прилетает фея и решает все твои проблемы. Тебе сейчас нужно думать только о своем здоровье и нервах. Слабая, вымученная улыбка?— но не из-за неблагодарности: просто столько переживаний за последнее время, что тело отказывается генерировать какие-то реакции, просит отдыха. —?Иди спать,?— хочется внушить ему уверенность, чтобы он все отпустил и поспал спокойно,?— ничего не бойся. Ты же видишь, я не боюсь, а меня теперь это тоже касается. —?Ох, Джаред… Тупой вопрос, но как мне тебя благодарить? Хотя за такое и за десять жизней не расплатишься… —?Так, ну-ка прекрати. Я это не ради твоей благодарности делаю. Не хочу больше ничего подобного слышать,?— немного помолчал,?— выбирай себе любую из тех двух спален, там везде нормально. —?Надо за улицей следить, вдруг кто-то появится… —?Да как он узнает-то? Ты даже не возле дома высадился, а в его окрестностях. Та часть района?— полузаброшенная, там вряд ли есть хоть одна камера на улице. Даже если он начнет проверять всех жильцов и всех собственников в Квинсе, понадобится какое-то время. И нас никто не видел, кроме Анны и официанта, который в нашу сторону и не смотрел. Поэтому уверен, уж ночь и полдня завтра у нас точно есть. Иди спать, Рэй. Там Анна тебе одежды купила, у двери должно стоять… Горло не болит? Я еще лекарств ее попросил купить. —?Ничего не болит. Джаред… —?он встал, пара нетвердых шагов?— и он рядом с креслом мужчины. Наклонился и чмокнул в щеку, так мило, что Джея снова что-то кольнуло в районе груди,?— спокойной ночи. Джаред провожал его взглядом. Тонкий и гибкий, словно балерина, завораживающий… Узкие плечи и длинные ноги, наверное, гладкие и красивые под грязными джинсами. Неряшливый пучок должен скрывать шелковые на ощупь волосы. Мерзко, но в глубине души он понимал, о чем думали эти мужики-извращенцы, под которых его подкладывал отец: идеальная, непорочная жертва, которую хотелось заграбастать и утащить в свою берлогу. Вкупе с его изысканной красотой, подчеркнуто выставляемой напоказ матушкой-природой, хотел он того или нет, он был той редкой бабочкой, рождающейся один раз за лето, за которой охотились все коллекционеры, желающие пришпилить ее булавкой в своем альбоме. Модель на первую полосу Vogue. —?Спокойной ночи,?— прошептал Джей ему вслед. Он сам на себя дивился: столько проблем на повестке дня, а либидо рядом с парнем все равно давало о себе знать.*** Что-то все-таки его разбудило, толкнуло изнутри грудины, и он открыл глаза: было еще темно, и светящиеся на тумбочке часы показывали четыре утра. Тут он заметил слабое шевеление в углу его кровати кинг-сайз со стороны ног: над одеялом небольшой горкой возвышалось едва заметно дышащее тело в позе эмбриона. Джаред сел на кровати, а затем навис над телом: ноги?— действительно длинные и прямые, что заметно даже в скрюченном состоянии, с очаровательными худыми щиколотками и узенькими тянущими носок ступнями; в одной белой майке (Джей отчаянно надеялся, что еще и в белье?— мог бы надеть купленную пижаму, но нет) и с разметанными по контрастирующим белым простыням волосами длиной примерно до лопаток. Рэй хмурился во сне и периодически вздрагивал. Мужчина дотронулся до плеча с выпирающей косточкой: —?Рэй… —?парень заспанно приоткрыл глаза,?— ты что тут скукожился, щеночек? Чего нормально не лег? —?Джаред… Прости, разбудил тебя? —?хрипло проговорил парень, расправляя тело и ложась на спину. Из уязвимого положения снизу отлично просматривалась изящная шея с подвеской-триадой и часть груди, из-под майки проглядывали контуры ключиц. Спросонья мужчина, не успевший наставить блоков в сознании, спокойно допустил мысль, что хотел бы сейчас положить ладонь на эту шею, аккуратно прогладить сонную артерию и спуститься легкими касаниями к груди. Рэй медленно сел, подминая под себя ноги и по-женски поправляя майку, прикрываясь. Джаред, наверное, слишком пристально смотрел: парень потупил взгляд. —?