Часть 4: Новое начало (1/1)

Чужие монотонные голоса стоят где-то рядом, но в то же время кажутся далёкими и неважными. Слышится, что ?Потомство в порядке?; что ?…уже закрепилось внутри носителя?; что ?…возможно, носитель не переживёт операции?. Всё это звучит так спокойно и отстранённо, что нисколько не заставляет переживать о себе. Да и о чём переживать?.. Диб не чувствует собственного тела, не испытывает ни одной эмоции… Но это ведь неправильно, верно?.. Что вообще происходит?Диб пытается открыть слипающиеся веки. Прежде чем они снова закрываются?— в расплывчатом изображении удаётся уловить силуэты учёных, кропотливо возящихся с внутренностями оплодотворённого иркена, и наркозную маску на собственном лице, очевидно являющейся виновницей дибовского состояния. Теперь Диб понимает, что происходит… Без злобы и ненависти припоминает всё, что привело его к данному исходу событий… Есть только усталость, с которой иркен проклинает того, с кого всё это началось: своего дорогого муженька.Быть лучшим учеником Дибу не составляло труда: он был готов посещать любые дополнительные занятия, лишь бы не возвращаться домой, где его никто не ждал. Даже хотелось поскорее завершить образовательные тяготы, получить профессию и жить подальше от необременённого отцовством родителя. Благо, преподаватели и руководители школьного заведения шли ему навстречу. Никто не удивлялся выдающимся способностям молодого иркенианца. В конце концов, это сын самого Профессора Мембрейна! Потому Дибу с радостью позволили пройти школу базовых знаний в сокращённые сроки. Далее оставалось освоить инженерный курс и готовиться к самостоятельной жизни.Но не всем было суждено стать обожаемым школой или являться родственником известного в целой Империи учёного. Однажды в класс Диба ввели недоразумение, с которым он лично не встречался, но о котором мельком слышал не самые приятные вещи. Ходячая катастрофа, едва освоившая начальную школу… Презирающий каждого преподавателя прогульщик… Диб представлял его как злобную машину для разрушений, настоящего громилу. В действительности всё оказалось совершенно не так.Пара солдат, вошедших в класс, прерывают урок, вводят в кабинет угрюмого подростка. Инженерный курс начался недавно, и Диб не помнил, чтобы в прошедшие немногочисленные дни видел это лицо. Неужели юный иркен прогуливал или его никуда не могли определить?..—?Вот твой новый класс, дефект. Это твой последний шанс доказать Империи, что ты ценный экземпляр,?— солдат толкает юного иркена в плечо. Толчок даёт бессловное направление к единственной свободной парте в конце класса,?— Так что подумай дважды, прежде чем что-либо сделать! Иначе точно отправишься в шахты, Зим.На толчок или угрозы Зим никак не реагирует. Он выглядит раздражённым и уставшим. По нему кажется, что лучше бы он работал в шахтах, чем ютился в переполненных школьных кабинетах.Пока Зим обречённо плетётся к парте, остальные ученики провожают его нервными, взволнованными взглядами. Даже преподавателю не по себе, что в его классе тот самый Зим! Конечно, ушедшие солдаты молчаливо заверили, что позаботятся об иркене, если что-то пойдёт не так… Но всё же!.. А вот Диб испытывает любопытство и недоумение. Дефект, да?.. Неужели они родственные души с этим Зимом? На машину разрушения он нисколько не похож… На вид вполне обычный ровесник Диба. Тощеватый, сутулящийся, возможно с тяжёлым прошлым и грустным настоящим. Но ничего пугающего в нём нет.Свободная парта располагается рядом с партой Диба. Зим садится за неё, ещё больше горбится, чтобы исчезнуть на последнем ряду. Когда уже о его присутствии все забудут?.. Будто дикое животное ввели в класс, а не дитя Империи… Преподаватель отгоняет неловкое молчание, возвращается к своим объяснениям; урок продолжается. Наконец-то… Зим почти уверен, что день будет долгим и скучным. Но от того, чтобы лечь щекой на парту, его прерывает ощущение чужого взгляда. Ощущение оказывается правдивым.