У правды горек вкус (1/1)
И всё же?— простил ли дедушка Хабибулла давнего врага? Поверил ли в его раскаяние? Тяжело было старику враз забыть и события прошлого, и последние годы, когда Нуцал воевал с Долиной Садов. Хабибулла и не забыл до конца, но помнил, чему учила Книга Мудрости, написанная его дедом, мудрецом Даудом: нужно уметь прощать. Тяжело на сердце у того, кто не отпустил обиду. Не прощают гордецы и те, кто боится смотреть правде в глаза. Можно же понять и Нуцала. Где, в какой Книге Мудрости написано, что нужно без боя уступить дом свой чужаку, захватчиком пришедшему на твои земли? А он, Хабибулла, как ни крути, выгнал волка из его же дома. И ещё знал Хабибулла: доверие?— лучший путь к примирению. Не мог и Нуцал сразу позабыть былое. Но всё-таки что-то изменилось в его отношении к старику. Не было уже прежней всепоглощающей ненависти. Видел волк, что Хабибулла верит ему и не мог, не находил сил предать это доверие.Так Нуцал и остался в Долине Садов гостем, которого терпят. Надлежало ему выполнить данное Чегери обещание. И вот через пару дней после перемирия с Хабибуллой такая возможность Нуцалу предоставилась.У ребят повелось так: соберётся, скажем, Нури навестить дедушку, побежит по улице, встретит по дороге Чегери.—?Да будет лёгким твой путь! Куда идёшь, Нури?—?К дедушке Хабибулле!—?И я с тобой!Потом повстречают Мурада, затем увяжутся Сирси с Васирси?— и вот уж целая ватага ребятишек спешит по горной тропе в долину. Всем охота помочь ухаживать за садом, посмотреть на представление театра глиняных кукол и, конечно, поглазеть на настоящего живого волка, которого дедушка обещался сдать в зоопарк, да так и не отправил. Поначалу, когда близнецы только-только изловили Нуцала, был он тощим и совсем невзрачным. За месяц, проведённый у дедушки, волчьи бока округлились, потускневшая шерсть очистилась и снова залоснилась серебром с чернью. Стал Нуцал прежним могучим зверем. И вот вбежали ребята в сад через гостеприимно отворившиеся ворота, да так и обомлели: идёт им навстречу сам Хабибулла, а за ним, чуть поодаль,?— Нуцал. Не на привязи и даже ошейника нет. Залопотали ребята наперебой:—?Дедушка Хабибулла, зачем ты отпустил Нуцала?—?Ты не отдашь его в зоопарк?—?Он не убежит?—?А не укусит?—?Нет, ребята,?— улыбнулся Хабибулла, стараясь ответить всем сразу. —?В зоопарк я его не отдам и держать на цепи не буду. Не дело это?— отнимать свободу.—?Вы с Нуцалом помирились, да, дедушка? —?допытывался любопытный Нури.—?Можно и так сказать,?— кивнул Хабибулла.—?Не заболел ли ты, Нуцал? —?спросила вдруг Чегери.А волк и верно вёл себя странно. Не заскулил, как обычно, ожидая, пока Чегери подойдёт к нему, сам к ней не кинулся. Стоял он, понурив голову, и, похоже, впервые не радовался встрече со своей подругой. Словно провинился перед ней. Чегери подбежала, обняла его за шею.—?Что ты? —?спросила снова. —?Болит что-нибудь?Девочка давно без опаски относилась к большому зверю и как-то незаметно для самой себя, в ответ на его привязанность, прониклась к нему дружбой.—?Душа ноет, Чегери,?— тихо ответил Нуцал, прижавшись к её плечу лбом. —?Нужно мне что-то важное тебе рассказать!—?Вы идите,?— крикнула ребятам Чегери. —?Я догоню!И, оставшись одни, если не считать неотрывно наблюдавшую за ними синицу Тити, шли девочка и волк по саду. Дотошная птица следовала за ними, перепархивая с ветки на ветку, добровольно взяв на себя службу наблюдателя. Может, кто и поверил в раскаяние старого разбойника, но не она.А до чего мирно и хорошо в осеннем саду! Воздух чист и звонок. Ветер качает паутинки. Шуршит под ногами трава, покрытая опавшей листвой. Выпрямились с наслаждением деревья, избавленные от тяготивших ветви плодов. И небо надо всем?— синее-синее, ещё не затянутое дождевыми тучами. Села Чегери на скамью под грушей, болтая ногами. Нуцал примостился внизу, на траве. Он тянул время, пытаясь хоть немного отдалить минуту, когда станет эта девочка, так поразительно похожая на Лейлу, презирать его, когда разрушится их дружба. Но открыть тайну надо! Нарушил молчание Нуцал.—?Помнишь, Чегери, в день нашей встречи я обещал тебе рассказать, откуда знаю твоих бабушку и дедушку? —?начал он, глянув ей в глаза. Взгляды их пересеклись: пытливый?— Чегери и виноватый?— Нуцала.—?Разве забудешь, как ты принял меня за бабушку? —?улыбнулась девочка и, дотянувшись, потрепала волчье ухо. —?Ты жил раньше там, где она провела детство?—?