Глава 15 (1/1)

- Можешь прекратить жмуриться, русалочка, — прозвучал голос Грелля Сатклиффа, и мне показалось, что он эхом отозвался у меня в голове. Я пошевелила руками и ногами. Создавалось ощущение, что они сделаны из желе и мне не принадлежат. Наверное, путешествия в Библиотеки шинигами не предназначены для простых людей. И только убедившись в том, что конечности всё же слушаются меня, пусть и несколько заторможено, я осмелилась открыть глаза.И потеряла дар речи.Тяжело описать всё то величие, которое обрушилось на меня в тот момент, когда я распахнула глаза. Так, наверное, чувствует себя муравей, когда видит подошвы наших ботинок. Я впервые отчетливо поняла, что жизнь моя не имеет никакой цены, что я всего лишь одна из многих, одна из людей, которые, пожалуй, мало чем отличаются от муравьёв.Библиотека была огромна. Пожалуй, даже бесконечна. От неё веяло такой древностью, что было трудно дышать. Чудилось, что с каждым глотком воздуха ты вливаешь в себя частички средневековья, античности, доисторической эпохи. Чудилось, что воздух прикасается к тебе прохладными незримыми пальцами, забирается в волосы и холодит затылок. Потолка не было видно, и он даже не угадывался за пеленой мягкого белого света, в сумраке помещения отливающего нежно-голубым. Огромные колонны, которые нельзя было охватить руками, уходили вдаль и, скорее всего, нигде не кончались. А внизу, прямо за синеватыми периллами, у которых я стояла, боясь даже шевельнуться, разверзалась пропасть. Бездна, заполненная клубящимся зеленоватым туманом, поглощающая все звуки. Упади в неё – кто знает, сколько ты будешь падать? Несколько секунд? Минут? А может года и столетья, это же бездна. У неё нет дна.Библиотека показалась мне живой. Она была как исполинский зверь, что свернулся где-то вне времени и пространства, и теперь спит глубоким сном. Ни шевелясь, ни дыша… Настоящее, прошлое, будущее – всё сплелось в ней в одно, всё было Библиотекой.- Нравится? — довольно поинтересовался Грелль, и эхо от его голоса упало в пропасть, там и затерявшись. Я только кивнула, — Это предпоследний этаж, но так как у нас вечная стройка, то ему ещё не долго осталось красоваться под этим названием…- А сколько тут всего этажей? – тихо спросила я.- М-м-м, не помню. Какая разница?— лениво зевнул шинигами, — Лучший способ узнать – самому пересчитать. Можешь прыгнуть, рыбка моя, мы твой подвиг не забудем, обещаю. Только не забудь потом прислать нам подробный отчет. И чтобы все циферки на месте!Я поморщилась и обернулась, ища Себастьяна. Он стоял прямо за моим левым плечом, как всегда. Высокий, черный, бледный.- Может быть, начнем поиски? – спросил он у меня,— Стоит поспешить. Насколько я помню, шинигами никогда не были образцами благожелательности и гостеприимства.- О, Себас-тян, а как же я? – обиженно выпятил губы Грелль. Демон его проигнорировал.- Да, ты прав, — сказала я, и поправила воротник дубленки, — Но тут так много книг… Это ведь в них хранятся воспоминания?Книг и вправду было огромное количество. Высоченные стеллажи с десятками полок уходили вглубь и вдаль здания, напоминая замысловатый лабиринт. И я ещё жаловалась на наши семейные шкафы!Грелль весело захихикал:- Именно в них. Но, лапочка, главное знать, где искать! Я переместил нас точно в тот отдел, где хранятся воспоминания людей, что носят эту грубую фамилию ?Судермаан?! Нужно всего лишь немножко пройтись. Ах, получится просто незабываемая романтическая прогулка! – воскликнул он, на этот раз, обращаясь к Себастьяну, — Только представь: я, ты, книги и больше никого!Кажется, я попала под категорию ?никто?.Я ощутила злость. Страшно захотелось чем-нибудь стукнуть этого сумасшедшего шинигами в облегающих блестящих штанах. Чем-то очень тяжелым. Однако природная вежливость принудила вместо этого просто громко откашляться, привлекая внимание:- А как насчет фамилии Лиепа?- А что с ней? – удивленно моргнул Грелль, на секунду прекращая скакать вокруг Себастьяна.- Это фамилия моих родителей. Я хочу найти их. Если они тут, конечно, есть, — пояснила я, всем сердцем желая, чтобы их здесь не было.- Лиепа, говоришь? – пригладил синие волосы шинигами, — Буква ?Л? у нас на три пролёта ниже.Я задумалась и приложила пальцы к вискам. Под ними слабо билась какая-то жилка. Думай, Ария, думай… Нельзя проводить здесь слишком много времени. Но разве возможно сделать всё быстро в таком месте, где один этаж длиною в половину Риги? Бесспорно, нам необходимо разделиться. Грелль знает, куда он положил воспоминания Судермаана, значит, он этим и займется. Но нужен кто-то, кто сумеет его контролировать. Я? Смешна даже сама мысль об этом. Придется послать с ним Себастьяна. Я же буду искать воспоминания родителей.- Себастьян, вы с Греллем найдете воспоминания Судермаана, а я – папы с мамой, – сказала я, решительно отнимая руки от лица, — Просто покажи мне направление, шинигами.- Извините, госпожа, но я считаю это неразумным, — внезапно вмешался Себастьян. Его брови сдвинулись в одну четкую линию, — вы не должны оставаться одной в незнакомом месте, особенно в таком, как библиотека Богов Смерти.Конечно, он был прав. И я сама этого не хотела, но порой приходится жертвовать некоторыми вещами ради других, более важных.