Прости. Я к себе пойду,?— подскочил, спустился на занемевших ногах с кровати, но был пойман за запястье с глифом. —?Иди сюда,?— и снова, в темноте комнаты, в запахе только очнувшихся ото сна тел, это прозвучало слишком однозначно. Когда Джей потянул парня на себя, он не сопротивлялся, но мужчина словил косой взгляд?— напряженный и пытающийся утвердиться в догадках. Джаред окончательно осознал, как это выглядело: о чем бы он там не фантазировал, сейчас его намерения были чисты. —?Просто ложись рядом. Одеяло огромное. А ты снова ледяной. —?Не хочу тебе мешать,?— вроде бы облегчение в голосе. —?Ты не мешаешь. Ложись,?— ?нужно было позвать тебя сразу, а не гнать в пустую холодную спальню?. Мужчина отпустил, и они с разных сторон залезли под гигантскую пуховую перину?— не удушающе жаркую, но очень уютную, как их шотландский плед из машины. Рэй так закопался, что торчащей осталась только одна рука до локтя. Джей отодвинулся еще немного, ближе к краю кровати: внезапно пришла параноидальная мысль, а что если он начнет приставать к парню во сне? После рассказанной им истории, от которой до сих пор мутило, Джаред строго-настрого запретил себе думать о нем в таком ключе. Мыслишки все равно пробирались, но пока они оставались только в голове. Он не будет подбивать к нему клинья,?— хотя да, хотелось, тупо было отрицать?— потому что не станет очередным взрослым дядькой, исходящимся слюной при виде этих лица и тела. Внутренний голос говорил, что это другое, Рэй его таким не воспринимает, он и на самом деле не такой?— нечего себя в один ряд с этими извращенцами ставить. Но Джей все равно собирался сопротивляться до последнего. К тому же сейчас нужно было думать о решении проблемы: они оба были в большой опасности, и вся надежда мужчины возлагалась на утреннюю встречу. Вероятно, это будет унизительно, но он попросит сенатора об очень серьезной протекции. А еще пойдет на сделку с принципами и расплатится за услугу тем, чем ему скажут. Джей поежился от отрезвляющих и прогоняющих всякое желание мыслей и попытался уснуть. Несмотря на все попытки освободить сознание и выровнять дыхание медитативными способами, сон не шел: Джаред уже минимум полчаса ворочался под своей частью одеяла. Вопреки всему, Рэй, кажется, спал, а Джей думал, смотря на неподвижную высунутую наружу руку, что сам бы в такой ситуации, наверное, год нормально спать не смог. Он же вчера фактически умер… Все четко спланировал, а потом взошел на самый край девятиэтажки и почти шагнул. Вспоминая тот момент, Джаред ни секунды не сомневался, что Рэй бы точно это сделал: бывают случаи, когда люди пытаются с собой покончить, но на подсознании все равно оставляют себе пути для отступления, понимая, что в критический момент не решатся, отступят. Но мужчина нутром чувствовал, что это был не вариант Рэя. Он уже шагал вниз, когда Джаред поднялся на крышу: еще бы полсекунды, и он бы сейчас не лежал рядом. Джей вздрогнул всем телом. Об этом было ужасающе неприятно, как-то щемяще грустно думать. Мальчишка не заслужил такой жизни, не заслужил такой смерти. Мужчина поборол желание дотронуться до руки, сжать и согреть ее, еще раз подтвердить ему, что не допустит повторения. А еще?— неизвестно пока, как?