Глава 5 (1/1)

По радио играла ?Stairway to Heaven?*, печальная и мудрая песня, которую Джаред всегда любил. Он вел арендованный GMC к особняку на Манхеттене, где сенатор Макнилл принимал посетителей. В носу застрял странный запах, и Джей пытался вспомнить, откуда он взялся: смесь лаванды с еще чем-то горьковатым, возможно, миндалем. Светофор, заставивший остановиться, отсчитывал долгие сто секунд. Ожидая, Джаред размышлял о ближайшем будущем: он простроил план, по которому хотел общаться с сенатором, сформулировал в мозгу требования и свои возможности по возврату специфического долга. Слегка сейчас рассеянный, он был при этом спокоен, с холодной головой и в абсолютном согласии с собственным решением помочь Рэю. Но с точки зрения здравого смысла и прагматизма правильно ли он поступал? Джей строил карьеру уже больше двадцати лет, выбравшись из захолустья и нищеты. Он добился огромных высот, ?сделал себя сам?; пота и крови было потрачено немало. Но начиная со вчерашнего вечера он добровольно поставил себя в ситуацию огромной, вероятно, даже смертельной опасности с возможностью потерять все, а одну из своих лучших карт, которую можно было на крайний случай оставить для себя, он тратит на незнакомца. Смотря на сменяющие друг друга цифры на табло светофора, Джаред вслушивался в свой внутренний голос: его можно было также называть интуицией или провидением, но это было то, что всегда им подспудно руководило и в творчестве, и в жизни. Эта интуиция Джея никогда не обманывала, всегда давая безошибочные советы: ты мысленно смотришь в себя?— и уже знаешь правильный ответ. И вот сейчас интуиция настоятельно рекомендовала ему забить на размышления про логику, выгоду и на его критическое мышление: Джаред поступал правильно?— не только с моральной точки зрения, но и потому, что подсознательно все последние месяцы ждал какого-то нового значимого вызова. И не просто ради честолюбивого чувства победы: он ждал вызова, который его обновит, который заставит почувствовать, ведь эта битва для него и предназначена. Сложно было объяснить словами, но вывод лежал на поверхности: он все делает верно. И дело вовсе не в странном, слишком быстром развитии их взаимоотношений с Рэем, которые он пока никак не классифицировал, хотя над ними тоже следовало подумать… ?Нет-нет-нет, эту тему мы пока что оставим?,?— твердо сказал он себе, но губы непроизвольно расплывались в дурацкой улыбке, а нутро наполнялось ничем, по сути, не обоснованной радостью. У входа в особняк встречала охрана посерьезнее, чем у Белого дома. За военными в форме скрывался низкий мужчина неопределенного среднего возраста, в очках, сером костюме и с накрахмаленным воротничком рубашки, таким сверкающе белым, что притягивал взгляд, и на лицо владельца ты уже больше не обращал внимание. Мужчина проводил его на второй этаж шикарного особняка, убранство которого наводило на мысли о романе про Гэтсби. Он открыл перед музыкантом светлые двери местами в позолоте, и Джаред проник в кабинет правительственного чиновника высшего ранга. В огромной комнате с высокими потолками сразу привлекал внимание растопленный камин: ярко-оранжевое пятно огня в нейтральном, хоть и дорогом интерьере. Хозяин кабинета занял стандартное место ?великого размышляющего человека?, от чего Джаред поморщил нос: Макнилл слышал, что к нему вошли, но все равно продолжал стоять спиной к гостю у окна, типа в глубоком раздумье. —?Простите за вторжение, сенатор,?— сказал Джей ровно и довольно громко. —?Джаред,?— мужчина соизволил развернуться и плавно зашагал на встречу гостю, протягивая руку. Музыкант отметил, что Джейкоб Макнилл совсем не изменился с их единственной встречи пару лет назад: в дорогущей сшитой на заказ тройке или в спортивном костюме акула все равно оставалась акулой. Пожимая сенатору руку и смотря в его въедливые, хоть и красивые, глаза и на не менее въедливую улыбку, Джей подавил в себе смешок от наркоманской мысли о том, как бы сенатор выглядел с акульим плавником на спине. Нервишки все-таки пошаливали. Крупная ладонь неприятно сжала более мелкую руку музыканта, подбородком Макнилл указал на кресла в безопасном удалении от камина. —?Предложить тебе чего-нибудь? Чаю? —?Нет, спасибо, не хочу отнимать ваше время, лучше сразу перейдем к делу. —?Мне нравится твой стиль, Джаред,?— существует ли хоть что-то, что стирает с лица эту самодовольную улыбку? Джаред старался сделать собственное лицо попроще: он был уверен, что выглядит сейчас как каменная статуэтка в попытке выдавать поменьше реакций. —?Что у тебя случилось? —?жестом с открытыми ладонями мужчина подталкивал гостя к началу рассказа, и Джей решил не тянуть. —?Я хотел попросить у вас поддержки, сенатор, по очень деликатному вопросу,?— он поудобнее устроился в кресле и положил руки на подлокотники,?— вчера я снял с крыши восемнадцатилетнего подростка, который собирался с нее спрыгнуть,?— он был немного благодарен Макниллу, что улыбка наконец пропала. —?Я выслушал его историю. История премерзкая: его отец, работающий в ЦРУ, вот уже несколько лет заставляет его спать со своими партнерами, коллегами и прочими полезными для него людьми, которых интересуют мальчики,?— внимательно следя за реакцией сенатора, он подспудно искал какой-то отголосок в выражении его лица, который мог означать, что сенатор каким-то боком знает об этом. Но вопреки ожиданиям, тот сам его перебил: —?