- Всё хорошо, Себастьян, — улыбнулась я, — Это будет быстро, я думаю. Когда вы закончите с Судермааном, присоединяйтесь ко мне.Лицо демона не выразило ничего хорошего, но он промолчал. О чем он думал? Беспокоился ли обо мне, или же это ничто иное, как простая необходимость, вынужденное подчинение? Я бы многое отдала, чтобы узнать.Зато Грелль пришел в отличное расположение духа. Идея прогуляться вместе с Себастьяном без лишних свидетелей его очень вдохновила:- Русалочка, всё очень просто! Находишь стеллаж под номером 817/94AD, и идешь вдоль него, пока не упрешься в фамилию Лиепа! На корешках книг написаны имена, и даты жизни и смерти. Главное – не перепутай своих мамочку и папочку с их тёзками.- А если человек ещё жив, то книги с его воспоминаниями там не будет?- Будет, но вместо даты смерти будет стоять многоточие.- Всё ясно, — кивнула я, — Думаю, справлюсь. Себастьян, ты сможешь спустить меня на три этажа вниз?Демон кивнул, не говоря ни слова, подошел ближе и аккуратно поднял меня на руки. Когда он встал на перилла, отделявшие нас от пропасти, мне стало очень нехорошо.- Слушай, а может… — ?а может тут есть лифт? хотела спросить я, но Себастьян шагнул вниз, и воздух бешено засвистел в ушах. Хрипло вскрикнув, я уткнулась носом в воротник его пальто и попыталась сделаться меньше. Два раза нас словно подкинуло, а затем я почувствовала, что стою на твердой поверхности.- Мы на месте, – сообщил Себастьян, и разжал мои пальцы, которыми я вцепилась в его рукава.- Спасибо, – отчего-то смущаясь, тихо сказала я.Демон вздохнул, словно сожалея о чём-то:- Госпожа, когда вы говорите, что всё будет хорошо – вы сами в это верите?Такого вопроса я не ожидала:- Конечно, — ответила я удивленно, — Иначе зачем бы я это говорила?По его губам пробежала печальная улыбка, а затем Себастьян совершил немыслимую вещь. Сняв кожаную перчатку с левой руки, он прикоснулся к моей щеке и почти ласково провел по ней пальцами. Я забыла, что нужно дышать. Живот сжался от щемящей боли, а вниз по шее прокатилась волна безумного удовольствия. Там где его пальцы касались щеки, кожа почти раскалялась.Что он со мной делает? ?Его глаза – подземные озера…? — вспомнилась внезапно строчка стихотворения Гумилёва… Голова пылала, словно охваченная огнём. Меня разорвало на две части. Я захотела сорваться с места и убежать так быстро, как только умела, чтобы не видеть его лица, его глаз, его волос, всего его! И в то же время я безумно, слепо желала одного – сделать один маленький шажок вперед. ?Его уста – пурпуровая рана…?… Один шаг… Просто сделай шаг… ?И руки — бледный мрамор полнолуний?… Распахни объятья…

Себастьян отстранился, и я едва не рассыпалась на куски от облегчения. Голова кружилась, словно я надышалась сладким ядом, а руки и ноги стали ватным, будто я только что пробежала несколько километров. Сердце неровно колотилось о грудь, разгоняя по жилам кипящую кровь. Мысли путались.- Если я буду нужен – вы знаете, что делать, — шепнул Себастьян, и словно черная птица взлетел наверх, к поджидавшему его шинигами.На подкашивающихся ногах я доковыляла до ближайшей колонны и обняла её, поочерёдно прижимая к ней то лоб, то щеки. Мрамор был холодным, и дарил кратковременное облегчение.Что со мной было? Я схожу с ума? Я глухо застонала, сжимая напряжённые пальцы. Ногти скользнули по гладкой поверхности, не причинив колонне никакого вреда. Себастьян просто дотронулся до меня, любой это может, я не статуя. Да, ты конечно права, но не от любых прикосновений тебе начинает казаться, что мир вертится как в карусели – возразило что-то внутри меня. Не каждая пара глаз заставляет тебя замирать от ощущения какой-то тайны, которая вот-вот перед тобой откроется. Не всеми лицами в мире ты готова любоваться с рассвета до заката. Не от лю…Хватит!! Я зажмурилась. Всё в порядке. Ничего не произошло, ничего не произошло, ничего не произошло…?Ария, у тебя есть поразительный дар создавать красивые иллюзии и прятаться за ними от жизни?, — когда-то сказала мне мама.Что ж, самое время его применить. Решив, что я уже достаточно восстановила душевное равновесие для того, чтобы трезво размышлять, я оторвалась от колонны и медленно двинулась вглубь стеллажей. Случайность, или расчетливость Себастьяна, но я оказалась как раз напротив стеллажа под номером 817/94AD. Он тянулся в длину примерно на двести метров и был высотой в три человеческих роста. Подумав, я сняла очки. Надоело. Здесь не от кого скрываться.?Ликреггер, Лифенов, Личутин, Линдсей, Линг, Ливермор? — медленно сменялись фамилии на корешках одинаковых, красно-бурых книг. Сделав пару шагов, я снова и снова подолгу задерживалась, не желая пропустить ни единой фамилии. Почти все даты жизни были в пределах от 1950 до текущего года. Нижние этажи, скорее всего, служили для хранения ещё более старых воспоминаний. Вскоре взгляд замылился. Золотистые буквы начали коварно сплетаться в вензеля, годы жизни – в забавные завитушки. Я устало прислонилась к шкафу и протерла глаза. Проморгавшись, я констатировала, что эффект пусть и слабый, но есть. Поиски можно было продолжать.Однако оказалось, что с периферическим зрением у меня проблемы. Я споткнулась на ровном месте, нога заплелась за ногу, и, не удержавшись в положении равновесия, я пребольно свалилась на каменный пол, уткнувшись носом в книги.- О-о-ох, — жалобно простонала я, — О-ох, как же глупо вышло!Но на самом деле вышло не глупо. Это была самая большая удача в моей жизни.Прямо перед моим носом тускло поблескивала надпись, выведенная золотыми буквами: ?Лиепа (Скрылёва) Анна, 16.12.1972-…?.

Моя мама! Жива!! Я выхватила книгу с силой, которой сама от себя не ожидала, и впилась глазами в такое простое, такое важное многоточие, сосредоточившее в себе всю жизнь моей мамы.- Я была права, — мешая слезы со смехом, проговорила я, — Я была права, сердце не солгало.Где-то рядом должна была быть книга, содержащая в себе воспоминания моего папы. Я окинула взглядом близлежащее пространство. Она нашлась через две книги от того места, где хранились воспоминания моей мамы. ?Лиепа Андрис, 17.03.1967-…?.Тоже живой! Сердце у меня едва ли не пело, я почувствовала такую волну безграничной радости, какой не ощущала уже очень, очень давно. По лицу непрерывным ручьем стекали слёзы, но в душе распускались солнечные цветы. Только в такие минуты понимаешь истинную безграничность любви, вечность благодарности, только в такие минуты стоит по-настоящему жить! Тепло, что дарили мне родители все эти годы никуда не исчезло, я не растеряла его, не разменяла, не выпустила на ветер – я ещё умею любить! Я ещё живу!Вытерев слёзы тыльной стороной ладони, я попыталась открыть книгу воспоминаний мамы. Но неудачно: сколько бы раз я не пыталась, толстая кожаная обложка не поддалась ни на миллиметр. Она держалась так крепко, словно приросла к остальным страницам. С папиной книгой вышло (вернее не вышло) точно так же.- Ну, давай же, — сквозь сжатые зубы выдавила я, дергая упрямый уголок обложки, — Мне позарез нужно знать, что с тобой. Открывайся!- Зря стараешься, — внезапно прокатился вдоль стеллажей звонкий голос, — Открыть книгу может только шинигами, или человек, чьи воспоминания она содержит.***Я повернулась на звук так быстро, что только чудом не сломала себе шею. Недалеко от меня стоял молодой парень, на вид даже младше Грелля. Одной рукой он небрежно упирался в шкаф, другой взлохмачивал светлые вьющиеся волосы. Линзы очков в овальной оправе мягко поблескивали. Встреть я его при каких-нибудь других обстоятельствах, я бы обязательно спутала его с начинающим голливудским актером, настолько белозубой была его улыбка:- Рональд Нокс, шинигами, — представился он, шутливо отсалютовав мне.