— не допустит больше надругательств над ним. Джареда зацепила и не отпускала эта история, как заноза: пока не вытащишь, будет нарывать. Удивительные совпадения были повсюду: Джей прилетел в Нью-Йорк, главным образом, чтобы обсудить свой новый благотворительный проект с одним фондом. Завтра, если ничего не сорвется, после встречи с сенатором будет его обсуждение. Он не хотел называть свою помощь Рэю благотворительностью, но, как ни крути, это была помощь постороннему человеку, и сердце мужчины согревала мысль, что он сделает для него что-то хорошее. Джаред не верил в судьбу, но верил, что случайности и совпадения могут чудесным образом вплетаться в жизнь, очень быстро все вокруг меняя. Мужчина вроде бы начал проваливаться в сон, как вдруг раздался дикий, страшный крик: Джей чуть с кровати не свалился, подскакивая и теряя от внезапности ориентацию в пространстве. Он посмотрел на источник крика: Рэй стоял на кровати в полный рост, уже не орал, но отчаянно трясся всем телом, что-то бормоча и ощупывая дерганными движениями лицо. Несколько секунд?— и он упал на колени, обхватывая голову руками и начиная рвано плакать. Казалось, он не понимает, где находится. Джаред наконец вышел из ступора: объятия сначала получились неуверенными, он просто не знал, как его успокоить, вернуть в реальность: парень его словно не замечал. —?Рэй… Рэй, посмотри на меня,?— аккуратные поглаживания по голове, легкие раскачивания из стороны в сторону, чтобы немного убаюкать,?— Рэй, детка, что случилось? —?слетело с языка естественно, как и все его прикосновения к парню. Рэй, видимо, более-менее пришел в себя: положив мокрые от слез ладони на голые плечи мужчины, спавшего в пижамных штанах, но без верха, он продолжал упираться ему лбом между ключиц и дрожать. —?Кошмар приснился? —?шепотом спросил Джаред, автоматически наматывая черный локон на палец. —?Угу… —?проговорил парень сквозь всхлипы,?— я лежу на спине, вокруг очень тесно и темно, воняет сыростью и деревяшка сверху не двигается… И я трогаю лицо, а на нем?— ни мяса, ни кожи, просто кость… Только кости остались… —?он снова заплакал, надрывно и жалобно, Джей прижал его сильнее, опять теряясь, не зная, что делать дальше с истерикой парня и собственными защипавшими глазами. —?Джаред, я не хочу умирать! —?он почти кричал сквозь слезы. —?Хочу жить! За что мне все это?! Чем я заслужил… —?он причитал, не в состоянии остановить потоки слез и судорожно вдавливая пальцы в плечи мужчины. —?Рэй, ты не умрешь, слышишь? —?крепче прижимать было некуда, но Джей пытался, чувствуя теперь мокрую полоску у себя на лице, протянувшуюся от правого глаза. —?Даже не смей думать! Все будет хорошо, слышишь? Джаред говорил и сам себе верил. Не будет другого варианта развития событий, у них нет такой опции. Они не проиграют?— и точка. А Рэй просто тоже должен это прочувствовать. —?Детка, посмотри на меня, тшш… —?Джей как-то смог оторвать от себя его голову,?— ты не умрешь, я не позволю,?— блестящие широко раскрытые глаза, от которых он пьянел в моменте, подрагивающие губы. Мужчина закусил губу, останавливая себя: нет, он не воспользуется ситуацией и его слабостью. —?Ложись рядом,?— тихо, но твердо. Кто-то сейчас должен быть твердым, чтобы они не погрязли, истеря, в этом предрассветном мороке. Рэй снова прячет голову на голой груди мужчины, позволяя себя укладывать и накрывать периной. Под ней вдвоем?— вдвойне горячо, но Джаред не отстраняется, чувствуя, как под его поглаживающими ладонями тело дрожит все меньше. Для мужчины это испытание: они слишком близко, кожа касается кожи, тоненькие пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки, а затем снова разжимаются и опускаются ему на грудь. Чувствительные ступни соприкасаются, уже непонятно, где чьи ноги. Джей обругивает себя всеми возможными словами (?