Как зовут мальчика? —?Рэй,?— Джаред немного помедлил, спохватившись, что имени его отца он не знает,?— больше он ничего не сказал. Макнилл немного расфокусированно посмотрел в огонь, почесывая подбородок. —?Значит, это не слухи. —?Вы знаете? —?брови Джареда поползли вверх. Сенатор меж тем выдохнул через рот, продолжая вглядываться в языки пламени. —?Имя мне ничего не говорит, но некоторое время назад ходил слух, очень поверхностный, о том, что есть какой-то чудо-мальчик, несовершеннолетний,?— фактически, элитная проститутка для закрытой нью-йоркской тусовки, и его крышует кто-то из ЦРУ. В высших кругах многие?— любители не совсем законной ?клубнички?,?— медленно проговорил сенатор, и Джаред не смог сдержать конвульсивной дрожи, от которой руки сжались в кулаки. —?Он не проститутка, он жертва этого подонка! —?получилось более яростно, чем было нужно в разговоре с условно дружественным собеседником. —?Вполне возможно, что так,?— сенатор посмотрел на Джея,?— я пару раз пробовал потянуть за ниточки, чтобы разобраться, но след был очень нечетким, они хорошо скрывались… Я хотел выяснить правду,?— он не то чтобы оправдывался, но, видимо, стремился донести до музыканта, в чем был его резон. —?Сам-то уже воспользовался ситуацией? —?вдруг резко спросил Макнилл: ни намека на улыбку теперь не было; он говорил спокойно, но чувствовалось в этом что-то опасное. А Джареду очень хотелось вспылить: это?— ?а??— не его собачье дело, ?б??— на святошу он тоже не похож. —?Осуждаете меня, сенатор? —?музыкант легонько улыбнулся, пытаясь погасить пожар внутри. —?Не осуждаю, если это было по взаимному согласию, Джаред,?— Макнилл продолжал сканировать взглядом, и от интенсивности зрительного контакта у Джея начинали слезиться глаза. —?А я похож на насильника? —?Ты похож на соблазнителя. —?Это незаконно? —?Просто ответь, мне любопытно, было уже что-то или нет? —?А с чего вы взяли, что он мне вообще интересен в этом плане? —?А из-за чего бы еще тебе так за него ходатайствовать? Плотские желания зачастую нами движут, разве нет? —?мужчина нехорошо усмехнулся, продолжая изучать собеседника. —?Если вам проще меня таким видеть, то окей,?— Джей скопировал улыбку мужчины, про себя жалея, что вообще пришлось к нему обращаться. Да похрену, какая разница, что он о нем думает?— помог бы, и пусть остается при своем мнении. Видимо, он его совсем за дебила держит, если предполагает, что Джаред может ввязаться в такую серьезную переделку из-за желания с кем-то переспать. —?Ладно, Джаред,?— сенатор подпустил немного дружелюбия в интонациях,?— по правде, мне особо нет дела. Но мои ставки таковы: если между вами ничего не было, то сто процентов будет. Не отказывай себе в этом, потому что… —?он скрестил пальцы на груди,?— должно же быть какое-то воздаяние за то, что ты влез в это змеиное гнездо,?— мужчина внезапно встал и подошел к серванту. Достав оттуда два тяжелых хрустальных бокала, он налил в них немного, меньше чем на два пальца, из неопознаваемой по этикетке, но явно очень дорогой бутылки. Подойдя обратно к креслам, он протянул один из бокалов гостю. —?Я не пью. —?Пора начинать, в твоей-то ситуации,?— мужчина смотрел неопределенно и немного хмурил брови,?— знаешь, что было бы самым верным решением для тебя лично? Чтобы не получать ворох проблем на свою голову? Дать ему умереть. Джаред прикрыл глаза, дабы излучаемой яростью не покалечить потенциального покровителя. Сделал глубокий вдох. —?Серьезно, ты понимаешь, во что ввязался? —?Понимаю я или нет, это мой выбор,?— наконец ответил он, проявляя чудеса самообладания. Голубые глаза снова смотрели нейтрально,?— так вы поможете или нет? Глаза мужчины застыли на пару мгновений, затем он пригубил виски и произнес: —?Я помогу. Но эта история?— теперь и твоя тоже, и я не собираюсь полностью снимать с тебя ответственность за мальчика, понимаешь? —?Я и не планировал целиком перекладывать на вас свои проблемы. —?Можно будет сделать ему паспорт с новым именем, увезти его отсюда на время… —?размышлял мужчина,?— главное сейчас, конечно,?— это убедиться, что за вами нет слежки, и отец еще не знает о его связи с тобой. Охрану я вам обеспечу. И если у него есть трастовый фонд, попробуем вывести ему деньги. Он потер подбородок, продолжая рассуждать вслух. —?Можно, конечно, прямо сейчас найти для него приемную семью, желательно не в этой стране, чтобы максимально запрятать… Ему нужно где-то переждать, пока мы будем нейтрализовывать црушника. Словосочетание ?приемная семья не в этой стране? как-то болезненно дернуло внутри Джареда. Одновременно критическое мышление бунтовало, твердя ему, что пусть сенатор все решит таким образом, это отличная возможность, главное же?— уберечь Рэя и себя. Но ему претила эта мысль. Он представил, как рассказывает парню, что его увезут непонятно куда, непонятно к каким людям… Но что он еще мог сделать? Вариант, который напрашивался, с точки зрения здравого смысла был полнейшей дуростью. Не давая опомниться, его рот как-то автоматически выдал предложение, которое должно было изменить его привычную жизнь и быт: —?В субботу я возвращаюсь в Лос-Анджелес. Я могу его забрать. Будет жить у меня, дом большой… По крайней мере, на какой-то период. Если, конечно, вы сможете нас там защитить,?— нервным движением Джей выпрямил длинные прядки у лица. —?Молодец, Джаред,?— Макнилл улыбнулся,?