Глава 2. (1/1)

Большой и крепкий корабль лёг в дрейф и плавно покачивался на волнах Северного моря. Парнишка в большой шапке, натянутой на глаза, сидел на мешке с шерстью в самом тёмном и дальнем углу палубы. Ему крайне редко удавалось побыть наедине с собой и на суше, уж про время в море и говорить нечего. Но всё же иногда удавалось. Такой ночью, как эта, тихой и спокойной, когда почти вся команда спала. Морриган, а это была именно она, запрокинула голову к небу и тяжело вздохнула. Несколько лет назад, когда пал Донегол, а она прыгнула в бездну, уверенная в том, что разобьётся о скалы, боги сберегли её. Она выжила и несколько дней пряталась в окрестностях замка, бессильно наблюдая за тем как грабят и уничтожают её дом, её клан. Она ничего не могла сделать. Потому что была одна. Ей хотелось убить их всех. Она хотела, чтобы все эти люди умирали медленной и мучительной смертью. Она видела как головы её отца и старшего брата, а днём позже и головы её младших братьев и сестёр, были насажены на копья и выставлены на всеобщее обозрение на стенах замка. Она смотрела на них не отрываясь и медленно умирала внутри.Сутки спустя, словно очнувшись от кошмара наяву, она пешком отправилась к ближайшему поселению с пристанью. В Ирландии оставаться было нельзя. Во всяком случае пока она не найдёт союзников. Где их взять и кто они будут она не знала, но полагалась на волю богов. Большинство её соотечественников давно приняли веру христианского бога, но только не она. Морриган осталась верна вере своих предков. Хотя в тот день, когда она увидела головы членов своей семьи, насаженные на копья, она перестала верить во что-либо вообще. Аластар не настаивал на её крещении. На самом деле он и сам в тайне верил в древних богов. Ей пришлось отрезать свои длинные, рыжие, кучерявые волосы, уж очень приметными они были. Она раздобыла нужную ей одежду и прикинулась мальчиком. Её рост и худоба тут сыграли ей на руку. Оружие она замотала в плащ, вывернув его наизнанку. Иначе у людей возникли бы вопросы откуда у мальчика бродяги такое дорогое вооружение. Несколько дней провела на пристани, пока не заметила корабль, который в последствии стал её временным пристанищем. Под покровом ночи девушка пробралась на судно и спряталась. Спустя какое-то время её нашёл капитан корабля. Именно так она встретилась с Мадсом. Огромный и злобный мужчина напомнил ей Магнуса. И хоть он и орал и брызгал слюной, угрожая ей тем, что выбросит её за борт или вспорет её брюхо и скормит рыбам, отчего-то она не испытывала перед ним страха. Морриган рассказала выдуманную историю и он поверил. Или сделал вид. Она не знает. Никогда не спрашивала.С тех самых пор жизнь её стала состоять из тяжёлой работы, ранних подъёмов, постоянной качки, бурь и сражений, несильных тычков и затрещин от капитана. Но её всё устраивало. Днём она работала, притворяясь мальчиком, а ночами тихо горевала по своей утраченной семье. Понятия не имеет как ей удалось так долго скрывать от всех, что никакой она не мальчик, но была рада, что у неё получается. У Морриган не было никакого конкретного плана. Она жаждала мести, но не была глупа. Понимала, что, возможно, ждать придётся годы. И ждала. Знака. Подсказки. Пинка под зад, в конце концов. И совсем скоро её ожиданием придёт конец. Но не сейчас.