- Ария Лиепа, человек, — растерянно и, наверное, с очень глупым видом, ответила я.- Итак, Ария… Можно я буду звать тебя так, а то по фамилии как-то скучно? – спросил он, извлекая откуда-то бумажную папку. Список смерти, или что-то новенькое?- Можно, — осторожно ответила я.- Сейчас, если следовать уставу, я должен зачитать тебе всё, в чём ты обвиняешься, а так же сообщить права… Но это та-а-ак утомительно, — он скорчил забавную рожицу, — Может покороче?- Давай покороче, — согласилась я, поднимаясь на ноги.Этот парень нравился мне ещё меньше Грелля, даже несмотря на всю милость и ?пушистость? его облика. Потому что всегда лучше тот шинигами, с которым ты знакома, даже если он синий и гей.- Ты незаконно проникла в Библиотеку Шинигами, прикоснулась к воспоминаниям людей, и, воспользовавшись случаем, решила открыть их. Это запрещено, — объяснял Рональд, загибая пальцы, — Кроме того, ты привела с собой демона, что является страшным оскорблением наших устоев и традиций. Ты как-то можешь это объяснить?Я решила потянуть время, хотя, наверное, нужно было начинать бежать прямо сейчас:- Видишь ли, Рональд… — я запнулась, не зная, как правильно к нему обратиться. Заметив мою заминку, парень пришел ко мне на помощь.- Так и зови, мне это больше нравится.Я нервно улыбнулась:- Сейчас я всё объясню. Во-первых, я не сама проникла сюда. Меня провел ваш… сотрудник, который не сказал, что это запрещено. Во-вторых, я опять же не знала, что нельзя трогать воспоминания. Но, откровенно говоря, мне не нужны все эти вспоминания. Я пришла только ради двух. А в-третьих, я не привела с собой демона. Это он всегда ходит за мной.Кажется, мои слова не произвели на него никакого впечатления:- Слышала когда-нибудь о том, что незнание закона не избавляет от ответственности? – весело улыбнувшись, поинтересовался парень, — Так вот, это не мы придумали. Это люди.В животе у меня что-то печально всхлипнуло и свернулось клубочком от страха. Я инстинктивно сделала малюсенький шажок назад:- Так… что будешь делать? – старательно натягивая голос на отметку ?я ни капли не боюсь тебя?, спросила я, — Арестовывать меня?- Таков приказ сверху, – пожал плечами парень, словно извиняясь, — Сдаешься?- М-м-м, — промычала я, обдумывая варианты, — А если я натравлю на тебя демона?Это было совсем не в моём духе, но отчаяние порой толкает нас на совершенно немыслимые поступки.- Маловероятно, — ответил Рональд, производя какие-то хитрые манипуляции со своими руками. Казалось, он пытается вытащить что-то из воздуха, как фокусник – кролика из шляпы, — Маловероятно, потому что твоим демоном занят один из наших лучших специалистов.И как бы в подтверждение его слов, наверху раздался страшный грохот. Я механически вскинула голову к потолку, будто надеялась разглядеть что-то сквозь три этажа. Звук был такой, будто обвалилось сразу несколько книжных шкафов, весящих под тонну. Поразительно, что библиотека не содрогнулась.Себастьян, мелькнула в голове паническая мысль. Себастьян, что с ним? Один из лучших специалистов – это как? Тот, у кого на счету больше всего смертей? Сможет ли демон справиться с шинигами, сможет ли победить? Сердце сжало ледяной рукой страха.От размышлений о Себастьяне меня отвлек странный, гудящий звук. Как будто рядом висела огромная стая ос-убийц, готовящих нападение. Однако где-то я его уже точно слышала. Летом, кажется... Переведя взгляд на Рональда, я обомлела.Газонокосилка!Как бы глупо это не звучало, но это было правдой. Небольшая, выкрашенная в красный с золотом цвет, с выдающимся вперёд рядом острых зубьев, она грозно рычала и фыркала, как разъярённый механический зверь. Она напомнила мне росомаху – зверя небольшого, но крайне свирепого, который не боится убить даже самца-оленя.- Нравится? – перекрикивая рычанье, спросил у меня Рональд, — Это моя коса смерти, слыхала о них? Откровенно говоря, мне совсем не хочется прибегать к таким жёстким мерам, но ты меня вынуждаешь. Может, всё-таки сдашься?Сдаться? И что потом будет? Меня упекут в тюрьму для шинигами?Я схватила книги воспоминаний мамы и папы и торопливо запихнула их обратно на полку:- Что это ты делаешь? – поинтересовался парень, вцепляясь в ручку газонокосилки поудобнее, — Расслабься, уже поздно суетиться. Я, так или иначе, тебя арестую, хотя девчонки из секретариата будут недовольны… Они, понимаешь ли, феминистки, и вовсю теперь проталкивают законопроекты о правах женщин… Ну, ты меня понимаешь? Им не понравится, что я охотился на тебя с косой смерти.- Ах, меня это так трогает, — нервно съязвила я, освобождаясь от питоньей хватки шарфа и стремительно расстегивая молнию у дублёнки, — Но понимаешь, у меня куча незаконченных дел там, на Земле. Арест в мои планы на ближайшие полгода никак не входит.- Тогда пришла пора их менять, — широко улыбнулся Рональд и немного присел, смещая центр тяжести книзу. Себастьян как-то рассказал, что так делают опытные бойцы перед боем.

А у меня никакого опыта не было, поэтому я поступила так, как подсказывало шестое чувство. Рывком сдернув с себя дубленку, а размахнулась, и со всей силы зашвырнула её в косу смерти Рональда Нокса. А затем развернулась, и бросилась бежать. Черт с ней, с дубленкой, жизнь важнее!Газонокосилка яростно взревела, и я поняла, что с дубленкой можно прощаться навеки. Скорее всего, её разорвало в клочья. Как бы меня не разорвало в клочья, мелькнула в голове невесёлая мысль. Я наклонилась вперед, чтобы уменьшить сопротивление воздуха, и ускорилась. Ах, почему этот шкаф такой бесконечно длинный?! Не свернуть ни вправо, ни влево, только вперед, как крыса в лабиринте.Рычание за моей спиной приближалось с каждой секундой. Оглянувшись через плечо, я увидела, как Рональд легко, и почти так же изящно, как и Себастьян, бежит за мной след в след. Сберегая силы, я никак не стала проявлять свои эмоции, только закусила нижнюю губу. Книги по обе стороны от меня смазывались в одну длинную, непрерывную, красную полосу с изредка мелькающими золотистыми вкраплениями. Руки и ноги двигались уже механически, но ощущение загнанности всё нарастало.Развилка! Неужели этот шкаф вот-вот кончится?! Я бросилась туда с удвоенной силой, но ноги поскользнулись на гладком мраморе. Не успев и глазом моргнуть, я поняла, что скольжу по полу на левом боку. Рядом, прямо над самым ухом, пронеслось отвратительное жужжание, и я поняла, что моё неловкое падение спасло мне жизнь – Рональд Нокс пронёсся мимо.Кратковременное облегчение заполонило меня подобно воздуху в шарике, руки и ноги расслабились. Дура, вставай, заорало нечто внутреннего голоса, а возможно и я сама. Это же только временно!!Уперевшись трясущимися руками о шкаф, мне удалось подняться. Куда бежать дальше? Рональд уже разворачивался в проходе, в глазах у него плескалось какое-то безумное веселье, отчего он стал похожим на Грелля. Может направо? Но там ничего, кроме шкафов не разглядеть. Налево? Там пропасть, разделяющая две половины Библиотеки.- Хэй, не устала? Может, передохнешь? – задорно поинтересовался юноша, выставляя перед собой газонокосилку.- Нет, ни капли, — тяжело дыша, ответила я и вынула одну книгу с полки, — ?Луварев Геннадий, 1954 — наши дни?. Что ж, мне действительно очень жаль, но не думаю, что ему это повредит.И я с силой швырнула книгу в подрагивающие от нетерпения зубья газонокосилки. Лицо Рональда вытянулось.Что было дальше – меня не слишком интересовало. Я бросилась налево, стартовав на первой космической. Но судя по негодующим воплям парня и рёву газонокосилки, книжку постигла участь моей дубленки. Однако мне понравилась идея. Продолжая бежать, я скинула ещё пару книг с воспоминаниями на пол. Пусть собирает их, возможно, мне за это время удастся отбежать ещё дальше.