Да, дитя. Сколько лет прошло с тех пор! Сейчас вас учат, что люди все равны, а титулы и деньги не имеют ценности. В прежние времена считали иначе. Бабушка твоя принадлежала к очень богатой и знатной семье, чей род уходил корнями в глубокое прошлое. Ни в чём она не нуждалась, жила в каменном дворце, слуги исполняли любые её капризы. Отец её, суровый и властный человек, души в ней не чаял. Но вот однажды встретила она сына бедняка по имени Самад.—?Ах, Нуцал, как трудно пришлось их дружбе! —?с жаром воскликнула Чегери, зардевшись, будто румяное яблоко. —?Жаль, я почти не помню рассказов бабушки о юности! Сколько слёз она пролила, когда отец запер её во дворце, наказав слугам стеречь каждый её шаг! Разве мог он допустить, чтоб дочь богача виделась с сыном бедняка?Вздрогнул Нуцал, как от удара. Поджал хромую лапу. Навострил уши, уловив какой-то шорох в ветвях. Это синица, чувствуя, что рассказ приближается к самому интересному, пересела пониже. Синица?— пусть уж слушает. Рад бы волк промолчать. Трудно давался ему этот разговор. Но уж, раз начал, нечего останавливаться на половине пути.—?Верно, Чегери. Костью в горле встала ему та дружба. Жестоким он был человеком, мстительным, огромной властью обладал. Много ли трудов ему разлучить Лейлу и Самада? Но и того мало показалось! Всей семье Самада житья не давал, а пуще того его отцу, Хабибулле.—?Но ты, Нуцал,?— взметнула тонкие брови Чегери,?— ты откуда всё это знаешь?Склонила маленькую головку синица, тоже задавшись этим вопросом. Сглотнул волк, бережно коснулся лапой руки Чегери. Спросил, глядя ей в лицо:—?Скажи мне, дитя, бабушка твоя не говорила, как звали её отца?Покачала головой Чегери.—?Этого не открывала она, да и дедушка Самад тоже. Его имя, говорили они, нельзя называть, иначе накличешь несчастье.Волк застонал сквозь стиснутые зубы. Вот оно как: для собственной семьи пугалом стал, тем, кого нельзя называть, чтоб не испачкаться об его имя. Чтоб не отвечать за его грехи.—?Звали его Нуцал,?— собравшись с духом, выпалил он.Чёрные глазёнки Чегери широко распахнулись, личико вытянулось в удивлении. Вскочила она со скамейки.—?Нуца-ал?! Тот самый Нуцал? Я слышала о нём в школе, когда учитель рассказывал о прошлом нашего края! До чего этот Нуцал был противный и злой! Водил дружбу с разбойниками, притеснял бедняков, золотом набивал сундуки. И он, значит, мой… Ох! Как хорошо, что у бабушки Лейлы доброе сердце, не в пример ему!—?До того дошёл Нуцал в своей злобе, что решил окончательно извести Хабибуллу, которого ненавидел всех пуще. И приказал бросить его в темницу, обвинив в воровстве. Тут и предлог нашёлся: посмел-де негодяй посадить персиковые деревья без разрешения Нуцала. А где взял он косточки, из которых выросли деревца? Ясно, стащил во дворце. Но и тут не унялся Нуцал. Велел он нукерам выкопать деревья и пересадить перед дворцом, а деревья перестали давать плоды. Так к воровству добавилось ещё и колдовство.Отшатнулась Чегери, закрыв ладонями раскрасневшееся лицо. Вот-вот убежит, не разбирая дороги, от правды, чей вкус горек.—?Как же спасся от него дедушка Хабибулла?—?Прогневал Нуцал могущественного духа, тот и вступился за Хабибуллу, наказал всех его обидчиков, а самого Нуцала превратил…—?В кого? —?прошептала Чегери, задрожав. Она уже и сама догадалась.—?В волка, о Чегери!—?Так ты… Ты?— мой прадед?! Ужасный Нуцал?!Точно напуганная козочка, отпрыгнула Чегери от волка. Из заблестевших глаз брызнули слёзы. Каждая слезинка заставляла сердце Нуцала сжиматься от боли. Лёг он брюхом на траву, проскулил:—?Прости меня, Чегери, прости! Не мог я… Не отвергай меня! Чегери!Он подполз к ней, по-собачьи виляя хвостом, коснулся было холодным носом её ладони, но девочка отдёрнула руку, гадливо, будто от змеи.—?Не подходи, лжец! Гадкий злодей!И, отвернувшись совсем от него, медленно пошла прочь, беспрестанно всхлипывая. Не хотелось ей сейчас видеть ни дедушку, ни друзей?— никого. Снялась с ветки Тити и полетела за девочкой, справедливо рассудив, что за той, маленькой, присмотр важнее. А серый бандит, не умеющий держать язык за зубами, пускай один помается.—?Чегери! —?с отчаянием закричал Нуцал, не смея бежать за ней. Девочка не обернулась на его зов. Первый и единственный друг, разбудивший волчье сердце, отвергал его. Задрал было Нуцал морду к небу, чтоб испустить привычный заунывный вой, но и взвыть не посмел. Нечего жаловаться, если сам кругом виноват. Остался Нуцал один, серый на рыжей палой листве.