Теряя всё (1/1)

I'm dying prematurely, I'm wasting my life for sureI'm trying to kill what's happening to meA ghost along the MississippiI never thought before, a life could be so strange, but it is.Down?— Ghost along the Mississippi Ника с изнеможденным рыжим мальчишкой на руках добралась к ?камаро? раньше всех. Машина услужливо открыла перед ней дверь?— в этом не было ничего удивительного, когда речь шла о ?камаро?. Ника буквально упала внутрь, ощущая как по каждой мышце её тела разливается свинцовая тяжесть. Не стоило терять бдительности, решила она и связала мальчику руки, хотя и не думала, что он очнется в ближайшее время. Она забралась на переднее сидение, стуча зубами от холода. Теперь оставалось только дождаться Макса и Уэйна. Они не взяли с собой рации, решив, что белый шум инскейпа будет все сбивать, однако сейчас она хотела больше всего услышать голос Макса, с его лёгкой хрипотцой. Оставалось ждать: их план был предельно прост, а её участие в этом плане было незначительным. Уэйн никогда не бегал марафоны, уделял мало вниманию спорту, лишь изредка мог составить компанию отцу, когда тот занимался на беговой дорожке два раза в неделю?— у Лу не хватало мотивации и потому ему требовалась поддержка Табби и сына, и сейчас от этих редких тренировок зависела его жизнь. Он бежал, изредка поглядывая через своё плечо на вампиршу?— она следовала за ним, распахнув руки?— для неё это была весёлая игра, и не понимала, что на самом деле это он охотится на неё. Ему показалось, что он увидел сквозь буран машину Макса?— ярко-синий контур автомобиля. Он начал замедляться, ощущая как девушка пытается его схватить. Ассоциативный ряд Уэйна работал странно?— он вспомнил сюжет ?Бэтмена? о Мистере Фризе и его замороженной в криогене жене. Мэнкс точно также сохранял своих пленников?— помещал их в особое, омертвелое, ледяное пространство, закуток его разума. Уэйн сообразил, что Мэнкс не просто высасывал из детей юность и их души, не просто лишал их человечности, он ещё и заставлял их поддерживать своё место побега от реальности в том виде, на который его скудная фантазия расщедрилась?— парк развлечений, ха. Больше тут ничего не было, его мать разрушила ту иллюзию, что создал Мэнкс: горный пик, похожий на насмешку над всеми горными грядами мира был стёрт, гигантские санные горки и их примитивные вагонетки, карусель с оленями вместо привычных лошадок, даже от монструозного колёса обозрения осталась только арматура в десять футов высотой, что было в пять раз меньше её начальной высоты, не говоря уже об оси,?— из-за чего Уэйн понял, что все эти годы тут безостановочно шёл снег. С неба на него злобно пялился месяц, вращая своим единственным глазом, заставляя думать о Мэнксе, на него было больно смотреть?— как смотреть на солнце, но тут… Уэйн прищурился и увидел в небе своё лицо, своё вдумчивое молодое лицо. Это было наваждение. Уэйн больше всего хотел оказаться дома, сидеть рядом с отцом в их гостиной и под выпуски ?Футурамы? намечать очередной эскиз для аэрографии. Вернуться к привычному образу жизни. Быть может он нарисует комикс об этом месте?— в память о Виктории МакКуин. Но в данную минуту, не смотря на всё его задумки, за Уэйном гналась промороженная молочно-белая девушка с акульими зубами. Она нагнала его и прыгнула на спину Уэйну, из-за чего они упали на снег. Хрупкий наст сломался под весом Уэйна, он лежал лицом в снегу?— тот заскрипел, промялся, создал слепок его лица, чувствуя на своей спине разъярённое создание Страны Рождества. Он увидел её руку около своего лица и схватился за неё, пропуская через запястье девушки разряд тока. Она взвизгнула и отскочила от Уэйна?— он смог приподняться на локтях и с размаху схватил вампиршу за шею?— грубый, но эффективный жест. Разряд, прошедший через её кожу, моментально вырубил её и оставил ожог?— малиновые точки, где её шеи касался шокер, придавая ей ещё больше схожести с вампиром. Уэйн подхватил её, пока она не коснулась снега?— она весила слишком мало, связал ей руки. Он понёс её в ту сторону, где он предположительно увидел машину. Уэйн жалел её?