Сейчас, сидя на палубе, она вслушивалась в шум волн и вспоминала отца. Снова и снова прокручивая в голове его последние слова. За все пять лет она ни на каплю не приблизилась к пониманию их сути. Она почувствовала брызги воды на лице и подняла руку, медленно стерев их. Как-то отстранено посмотрела на свои пальцы, едва различимые в лунном свете и в её голове промелькнуло ещё одно воспоминание. Незнакомый ей мужчина, стоявший в тёмном коридоре замка. Он точно был из армии врага, но помог ей бежать. Почему? Девушка раздражённо закатывает глаза. Какая разница? Он враг. И скорее всего уже мёртв. Незачем тратить время на попытки понять его поступки. Она слышит недовольное ворчание, доносящееся из каюты Мадса и невольно улыбается. Он уже стар и постоянные головные боли сводят его с ума. Единственным спасением было вино. И не абы какое, а то, которое готовят во Франкии. Все остальные вина, говорил он, просто ослиная моча. Морриган подозревала, что дело вовсе не во вкусе, а в жене того, кто это вино готовил. Мадс не был женат, не имел детей. Говорил, что это пустая трата времени. Но Морриган знала, что на самом деле он так не думает. Просто ему не повезло. Возможно, именно по этой причине он приютил её, то есть он думал, что приютил мальчика, но это не важно. Они поладили. Он относился к Мёрфи, как к никудышному сыну, а Морриган в ответ испытывала искреннюю благодарность и уважение. Потому что Мадс был хорошим человеком. С несносным нравом, но хорошим. Корабль резко качнуло и девушка повернула голову. Вдалеке ей удалось разглядеть крохотные огоньки. Должно быть то были дома рыбаков. Они не первый раз плавают этим маршрутом. Не впервой ей и путешествовать через земли Нортумбрии, Мерсии и Уэссекса. Что для неё является впервой, так это странное волнение и едва уловимый зуд под кожей. Отчего-то она подозревала, что в этот раз всё будет по-другому. Хорошо это или плохо ей предстояло узнать. А сейчас необходимо выспаться. Морриган нетерпеливо почесала макушку. Глупая шапка раздражала кожу, но снять она её не могла. Поворочалась на мягком мешке и улеглась, обратив взор к звёздному небу и подложив руку под голову. Сегодня она будет спать здесь. Девушка закрывает глаза и спустя секунду её губы растягивает тёплая улыбка. Что бы сказала старая Нэн, увидев где спит ?леди?? Морриган засыпала, лёжа на палубе корабля, несущего её в бурю, в которую совсем скоро превратится её жизнь, и испытывала тёплую грусть по человеку, которого скорее всего больше никогда не увидит.***Лорд узурпированного собственным дядей Беббанбурга плевался, испытывая негодование и раздражение. Он вышел из зала, в котором собрались олдермэны и таны Уэссекса и Мерсии, потому что больше не мог терпеть их пустую болтовню. Ещё больше он не мог терпеть напыщенных церковников. Их послушать, так каждая битва за последние, должно быть лет пятнадцать, выигранная Уэссексом была заслугой их распятого бога. Ну да, он собственноручно направлял каждый удар меча и топора саксонских воинов. Финан нашёл бы это забавным. Утред чувствует лишь злость. Он давно научился не обращать внимания на этих глупцов с их блеянием об их боге, но сегодня он необычайно раздражителен. И, выйдя в тёмный просторный внутренний двор, он испытал искреннее облегчение от того, что его верного друга сейчас не было рядом. Потому что ирландец понял бы истинную причину раздражения лорда раньше его самого и не упустил бы возможность подшутить над Утредом. Он никогда не забудет, как откровенно смеялся над ним ирландец, когда встреча Утреда с его старшим сыном после долгой разлуки не задалась. Финан любит гримасничать и строить из себя дурака, но Утред знал, что под завесой разгильдяя, повесы и любителя эля прячется острый и быстрый ум превосходного воина. Во время очередного сражения лорд часто ловил себя на мысли (когда для этого было время), что готов вечно наблюдать за тем, как бьётся его ирландец. Это мало походило на топорные удары большинства данов или заученные приёмы саксов. Это больше походило на танец. И быстрота, с которой Финан двигался, совершая ложные выпады и одурачивая противника, всегда восхищала Утреда. Мужчина усмехнулся сам себе и мысль его плавно перетекла от мастерства ирландца к абсолютному отсутствию оного у монаха. Он подумал об Осферте. Вспомнил как возмущало Финана, что он должен тратить время на обучение ?