Наверху что-то снова прогрохотало, но обдумывать это не было времени.Пробежав пару десятков метров, я свернула направо, в очередной лабиринт из стеллажей. Во мне теплилась надежда, что я, возможно, смогу оторваться от этого шинигами. Надежда слабая, но всё же лучше, чем ничего.Сердце трепыхалось в груди, как у кролика, а дыхание со свистом вырывалось из пересохшего горла. Как жаль, что я такая никудышная спортсменка! Рев газонокосилки неожиданно послышался совсем близко. Обернувшись, я не сумела сдержать стона: Рональд нагонял меня. Лицо его было очень сердитым. Кажется, моя хитрость с книгами ему крайне не понравилась.Быстрее, быстрее, быстрее! Как заставить себя ускориться; разве человек может сравниться по силе с шинигами?С каждым шагом ноги словно свинцом наливались, в лёгких уже давно полыхал пожар. Долго такого бешеного бега я не выдержу, а у этого парня усталости ни в одном глазу.Коридор из шкафов, наконец, кончился, и я снова повернула налево. Расстояние между мною и Рональдом сократилось до каких-то пары метров. Ещё чуть-чуть – и он меня нагонит. О том, что случится, если это произойдет, мне и думать не хотелось.По всей видимости, Грелль не лгал, когда говорил, что у них вечная стройка. Место, куда я неслась, было ограждено строительными сетками и лесами, но мне не составило особого труда пролезть под ними. Было слышно, как позади газонокосилка в ярости расщепляет дерево, чтобы пробиться ко мне. Задыхаясь, я огляделась и поняла, что загнала себя в ловушку. Бежать было ровным счетом некуда. За толстыми сетками я не рассмотрела, что все проходы заколочены или заставлены огромными блоками голубоватого мрамора. Или не все…?Газонокосилка с ревом прогрызла себе путь ко мне. Деревянные щепки брызнули во все стороны, и пара из них расцарапала мне щёки. Отмахнувшись, я панически бросила взгляд на пропасть. Я схожу с ума, но ведь другого выхода нет?Через бездну пролегал тоненький деревянный мостик, шириной не больше полуметра. Скорее всего, через него должна была осуществляться доставка стройматериалов с одной половины Библиотеки на другую, но пока что мостик не имел ни поручней, ни перилл, в общем — ничего такого, чтобы по нему можно было безбоязненно ходить. Голые доски. Наверное, строители просто не успели его закончить. Перебежать по нему сейчас – значит обречь себя на верную гибель.К несчастью, сложившиеся обстоятельства просто не давали иного пути. Рональд прыгнул на меня с газонокосилкой наперевес. Я увернулась, а затем, не позволяя себе колебаться, бросилась к мостику.Да, я действительно сошла с ума.***Доски прогнулись и жалобно запели, когда я сделала первый шаг. Сердце ёкнуло.?Ой, что сейчас будет, ой, что сейчас будет?, — вертелась в голове паническая мысль, как заезженная пластинка в граммофоне.Бездна была ужасна. Я ощущала кожей, как из неё поднимаются темные, ледяные щупальца мрака, и как они медленно, но верно тянутся ко мне. Схватить, сжать, утащить, сбросить вниз...

Мостик оказался ещё более неустойчивым, чем я предполагала до этого. Он прогибался под каждым моим шагом так, что мне казалось, будто я иду по ненатянутому канату. Каждый раз, отрывая ногу от его поверхности, я прощалась с жизнью.?Как там было? Не смотреть вниз?? — вспоминала я, не в силах оторвать взора от клубящегося тумана внизу, — ?И куда тогда смотреть??Руки дрожали, а ноги снова оказались сделанными из студня. Путь до той стороны казался бесконечным.?Если я сейчас упаду – то умру. Если я умру – так никогда и не узнаю, что случилось с родителями, и кто убил Судермаана?, — пыталась размышлять я, чтобы отвлечься от страха, — ?Нет, я мыслю не в том направлении… Давай по-другому…?Ещё один шаг, и мостик шатнулся. Доски отчаянно заскрипели, словно моля о пощаде.Дыхание перехватило, а по жилам словно ледяной ток пустили. Я наклонилась вперёд, чтобы не упасть, и замахала руками. Пропасть внезапно вынырнула близко-близко.- Смерть умеет подкрадываться так неожиданно, ты не находишь? – растягивая слова, спросил Рональд Нокс откуда-то издалека.Мне кое-как удалось выпрямиться, но отвечать я не решилась. Казалось, каждое слово может нарушить то шаткое равновесие, что я удерживала.- Может тебе стоит всё-таки повернуть назад? А то мне как-то неловко болтать с тобой, когда ты на середине пропасти.Я бы там не оказалась, не гонись ты за мной, со злостью подумала я, и, закусив губу, сделала малюсенький шажок вперёд.Мост подкинуло, будто он был резиновым. Я не удержала крика, рвущегося из груди. Желудок рухнул куда-то в район кишечника. Покачавшись секунды две-три, мост успокоился. Я расставила ноги пошире и обернулась.Рональд Нокс стоял одной ногой на мраморном полу Библиотеки, другой упирался в доски моста.- Ты раскачиваешь мост!! – закричала я в ярости.- Да, — согласился парень и весело улыбнулся, без малейших усилий закидывая газонокосилку себе на плечо.- Зачем ты это делаешь?!- Возвращайся обратно, и я прекращу. Мне это тоже не доставляет особого удовольствия, прыгать за тобой я не собираюсь.Я молча развернулась и демонстративно сделала шаг вперёд.…Странно, как быстро иногда могут развиваться события. Я так до конца всё и не осознала.Неожиданно доски куда-то исчезли.В затылок дунуло ледяное дыхание пропасти.Я поняла, что вижу яркий белый свет и свои ноги. Забавно, но я на всю жизнь запомнила, что на правом сапоге у голенища была царапинка в виде буквы ?З?.А в следующую секунду события начали развиваться очень быстро.Пальцы скользнули по шероховатой поверхности чего-то и вцепились в неё мертвой хваткой.Подмышку пронзила тяжелая боль, да там и осталась.А потом пришло и понимание: я свалилась с моста и теперь повисла на своей правой руке над бездонной пропастью.Я сцепила зубы и попыталась подтянуться, но мост опасно накренился, грозясь сбросить меня, и я оставила эту попытку. Случайно брошенный вниз взгляд заставил меня в ужасе закрыть глаза. Слишком страшно…Деревянные доски скрипнули:- Ну, как висится? – поинтересовался Рональд Нокс, — Я же говорил, не нужно тебе этого было делать. Видишь, что получилось? Девочки из секретариата точно рассердятся.Я открыла глаза и взглянула на него снизу вверх. Висеть было неимоверно тяжело, казалось, что пропасть притягивала меня, как магнит. Рука начинала затекать.Но я ведь не могу упасть, не могу!! Я не должна! Не так я должна была умереть, не так всё должно было кончиться!- Ладно, давай я тебе помогу, — сдув светлую прядь волос с лица, любезно сказал Рональд и присел на корточки.И я поняла, что сейчас случится непоправимое.Наверное, наша общая масса была чересчур велика для такого хлипкого мостика, потому что в следующее мгновенье он треснул. Я просела вниз, и не пытаясь сдержать панический крик.- Ой-ой-ой, это не хорошо, — забормотал парень, в испуге отшатываясь.