— судя по всему, в нашем мире ей много чего пришлось вытерпеть, он должен был попросить Табиту найти для неё какой-нибудь реабилитационный центр для жертв насилия. Всем этим ребятам нужен был такой центр, а ему?— крепко обнять Лу и сказать, как он им дорожит. Лу изо всех сил пытался дать Уэйну то детство, о котором сам мечтал?— с комиксами, игровыми конвенциями, рок-музыкой и чуткими родителями. Он любил его, как умел?— в каждом его удивлённом восклицании ?Чуня? было больше нежности, чем во всех поцелуях в лоб, которые получали другие дети перед сном. А у них не было даже такого детства. В одном Чарльз Мэнкс был прав, он собирал в своей коллекции тех детей, чьё детство закончилось, так и не начавшись. Рекс чувствовал, что что-то пошло не так, как ему хотелось. Это должна была быть дикая охота на его брата, а то, что Макс бросил в сторону балок разрушенного аттракциона, могло уничтожить это место, их всех. Брайан бежал рядом, когда Рекс рявкнул ему: ?— Что он бросил?! Что это?! —?Его голос звучал как животный рык. Брайан помотал головой?— мешок с АНФО был белым, гладким, а стальная проволока была слишком тонкая, моментально теряясь на снегу. Они не увидели бы взрывчатку уже с шести футов, а они пробежали расстояние в половину футбольного поля. Брайан хотел остановить Рекса, потому что он все это время хотел растерзать своего брата, а Брайан видел в этом возможность спасения. Из кармана Макса тянулась нить, показывая им направление?— куда он бежал, пускай и сразу исчезала на снегу, который ложился на землю удивительно гладко, без каких-либо бугорков, кроме той низины, в которой вертикально стояли обломки аттракциона. Вик МакКуин могла бросить свою взрывчатку в то место, из-за чего и образовался кратер. Макс бежал очень быстро?— его сильные ноги с рельефными мышцами, его худоба сейчас играли ему на руку?— он бежал, оставляя между собой и братом расстояние в десять?— двенадцать футов, а второй парень бежал позади Рекса, вытянув руки, словно он… Пытался схватить Рекса? Быть может, он сохранил в себе остатки человечности? Или просто не понимал, зачем эта безумная гонка. И тут случилось то, о чём Макс не подумал?— он резко коснулся натянутой нити провода и порезал об него руку. С ладони потекла кровь, тёмная, багровая?— и тут оба упыря сорвались с цепи: они учуяли кровь и начали сокращать расстояние рывками, нагоняя Макса, пытаясь его зажать. Макс стащил с предплечья бандану, вытащил её из-под рукава и прижал к ладони. Царапина ныла?— он глубоко рассек ладонь, прямо по линии жизни, около большого пальца. Рекс рассвирипел?— он гнался за братом и чувствовал запах его крови, его пота, его тела. Он должен был расплатиться за то, чего Рекс был лишен. Когда Рекс лишился своих запасов метамфетамина и трубки, перенесясь из-под моста, где он раскуривался и ночевал, в это странное место, что снилось ему и было другим, его охватила зависть к своему брату?— к тому, что Макс оказался устойчивее к влиянию среды, к наркотикам, получал внимание от отца, не оказался заперт ТУТ. Ножом для реальности Рекса Кроуна была трубка для метамфетамина, она меняла его реальность и переносила его в другие места, в странные видения, ему казалось, что он видит прошлое и будущее. Макс появился после стольких лет, когда Рекс уже не нуждался в помощи, Рекс уже смирился со своей новой сущностью и все, что осталось в его мыслях?— ненависть, разочарование и голод. Макс уже видел свою машину, с распахнутой задней дверью?— видел силуэт Уэйна, который сажал на заднее сидение кого-то из подростков Страны Рождества, и закричал во всю мощь своих лёгких, выдавливая из них воздух, оставшийся после бега: ?— Помоги! —?Ему на помощь пришёл не ошалевший от крика Уэйн, а Ника, сорвавшаяся с переднего сидения?— она сорвалась с места и сейчас бежала навстречу здоровому блондину, как квотербек на поле для регби. Макс мог заняться своим братом и вытащив его отсюда, взорвать АНФО. Ника разбежалась, подпрыгнула и обхватила за могучую шею блондина, в виде которого осталось что-то человеческое?— например, его глаза были зелёными, человеческими, а не красными?— по-настоящему, не как у них с Максом?— с розовыми от проступивших капилляров белков, а полностью алыми глазами вампира-альбиноса. Парень дёрнулся от удара током и Ника для надёжности шарахнула его второй раз, понимая одного разряда не хватит на такую тушу. Пока она совершала этот манёвр, Макс сражался со своим братом?