этого свиного хряща? вместо того, чтобы сделать что-нибудь стоящее. Утреду и самому не нравился Осферт в самом начале, но он всё равно принял его в ряды своих воинов в память о дяде монаха - Леофрике, который стал ему другом и которого Утред полюбил как брата. Осферт был внебрачным сыном Альфреда, но не желал тратить свою жизнь на церковную деятельность. Поэтому буквально напросился на службу к Утреду. И лорд принял его, отправил на обучение Финану и с наслаждением наблюдал как тот бесится из-за постоянных провалов паренька. Ирландец называл его ?тупицей? и ?ублюдком?, орал, но всё равно показывал как нужно драться снова и снова. А потом Осферт показал неожиданную храбрость, спрыгнув со стены и нанеся тяжелейшие раны Зигфриду в битве за Лунден. И тогда Утред понял, что не ошибся в нём. Понял, что в венах монаха течёт кровь его дяди, который был славным воином. Теперь и не скажешь, что Осферта не приняли сразу. Теперь, глядя на троицу своих самых верных людей, Утред видел связь сильнее братской. Он вспомнил как сильно испугался Финан за жизнь монаха, когда того сильно ранили в другой битве, состоявшейся много позже битвы за Лунден. Правда, выказывал он это в весьма своеобразной манере, обещая убить Осферта собственноручно, если тот откинется на тот свет. Ситрик потом долго припоминал это ирландцу.Ситрик. Ещё один бастард. Человека, которого Утред ненавидел всей своей душей. Отцом Ситрика был Кьяртан Безжалостный, обрюхативший рабыню, мать Ситрика, а несколько лет спустя скормивший её своим псам. Дан, заживо спаливший семью Рагнара, человека, ставшего Утреду отцом. Он давно мёртв, старший сын Рагнара, Рагнар младший, свершил месть, но до сих пор одно лишь упоминание об этом куске козьего дерьма заставляло кулаки лорда сжиматься. Ситрик принёс клятву верности Утреду, когда попал к нему в плен. И с тех пор мужчина ни разу не пожалел о принятом тогда решении. Мальчишка бастард превратился в красивого молодого мужчину, отважного воина и верного товарища. Эти трое были теми, с кем Утред больше всего хотел бы стоять в ?стене щитов?. Как, собственно, случалось уже ни один раз. - Почему ты ушёл? Кстати, об истинной причине раздражения Утреда. - Там слишком шумно и душно.Мужчина не повернулся к вышедшей к нему Этельфледе. Он думал, что может вести себя разумно и не был готов к буре внутри при виде неё. Этельфледа поравнялась с ним и заговорила, не поворачивая головы. - Мы соберём армию. Вместе со мной, Алдхельмом и нашими гвардейцами это будет около трёх сотен человек. Эдуард даст ещё три сотни хорошо обученных воинов. И сколько? Две сотни твоих воинов? - При этом вопросе она всё же посмотрела на него. Утред посмотрел в ответ.- Если уже всё решено, тогда зачем эта бесполезная болтовня? - Тихо спросил он. Девушка пожала плечами.- Эдуарду нужно задобрить лордов. Показать, что с их мнением считаются. - Ты не должна идти с нами в бой, ты же знаешь это. Твоё место теперь на троне Мерсии. Что случится с королевством и...с твоей дочерью, если ты погибнешь? - Всё так же тихо произнёс он. Девушка какое-то время смотрела на него, а потом перевела взгляд на улицу.- Это мой долг. Как и Эдуарда. Его ты не станешь просить остаться под защитой в Винтанкестере. Он уловил слабые нотки раздражения в её голосе. - Ну...- Озорно усмехнувшись, ответил он. - Не о нём я думаю каждую ночь, прежде чем заснуть. - Утред...- Едва слышно проговорила она, снова повернувшись к нему лицом.- Я знаю. - Улыбка осталась тёплой. - Знаю. Просто не смог удержаться. Прости. - Помолчал пару секунд, глядя ей в глаза и понимая, что есть долг. И им никуда от этого не деться. Они не принадлежат себе. - Я рад видеть тебя, моя госпожа. И рад узнать, что с тобой, твоей дочерью и Мерсией, будь она неладна, всё хорошо. - И он правда был рад. - Над нашими королевствами нависла новая угроза, Утред, не забыл? - Улыбаясь, спросила она. Он неопределённо пожал плечами. - Одним викингом больше, одним меньше. Он глупец, раз решил в это ввязаться. - Увидел непонимающий взгляд девушки. Широко улыбнулся. - Мы просто выпустим на поле боя всех церковников Уэссекса и Мерсии вместе взятых и они до смерти, до крови из ушей врага заговорят их своими кислыми речами! - Утред! - Этельфледа ткнула его кулаком в плечо и засмеялась. - С нами будет Железная леди Мерсии, моя госпожа.