— именно такой ответственности я от тебя и ждал. Остальное я решу,?— голос сенатора стал деловым: он включился в игру, и теперь ему просто нужно было, как он привык поступать со всеми делами, разработать план и раздать задачи, а доверенные люди прекрасно с этим справятся,?— он отошел к столу и позвонил по стационарному телефону. Тихо что-то говоря, он листал ежедневник. Джаред старался не пялится и снова отвел взгляд к огню. Отлично: проблема, кажется, начала решаться (хотя параллельно лично он обрел много новых). Однако он прекрасно понимал, что вряд ли сейчас удастся просто встать, сказать ?спасибо за все? и преспокойно уйти. Услуга была нешуточной, а за такие всегда платишь. Сенатор вернулся и снова опустился в кресло. В нем чувствовался энтузиазм и позитив, который волей-неволей успокаивал. —?Ко мне скоро зайдет начальник моей службы безопасности, мы все с ним обсудим. Начнем с того, что выясним, кто отец парня. —?Я могу просто спросить имя… —?Не волнуйся,?— сенатор снова самодовольно улыбнулся,?— к тому моменту, как ты выйдешь из этого кабинета, мои люди уже будут знать наверняка. Не так много сотрудников ЦРУ в Нью-Йорке, у которых есть восемнадцатилетний сын по имени Рэй. Но вам нужно будет ко мне приехать на днях еще раз,?— он снова сделал небольшой глоток из хрустального бокала,?— нам надо получить от Рэя имена всех, с кем он спал по воле отца,?— по крайней мере, тех, чьи имена он помнит. —?Зачем это нужно? —?Джаред заметно напрягся. —?Гарантии, Джаред,?— Макнилл снова довольно улыбался,?— мы получим уникальную информацию из первых рук, и в этом будет наша сила: мы обзаведемся невольными союзниками, дополнительной поддержкой. Все будет схвачено. Джею не нравилась идея тащить сюда Рэя: придется снова протаскивать его через травмирующие воспоминания, и к тому же в глубине души ему почему-то очень хотелось держать его подальше от сенатора. Хотя, по сути, они и так были полностью в его руках. Макнилл помолчал, наблюдая за внутренней дилеммой, отражающейся у Джареда на лице. Его улыбка стала шире, еще довольнее, как будто он наконец добрался до вишенки на торте. —?Знаешь, Джаред,?— голос стал ниже, более грудным,?— если бы кто-то другой ко мне пришел с этой историей, я бы, наверное, помог просто так. Мой долг?— защищать американских граждан, тем более, таких уязвимых, как Рэй,?— он помолчал немного, теперь не скрывая плотоядности во взгляде,?— но поскольку ко мне пришел именно ты, я не могу не спросить: а что ты предложишь взамен? Джаред, конечно, ждал этого вопроса. Он к нему готовился?— и все равно ощутил, что был не готов. Но отступать было некуда. Пригубив слишком крепкий для себя напиток и подавив желание поморщиться, он просто смотрел на сенатора в упор: две секунды, три, пять… Джей хорошо знал, какой эффект производит на людей его внешность, особенно глаза: они умели манипулировать, и с нужным выражением под их чарами сломался бы любой. Он не любил этим пользоваться так открыто, но сейчас ставки были высоки, нужно было выбить и для себя приемлемые условия. —?Одна ночь,?— просто сказал он,?— все, что захочешь, Джейкоб,?— музыкант спокойно перешел к неформальному обращению, чувствуя, что сейчас самое время. Не будет же он и в постели его сенатором называть,?— но есть пара условий,?— по тому, как пристально и с каким выражением смотрел мужчина, Джаред почувствовал, что тот уже априори на все согласен, наживка проглочена,?— мы должны быть вдвоем. Никакой групповушки, если вдруг ты фанат подобного. А еще я должен выйти невредимым, хотя бы в общем и целом,?— музыкант поглубже устроился в кресле, немного вальяжно закидывая ногу на ногу. —?Торгуешься со мной? —?Макнилл лыбился и буравил его взглядом. Выдержка выдержкой, но Джареду от этих глаз было конкретно не по себе. —?У тебя что, есть более удобные варианты, чем я, для решения этой, деликатной, как ты выразился, проблемы? Конечно, нет, и они оба это отлично понимали. И тем не менее, нужно было стоять на своем. —?А ты любишь насилие? Я вот не люблю, мы об этом сегодня уже говорили. Поэтому у меня тоже есть условия,?— ?хотя ты можешь на них наплевать и прямо сейчас на полу разорвать меня на британский флаг, что мне остается?. —?Я согласен, Джаред,?— он почти прошептал и чуть наклонился вперед,?— я думал о тебе с тех пор, как мы встретились. И просто ждал: моя визитка всегда срабатывает, рано или поздно,?— он смотрел неприятно, как хищник, который через долю секунды накинется на добычу, заставляя Джея внутренне ежиться,?— а теперь покажи мне себя. ?Что, реально, прямо сейчас?!??— он был хорошим актером, и глаза его не выдали. Но все внутренности будто скукожились до размера грецкого ореха, и Джей окаменел в своем кресле, не в силах заставить себя встать. —?Речь шла о ночи,?— глупо сказал он, нарушая молчание. Макнилл продолжал глумиться: —?Заменим, тебе не все ли равно? Давай, Джаред, твой выход. ?Отлично, мать твою, я устрою тебе представление?,?— Джаред вдруг опять разозлился, и злость немного потеснила робость и липкий страх. Сейчас?— значит сейчас, не принципиально. —?Хорошо, милый, как скажешь,?— он включил Рэйон, своего прекрасного трансгендерного персонажа**, для которого создал уникальный образ и этот сладкий, мягкий голосок. Сейчас прозвучало пошло, но он этого и добивался: политик зыркнул на него так откровенно, что Джей был уверен?