—?Чего уставился? —?фыркает Зим. Таких странных глаз как у этого сидящего рядом выскочки иркен ещё не видел. И ведь своего янтарного взгляда тот не отводит! —?Пришельца увидел?Диб легко посмеивается. Хочется верить, что да… С другими иркенами общего языка он никогда не находил. Да и не особо хотел, потому и прятался ото всех на задних партах.Смешок вкупе с улыбкой на веснушчатом лице заставляют Зима недоверчиво нахмуриться. Это создание смеётся над ним?.. Если так, то терпеть этого Зим не собирается! Он с важным видом распрямляется, выпячивает грудь. Пускай эта большеглазая выскочка как следует рассмотрит, какой перед ним высокий и широкоплечий противник! Если же эту выскочку позабавила маленькая фразочка Зима… То пускай тоже отметит, какой иркен высокий и широкоплечий.—?Такой симпатичной мордашке не стоит смеяться над Зимом… —?вкрадчиво парирует иркен. Слова его звучат одновременно угрожающе и заигрывающе,?— Но Зим простит тебя, если скажешь ему своё имя.В ответ снова слышится тихий смех, видится беззаботная улыбка. Симпатичная мордашка совершенно не боится Зима? Но, возможно, это даже к лучшему: Зим сам невольно улыбается, рассматривая столь диковинного сородича. Совершенно необычный… И взгляд его, янтарный, совсем не невинно проскальзывает вдоль зимовского торса… Никто так раньше на иркена не смотрел. Неужели это блеск желания в глазах нового приятеля?..Когда взгляд Диба возвращается к рубиновым глазам, Зим встречается с ним с наглой самодовольной ухмылкой; иркенские плечи ещё более вальяжно расправились. Нет, Диб его не боится… Если Зим действительно представляет собой угрозу, то его оружия Диб уже Зима лишил.—?Все мои будущие любовники звали меня Диб. Ты можешь тоже.Насмешливые заигрывания вызывают у Зима клыкастую улыбку. Вот оно что?.. Более очевидного намёка о своих симпатиях представить нельзя. Зиму даже не верится, что кто-то всерьёз им заинтересовался! Не то что бы он этого не заслуживал!..—?Ди-иб… —?ласковые протягивания звучат так, будто иркен ест что-то невероятно сладкое. Носитель названного имени невольно дёргает антеннами, урчит. Если бы у него действительно были любовники, то они с таким же наслаждением произносили его имя?.. Во что превратилась его маленькая игра? Не будет ли Диб идиотом, если поверит, что действительно кому-то понравился? —?Ну и как, Диб? Нравится тебе то, что ты видишь?—?И что если нравится? —?слышится, что преподаватель в перерывах между рассказами стучит по столу. Не нравится ему, что двое учеников упиваются друг другом вместо школьных занятий. И Диб бы и рад вернуться к уроку! Вырвать себя из плена этих пылких иллюзий!.. Да только оторваться от двух искристых томных рубинов, кажется, совершенно нет сил…Не отрывая взгляда от янтарных глаз, Зим придвигается ближе к краю своей парты, тянется поближе к мятному, веснушчатому лицу прелестного иркенианца. Сохранять спокойствие Дибу становится сложно. Он не какой-то робкий школьник, обделённый вниманием!.. Он не позволит этому коварному искусителю вскружить себе голову, а потом разбить сердце какой-то глупой игрой!.. Последнее слово Диб оставит за собой!—?Тогда Зим подумает о том, чтобы поделиться с тобой частью своей восхитительности…—?Кажется, ты ошибся классом, Зимочка… —?непрошенная близость перехватывает дыхание. Флиртующую улыбку искажает нервозность и взволнованность. Диб не может позволить увидеть Зиму своё смущение! Он пользуется тем, что преподаватель снова настойчиво стучит по столу, и отворачивается. Уроки важнее какого-то плохого парня… —?Завоевателей готовят этажом выше. А у тебя определённо есть талант к этому делу…Зим отвечает самодовольным смешком и садится поудобнее. Разгорячённый диалог можно считать завершенным. Уже стоит планировать свидание? Диб, тем временем, таким же довольным и расслабленным себя не чувствует. Поджав свои молниевидные антенны, он ищет успокоение в пейзажах за окном; клыки нервно покусывают губы, а коготки дрожащих пальцев перебирают края планшета на столе. Что это такое было?.. Как это вышло?.. Иркен планировал просто пообщаться с этой грозой образовательной системы… Но дурацкие слова о ?