— они катались по земле, сплетаясь словно клубок змей?— Макс был выше, тяжелее и сильнее брата, но у того был полон рот острых, как бритва зубов, которыми он впивался в толстую кожу куртки Макса. Рекс кусал его ладони, разрывал кожу в кровавые лоскуты. Макс боролся за свою жизнь, пытался защитить свою шею, обезвредить брата, пока не придушил его. Рекс шипел ему в лицо старые обиды, добавляя?— где ты был всё это время? У Макса не было внятного ответа на этот вопрос. Он… Просто жил, потому что его отец даже и не думал искать брата?— Билл считал, что в его жизни стало одной проблемой меньше. Максу было тяжело в отсутствии Рекса, он тосковал по брату, думал, почему он сбежал из дома, но он занимался своими делами?— учился чинить машины, закончил старшую школу, подрабатывал в автомастерской Арлингтона. Рекс обхватил шею Макса, царапая его жёлтыми твёрдыми ногтями. Его рот был постоянно открыт, он пытался схватить хоть каплю крови Макса. На минуту голова Макса оказалась задрана и он увидел, что над ним смеётся монстрообразное подобие луны. И до тебя доберусь,?— подумал парень, находя в себе новые силы. ?— Я… Хочу… Тебя… Спасти! —?Макс попытался сдвинуть руки Рекса. И тут на помощь пришла Ника, прижимая электрошок к спине Рекса и увеличивая мощность. Парня затрясло, как при эпилептическом припадке, его мышцы расслабились и он отпустил шею брата. Макс закашлялся и, покачиваясь, встал. Ника схватила ладони Макса: ?— Тебе больно? —?Макс повёл головой?— иногда даже просто снимая колпаки с машины или перебирая карбюратор, он раздирал руки в кровь. Он обнял Нику, вжимаясь лицом в её волосы. К ним подошёл Уэйн?— по его побледневшему лицу можно было понять, что ему не хорошо, что он хочет убраться отсюда как можно скорее. Максу показалось, что в глазах Уэйна он увидел ту же жажду крови, что у своего брата. Он помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение. Нет, Уэйн смотрел на него участливо.—?Нет, мне не больно. Осталось решить, как их всех разместить. —?Макс отстранился от девушки, начиная связывать своего брата как можно крепче. Он стал предводителем у этих упырей, поэтому осторожность не помешает. Они подняли здоровяка?— блондина, Уэйну показалось, что он что-то промычал и как можно аккуратнее усадили его в ?шевроле?. Они отделались малыми повреждениями?— пара ссадин, синяки, кровоподтеки, укусы на руках Макса. Самом удивительным оказалось, что всё они поместились на заднем сидении?— четверо худосочных подростков и Уэйн, который всё ещё держал шокер наготове, словно он конвоировал особо опасных заключённых. Макс обогнул своё авто, приподнял второй мешок с АНФО и начал аккуратно подсоединять его более короткий провод к длинному, который тянулся в ледяную пустошь. Он отошёл от машины шагов на несколько шагов со взрывчаткой, Ника шла рядом с ним. ?— Все должно быть крайне просто. Мы садимся в машину, я завожу двигатель и если я ничего не напутал с цепной реакцией, сначала взрывается Страна Рождества, а потом уже шоссе. У нас будет около трёх минут, чтобы убраться. —?Размеренным, ровным тоном проговорил план Макс, чтобы Ника не поняла, насколько он волнуется. Потому что если взрывчатка сработает одновременно их смерть будет быстрой и болезненной. Они подошли к ?камаро??— Макс держал в пальцах детонатор, пока они не подошли вплотную к капоту к машине. ?— Ника… Сделаешь это? —?Он вложил в её ладонь окровавленный детонатор,?— тебе нужно будет нажать кнопку, когда я буду готов поддать газу. Ника побледнела, облизнула нижнюю губу и кивнула. Если бы Макс попросил её достать луну с неба, она бы сделала это. Они сели в ?шевроле? с открытыми окнами, оглянувшись на заднее сидение?— Уэйн сидел, вжавшись в сидение, рассматривая связанных упырей, вспоминая, что когда-то он сам практически превратился в такое существо. Теперь он отдавал себе отчёт в том, что ни ему, ни его маме это не привиделось. Макс повернул ключ?— машина заурчала, готовая унести их из этого места. Они переглянулись с девушкой. ?— На счёт три, да? —?