— еще полминуты он останется неподвижным в этом кресле, и он его оттуда вытряхнет и разденет сам. Джаред плавно встал. Каких бы трудов ему это не стоило, он продолжал, почти не моргая, смотреть мужчине в глаза. Стыд превалировал над остальными эмоциями, болезненным комком пульсируя в груди?— но снаружи этого не будет видно ни на йоту. Стоя максимум в метре от сенатора, он неторопливо снял с себя кожаную куртку, отбросил ее на кресло. Худи было надето на голое тело и застегнуто доверху: слегка наклонив на бок голову и приподнимая подбородок, добавляя максимум сексуальности в позу и во взгляд, он мучительно медленно потянул молнию вниз. Тело выдавало первоклассный стриптиз, а мозг взрывали образы из прошлого, накопившиеся за его долгую карьеру: сколько раз он отказывался с кем-то трахаться ради преимуществ? Сколько раз ему обещали золотые горы и невероятные возможности? Но он всегда был очень резок, сразу давая понять, что эта история не про него: он не дает, не ложится под мужиков, не сосет?— он самоуверенный Джаред, который добьется всего сам, без этой грязи. Может, именно потому, что мужчины время от времени пытались склонить его к подобному, он набрался предрассудков и так никогда снизу и не был: вся его бисексуальность выражалась в сексе с красивыми парнями, которые были не прочь пассивной роли. Только вот Джейкобу он не собирался говорить, что тому выпала ?великая честь? лишить Джареда Лето девственности в том самом смысле?— наскоро, на кресле в своем рабочем кабинете. Пальцы наконец-то дотянули собачку до низа кофты: оголившаяся грудь отражала косые отсветы камина, и сенатор перевел голодный, сочащийся похотью взгляд на гладкую кожу, осматривая ее, ощупывая. Он не пытался прикоснуться и не торопил?— но только потому, что время сейчас было в его власти: он мог начать в любой момент. Худи полетело на пол, и Джаред застыл: несмотря на жар от камина, он дрожал. Пальцы дотронулись до пуговицы на джинах, и он посетовал про себя, что не носил ремня?— выиграл бы себе несколько ничего сейчас не решающих и таких бесценных секунд до того, как оказаться голым перед этим очень могущественным извращенцем с двойными стандартами, прикрывающимся моральность. Как еще можно было назвать их акт, кроме как насилием? Неужели он не видит, что Джаред этого не хочет? Хотя какое ему дело до его эмоций и настроения: между ними просто холодное взаимовыгодное партнерство на один раз, проституция по сути. Джей застывает в нерешительности, снова сталкиваясь взглядом с жидким азотом серых глаз: нет, он как раз прекрасно видит, что партнер не хочет,?— только вот его это еще больше заводит. Он выкидывает вперед руку, хватая Джареда за запястье и бесцеремонно притягивая к себе; раздвигая ему ноги, сажает на колени, так, чтобы их лица были почти вплотную. Одна ладонь болезненно захватывает бедро, другая пальцами пробирается в волосы сзади: в интуитивном протесте Джей упирается ему руками в грудь, но все равно получает чужие сухие губы на своих, которые молниеносно раскрывают ему рот, запуская внутрь язык и давя кулаком с зажатыми в нем волосами на затылок. Это не поцелуй?— это пожирание его воли, чувства собственного достоинства и памяти, которая все еще пытается хранить невинный ночной поцелуй с Рэем. Приходит сожаление: стоило тогда поцеловать его по-настоящему, просто поцеловать?— но в этом было бы столько же нежности, сколько в действиях сенатора сейчас было агрессии. От его самоутверждающегося акта, который все не прекращался, сердце сбивается на рваный ритм, Джею не хватает дыхания, голова звенит. Мужчина наконец отрывается от искусанных губ и спускается влажными поцелуями на беззащитную шею, с которой откидывает выпавшие из кулака локоны, снова сжимает и дергает назад. Джей цепляется за его плечи, чувствуя, как хрустят позвонки?— еще немного таких дерганий, и он его просто убьет. Тело словно каменное, и от этого каждое касание цепких пальцев, горячих губ и немного шершавого подбородка по коже воспринимается больнее. Когда же все закончится, а это ведь только начало… Он прижимает его к себе сильнее, и бедром Джаред чувствует, что под тканью брюк уже напрягся и пульсирует с нетерпением ждущий своего часа орган. От ощущения этой пульсации тянет блевать, Джея передергивает, но мужчина этого не замечает или не хочет замечать: руки нещадно мнут его тело, трогают спину, живот, тонкую кожу на сосках… Он повсюду, и он властвует?— как глупо было думать, что можно неконтролируемому животному ставить свои условия. Джейкоб еще раз целует в губы?— на этот раз неглубоко, но настойчиво, провоцируя зажмурившегося музыканта открыть глаза. Сколько в них сейчас паники и отторжения, Джареду сложно сказать, но сенатор улыбается: его это, безусловно, не смущает. Он берет своей крупной ладонью острый подбородок и ощутимо сжимает, заставляя гадать, останутся ли синяки, и вдруг тихо говорит: —?Не знаю, где я найду столько стойкости, но на сейчас это все, мистер Лето,?— он ухмыляется, глядя в неверящие голубые глаза, поясняя:?— я не возьму с тебя ?оплату? авансом, Джаред. Я выполню свою часть сделки, и накануне отъезда придешь отрабатывать мальчишкин паспорт,?— он не прекращает ухмыляться: ему нравится собственное остроумие,?