симпатичной мордашке? будто бы заставили его потерять рассудок!.. А действительно ли этот искуситель считает его симпатичным?Сначала взгляд стремится ещё разок полюбоваться Зимом, мельком. Вот только Диб мигом обрывает этот порыв. Нет уж! Теперь только уроки. Будущая профессия Дибу важнее каких-то мимолётных романов.Какое-то время всё идёт хорошо. Диб почти не чувствует на себе чужих взглядов, одаривает вниманием только преподавателя и свой планшет с записями; почти забывает о том, что Зим вполне мог услышать его сбивчивое сердцебиение или уловить запах феромонов. Потом преподаватель раздаёт каждому ученику небольшой набор металла и микросхем для сбора простого устройства. Тогда Диб вынужден снова услышать Зима:—?Готов поспорить, никто из твоих любовничков не собирал тебе настоящее произведение искусства из кучи мусора.—?О нет, такого для меня точно не делали,?— вместо прежнего флирта Диб отвечает циничной насмешкой, даже мимолётного взгляда не бросает на нарушителя своего спокойствия. Какое глупое проявление симпатии… Подарок из школьного металлолома… Впрочем, никто раньше даже не заигрывал с иркеном. Может, стоит дать отъявленному ?альфа-самцу? проявить себя?.. —?Хочешь сказать, что не сравнишься ни с кем из моих многочисленных бывших?—?Я готов не только сказать, но и доказать это, Диб! —?смеётся Зим, хватает в руки инструменты. Другому его напыщенный вид показался бы угрожающим. Иркен словно готов этими самыми инструментами разобрать школу на малейшие кусочки! А Дибу его самоуверенность, его ярая готовность действовать кажутся по-странному привлекательными.Отсмеявшись, Зим ждёт, что же дальше ему скажет Диб. Как ещё заставит почувствовать себя важным?.. Чем побудит иркена к действиям?.. Секунды идут непривычно долго. Счёт теряется в продолжительных задорных переглядках. Зим всё ждёт… Ждёт… А ждать нечего: Диб наконец понимает, что до сих пор ничего не сказал, и каких-то дерзких слов в голове нет. Вместо ответа он снова потерялся в рубиновом взгляде. Тогда нервозность и смущение с головой охватывают Диба?— настолько, что даже нежно-мятное лицо становится ярче. Иркен дует губы, поджимает антенны и спешно отворачивается к своей парте. Каким же наивным дурачком он себя выставил!.. Да что такое творится с иркеном?.. Совсем пересидел в тёмных лабораториях отца?!..Зиму, впрочем, его реакция очень нравится. Она вдохновляет и умиляет лучше всяких слов. Иркен тоже отворачивается к своей парте, приступает к делу. И на этот раз навострённые антенны не упустят ни одного звука взбушевавшегося дибовского сердца… Ведь причина этих волнений Зим.По указке учителя нужно собрать регуляторный блок питания, небольшой куб с проводками и кнопками. Пока все остальные ученики спаивают будущую конструкцию для простого изобретения, со стороны парты Зима исходит страшный скрежет. Он едва заглушаем шумом паяльников целого класса. Дибу, естественно, звуки надругательства над бедным металлом слышно лучше всего. Оттого смотреть в сторону своего соседа боязно… Иркен всеми силами старается сосредоточиться над школьным заданием. В какой-то момент кажется, что погружение в собственное занятие настолько удалось, что происходящее рядом растворилось в фоне остального окружения. На деле же Зим просто закончил свою поделку. И очень быстро решил оповестить об этом Диба: поставил своё маленькое сооружение прямо под носом янтарноглазого сородича.Внезапный хлопок перед носницей заставляет Диб дёрнуться назад и отключить паяльник. Небольшой металлический куб превратили в асимметричный многогранник… Диб с недоумением берёт в руки вещицу, неспешно крутит и разглядывает. Что такого соорудил этот безобразник, испортивший школьное имущество?.. Очевидно, что-то небрежное и скорёженное… Причем?