ты похотливая, развращенная сволочь, Джаред!?), молясь, чтобы не встал прямо сейчас. Если бы не состояние Рэя, варианта было бы два: оттолкнуть его и бежать подальше от этого искушения либо немедленно начать трахаться. Джей не мог себе позволить ни того, ни другого. Он лежал с закрытыми глазами: смотреть на парня сейчас?— дополнительно себя добивать. Пальчики вдруг проходятся по кромке его лица, оставляя влажные отметины. Джаред не в состоянии не посмотреть: немигающий взгляд прямо в глаза?— вот кто его научил так глядеть? Это просто нечестно… —?Джаред Лето не позволяет мне умереть, ахренеть можно,?— удивленно говорит свистящим шепотом. Затем не дает опомниться, продолжая держать в плену своего взгляда, и целует: неглубоко, без языка, но мужчина все равно ловит кайф от мягких губ, вжимающихся в его собственные. В этом столько надрывной страсти и просьбы?— взять его наконец, проявить силу, к которой он привык, позволить самому ничего не решать. Джаред подсознательно понимает: они с парнем похожи больше, чем кажется; он ведь тоже знает, что желание на время позволяет победить страх и боль?— не панацея, но временное решение. Поэтому в эту секунду Рэй хочет очень сильно, в следующую?— может испугаться, передумать, но сейчас он уже дает разрешение на все, на то, чтобы мужчина не останавливался. А Джаред горит и немеет одновременно, понимая, что по всем канонам и по всем законам природы он сейчас может, нет, он даже должен себя отпустить, в голове всплывает строчка из собственной песни: ?I’ll take it now because I can?*, и это кажется чертовски верным… —?Рэй, не надо,?— поцелуй разрывается, и от этого одинаково сильно горят губы и душа. Он слышит свой голос будто со стороны, не веря, протестуя против сказанного, беря за подбородок и осмеливаясь отвечать на взгляд мальчишки, источника его плохих мыслишек. У Рэя глаза меняются мгновенно, ему явно неловко. —?Дж-жаред, прости, прости меня,?— он тараторит,?— я лучше пойду… —?Никуда ты не пойдешь,?— тверже, чем нужно, но сколько можно убегать, ей-богу,?— давай просто поспим, я верю, у нас получится,?— Джей не может подавить нервный смешок. Парень молчит, зажмурившись, видимо, все еще испытывая стыд. Джаред обнимает чуть сильнее, прижимает к груди, тонкие руки замирают у него на спине. Вот так, еще больше нежности, немного меньше похоти, почти идеально?— критический момент пройден. Даже удается закрыть глаза и, кажется, задремать, чувствуя, что вжавшийся в него парень тоже наконец мерно дышит.*** Будильник прозвонил в восемь тридцать. Одной свободной рукой Джареду удалось быстро его выключить, не разбудив Рэя. Они так и лежали в обнимку; рука, на которой парень пристроил голову, затекла до неощущаемого состояния, но все равно в этой близости с ним, под одеялом, хотелось задержаться еще хотя бы ненадолго, дабы не рушить хрупкий, но идеальный мирок. Джареду-таки пришлось встать. Бесшумно достав вещи из шкафа, он хотел было уже убраться из комнаты, но снова обернулся и посмотрел на кровать. Мужчине начинало казаться, что острое насыщающее изнутри чувство романтики, похеренное в далекой молодости после парочки разбивших сердце отношений, сейчас внезапно возвращается к нему сторицей за все прошедшие годы, будто непотраченные бонусы по карте лояльности, которые нужно немедленно употребить, чтобы не сгорели. А он думал, что люди это чувство в нем уже никогда не вызовут. Легонько дотрагиваясь до собственных губ и вспоминая их ночной поцелуй, Джей подумал, что он очень забавный, этот Рэй: сначала целует, потом стыдится… Хотя ничего удивительного: он в таком стрессе и неопределенности, что сам плохо понимает, чего хочет, боится своих действий, и реакции мужчины тоже. Для него сейчас все очень размыто. В мягком свете пасмурного утра Рэй со своей фарфоровой кожей цвета слоновой кости а-ля Дита фон Тиз, темными волосами, гладким, словно только-только после салона, острыми скулами и на контрасте мягкими розовыми губами, а еще длиннющими едва вздрагивающими ресницами, был каким-то сказочным… От него за версту веяло чудом. Казалось, такого ничем не испортить: и сотня актов надругательства над ним не изменила бы это совершенное тело?