— а пока можешь одеваться. Голова кружилась и его потрясывало: тело остро переживало краткосрочное, но все равно насилие. Сползая с колен сенатора и поднимая с пола худи, он подошел ближе к камину: огонь уничтожал дрова, весело потрескивая, окатывая волнами жара голую грудь, плечи и руки музыканта. Он пытался унять дрожь и выровнять сбитое дыхание, чтобы потеря самообладания была не так заметна. Джареда изводило ощущение грязи и облапанности, которое не уходило с кожи; места прикосновений мужчины казались теперь навсегда вытатуированными на теле. А еще внезапно пришла какая-то тупая потерянность: в постороннем месте, без ощущения дома внутри себя, все вокруг казалось чужеродным и враждебным?— мысли, разговоры, обстановка,?— а он на самом деле был таким маленьким и хрупким, дающим согласие делать со своей физической оболочкой и, как следствие, с душой то, что он не будет контролировать. Эта неконтролируемая отложенная на несколько дней боль уже точила нервы: сейчас он словно посмотрел трейлер их будущего секса и в полной мере ощутил, что его ждет; было себя банально жалко. Как же справлялся Рэй эти несколько лет, если с эмоциями от одной такой ситуации, в которой, как ни крути, было значительно больше доброй воли Джареда, чем было у Рэя, справиться не получалось? —?Знаешь, хочу, чтобы ты знал: я обычно не беру взяток,?— внезапно проговорил Джейкоб ему в спину, вырывая из размышлений. Этот высокопарный тон, а еще намеки на эксклюзивность того, что он делал для Джареда, бесили дичайше. От отчаянной безысходной ярости сжались кулаки: что за больная, ублюдочная система?! Чтобы защитить несовершеннолетнюю жертву насилия ему приходится платить свои телом, а этот, мать его, благодетель тыкает его носом в свое ?великодушие?. —?Знаешь, я тоже обычно в жопу не даю, чтобы мне в чем-то помогли,?— ответил он зло и холодно, застегивая худи, снова садясь в кресло напротив и буравя мужчину взглядом. —?Гордись, Джаред,?— колкость сенатора не задела, он улыбнулся уголками губ. —?В смысле? —?музыкант ощетинился по новой. —?В смысле ты поступаешь, как настоящий лидер: ищешь справедливости не для себя, способен на жертву,?— Джейкоб говорил размеренно и серьезно,?— жалко, что ты не в политике: такие хорошие люди тут всегда нужны. —?Кажется, ты был уверен, что я делаю это, чтобы самому его трахнуть, нет? —?язвительно ответил Джей, не в состоянии почувствовать, искренне с ним говорят или нет. ?Ты-то, конечно, вряд ли что-то просто так делаешь, что бы ты не говорил?,?— крутилось у него в голове. —?Теперь чувствую, что это не так,?— просто ответил мужчина; он допил виски и снова двинулся к телефону. Через несколько минут в кабинет постучались, а затем вошли двое мужчин. Макнилл подозвал Джареда, чтобы познакомить его с начальником собственной службы безопасности?— совершенно седым, но нестарым на вид мужчиной незапоминающейся внешности, с очень пронзительным взглядом карих глаз, которые бегло глянули на Джея и, видимо, моментально составили мнение. Второго мужчину представили как Сашу: этот был значительно моложе и крупнее, накаченный, но не гигантский, и с виду неглупый. Оказалось, что Саша будет заведовать группой, которая обеспечит безопасность Джареда и Рэя. Сенатор бегло озвучил формат их взаимодействия: —?Саша или один из его бойцов теперь всегда будут рядом, за дверями вашего номера или неподалеку на улице, когда вы куда-то пойдете. Будете заранее сообщать о своих планах, а они подстроятся. Они первоклассная охрана, так что можете за свою физическую сохранность больше не бояться. —?Хорошо, спасибо,?— тихо пробормотал Джей. ?Еще бы попытаться забыть, чем я за нее плачу. Интересно, его люди об этом догадываются?? Когда главный безопасник вышел, Джаред снова остался наедине с сенатором, если не считать нового телохранителя, который незаметно отошел к двери. —?Мой секретарь будет держать тебя в курсе событий и сообщит, когда я буду вас ждать вместе с Рэем,?— деловито сказал Макнилл. Сквозь его профессионализм не было заметно, о чем он думает, но Джей почему-то все равно ощущал его взгляд под своей толстовкой,?— будете играть по моим правилам, Джаред, и все будет нормально. Мальчишка получит шанс начать все с нуля, а ты от этого не пострадаешь. —?Я понял. Спасибо,?— прозвучало бесцветно. Конечно, сделанное сенатором стоило больших слов, но кожа Джареда еще слишком сильно горела от его прикосновений, и откровенно лицемерить не получалось.*** Саша вел машину музыканта: он сам предложил, а Джаред даже после трех граммов спиртного не хотел садиться за руль. Он-таки успел на встречу с благотворительным фондом, которая тянулась не меньше часа, и Джею казалось, что они сидят за круглым столом с этими на самом деле замечательными и активными людьми уже вечность: сконцентрироваться на теме совещания и на цифрах получалось очень плохо, хотя музыкант себя изо всех сил заставлял. Это было важно, и из-за событий последних суток забивать на подобное он не собирался. В результате он попросил поставить в копию имейлов с итогами совещания Эмму: в четыре глаза они еще раз проверят условия сделки. Все время встречи Джаред не мог отделаться от изводивших его мыслей о Рэе: он пытался себя успокоить, убеждая, что сенатор их уже обезопасил, но рацио уступало чувству тревоги, без перерыва подкидывавая пугающие образы. Вдруг отец его все-таки нашел? Или он сам куда-то ушел?