- Продолжил он уже без смеха, имея в виду её. Железной леди Мерсии её прозвали мерсийцы, потому что эта женщина не один раз вела свои войска в битвы и выигрывала их. Она была воином. Со стальной волей своей матери и умом своего отца.- Разве этого недостаточно для уверенности в победе? Улыбка медленно растаяла на губах Этельфледы, но она продолжала смотреть ему в глаза. Затем снова улыбнулась.- Я тоже рада тебя видеть, Утред. Коснулась ладонью его руки, а затем ушла в залу, не оглядываясь. Он проводил её взглядом. Задумался. Глубоко вдохнул прохладный ночной воздух и медленно выдохнул. И почувствовал это. Волнение перед битвой, что им предстоит. Разве может быть что-то лучше этого?***Лес не сильно густой, но найти хорошее место для лагеря не так то просто. Ярл Хакон особо не переживал из-за тесноты, он тут ненадолго. Как только они разгромят саксов, захватят их земли и заберут их богатства, он уберётся отсюда. А может решит осесть. Кто знает? Иногда Хакону кажется, что они все проживают бессмысленную жизнь, ведь в итоге они все умрут и все их строения и то, чем они так дорожили, уйдёт в бездну. Вот он умрёт, ещё несколько поколений будут воспитать его в песнях, а затем забудут и память о нем будут уничтожена, как будто он и не жил на этой земле вовсе. Есть определённый люди, которые войдут в историю на века, о них будут сохранены записи, но время все равно их уничтожить однажды и что дальше? Дальше будут помнить кого-то другого, но уже не их.Ярла прервал тихий голос, шептавший что-то непонятное на незнакомом ему языке. Девчонка из Франкии, она все время что-то нашёптывает себе под нос. Хакон ухмыльнулся и прошёл мимо по узкому проходу между палатками, даже не пытаясь понять о чем она шепчет.У неё закрытые глаза, бледная кожа с синяками под глазами и впалые щеки. Последние месяц она жила в Аду, по крайней мере ей так казалось. Она почти ничего не ела, да и кормили слишком скудно, единственное что её спасало – это песня матери. Всё время повторяя её как заклинание, Аделаида отрешилась от всех мыслей и теперь больше напоминала обезумевшую, грязную рабыню, чем леди из Франкии. Никто даже не мог представить насколько она истощена и опустошена внутри. Она слегка приподнимает тяжёлые веки и первое что видит, это траву под своими ногами. Её слишком мало, ведь тут почти нет солнечного света, а вся земля укрыта сухими листьями и иголками от елей. Но все же та трава, что растёт кажется ей слишком зелёной, цвет слишком насыщенный и слишком тёмный. Ей захотелось прикасаться к редким травам, но она отвела взгляд, стараясь не думать о чем-то, что будет отвлекать её от нынешнего положения.- Ну что леди, устроим бал возле костра? – Уже немного пьяный мужчина даже не подозревает, что она прекрасно понимает язык, на котором он говорит. С самого начала Аделаида решила, что это будет её маленьким секретом и возможно, однажды она услышит что-то полезное. Она старалась запомнить всю важную информацию, но их игры с ней заставляли её забыть все, что она узнала и пытаться защитить себя.- Возле костра балы не устраивают, дубина. – Обратился к нему другой мужчина с невероятно густой бородой, что закрывала практически всю его грудь, а волосы, безобразно заплетённые в косы, напоминавшие больше канат, чем волосы, уложены назад.- Плевать, все равно потанцуем. – Говорит тот, кого назвали дубиной и дёргает слишком грубо Аделаиду за руку и та с визгом падает с бревна, на котором сидела и упирается локтями в серую землю.