По дереву пробежал широкий разлом, в воздух поднялась мелкая пыль. Замогильный холодок скользнул вверх по моим ногам.- Себастьян, – шевельнула я онемевшими губами.А потом мост громко хрустнул, и развалился на две половины. Рукам стало не за что держаться, и пропасть распахнула свои безжалостные объятья мне навстречу.***Я убрал руку от лица Арии и не смог удержаться от довольной улыбки. Порой она бывает такой простой и слабой, что я удивляюсь, почему я до сих пор рядом с ней. Так было и сейчас, когда я мог прочесть всё, что хотел, в её пылающем лице и широко распахнутых глазах. Неужели она всерьёз думает, что я ни о чём не догадываюсь?— Если я буду нужен – вы знаете, что делать, — прошептал я и бросился наверх.- О, Себас-тян, наконец-то мы одни… — томно промурлыкал Грелль Сатклифф и полез ко мне на шею с поцелуями, как только я приземлился на пол предпоследнего этажа. Я брезгливо оттолкнул его слюнявые губы.- Думайте лучше о воспоминаниях, мистер Сатклифф. Мы здесь сугубо по делу.Шинигами вздохнул и понуро поплёлся вглубь Библиотеки.- Я оставил пленку у стеллажа номер 1067/35HI. Не понимаю, кому может быть интересно смотреть на жизнь этого музыканта! Я выдержал только детство, а потом едва ли не заснул, — жаловался Грелль, вихляя бёдрами.Я поморщился:- Мне казалось, что шинигами весьма ответственно относятся к возлагаемым на них обязанностям.- Ах, всё от того, что меня с утра не покидало чувство чего-то особенного, чего-то магического! – воскликнул Грелль, — Моя душа предчувствовала встречу с тобой!!Я внезапно осознал, что те 124 года, в течение которых мне не приходилось встречаться с этим чрезмерно любвеобильным шинигами были прекрасным временем.- Себас-тян, ты уже решил, как мы с тобой проведем время? У тебя есть какие-нибудь идеи? Надеюсь, это что-то очень жаркое? – продолжал болтать Грелль всё веселее и веселее.Я негромко вздохнул. Это было всё, что я мог сделать в этой ситуации. Просьба Арии для меня — приказ. Я не могу ослушаться.- … и ещё я считаю, что ты можешь взять плётку и наручники…Нет, лучше подумаю о чем-нибудь другом.Забавно, что именно Судермаан оказался партнёром отца Арии по переписке. Один — пианист-виртуоз, другой — знаменитый виолончелист. Странно, что Судермаан скончался именно перед нашим приездом. Ещё страннее то, что родители Арии пропали именно в Берлине, где жил их друг. Какой подарок он тогда им приготовил? Может это он – похититель, которого настигло правосудие?Есть ещё и Аноним, что перевёл 20 000 долларов на счет Арии. Про него нельзя забывать.И, разумеется, аквалангист с приятелями…Я сдержал улыбку. Пожалуй, история Арии даже интереснее истории Сиэля.

- Вот, мы пришли, — сообщил Грелль, останавливаясь у нужного шкафа, — Не понимаю, почему ты так носишься с ними, Себас-тян…- С ними? – переспросил я, поднимая бровь.- Да. Сначала с этим заносчивым мальчишкой Сиэлем, теперь с этой девочкой-монашкой… У тебя какой-то странный вкус к душам.- Я выбираю только лучшее, — усмехнулся я и поднял голову, чтобы найти книгу. В конце среднего ряда мелькнула надпись ?Судермаан Генрих, 13.04.1960-29.11.2012?. Вот и он.Я протянул руку, чтобы взять книгу, но внезапно тело пронзило чувство опасности, как если бы я дотронулся до оголенного провода. ?Берегись!!? — кричала моя интуиция. В отличие от людей — мы, демоны, привыкли на неё рассчитывать.Сильно оттолкнувшись от пола, я стремительно прыгнул в сторону и тут же развернулся, чтобы встретиться с опасностью лицом к лицу. Интуиция меня не подвела – сквозь то место, где только что находилась моя голова, со свистом пронеслась длинная коса смерти и замерла в миллиметре от книг с воспоминаниями. Ножницы на её конце защёлкнулись вхолостую. Я усмехнулся: так дорожить книгами…- Себастьян Микаэлис! – пронзил мертвую тишину Библиотеки звучный, хорошо поставленный голос, — Демон, чья наглость может сравниться только с его самомнением… Чем обязаны такому неприятному визиту?- Уильям Т. Спирс! Шинигами, который даже галстук завязывает по уставу, — ответил я колкостью на колкость, — Не могу сказать, что рад встрече.- Абсолютно взаимно, демон, — процедил Уильям сквозь зубы. Он отдернул косу, и та с негромким жужжанием сложилась в его руках. Затем он огляделся и спрыгнул на землю с высокого шкафа, даже не пригибая коленей. Я ждал, сохраняя на губах снисходительную улыбку.- Грелль Сатклифф! – громко возвестил Уильям и откашлялся, — Вы только что нарушили сразу несколько правил, протащив в Библиотеку Шинигами посторонних, одним из которых является человек, а другим – демон. Кроме того, вы обвиняетесь в раскрытии профессиональных тайн, а так же попытке продемонстрировать вышеупомянутым лицам воспоминания людей, к ним отношения не имеющих. Вам есть, что сказать в своё оправдание?- Но, Уилл… — обескуражено потянул Грелль, разевая рот, — Это же…- Молчать! – прервал его Уильям, — Обращайтесь к вышестоящим соответственно их званию. Шинигами не допускают фамильярности! Согласно статье 317, вы подлежите аресту и конфискации косы смерти на неопределённый срок.Закончив обвинительную речь, он щёлкнул пальцами. Почти мгновенно откуда-то выскочила пара таких же, как и он шинигами – в деловых костюмах, с каменными лицами, и, не медля ни секунды, схватила вяло сопротивляющегося Грелля.Я почувствовал облегчение. Пока этот синий псих в тюрьме, я могу не волноваться о том, что мне придётся принимать участие в его извращенных фантазиях.Проводив Грелля безразличным взглядом, Уильям повернулся ко мне лицом:- Я всё ещё жду ответа на свой вопрос, демон.Я улыбнулся шире:- Что я здесь делаю? А разве это не очевидно? Намереваюсь одолжить воспоминания некоего Г. Судермаана, погибшего сегодня днём в Берлине.Спирс свёл брови к переносице и поправил очки средним пальцем:- С каких это пор тебя стали интересовать чужие воспоминания? Разве это не ты сказал, что интерес к чужим тайнам отвратителен?- О, я по-прежнему так считаю, — заверил я шинигами, — Но моя госпожа придерживается иного мнения.- Значит, мои опасения подтвердились… — устало сказал Спирс, — Ты поймал в свои сети ещё одну душу.Я тихо рассмеялся:- В сети? Но разве я паук? Вы же знаете, всё происходит добровольно. Я никогда никого не принуждал.Шинигами смерил меня ледяным взглядом:- Я не собираюсь разводить с тобой дискуссии на эту тему. Просто убирайся от сюда вместе со своей девушкой по-хорошему. Хотя… зная тебя, я почти со стопроцентной уверенностью могу сказать, что ты не послушаешься меня.- Как проницательно! Я действительно никуда не уйду. У меня приказ, и моя госпожа не отменяла его, — покачал я головой.- Тогда мне придётся изгнать тебя отсюда. Демон не имеет права находиться в Библиотеке Шинигами.- Как забавно звучит – ?изгнать тебя?! Как же вы будете это делать, мистер Спирс? Окропите меня святой водой? Или может прочтёте пару действенных экзорцизмов?