— вот в чем заключалось все проклятье и вся драма. Сжимая кулаки, Джаред внезапно почувствовал разливающуюся по венам ярость: если бы у него был такой сын, он бы с него пылинки сдувал, боялся бы из дома одного выпускать, а не то, что сотворил с ним родной отец. Уму непостижимо. Ничего, ему воздастся за все грехи, и Джей этому поспособствует. В ванной Джаред наскоро умылся и побрился, наконец застыв перед винтажным зеркалом и рассматривая отражение: голубые невыспавшиеся глаза смотрели серьезно и немного с вызовом. Длинные волосы со светлыми кончиками идеально лежали на плечах. Шибко красивый, как обычно, такой весь ?гладкий и сладкий??— в общем, крайне презентабельный: зеркало засвидетельствовало, что с этим внешним видом он с легкостью продастся сенатору взамен на собственные требования. Джаред, к сожалению, подозревал, что именно потребует за свои услуги его важный контакт, стараясь пока об этом не думать. Тогда еще не сенатор, Джейкоб Макнилл столкнулся с ним пару лет назад на Каннском фестивале, куда прибыл инкогнито. Он особо не светился на официальных приемах, скорее общался в кулуарах. Они случайно встретились в лобби гостиницы?— поздно вечером или уже рано утром, трудно было дать точное определение времени на этом празднике, полном событий и тусовок. В лобби больше никого не было, и мужчина буквально поймал Джареда за локоть, когда тот проходил мимо. —?Боже мой, глазам не верю! —?широкая улыбка с унитазного цвета зубами, отражающими свет хрустальной люстры, слепила глаза загулявшегося и, соответственно, еще не ложившегося Джея. Он мельком оглядел незнакомое лицо: шатен до сорока, выше его, легкий загар на светлой коже, серые глаза с въедливым взглядом, квадратная волевая челюсть. Такой классический американец, белый цисгендерный мужик, и музыкант с легким флером непонятно откуда взявшейся неприязни сразу подумал, что политик, хотя спортивный костюм и беговые кроссовки никак на это не указывали. Зато по нему с первого взгляда было видно, что это птица высокого полета. Мужик представился и полез жать руку Джареду, а тому было лень сопротивляться, поэтому он просто выдавил из себя улыбку. В конце скудной беседы ни о чем, Джейкоб опустил руку в карман спортивных штанов, где неожиданно обнаружилась тонкая визитница, и протянул карточку Джею: —?Открою вам тайну, Джаред: через год я стану сенатором,?— он говорил о своей карьере, но параллельно смотрел на Джея?— плотоядно? Не скрывая своих желаний? Музыканту не хотелось разбираться,?— сохраните визитку. Если вдруг что-то понадобится, просто позвоните. Джаред не был дураком и знал цену хорошим связям. По жизни он всегда был самостоятельным, полагаясь только на собственные силы. Но ?соломка? могла быть полезной: никогда не знаешь, что и когда пригодится. Оценив потом визитку, он понял, что у Джейкоба были все шансы подняться до сенатора: на тот момент он уже занимал высокий пост в администрации президента. В течение этих двух лет музыкант дважды слышал его имя по телевизору: когда его действительно избрали сенатором от штата Нью-Йорк, и еще когда в рамках подготовки нового законопроекта он активно вступался за права сексуальных меньшинств. Джей постоял еще полминутки перед зеркалом, выравнивая дыхание и стараясь сконцентрироваться только на своих требованиях и цели, которую нужно было достигнуть,?