Нервным, дрожащим голосом спросила Ника. Она никогда не имела дела с подрывными работами?— никто из них не видел ничего взрывоопасного, кроме фейерверков на Четвёртое июля. Считали всё: Ника, Макс, Уэйн.—?Раз… Два… Три. —?Ника сжала детонатор так, что ногти впивались ей в ладонь, большим пальцем провела по его шероховатой прорезиненной поверхности и с силой нажала на тугую красную кнопку, которая словно сопротивлялась усилиям девушки. Сначала ничего не произошло: Макс готов был нажать на педаль газа, когда услышал шум. Тихие шорохи перерастали в могучий, всепоглощающий гул, в рокот, словно лавина сходила со скал. Страна Рождества не могла просто взорваться, так как не имела привязки к конкретному месту, к конкретному сознанию. Она существовала, меняла по кусочкам мозги тех детей, которые были захвачены этим местом?— она проникала в их разум, как отрава, они видели её в кошмарах. По всей Америке несколько десятков молодых людей, парней и девушек, пропавших в разные времена?— им внушали, что они находились под гипнозом, в плену у маньяка?— садиста, педофила, или ничего не объяснили, почувствовали острое недомогание, головную боль. У троих эти симптомы были особенно болезненными?— Марта Грегорская, нынче живущая в Канаде, в общине русских эмигрантов, почувствовала запах какао и леденцов, прочно ассоцирующийся с пугающим её Рождеством, в июле, от которого упала в обморок, Чарли Конлон, носившая фамилию Байерс, ощутила сильнейшее покалывание в глазу во время вечерней смены в студенческом кафетерии, Брэд Макколи, молодой специалист по компьютерным играм, испытал на себе эпилептический припадок?— он упал на графический планшет прямо во время работы над новым проектом, коллеги оказали Брэду первую помощь. Уэйн испытал ужасающую, пронзающую боль?— в его правый глаз словно вогнали железный штырь, по его телу прошли судороги, словно взрыв произошёл в его голове, а не в пространстве снаружи, он издал тихий скулящий стон, не в силах сделать вдох Рядом с ним, до этого лежащие без движения, задрожали, задергались в припадках последние жертвы этого пустынного пространства. Они не пришли в себя, но почувствовали на себе влияние взрыва. Позже Уэйн подумал, что если бы он один ощутил взрыв, он бы умер от становки сердца. Снаружи инскейп Мэнкса коллапсировал, как чёрная дыра, исчезал сам в себе, оставляя вместо себя чёрноту, отсутствие пространства вообще. Луна стала исчезать, словно поляроидный снимок проявлялся задом наперед?— сначала начали исчезать мелкие черты лица, кратеры и складки морщин, затем лицо месяца смягчилось и разгладилось и Уэйн, будь бы у него силы поднять голову, увидел бы в ней что-то от собственного лица, а потом это небесное тело начало светлеть, пока не слилось с помехами, белым шумом?— луна испарилась бесследно. Шоссе святого Ника должно было вот-вот взорваться, Ника выбросила в окно детонатор и Макс вдавил газ до упора, унося их от оранжево-алых сполохов пламени позади них. Шоссе взорвалось красиво, как в кино, не просто испарялось?— пламя поглотило дорогу, следом пошла воздушная волна, разрушение, асфальт плавился, превращаясь в ничто. Это напоминало старый фильм ?Бесконечная история??— там тоже действовал ураган, обращающий земли Фантазии в НИЧТО, только тут это было хорошо. Ударная волна догоняла их, потталкивала машину?— Уэйн обернулся и ему на доли секунды показалось, что он увидел не горящее шоссе, а старый крытый мост, похожий на амбар. Такого ранее он не замечал. Уэйн почувствовал запах отсыревшей древесины и услышал писк летучих мышей, с другой стороны которого и осталось горящее шоссе. У Уэйна почему-то появилось ощущение, словно он терял всё. После этого его кошмары, его страдания должны были прекратиться. В его голове не осталось никаких мыслей, он впервые понял, что он дорожил своей болью, тем, что у него была своя особенность. Они попали на особую дорогу Макса и в этот момент Макс ощутил навалившуюся на него усталость, он больше всего хотел сейчас упасть на кровать?— желательно в родном доме. Он так давно там не был. Если Уэйн и Макс ощущали усталость и опустошенность, то те, кого они извлекли из Страны Рождества, расслабились?