Она хотела бы плакать, но слез не было, хотела бы бояться, но все страхи довольно ушли, хотела бы верить, что скоро придёт спасение, но вера давно себя исчерпал, а пополнить ресурсы было неоткуда. Мужчины и женщины, что собрались вокруг, начали смеяться так громко, как только могли, как будто это самое смешное что они видели в своей жизни. Мужчина с густой бородой и непонятной причёской немного подцепить её ногой, переворачивая на спину. Он сделал это так легко, как будто это очередной трюк с мечом или топором. Аделаида смотрела куда-то вверх, наслаждаясь зеленью деревьев, редкими лучами солнца и пением птиц. Она отрешилась от всего и слышала только их, весь смех померк в другой реальности, а здесь, с ней, остались только шум деревьев и пение птиц. Её отвлекает резкое ощущение тяжести и неприятный запах. Аделаида приглядывается и понимает, что один из мужчин на ней и его дыхание остаётся на её и без того измученной коже. Мужчина дразнит её, лапает и немного задирает подол платья. Аделаида знает что он ничего ей не сделает, но все равно инстинктивно поднимает руки и пытается оттолкнуть его. Конечно это бесполезно, он продолжает дразнить её. - Хватит. – Хакон все это время спокойно наблюдал за происходящим и за своими людьми, он всегда вмешивается только когда его люди переходят рамки допустимого. Мужчина поднимает голову и смотрит на своего ярла.- Почему нам нельзя развлекаться с ней? – Раздражённо спрашивает мужчина. - Прости, Эрил, но она слишком цена для этого. – Спокойной отвечает Хакон. - Мне плевать, я буду делать с ней все, что захочу. Аделаида слышала звук стали, а после тот самый Эрил застыл, ведь к его горлу ярл приставишь меч. - Нет, не будешь. – Эрил, смотря на ярла испепеляющим взглядом, все же поднялся и пошёл в сторону своей палатки. Хакон вернул меч в ножны и не извиняясь за поведение своих людей, пошёл в сторону костра, где уже дожаривалось мясо. Аделаида медленно поднялась с земли, думая о том, что хочет, чтобы все это закончилось как можно скорей. Она слишком устала, чтобы жить. ***Утред снимает ремень с ножнами и передаёт оружие Стеапе. Достаёт сакс, короткий меч, подходящий для битвы в ?стене щитов?, и отдаёт его тоже. Во дворце носить оружие имеет право только личная стража короля. Лорд не против. Давно привык. - Скоро повоюем, господин. - Довольно ухмыляясь говорит Стеапа Утреду, шагая вместе с ним по коридорам.- Да, только сначала все важные мужи Уэссекса почешут языками. - Недовольно бурчит мужчина и подавляет раздраженный вздох. Он уже должен был быть на пути в Коккхэм, его поместье, для того, чтобы начать собирать своих людей. И ему не терпелось сделать это как можно быстрее. Ведь чем раньше он разберётся с просьбой Эдуарда, тем быстрее начнёт осуществлять планы по возврату Беббанбурга. Но король захотел провести ещё одну встречу. Только с Утредом. И лорд подозревал, что речь пойдёт совсем не о предстоящей битве.Ему было около десяти, когда три драккара данов вторглись в земли его отца, разбили его людей и забрали Утреда с собой. Его отец погиб в битве при Эофервике, а мерзкий ублюдок, являющийся его дядей, захватил неприступную крепость и с тех пор называет себя лордом Беббанбурга. Хотя законный владелец он, Утред. На протяжении всей его жизни его дядя пытался его убить. С годами, людей, желавших смерти Утреда, только прибавлялось. К счастью, его окружали и те, кому он мог доверять. И одним из таких людей был Стеапа. Здоровенный детина, на голову выше Утреда, хотя сам Утред был выше большинства мужчин. Стеапа внушал ужас одним своим видом. Но при этом имел доброе сердце и был способен к состраданию. Он был преданным и являлся одним из лучших воинов. Родился рабом, но смог дослужиться до командира королевской армии. - Это ненадолго, господин. - Миролюбиво произнёс верзила. Утред улыбнулся как можно более искренне, но попытка провалилась. Они остановились перед дверьми, ведущими в помещение, служившее кабинетом для короля. Стеапа открыл их, но сам заходить не стал. Беседа предстояла личная. Лорд прошёл в просторное помещение. Ставни окон были закрыты и почти не пропускали свет восходящего солнца. Горела только треть свечей и большая часть кабинета тонула в сумраке. Эдуард стоял спиной к нему, заложив руки за спину.