— передумал, решил закончить начатое? В каком он сейчас состоянии? Мимолетного утреннего разговора, во время которого Джаред думал скорее членом, чем головой, не хватило, чтобы понять, на сколько процентов парню удавалось справляться со стрессом. Погруженный в свою паранойю по пути домой, Джей выхватил взглядом витрину Apple и, повинуясь сиюминутному порыву, попросил Сашу затормозить. Может, мальчика порадуют гаджеты? В новой жизни они ему определенно потребуются.*** Охранник настоял, чтобы их снова провели через черный ход. ?Теперь только так?,?— он был категоричен, но Джаред в этом тоже видел резон, поэтому пришлось договариваться с гостиницей о новых правилах. Видимо, именитого клиента там все-таки очень ценили, поскольку поспешили его заверить, что это не проблема и ему выдадут персональную ключ-карту от задней двери. Джей отчетливо слышал биение собственного сердца?— быстрее нормального, взволнованное,?— когда открывал дверь пентхауса. Саша предупредил, что тоже зайдет, чтобы проверить, все ли внутри нормально, и понять расположение комнат в помещении. Джареда сейчас совершенно не волновало, что будет делать охранник, его волновало только наличие в номере одного человека. Как только они переступили порог, мужчина услышал высокое, звонкое ?Джаред!?, и через пару секунд вихрь в белой майке, все еще босиком и в тех самых голубых шортах повис у него на шее, заставляя отступить на пару шагов назад и упереться в закрытую дверь. Пакетик с логотипом в виде откусанного яблока полетел на пол: руки были использованы для того, чтобы сжаться где-то на ребрах парня. Лаванда и миндаль?— вот откуда запах: Джей закрыл глаза, утыкаясь носом в макушку прильнувшего к нему мальчика. Рэй, наверное, помыл вчера голову гостиничным шампунем, которым мужчина не пользовался, и теперь этот запах от волос будет с ним ассоциироваться. Немного влажными от волнения пальцами Джаред провел по шелковым прядкам, внезапно ощущая то, в чем так отчаянно нуждался в кабинете сенатора: чувство дома. Пока они стояли, прикасаясь телами, положив друг на друга ладони, вокруг ничего не существовало?— только их маленькое убежище, которое обволакивало и дарило спокойствие и обоюдную радости оттого, что оба были невредимы. Джаред знал, что просто перепсиховал, но сейчас его эксцентричная и нерациональная часть вопила, чтобы он больше никогда и никуда не отпускал Рэя от себя. Его критическая часть, напротив, давила мыслями, которые не могли испортить настроения, но все равно активно пытались: о том, что это сумасшествие, он дурак и еще пожалеет, что так быстро и так сильно близко подпустил к себе незнакомого мальчишку. Эмоции сломали все защитные барьеры и взяли штурмом душу, не оставляя шансов снова закрыться и сделать откат. Он привык блокировать чувства к людям, морально подпуская к себе близко только семью. Никакие невзгоды, работа, творчество или окружающий мир не могли так ранить Джареда, как способны были люди и чувства к ним, поэтому во имя самосохранения он открещивался от подобных ощущений. С другой стороны, Рэй хоть и не был семьей, незнакомцем уже тоже не был?— и пофигу на мизерное время, которое они друг друга знали: у них теперь была одна битва на двоих, а еще?— зная то, что сенатор заставит делать Джея через несколько дней,?— у них и боль была схожей. И вряд ли в этой ситуации они оба смогли бы найти хоть кого-то, кто бы лучше их понял. Рэй наконец отстранился и тревожно посмотрел в лицо кумира: он осматривал его, будто ища подтверждения, что с Джаредом все нормально. —?Ты чего? —?почти шепотом нарушил тишину мужчина; нежно-розовые губы словно требовали поцелуя, но он вспомнил, что сегодня уже целовался, если можно было так обозвать этот насильственный акт, и хотелось помыть лицо с мылом, прежде чем касаться свежих и девственных на вид губ Рэя. —?Два тридцать пять,?— отчеканил парень, и только теперь, когда Рэй перестал в него так сильно вжиматься, Джаред понял, как дрожит тело мальчика: оно было напряженным и твердым и, казалось, состоит только из жил и костей. Взвинченные нервы на время отобрали плавность и гибкость. —?Я ждал тебя! —?не обвиняюще, но громче, чем следовало. —?Прости,?— он сразу потупил взор и убрал ладони со спины мужчины, который не прекращал его обнимать. —?Я сказал, примерно в два,?— Джаред почувствовал себя виноватым: он слишком концентрировался на собственных тревогах и не думал о том, как Рэй за него волнуется. ?Еще, дурак, в магазин поперся?,?— обругал он себя. —?Прости-прости-прости… —?Рэй заладил, высвобождаясь из объятий. Он продолжал буравить взглядом пол и попытался обхватить себя руками, но Джей опередил, беря ладони в свои: тонкие пальчики несильно, но заметно тряслись. —?Хватит извиняться, Рэй,?— парень явно стрессовал и замыкался, и Джареду это не нравилось,?— кстати, это Саша, он и его люди теперь будут нас охранять. Телохранитель уже успел осмотреть номер и какое-то время тактично стоял неподалеку, вне зоны видимости глаз парня, который резко обернулся, застигнутый врасплох, и настороженно уставился на мужчину. Тот с не выражающим ничего лицом подошел и протянул парню руку, и Рэй слабо ее сжал. —?Я все осмотрел, мистер Лето, буду снаружи,?— Сашин голос тоже был нейтральными. Не дожидаясь ответа, мужчина вышел из номера и закрыл дверь. —?Джаред, откуда он взялся? Поделишься… новостями? —?Рэю явно не терпелось узнать, что происходит, но Джей также ощутил, как он боится услышать что-то нехорошее. —?Конечно, поделюсь. В целом, все очень неплохо,?— поспешил заверить мужчина,?