— с квадратными дырами по бокам… Плюс, с подписью ?Зим? на одной из граней…В ненамеренной испорченности конструкции видится чёткая закономерность. Диб ставит зимовскую поделку ровно на свою ладонь, и к нему приходит осознание, чем она является:—?Это корабль.—?Да-а-а,?— горделиво протягивает создатель. Он не перестаёт наблюдать за Дибом, желая увидеть нужную реакцию на своё маленькое изобретение. Просто стоит показать, что это не только угловатая оболочка с оконцами. Для данной задачи он оставил часть несделанного блока питания, из которого ранее создал панель управления,?— Если бы у Зима было больше времени, этот прекрасный фрегат взлетел бы. Но! Он всё ещё может сиять и гудеть.Панель управления металлическим корабликом размером меньше ладони. Содержит в себе совсем немногое для дистанционных команд и буквально две кнопки включения и выключения. Зим нажимает на обе, и в вырезанных окошках вспыхивает свет маленьких лампочек. Сам же маленький корпус отдаёт слабой вибрацией и малоуловимым шумом, будто от настоящего двигателя.Что самодельный кораблик действительно может сиять и гудеть становится для Диба неожиданностью. Он с изумлением вздёргивает антенны, приоткрывает рот. Зим мог вместе со всеми собрать регуляторный блок питания… Последовать проверенным инструкциям и угодить образовательной системе… Но вместо этого Зим проявил творческое видение и вышел за рамки стандартных методов. Неужели никто и никогда не замечал его находчивость и изобретательность?.. Разве такая наспех созданная поделка не лучше какого-то регуляторного блока питания?..Краем глаза заметив, что Зим довольно улыбается, Диб понимает, что забылся и вовсю умиляется маленьким корабликом. Он старается реагировать спокойно. Ну и что, что он залюбовался металлической поделкой? Это ведь значит, что негодяй-прогульщик проявил себя! Вот только смущение на иркена всё равно находит… Не столько его очаровало спонтанное изобретение, сколько на самом деле очаровал Зим.Растерянный и смущённый, Диб чувствует себя так, словно некий хищник загнал его в угол. Зим видит его смятение. Он, пожалуй, доказал свою правоту и успел насладиться видом обворожительного одноклассника… Значит, можно немного убавить соблазнительное наступление и отложить игры с заигрыванием. В конце концов, не хочется отпугивать того, кто нашёл Зима привлекательным. Вон, Диб уже неуверенно тянет к нему руку, чтобы вернуть кораблик…—?Я почти уверен, что доказал, что подхожу на роль твоего любовника… —?свою поделку изобретатель назад не принимает. Он отводит в сторону неуверенный взгляд, растягивает рот в знакомом Дибу смятении. У Зима тоже раньше не было ничего подобного и ни с кем… Он готов это показать, если Дибу станет легче… —?Но если что?— я могу не только паять кораблики. Я готовлю отличный смуздинг и умею делать массаж. Ну, то есть… Второе это ложь!.. —?в более явном смущении Зим опускает голову, перебирает когтистые пальцы. Нельзя показывать, что из него выйдет плохое приобретение в отношениях! —?Н-но Зим всегда может научиться!..Смущённый рубиновый взгляд украдкой ловит янтарные глаза Диба. Тот всё ещё растерян, но уже намного более спокойный. Сработало?.. Уже не отводя взгляда, Зим ждёт дальнейших слов или действий со стороны Диба. Вряд ли иркена отвергнут! Он слишком хорош, чтобы быть отвергнутым! Тем не менее, некоторое волнение есть… Поджатые к затылку антенны плохо это скрывают…Более естественное поведение со стороны Зима располагает к себе. Диб сначала понимающе улыбается. Приятно знать, что не он один никогда не был на стороне тех, за кем ухаживают… Затем он улыбается робко и нежно, уже не скрывая смущения; берёт кораблик в две ладони, поглаживает металлическую крышу коготком. Наверное, кому-то, кто не сроднился с ролью ненасытного мачо, иркен мог бы довериться и посмотреть, что выйдет из их симпатий…—?