— причем очень быстро?— а не на плате за все эти блага. Он улыбнулся отражению?— ?будь что будет?,?— и вышел из ванной. Уже проснувшийся, несмотря на прерывистый недолгий сон, Рэй возник в просторном коридоре внезапно и почти неслышно, пока Джаред завязывал кеды. Мужчина сначала увидел босые ступни, затем немного поднял взгляд, проскальзывая им снизу вверх по голым ногам мальчика. Рэй соизволил-таки надеть шорты, но Джаред, чувствуя прилив крови в паху и сразу вспоминая их ночное ?взаимодействие?, застонал про себя и шумно выдохнул. Это была та еще порнография: короткие бледно-голубые шорты, блестящие?— видимо, из шелка?— где их Анна вообще нашла?! Когда мужчина просил ее купить домашние шорты, то точно не предполагал, что это будет похоже на часть пижамки девочки-подростка. В довершение ко всему, Рэй, судя по его странному взгляду?— немного смущенному, к которому Джаред уже привык, но и отчасти какому-то нездорово любопытному,?— прекрасно понимал оказываемый на мужчину эффект его прикида. Повисшее между ними молчание наполнялось вибрациями, которые, проникая в тело Джея, становились плотными, горячими и тягучими, как расплавленная на солнце карамелька. Играя с мальчиком в гляделки, Джаред подумал, что источник любопытства оппонента, видимо, в том, что мужчина устоял прошлой ночью: раньше чары мальчика, от которых он сам страдал и которые действовали вне зависимости от его желания, работали на всех. Томимый бунтующим и рвущимся наружу позывом, Джей с ужасом подумал, что его стоическое самоотречение, судя по всему, долго не продлится. Но как и ночью, у Рэя состояние тоже было полярным: он вдруг стыдливо обхватил себя руками и потупил глаза. —?Прости, Джаред, засмотрелся на тебя… Просто хотел пожелать удачи,?— он быстро подошел к мужчине на цыпочках, обнял и поцеловал в щеку. Крайне целомудренно, но реакция Джея на его касания была мгновенной и не поддающейся контролю: мужчина сдавил ладонями тонкую талию, которую так удобно было брать в обхват, не давая отстраниться и ничего не говоря. Просто смотрел на него сверху вниз, надеясь, что все те пошлые картинки, которые сейчас крутились у него в голове, Рэй видит тоже. Пусть остерегается, либо пусть будет готов. Но парень не смутился: наоборот, снова сам переключился, как будто у него где-то была кнопка ?вкл./выкл.?, и от стыдливого мальчишки не осталось и следа. Зеленоглазая ведьма опять колдовала: приподнятый подбородок, слегка приоткрытые губы, гладкие и без единой шелушки, и эти глаза, подернутые вуалью желания, сейчас очень очевидного. У него был природный дар завлекать, и Джаред был уверен, что парень знает, насколько хорош. Мужчина пребывал в агонии: собственную меру пресечения, обозначенную после прослушанной истории, пришлось смягчить. Джей клятвенно себе пообещал, что, может быть, допустит возникновение чего-то между ними?— но пожалуйста, сейчас нужно его отпустить. Еще одно болезненное наступание себе на горло, а вернее?— на другое место. Он рывком его обнял, чтобы больше не смотреть в глаза, и чмокнул в макушку, из последних сил запрещая себе провести рукой по блядским голубым шортам и ощупать то, что они условно прятали. —?Будь аккуратен. Никуда не выходи и закажи себе поесть, там телефоны в спальне,?— хрипло проговорил он макушке, пытаясь вспомнить горячечным сознанием, ничего ли не забыл. Рэй сжал в кулачок край его черной косухи в заклепках, надетой поверх нового серого худи. —?Это ты будь осторожен. Пожалуйста. —?Не волнуйся. Часа в два вернусь,?— он наконец нехотя выпустил мальчика из объятий, взял с полки трюмо угловатые, почти квадратные очки Gucci и вышел из номера.