- Думаю, моей косы смерти в твоей груди будет достаточно, – сказал Уильям и, не медля ни секунды, подкрепил слова действием.Я бросился в сторону, а затем схватил с полки книгу воспоминаний Судермаана прежде, чем шинигами успел пригвоздить мою руку к шкафу.- Положи её на место, демон! – крикнул Уильям, и мне пришлось вскочить на стеллаж, чтобы избежать удара в живот.- Всему своё время, мистер Спирс, всему своё время, — насмешливо ответил я. Уильям легко вспрыгнул на стеллаж вслед за мной, и бешеная гонка началась.Мне нравились сильные противники — они помогают не терять формы. А этот шинигами был вполне хорош, лучше многих, с кем мне приходилось встречаться. Его удары отличались поразительной точностью, и любой человек на моём месте уже давно отправился бы к праотцам. Хорошо, что я не человек.Я мчался по книжным шкафам с головокружительной скоростью, преодолевая десятки метров за один прыжок. Повторяя каждое моё движение и приземляясь точно в мой след, шинигами следовал за мной так, словно стал моей тенью. Коса смерти так и порхала в его руках, нанося коварные удары под различными углами. Не прерывая бега, я легко уходил от них.- Долго ты ещё будешь убегать, демон? – крикнул Спирс, раз за разом посылая косу в мою голову.Я присел, а затем, развернувшись на каблуках, спрыгнул на пол.- Всё зависит от того, что именно считать долгим, — ответил я, — Для меня и сотня лет – не срок.Но он был прав, пришла пора прибегнуть к чему-то более действенному. Я обхватил руками ближайший книжный стеллаж и, не слишком напрягаясь, поднял над головой. Драгоценные книги, которыми так дорожат шинигами, посыпались на пол, как перезревшие яблоки в сентябре. Уильям позеленел.- Лови, — мило улыбнулся я и, размахнувшись, метнул в него шкаф.Перевернувшись в полете пару раз, шкаф с оглушительным грохотом врезался в своего собрата, у которого за секунду до этого стоял шинигами. Оба стеллажа рухнули, подняв в воздух тучу пыли и бумажных обрывков. Эхо загудело, отразившись от далёких стен. Послышались тихие стоны, шёпоток, заглушённые разговоры и переливчатый, далекий смех.- Ты только что испортил около сотни воспоминаний, демон! – в ярости завопил Уильям, успевший отпрыгнуть в сторону, и теперь с ужасом наблюдавший за картиной разрушений.- Но вы же сами хотели, чтобы я перестал бегать, – резонно возразил я.Кажется, шинигами серьёзно разозлился, его зелёные глаза заледенели. Впившись в косу пальцами, он бросился в атаку. Я легко увернулся от первых ударов, а затем выскользнул из зоны досягаемости за другой шкаф.Неожиданно, меня отвлёк новый звук: механическое жужжание. Тихое. Значит далеко внизу... Я стиснул книгу. Ария!Ну что ж, этого следовало ожидать, шинигами слишком дотошны, чтобы не заняться ею. Как долго она сможет протянуть, пока я занят с Уильямом?- Так, пора с этим кончать, – тихо прошептал я, вспомнив о том, какая оценка стоит у Арии по спорту. И в ту же секунду мне пришлось резко изогнуть спину, чтобы спастись от удара в печень. Появившийся из-за угла Уильям сложил косу вдвое, приноравливаясь к новым условиям ближнего боя, и нанес серию уколов. Скорее всего, они были предназначены для того, чтобы заставить меня отступать.Должен признать, у него получилось. Шинигами молча наносил всё новые и новые удары, заставляя меня углубляться в Библиотеку, что отнюдь не соответствовало моим желаниям. Пару раз я порывался разорвать дистанцию, запрыгнув на шкаф, но каждый раз всё кончалось тем, что передо мной ставился выбор: или без головы, но на шкафу, или с полным комплектом конечностей, но внизу.Однако если он думал, что сможет этим остановить меня, то ошибался. Уходя от удара, я сунул руку во внутренний карман пальто и достал оттуда четвёрку остро заточенных ножей. Это оружие меня ещё ни разу не подводило. Легко изогнув запястье, я послал их в смертоносный полёт. Со свистом рассекая воздух, ножи понеслись в сторону шинигами. Они с хирургической точностью врезались в стержень косы и выбили её из рук Уильяма.На его всегда каменном лице проступил страх. Лишенный своей косы смерти, шинигами был для меня не опаснее простого человека.- Почему-то я думал, что вы способны на большее, — с театральным сожалением сказал я, — По всей видимости – ошибся.Изящно раскрутив два ножа за рукоятки, я отвёл руку назад, прицелился и… и стремительно бросился вправо. Но недостаточно стремительно, ибо я всё равно оказался пригвожденным к шкафу за воротник пальто. Прежде, чем я успел среагировать и вырваться, левое плечо пронзила резкая боль, и прокатилась дальше вниз по всей длине руки. По груди тонким ручейком начало разливаться тепло. Скосив глаза, я увидел, что из плеча у меня торчит коса смерти на подобии косы Уильяма. Было прискорбно признавать это, но на месте меня удерживали двое подоспевших шинигами, которые до этого забрали Грелля в тюрьму.- Отлично сработано, господа, — сказал Уильям, поднимая с пола свой секатор, — Возможно, после этого у нашего демона поубавится спеси.Я саркастически улыбнулся.- Но, скорее всего, нет. Так или иначе, в живых его оставлять нельзя. Он и так доставил людям этой планеты немало хлопот.- Как благородно с вашей стороны, — осклабился я и сдул прядь волос с носа, — Почти по-ангельски!