Я не люблю смуздинг… —?пожимает плечами Диб, и Зим уже готов расстроиться. Вот только дальнейшие слова провоцируют его на ответную миловидную улыбку,?— Но я с удовольствием попробую то, что готовишь ты.Момент трепетных переглядок длится некоторое время. Дибу кажется, что для него никто из окружения не нарушит этот милый миг взаимопонимания. К его сожалению, рушит эти несколько секунд Зим… Превращая свою робкую улыбку в уже знакомую Дибу хитрую и наглую ухмылку.—?Звучит как приглашение на свидание. Зим его принимает.Диб почти давится от такого поворота событий, мгновенно хмурится. Наглости этому коварному типу не занимать!.. От улыбки, впрочем, избавиться у Диба не выходит… Всё-таки этот тип ему нравится, и то, что у них будет свидание, не может не вызывать радости…Искры, пролетающие между ними двумя, очевидны. Но Дибу видятся настоящие, вызванные не горячей персоной, сидящей перед ним. Он наконец отрывает взгляд от Зима, отходит от своих розовых грёз и возвращается в реальность. Запах гари… Не удивительно, учитывая, что весь инженерный класс занят конструированием. Но такой едкий и столь близко… Он ведь не чудится ему, как и промелькнувшие в глазах искры? Стоит опустить взгляд на парту Зима, как ответ приходит сам собой: не чудится.Маленькая панель управления игрушечным корабликом искрилась, от корпуса шла бледная дымка. Не то некачественные детали, не то некачественная работа Зима… Ясно было одно: она вот-вот лопнет как хлопушка. Что делать Дибу не сразу приходит в голову. А когда приходит, то осуществить этот порыв не дают: Зим, перехвативший испуганный янтарный взгляд, первым переходит к действиям.Чтобы понравившееся Зиму существо не пострадало, он бросается на Диба и поваливает его на пол?— подальше от взрыва. Маленькая панель с хлопком разлетается на части, осколками опаляет пространство. За хлопком следует удар упавшего стула и испуганные, болезненные вскрики остальных иркенских школьников. Похоже, не вышло подольше сохранить положительное впечатление на нового знакомого… Зим чувствует, что это ранит его сильнее, чем впившиеся в него осколки, что вонзились в шею и лопатку…Правда, Диб не чувствует ни злости, ни тем более страха… Очевидно, что произошедшее вина Зима. Никакие оправдания тут не помогут. Но то, как он безропотно заслонил собой Диба… Как бережно прижал к себе, не давая удариться об пол… Иркен готов простить любое безрассудство за это ощущение безопасности и необходимости.—?Ты цела, конфетка?.. —?пока остальной класс приходит в себя, Зим приподнимается на руках. Он с виной и волнением смотрит на Диба, чтобы убедиться, что тот в порядке.Диб в порядке… С полнейшим спокойствием он смотрит Зиму в глаза и чувствует, как одиночество переполняет его как никогда ранее болезненно. Диб был уверен, что с самого его рождения никто бы не бросился его защищать столь отчаянно, почти инстинктивно… Диб прекрасно помнил, что с самого детства никто не смотрел на него с таким бережным волнением, боясь потерять… Теперь же какой-то проходимец проявляет к нему больше заботы, чем даже его родитель когда-либо.Но не может же быть Зим простым проходимцем после случившегося?.. Нет… Диб сжимает кораблик, что всё ещё покоится в его руке. Вместе с одиночеством иркен чувствует, что больше не хочет расставаться с тем ощущением безопасности и необходимости, которые ему невольно подарили… Которые подарил ему его невероятный завоеватель.Осмотрев пострадавших учеников, преподаватель направляется к Зиму. Повезло, что лишь немногие получили урон, причём несерьёзный… Но и это, и что его уроки срывают?— преподаватель терпеть не собирается! С самого начала стоило догадаться, что принимать в свой класс дефекта было ошибкой… Той же ошибкой, что является этот самый Зим.—?Ты здесь меньше часа, а уже угрожаешь всему классу! —?