— они не просто ушли в отключку, они спали. В инскейпе Мэнкса дети не грезят, не мечтают и не видят снов. Машина Макса тоже вляла на своих пассажиров, но не как ?Фантом?, а внушала чувство безопасности, комфорта и тепла, Ника в своё время сразу поняла, что Макс не представляет опасности. Им снились восхитительные, красочные сны. Во сне Броуди Макалистер встретил своего отца, Колина, с седыми прядями в рыжих волосах?— он искал своего сына, звонил в полицию и ФБР, каждый день проверял сводки новостей на разных сайтах. Он верил, что его сына похитили, но не верил, что Броуди могли убить. Броуди подошёл к отцу со спины?— даже во сне он боялся поднять на него глаза, увидеть его реакцию, и обнял его, впервые за столько лет расплакавшись от переполнивших его чувств: в Стране Рождества он не мог плакать, не мог чувствовать душевную боль и страх. Венди Бруклайн не встретилась со своей семьёй?— она сбежала от них, зато она скучала по тёмной зелени, по сладкому пресному запаху кукурузы, ей снились качели во дворе?— старая шина, на которую она убегала, когда в доме появлялся её отчим. Позади дуба с качелями начинались поля кукурузы, в которых было легко потеряться?— и она потерялась, пропала на несколько лет из реального мира. А Брайан Коннор скучал по золотистым пляжам Калифорнии, по розовым волнам океана на рассвете, он обожал плавать по утрам и этого не хватало ему в том ужасном месте, в том снежном чистилище. И только Рекс ничего не видел в своих снах, он словно падал в пропасть, в чёрный колодец?— его в этом мире держал только метамфетамин, он заменял ему любовь, дружбу, симпатии, эмоции и дом. * * *После невероятного холода вечной зимы Страны Рождества они оказались в летнем, душном, сухом воздухе со взвесью красной пыли, на шоссе в красно-малиновых, сиреневых и желтых отблесках заката. Дорога была настоящая, не дорогой внутри мысли, но Нику поразила прямая линия трассы, уходящая вдаль единственным серым пятном?— все остальные детали этого засушливого пейзажа поражали своей яркостью. Терракотовые скалы, салатово-зеленые кусты, жёлтая взвесь пыли и песка, закатное небо было всех цветов от синего, сиреневого и багрового, до розовых и оранжевых бликов, жёлтая разметка по центру шоссе.—?Где мы? —?Ника ерзала на сидении, ей хотелось все увидеть, запомнить эту красоту. Контраст после инскейпа, основными цветами которого были белый и серый, с этим местом был поразительный.—?Техас. —?Лаконично ответил Макс.—?Как они? —?Ника обернулась и посмотрела на заднее сидение. Они спали. Всё ещё ужасно бледные, однако… Нике показалось, что заострённые черты их лиц смягчились, а в теле стало больше красок, особенно у рыжего мальчика. Он казался ей самым измученным.—?Мы сейчас в какой-нибудь мотель? —?Уэйн надеялся, что они не поедут в мотель, потому что сейчас они походили на похитителей детей. Или просто на тусовку ребят, которые сидели на тяжёлых наркотиках.—?Нет. Через два часа будем в южной части Арлингтона,?— хмыкнул и выдавил усмешку из себя Макс. Пока дорога была столь прямой, он мог снять с себя косуху и бейсболку?— у него вспотела спина от духоты. Ника и Уэйн уже избавились от верхней одежды, сейчас девушка подставила лицо тёплому ветру, попадающему в машину из окна. Ей нравился запах ветра, нравилось это место. Тут было хорошо.—?Там же песок,?— удивился Макс, украдкой поглядывая на Нику. Её волосы трепетали на ветру, а для Макса это зрелище было прекраснее всех пейзажей родного Техаса. Действительно, его футболку можно было выжимать от пота.—?Это лучше снега и вечной мерзлоты,?— возразила Ника, провожая взглядом закат.—?Тогда тебе понравится в Техасе,?— дурашливо заявил Макс. Ника повернулась к нему и обдала слегка презрительным взглядом, пока не увидела волосы Макса и запоздало отреагировала:—?У тебя тут… Седина. —?Несколько передних прядей у самого лица распавшихся по плечам и спине волос имели практически белый цвет.—?Да, чувак, у тебя причёска, как у Роуг из ?Людей X?,?— поддакнул с заднего сидения Уэйн, вытирая хлынувшую из носа кровь. Нужно было связаться с Табитой и объяснить ей, где и как они нашли четырёх пропавших ребят, которых толком даже могли не искать полицейские. Нужно было позвонить отцу и сказать, чтобы не переживал. Скоро он будет дома.