Уильям нахмурился:- Ты нас знаешь, демон. Мы беспристрастны.Он настроил что-то в своей косе и проверил ножницы на её конце. Движения его приобрели чисто профессиональный характер. Но то, что свершалось перед моими глазами, в ту минуту волновало меня меньше всего.Крик. Короткий и пронзительный, он доносился со стороны пропасти, и, несомненно, принадлежал Арии. В нём слышался страх, и подтверждение этому было в хаотичной пульсации пентаграммы на моей ладони.Ария в опасности, но почему она меня не зовет? Эту её часть я не понимал. На что она надеется? На чудо? Или что всё само образуется?Уильям встал напротив меня и направил свою косу так, чтобы её наконечник смотрел точно мне в сердце.- Последняя фраза, демон? – поинтересовался он.Я не ответил. Я слышал одно лишь единственное слово, и этим словом было моё имя. Ария звала.- Отлично, — сказал Уильям и сжал рукоять косы. Что-то щелкнуло. Стремительно рассекая воздух, коса смерти понеслась мне в грудь.Я закрыл глаза.Подобно ядовитой капле ртути тьма вылилась на тот закуток Библиотеки, где мы стояли. Своими чёрными щупальцами она погасила весь свет и растворила в себе все звуки, растеклась по каменным плитам и окутала всех присутствовавших. Я сделал глубокий вдох, чтобы пропитать мраком всё внутри себя, а затем небрежным движением пальцев разломил косу смерти Уильяма, удерживаемую щупальцем тьмы в миллиметре от моей груди. Металлические щепки расплавились, не долетев до земли. После полугодового пребывания в слабом человеческом теле ощущение силы опьяняло меня, хотелось выпрямиться во весь рост и упиваться страхом врагов.Косы смерти, удерживающие меня на месте, больше не были проблемой. Я прорвался сквозь них так же легко, как если бы они были сделаны из бумаги. Окутывающий меня мрак хлынул в рану на плече, затягивая и исцеляя её. Неважно, где я нахожусь – в мире людей, в Библиотеке шинигами… Тьма есть везде, а это значит, что я везде могу чувствовать себя как дома.Сквозь завесу мрака пробился тихий крик, а пентаграмма отяжелела. Я стрелой вознёсся над книжными полками и бросился туда, куда влекло меня шестое чувство – к Арии. Проскользнув над периллами, я на секунду замер над пропастью, всматриваясь в её непроглядную даль, а затем камнем рухнул вниз. Ария была там, я чувствовал это.Падение не пугало меня. Бешеный ветер не слепил глаз, а живот не сводило в судороге. Я падал целенаправленно, каждое мгновение увеличивая скорость больше, чем на 9,8 метров в секунду. Отдельные щупальца тьмы разлетались вокруг меня во все стороны и превращались в смоляные перья, сопровождающее меня в головокружительном падении. Фигурка Арии скоро стала совсем видна. Вертясь волчком, она летела всё глубже и глубже вниз, и я уже мог рассмотреть, как треплются на ветру её черные волосы.В груди вспыхнуло пламя гнева, и тьма вокруг осветилась малиновым огнёммоих глаз. Она – моя, и никто в этом подлунном мире не имеет на неё столько прав, сколько имею я. Тот, кто осмелился напасть на неё – неважно, кто он, получит причитающееся. И мне не нужен приказ, я сделаю это по собственной воле. Я никому не уступлю. Она…- Моя! – прорычал я, и, опустившись на необходимое расстояние, мощным рывком прижал девушку к себе, остановив её падение. Мрак закутал нас обоих в своё непроницаемое покрывало, и, сведя в нечеловеческом напряжении все мускулы, я перенаправил траекторию полёта в сторону.Приземляясь, я пробил мраморные перилла спиной, и пропахал длинную борозду в полу. Каменные осколки брызнули во все стороны, и пыль пышным облаком осела мне на лицо. Правой рукой я скользнул по спине Арии, проверяя, нет ли у неё каких-либо повреждений. Кажется, всё в порядке.Я снова на высоте.***Мне казалось, что я лежу на дне глубокого колодца. Окружающие звуки, если они и были, до меня не доходили. Я смутно ощущала своё тело – руки, ноги, но словно находилась вне него, где-то на морском дне. Те невесомые прикосновения к пальцам, которые, возможно, были всего лишь моей галлюцинацией, вполне могли принадлежать колыхающимся водорослям. Нежные, ненавязчивые, они ласково обовьют всё тело и навеки соединят меня с морским дном.Я не возражала. Недавние ужасы казались такими далёкими, как будто бы произошли не со мной, а с кем-то другим. Бешеный рёв газонокосилки, пронзительный смех шинигами, треск мостика, как удар молотка судьи… Слушать тишину было блаженством.Но всё вокруг уже давно не складывалось так, как я этого желала. Сквозь опутывающее меня безмолвие пробился звук. Звук мерный, ясный, спокойный:Ту-дуум, ту-дуум, ту-дуум…Хороший звук. Он был знакомым, и от него веяло чем-то родным, тёплым.Прикосновени?я к пальцам стали чаще, и я почувствовала, что они никак не могут исходить от водорослей. Слишком мягкими и лёгкими они были. Зачерпнув пальцами воздух, я сжала в кулаке пушистый комок. Перья? Это было странно. Мне в душу закрались подозрения: перья уже когда-то были. История повторяется?Я шевельнулась, чтобы осознать, где нахожусь. В ту же секунду ко мне полностью вернулось осязание, и я почувствовала, как, оказывается, неудобно мне лежать. В живот упиралось нечто жесткое и твердое, словно выступ скалы, а вокруг левого уха и щеки расползалось липкое тепло. Да, я точно не на морском дне. Запахло пылью и чем-то металлическим. Я закашлялась.Внезапн?о, вся конструкция, на которой я лежала, пришла в движение, и я начала медленно принимать сидячее положение. Испуга я не почувствовала, лишь наконец распахнула глаза и увидела груду мраморных обломков вокруг, а так же исчезающие в черной дымке перья. Затем вяло перевела взгляд влево и…Себастьян!Сердце дернулось, как подстреленная птица, и отчаянно забилось. Волосы его казались седыми из-за слоя пыли, осевшей на них, а на лице были видны многочисленные царапинки, но мне показалось, что я никогда не видела его красивее, чем сейчас. Внизу, на белоснежной рубашке, виднелось кровавое пятно, начинающееся у левого плеча, и заканчивающееся ниже сердца. Я с трудом выдавила из осипшего горла слова:- Ты ранен?- Уже нет, — ответил Себастьян, и его глаза сверкнули алым, — Госпожа, какое инфантильное безрассудство – запустить ситуацию до того, что вы свалились в пропасть! Вы должны были призвать меня, как только почувствовали опасность! Вы подверглись…Но я не обратила внимания на эту сердитую проповедь. Мы сидим на полу среди кучи каменных осколков. Он здесь, он со мной, он снова спас меня. В сердце у меня плескалась радуга. Видеть его прекрасное лицо, слушать его бархатный голос, ощущать прикосновение его рук у себя на талии – что во всём мире может сравниться с этим?!И, поддавшись какому-то секундному порыву, не раздумывая о последствиях, я обхватила Себастьяна двумя руками, прижалась к нему всем телом и поцеловала в шею, туда, где бился пульс.Демон окаменел и прервался на полуслове.А к моему контуженому мозгу, наконец, вернулась способность здраво размышлять.И тогда уже от ужаса окаменела я.Что я только что наделала?! О Боже, что я наделала?! Эта мысль мгновенно вытеснила из головы все остальные, но ответ на неё был слишком страшен, чтобы принять его. Я оказалась в состоянии, близком к панике. Ситуация была не просто плохой. Она была демонски ужасной.