яростный учитель хватает провинившегося иркена за антенны, рывком ставит на ноги. Зим прекрасно знает, что последует дальше… Он шипит только в начале, когда его отрывают от Диба. Когда же его за локоть ведут прочь из кабинета?— он обречённо следует за преподавателем. Не в первый раз… С самого начала ожидал, что нечто подобное произойдёт… —?Я не позволю тебе находиться в этой школе! Теперь ты точно отправишься в шахты, и пускай руководство хоть что-то попытается сказать против!В происходящее Диб верить отказывается. Он садится на полу, испуганно смотрит на преподавателя и неудавшегося инженера. Неужели Зима вот так просто вырвут из его жизни?.. Неужели он больше никогда его не увидит?.. Не переставая сжимать металлический кораблик, Диб встаёт и бежит из кабинета, чтобы нагнать преподавателя в коридоре. Если есть шанс этого не допустить?— иркен хотя бы попытается…—?Подождите! Пожалуйста! —?догнав уходящих, Диб хватает Зима за запястье. И Зим, и преподаватель останавливаются,?— Дайте ему ещё один шанс!..Затем и Зим, и преподаватель теряют дар речи… Зим из-за того, что не ожидал, что за его персону заступятся. А преподаватель из-за того, что лучший ученик школы не против держать под боком подрастающего террориста!—?Даже сотня шансов не докажут, что этот монстр не безнадёжен! —?преподаватель дёргает провинившегося иркена за локоть. Это действие вырывает зимовское запястье из хватки учительского любимца,?— Я ни за что не впущу его назад в свой кабинет! Он способен только на разрушения!—?Неправда!!!Разъярённый крик Диба заставляет преподавателя убавить гнев. Что это нашло на сына Профессора Мембрейна?.. Диб тоже усмиряет эмоции. Не стоит привлекать к происходящему всю школу… Особенно не стоит портить отношения с одним из учителей… Но что же придумать, чтобы заступиться за Зима?..—?О-он может быть… Он м-может быть завоевателем!.. —?иркен протягивает преподавателю маленький металлический кораблик. Пускай это не регуляторный блок питания, но это всё равно какое-то доказательство того, что у заядлого прогульщика есть способности к обучению,?— Прошу… Дайте ему шанс,?— преподаватель принимает кораблик в свободную руку, заставляет себя рассмотреть конструкцию,?— А если он не справится?— вы можете меня исключить.Уже во второй раз Зим теряет дар речи. С одной стороны приятно что ради него рискуют столь многим… Он ведь сам Зим!.. Ещё бы ради него не шли на риск!.. Но с другой… Неужели Диб действительно готов пожертвовать своим будущим, своим положением ради него, дефективного неудачника?.. Может, дефективный неудачник всё-таки не стоит таких жертв?..Преподаватель тяжело качает головой. Никто из учителей не пойдёт на то, чтобы исключать будущее приобретение Империи… Сами Основатели распорядились, чтобы кровь Профессора Мембрейна работала на благо всех Иркенских детей…—?Я попробую поговорить с советом учителей… —?вздыхает преподаватель,?— Но только потому что ты просишь, Диб. Теперь возвращайся в класс.Больше ничего сделать Диб не может… Преподаватель со своим хулиганом продолжают путь. Диб стоит на месте и провожает их глазами, обменивается взволнованными взглядами с Зимом. Хочется, чтобы тот был в порядке… Чтобы он обязательно нашёл своего завоевателя после школы… Зиму хочется того же. А также?— не подвести чужих ожиданий. Хотя бы потому, что ещё никто в него не верил.Уроки продолжают идти. Дибу впервые хочется, чтобы они закончились как можно скорее. Зиму впервые хочется, чтобы они продлились как можно дольше. Нужно заявить себя на новом месте как невероятно способного ученика!.. Как будущую элиту Иркенской Империи!.. Не нужна ему ни школа, ни какая-то профессия… Они шли вразрез с его планами. С другой стороны, раз кто-то увидел, что он способен на большее, то почему бы не доказать этого? Зим способен стать лучшим завоевателем, если того потребуется! Зим даже способен принять обычную жизнь в Империи и жить как большинство его сородичей. Вот только… Зачем ему это и как долго продлится иллюзия счастья, которую навоображал опьянённый влюблённостями рассудок?