— но сначала посмотри, что я тебе купил. Джаред поднял с пола незамеченный Рэем пакет и протянул парню: тот аж приоткрыл рот от изумления, доставая айфон последней модели и айпод с максимальной памятью. —?Дж-жаред… —?он казался шокированным, как будто держал в руках бриллиант ?розовая пантера?, а не заурядные, хоть и дорогие гаджеты. Это заставило Джея улыбнуться,?— ну зачем… Не стоило… —?Ты от своего избавился, и я подумал, что неплохо бы быть с тобой на связи. А еще тебе обязательно нужно слушать музыку,?— мужчина был доволен, что смог положительно удивить мальчика. Примерно с минуту Рэй просто стоял и смотрел на подарки, зажатые в двух ладонях, а затем отстраненно пробормотал: —?Боже, как же это больно. Или удивление не совсем положительное?.. —?Что не так? —?Джаред сказал это мягко, но парень все равно сразу поднял на него глаза и посмотрел так, будто снова извинялся. —?Огромное спасибо! —?спохватился он. —?Ты не подумай, это восхитительно, я очень-очень рад,?— в голосе чувствовалась искренность, и не поверить было невозможно. —?Тогда просто скажи, отчего больно,?— мужчина невесомо прогладил его предплечье; ладони нравилось соприкосновение со слегка прохладной гладкой кожей мальчика, продолжающей мелко дрожать. И ему хотелось знать, что с Рэем опять не так. —?Больно… Снова привыкать жить, что ли… —?вымолвил наконец парень,?— знаешь, какой бы жуткой не была последнее время моя жизнь, меня теперь просто размазывает от мысли, что я все-таки дошел до самоубийства. Но еще страшнее поверить, что я могу продолжить жить,?— он опять вперил взгляд в собственные руки, голос дрогнул,?— если мне снова придется… Ну ты понимаешь… У меня, наверное, сердце разорвется от жалости к себе, еще до того, как я… Джаред не страдал отсутствием красноречия, но сейчас на языке крутились только дурацкие клишированные фразы, типа ?мой бедный мальчик?, а они не могли выразить того сострадания, которые он испытывал. Зато от сердца шли его прикосновения: Джаред снова его обнял. Меньше чем за сутки он обзавелся привычкой обвивать своего бедного мальчика руками, обнимать и утешать, и это состояние прижатого к себе худого тела казалось самой естественной позицией на свете. Наклонился к его уху губами, переместив одну руку на шею сзади, и, несильно надавливая, прошептал:?— Рэй, я говорил уже, но скажу еще раз: ты верил мне, моей музыке и творчеству, а вот сейчас поверь мне лично. Все будет хорошо. Я тебя не обманываю. И я смогу тебя убедить. Парень вроде бы всхлипнул или просто вздрогнул сильнее обычного и, переложив за спиной у Джея гаджеты в одну руку, другой провел по его длинным волосам, прогладил их, будто это мужчина нуждался в утешении. —?Пойдем в гостиную,?— Джаред отпустил его и подтолкнул к огромной комнате, в которой вчера Рэй рассказывал свою историю. На большой диван у окна парень залез с ногами, кладя рядом гаджеты и вопросительно глядя на кумира. От мужчины не скрылось, каким Рэй был холодным, когда они обнимались, и, беря с подоконника плед, Джаред встряхнул его и опустил на бледные плечи, закутывая и садясь рядом. Открытая благодарность и даже легкая улыбка убили в нем маниакальное желание посадить парня к себе на колени: этого отчаянно хотелось, тело требовало новых прикосновений, но во-первых, вести серьезный разговор так было бы еще сложнее, а во-вторых, не хотелось вносить дополнительное недопонимание между ним: ужасно, но Рэй, судя по всему, был приучен быстро реагировать на намеки мужчин, а Джей не хотел проявлять нетактичность и дополнительно себя искушать, поэтому просто сел рядом, упираясь локтем в спинку дивана. —?В общем, я поговорил со своим знакомым,?— начал резюмировать сегодняшние полдня Джаред,?— и он обещал нам помочь,?— Рэй прикусил губу, продолжая напряженно всматриваться в лицо мужчины, затаив дыхание,?— этот знакомый реально способен обеспечить нам защиту и твое сокрытие. Он организовал охрану плюс сделает тебе документы. Вопрос вот в чем,?— мужчина еще раз убил в голове мысль, какое это странное, бредовое и значительное решение?— пригласить в собственный дом на неопределенный срок постороннего человека, вместе с его проблемами. Вот Шеннон-то обрадуется… —?Я хочу тебе предложить уехать,?— начал он осторожно, следя за выражением глаз мальчика. Брови ожидаемо поползли вверх, глаза расширились,?— ты можешь пожить у меня в Эл-Эе какое-то время,?— ?пока сенатор будет разбираться с твоим отцом?,?— что думаешь? Розовые губы приоткрылись: теперь все атрибуты шока отражались на красивом лице. Он смотрел так потрясенно, словно только что узнал все секреты вселенной. —?У… у тебя? —?он проговорил почти неслышно, как будто громкие звуки могли поменять сказанное Джаредом. —?У меня,?— Джаред невесомо провел ладонью по худому плечу в пледе, наконец чувствуя тепло,?— согласен? —?он слегка улыбнулся. —?Знаю, это все внезапно, но с учетом обстоятельств, при которых мы встретились… —?Согласен,?— звонкий голос в мгновение сел. Неверию парня не было предела: он застыл, не моргал и, казалось, больше никогда ничего не скажет. —?Ну… Хорошо, Рэй,?— Джей с трудом понимал, что еще нужно сейчас сказать. Как вообще обсуждать такие принципиальные перемены? Джаред точно знал, о чем хочет попросить Рэя. Но сначала он собирался проверить мальчика: для этого нужно было повести себя не очень правильно, но искушение узнать его реакцию пересилило. —?Ты будешь мне кое-что должен, Рэй,?