О чём в тот момент думал Себастьян я не знала, но я ругала себя последними словами. Как я могла так поступить?! Что я натворила?! Зачем, главное – зачем я это сделала? И всё же отстраниться я была не в силах, и по-прежнему сидела в одном положении, крепко обнимая демона. Я словно приросла к нему. Сердце билось урывками – то замирая, то вновь колотясь в какой-то сладостной агонии, и обрывки мыслей в такт его ударам носились в моей голове.Руки Себастьяна неуверенно переместились с моей талии на плечи. Вот сейчас он отстранится, думала я, обездвиженная страхом, заглянет мне в глаза и сможет прочесть там всё: все мои мысли, чувства, желания, и даже то, что за мыслями, что я ещё не успела облачить в форму… Это будет концом всего.Сзади что-то шумно загудело, и послышался скрип новых ботинок. Я резко обернулась, радуясь этой новой задержке, хотя в глубине души понимала, что ничего хорошего в ней быть не может.В шагах десяти от нас стояла тройка мужчин в деловых костюмах, как у Рональда Нокса. Все трое были одинаково длинными, худыми и высокими, и производили впечатление сиамских близнецов, которых чудом удалось разделить. Стоявший в середине мужчина сделал шаг вперёд и поправил очки каким-то странным инструментом – длинная палка, нa обоих концах которой миниатюрные ножнички:- Бросился вниз, как ворон на кусок мяса, — с подчеркнутым отвращением произнёс он, глядя на Себастьяна.- Подбира?йте выражения, когда говорите о моей госпоже, мистер Спирс, — ответил демон прямо над моим ухом. Я почувствовала прилив благодарности.Мисте?р Спирс медленно, как бы нехотя перевёл взгляд на меня. На его лице четко проявились два чувства: сначала жалость, затем омерзение. Что ж, наверное я этого заслуживаю.Себастья?н зашевелился и встал, увлекая меня за собой. Подняться с каменных обломков было тяжело, колени болели из-за впившихся в них осколков. И только приняв стоячее положение, я поняла, как ослабела. Ноги подкашивались, и всё тело норовило сложиться, как подзорная труба. Только рука Себастьяна, обвившаяся вокруг моей талии, удерживала меня, чтобы я не упала.- Ария Лиепа, прикажи своему демону прекратить сопротивляться, и сдавайся, — сказал мистер Спирс, раздраженно поправляя короткие волосы, — Ваша борьба заведомо обречена на полный провал.- Госпожа? – тихо спросил Себастьян, наклоняясь ближе так, что его тёплое дыхание щекотало мне волосы у лба, — Что вы решите?- Здесь и решать ничего не надо, — цепляясь за его рубашку, слабо ответила я, — Слушай мой приказ – вытащи нас отсюда живыми, и как можно более невредимыми!- Да, госпожа, — прошептал Себастьян и распрямился, — Постарайтесь крепко держаться за меня, я буду двигаться очень быстро.Я обхватила его так сильно, как умела, и даже зажмурилась, чтобы не получить ещё одну психологическую травму. На сегодня мне уже достаточно, ещё чуть-чуть, и я точно упаду в долгий обморок.Однако мне пришлось распахнуть глаза почти сразу же. По всей Библиотеке пронёсся оглушительный звук, похожий на крик гигантского павлина: пронзительный, длинный и невероятно противный. От него захотелось зажать уши пальцами и бежать на край земли.- Только не это, — выговорил Спирс, когда звук затих, — Это же…Его дальнейшие слова потонули в повторившемся вое. Я почувствовала, как у меня леденеют внутренности: что это – какое-то доисторическое чудовище, которое мы потревожили? Или может это нечто за гранью моего понимания?- …это же пожарная сирена, — докончил свою мысль Спирс, когда вой опять затих.- О, — удивился Себастьян.- Внимание? — пожар в отсеке 35HI. Повторяю — пожар в отсеке 35HI. Шинигами Уильяма Спирса, Гордона Шекли, Дугласа Хитчвелла и Рональда Нокса просим подняться на этот отсек, чтобы способствовать пожарной команде в тушении пожара, — возвестил женский голос на всю Библиотеку, после того, как вой снова повторился.Двое шинигами за спиной Спирса переглянулись и молниеносно выскочили за перила, намереваясь подчиниться приказу.Мы остались втроем. Уильям Спирс взглянул сначала на наручные часы, а затем на Себастьяна. Мне показалось, что между ними произошёл какой-то немой диалог, но всё осмыслить я не успела. Себастьян поднял меня на руки и выпрыгнул в пропасть. У меня было страстное желание завизжать, но вместо этого я уткнулась лицом в его окровавленную рубашку и сжала кулаки до онемения пальцев. Падение очень скоро прекратилось, и я почувствовала, что мы наоборот поднимаемся. Это немного успокоило, так как с пропастью у меня были связаны неприятные недавние воспоминания.Меньше? чем через минуту мы остановились, и я закашлялась от неприятного запаха гари. Распахнув глаза, я увидела, что мы стоим на том же этаже, куда нас перенёс Грелль Сатклифф (которого, кстати, нигде не было видно). Впереди бегали шинигами с огнетушителями, и время от времени поливали густой пеной шкафы и книги.- Почему мы здесь? – спросила я, ничего не понимая.- Я думал, вы захотите узнать, что случилось, — пояснил Себастьян.- Я в принципе не против, если нас после этого не убьют, — ответила я, озираясь, — Но я не вижу повреждений от пожара… Что тут горело?- Всего лишь одна книга, — раздался голос Уильяма Спирса слева от меня. Вздрогнув, я непроизвольно прижалась к Себастьяну. Он успокаивающее погладил меня по спине.- Какая? – спросила я, не зная, можно ли мне разговаривать с ним, и ко мне ли он обращается.Шинигами? повернул голову и встретился со мной глазами. Я впервые заметила, что его зеленая радужка на самом деле двухцветная, на внешнем круге светлая, а у зрачка – тёмно-болотная.- Суд?ермаан, — сказал одно-единственное слово, после чего направился в сторону.- Судермаан,? — повторила я, несказанно радуясь тому, что Себастьян держит меня на руках, иначе я бы точно упала, — Как это вообще возможно? Почему сгорели именно эти воспоминания?! И как могла сгореть только одна книга? Огонь ведь всегда перекидывается на другие предметы, а если пожар в Библиотеке…. Себастьян, ты смог достать книгу, но потом… Себастьян, ты меня слушаешь? Себастьян?Последние слова я произнесла довольно испуганным тоном, так как заметила, что демон меня не слушает. Взгляд его был устремлен куда-то вдаль, за книжные шкафы и толстые стены, как если бы он видел то, что другим не дано. Верхняя губа у него была приподнята каким-то рефлекторным движением, и обнажились белоснежные клыки. Ноздри раздувались. Он напомнил мне дикого зверя, непревзойденного хищника. Тем более опасного, что, будучи зверем, он выглядел как человек.

- Себастьян? – совсем тихо произнесла я, замерев.Он внезапно дернул головой, и особое выражение на его лице исчезло:- Простите госпожа, кажется, я задумался, — сказал он, ласково улыбаясь, — Просто неприятный запах. Очень неприятный запах.Я принюхалась:- Да, гарью воняет основательно… Но теперь, пожалуйста, давай уйдем отсюда, — попросила я, нервно оглядываясь, — Они вот-вот вспомнят, что мы тут совсем не к месту.- Конечно, госпожа, — ответил Себастьян, склоняя голову в поклоне, — Просто закройте глаза и ни о чём не думайте.Я послушно прикрыла веки уже в сотый раз за этот день и положила голову демону на плечо. Ощущения, что на меня навалились, были далеки от сверхъестественных:?? страшная усталость, вызванная бесконечными волнениями, новое разочарование, новые надежды… Неужели столько всего может уместиться в один-единственный день?Хотя… было кое-что, что не могло не веселить. Мне до безумия хотелось увидеть лица окружающих, когда мы с Себастьяном окажемся посреди Берлина – грязные, без верхней одежды и окровавленные. Словно только что вырвались из когтей Смерти.