- Господин король. - Поприветствовал его лорд. Эдуард повернулся.- Господин Утред. - Медленный кивок головы. - Прошу прощения, за то, что задерживаю вас, но вчера мне не удалось обсудить с вами ещё один вопрос. - Лорд молчал, предоставив королю самому решать в какое русло уйдёт разговор.- Мой сын...Этельстан, где он? - Мальчик в порядке. Я оставил его под присмотром в монастыре. Прежде чем поехать в Коккхэм, я заеду туда. Заберу его. Эдуард помолчал какое-то время. Этельстан был его старшим сыном, но дед мальчика, Альфред, и лорд Этельхельм, тесть Эдуарда, постарались сделать всё, чтобы сомнений в том, что Этельстан не законный наследник престола, не было. Хотя сомнений было масса. Эдуард утверждает, что брак с матерью Этельстана, умершей во время родов, был законным. Следовательно, мальчик имел больше прав на трон, чем все следующие дети Эдуарда. Утред не знает как, но Эдуарда убедили отказаться от этого упрямства. И тогда он вверил жизнь и воспитание сына Утреду. Хотя лорд не горел желанием становиться нянькой. К счастью, ему пока и не нужно было, ведь малец ни на шаг не отходил от Финана. И тот, к удивлению Утреда, был совсем не против. Прошло некоторое время, и теперь лорд всей душой, как и ирландец, привязался к тихому и вдумчивому семилетнему мальчику. И понимал, что сделает всё возможное ради его защиты. А защищать его было от кого. Ведь Этельстан был огромной помехой для Этельхельма, который хотел, чтобы на трон после смерти Эдуарда сел его внук. И у него были возможности добраться до Этельстана. Да такие, о которых другие и не мечтали. Потому что Этельхельм был самым могущественным лордом Уэссекса. После короля, разумеется. - Я рад слышать, что он в полном порядке. - Смущённо проговорил король. - И...не знаю, как отблагодарить тебя за то, что хранишь его.- В этом нет необходимости, господин король. - Бодро заявил Утред. Хотя отблагодарить было чем. Начиная от людей, для взятия Беббанбурга и заканчивая деньгами, которые лорд мог использовать для того, чтобы нанять тех самых людей, если король не хотел рисковать своей армией. Всего этого он, конечно, не сказал. Эдуард всё прекрасно знал и без его слов. - Твои люди уже готовы к отъезду? - Снова задал вопрос король, будто не зная, что ещё можно сказать и желая как можно быстрее закончить эту встречу. Ведь он узнал всё, что хотел. Лорд просто кивнул в ответ. Король неловко улыбнулся. - Хорошо. Тогда доброй дороги тебе и твоим людям. - Господин король.Утред слегка поклонился, развернулся и пошёл прочь из кабинета, из дворца, к чёрту из Винтанкестера. Он довольно быстро разыскал своих людей. Молча подошёл к лошади и вскочил в седло.- О, да кто-то не в настроении. - Жизнерадостно проговорил Финан. - Да. Потому что ещё немного и меня начнёт тошнить от этого места. - Зло ответил Утред. - Поехали! - Тронул бока своего коня и во главе небольшого отряда двинулся прочь из города. - Ну наконец-то, а то я себе уже всю задницу отсидел без дела! - Широко улыбаясь, воскликнул ирландец. Скосил глаза на Ситрика и Осферта. Один покачал головой, не одобряя подначки Финана, а второй с осуждением сжал губы. Их лорд не в настроении и в такие моменты они предпочитают не высовываться. Все, но только не Финан. - Эй, господин! А заварушка намечается знатная, да? Утред кивнул. Финан вместо ответа громко пропел куплет из одной из своих ирландских песен, перевод которой никто из них не знал, но лорд внезапно громко захохотал. Потому что он то знал, о чём поёт его друг.