— сказал мужчина и зафиксировал свой взгляд на глазах парня, замолчав,?— ?каким ты меня видишь?? Действия Рэя подтвердили опасения, опаляя чувством разочарования с примесью болезненного желания?— желания сказать ?да? своей похоти и забить на все: глаза мальчика словили сигнал и интерпретировали его так, как он привык. В них не было испуга или отторжения?— скорее, какое-то безразличное смирение, без намека на любопытство и игривость, которые он источал утром. Просто моментальное осознание, что Джаред оказался таким же, как все, с кем ему приходилось иметь дело. —?Да, конечно. Сейчас? —?только и проговорил он, вытаскивая руки из-под пледа и протягивая их к молнии на худи мужчины. ?Ты все еще считаешь меня похотливым козлом, который за убежище и защиту будет требовать с ним трахаться?,?— горечь все-таки пересиливала желание и фантазии относительно того, что было бы, если бы Джей дал этому случиться. Стало стыдно за свою ?проверку?. Он перехватил и сжал пальчики, отчего Рэй посмотрел непонимающе. —?Знаю, ты привык к такому обращению,?— Джаред продолжил тихо и твердо,?— но это именно то, что я от тебя категорически не буду требовать,?— ?если у нас с тобой что-то будет, то только по обоюдному желанию, хотя как я теперь смогу быть уверен…? —?Я хотел попросить не об этом. Обещай, что не попытаешься снова наложить на себя руки,?— Джей чуть крепче сжал пальцы, ежась от неприятного словосочетания,?— я не знаю, как себя тогда буду чувствовать. Пока ты живешь со мной, я за тебя отвечаю. Это действительно гложило мужчину. Он впускает его в свой дом, неосознанно отводит место в своем сердце и сознании, и если случится подобное… —?Джаред… Это такое неописуемое предложение… Просто не могу осознать… Может, я все-таки сошел с ума, лежу в психушке, и это просто галлюцинации,?— подсознание парня, видимо, быстро выместило попытку псевдодомогательства, и он вернулся в прежнее шоковое состояние; он высвободил пальцы и приложил ладони к щекам?— они теперь горели. Джаред ждал, понимая, что Рэю просто нужно дать время справиться с новыми вводными. —?Никаких слов не хватит, чтобы описать мою благодарность, даже пытаться не буду,?— наконец проговорил он,?— и конечно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы не повторять вчера,?— но тогда ты должен знать обо мне еще кое-что,?— он сглотнул, и мужчина проследил за движением кадыка, ощущая, что сейчас будет очередная ?бомба?,?— я сижу на диазепаме. ?Боже. Это что?..??— холод мощной волной промыл изнутри тело мужчины. —?Это что? —?он старался придать голосу обыденные интонации, пытаясь вспомнить смутно знакомое название. —?Успокоительно, очень сильное,?— прикрыв глаза, парень начал массировать себе виски,?— пью валиум в основном. —?Кто его тебе дал? —?глупый вопрос. —?Отец мог достать что угодно. Чтобы подавлять мои истерики, судороги и неадекватность, особенно после первых раз, он заставлял это жрать, я наглатывался таблеток и хотя бы мог спать. Они очень быстро вызывают привыкание, и потом я сам не смог отказаться. Моя сексуальная жизнь стараниями отца стала очень активной, и валиум позволял не сойти с ума окончательно. Хотя, конечно, у него тьма противопоказаний, это фактически наркота. Последнее время я сделал над собой усилие?— стал значительно меньше употреблять, но так просто с него не слезешь… Говорят, у диазепама действие аналогично героину,?— парень говорил мелодично и тихо. Очередная нелицеприятная, вызывающая жалость правда, а он все никак не мог привыкнуть рассказывать эту жесть кумиру, а тем более просить о чем-то. —?Знаю, ужасно тебя просить, но, может, ты достанешь для меня таблеток? —?он наконец снова посмотрел в круглые голубые глаза, вид которых так близко, наяву, не прекращал шокировать. —?Джаред, я просто не желаю грузить тебя своей поломанной психикой. С ними я правда спокойнее. ?Ему неудобно просить, но еще неудобнее?— сталкивать меня со своими внутренними проблемами?,?— отчетливо понял Джей: в этом и крылось неописуемое очарование чистой души мальчика. С другой стороны, возможно, в нем сейчас просто говорил наркоман, и это не могло не пугать. Теперь Джаред точно знал, что делать: больше ни в чем не сомневаясь и не боясь, он аккуратно взял в охапку закутанное в плед тело и посадил-таки к себе на колени. Рэй застыл, окаменел, силясь разгадать намерения. Мужчина успокаивающе погладил спину, заглядывая в глаза необычного цвета, затем протянул руку и провел пальцами по скуле: —?Рэй, я найду тебе любые таблетки, но давай попробуем без них, ладно? Если получится. И можешь истерить сколько угодно, приходить ко мне, чтобы я тебя успокаивал… В Эл-Эе найдем психолога. И я с врачом знакомым поговорю, что делать сейчас, чтобы проще было. Я не хочу продолжать держать тебя на этом яде,?— он дотронулся пальцами до противоположной скулы, заключая в ладони кукольное личико,?— как ты думаешь? Джаред увидел, что глаза теперь поблескивают от слез. Парень сжал и разжал пальцы на его плечах, комкая худи. Потом вдруг резко улыбнулся и кивнул: слишком много разрывающих изнутри эмоций, и говорить он не мог. Видимо, кто-то первый раз в жизни подумал о его благополучии, спросил его мнения, пообещал успокоить и найти выход. Джей дурел от ощущения мальчишки рядом с собой, но твердо себе сказал: первостепенное, что он будет к нему проявлять, это забота, в которой тот так нуждался.