С последним сигналом Диб срывается с парты и спешит на выход из школы. Не верится, что он найдёт Зима в толпе. Хочется надеяться, что он заприметит его на выходе из школы, когда мешанина учеников станет более организованной. Он ведь будет среди учеников?.. Его же не успели отправить на шахты?.. Страх подгоняет иркенские шаги, превращая в бег, и очень скоро Диб оказывается в школьном дворе.Багряные лучи заката играют на листве скромных деревьев, покачивающейся в клумбах траве; обрамляют огненным золотом строгое розовое здание школы. Поток учеников покидает центральный вход, затем ворота учебной территории. Диб стоит с краю от потока, чтобы не мешать идущим, и высматривает Зима. В начале уходящей толпы его нет… В центре?— нет… В конце?— нет… Не увидел, пока не увидел. Нужно начать ещё раз. В начале?— нет… В центре и в конце?— нет… Где же он? Когда появится? Ещё раз попробовать его поискать? У ворот школы?— нет… В центре тротуара?— нет… В дверях школьного здания… В дверях школьного здания?.. Диб присматривается туда, где мелькает знакомая угрюмость, потрёпанный наряд. Неужели нашёл? Среди голов проблёскивает рубиновый взгляд, который устремляется прямиком на иркена, и тот почти подпрыгивает от счастья. Нашёл!Но стоит ли пока радоваться?.. Радость мешается с беспокойством: Зима ведь собирались выгнать. Передумал ли преподаватель? Получилось ли отправить Зима на другую специальность? Пока сказать невозможно. Нужно дождаться ответов от иркена. А сначала дождаться его самого, что занимает всего несколько секунд… Вот только весьма волнительных и долгих.Подошедшего Зима Диб встречает улыбкой, которую почти сразу убирает. А вдруг она неуместная?.. Сам же Зим не перестаёт смотреть на него с тем удивление, с которым смотрел, когда тот за него заступился.—?Ты… Ты в порядке? —?Диб всё-таки пытается начать диалог. Ещё недавно в Зима попали осколки его изобретения. Сейчас же на шее виднелся пластырь,?— Кровь больше не идёт?Зим качает головой. Качает спокойно, не проявляя каких-то других эмоций… Тогда Диб совсем теряется: он попытался завести диалог, не вышло. Теперь сказать ему нечего. Подождать, пока пришедший объект симпатий сам что-то скажет?.. Иркен недолго смотрит на него, ожидая сам не зная чего. Тот даже не пытается завести диалог… И что делать? Не зная, что и придумать, Диб просто смотрит в толпу и следит за тем, как редеет поток идущих школьников. Постоят немного в тишине… Ничего страшного… Тут ведь нет ничего неловкого?..Сначала Зим тоже смотрит как уменьшается количество народа. Затем рассматривает Диба, неловко мнущегося рядом. Что за невероятное создание?.. То заступается за него… То ждёт после школы… Это действительно происходит или всё это какой-то странный сон? Поверить в происходящее и в романтическое расположение Диба к нему сложно.—?Ты низкий,?— вдруг подмечает иркен, заставляя веснушчатого приятеля вздрогнуть от неожиданности. Наконец-то заговорил?.. —?То есть, ты обычного роста! Но для Зима ты низкий.—?Я ещё и младше Зима… —?робко посмеивается Диб. Ладно уж, что он на полголовы ниже своего объекта воздыхания… Но ведь разница в возрасте не станет им мешать?.. —?Перескочил пару классов…—?Что ж… Может тебе ещё повезёт немного подрасти.Пожав плечами, Зим милостиво и мягко хлопает Диба по голове. В его жесте чувствуются нотки издевательства. Но обидеться или ответить на действия Зима он не успевает: иркен принимается рассказывать, что в отличие от лучшего ученика школы он всегда ненавидел стандартную систему образования, посещал в основном экзамены, и то не по своей воле. На вопрос об успешности экзаменов иркен отвечает, что всегда с ними справлялся. Не верить было нельзя… Не справлялся бы?— не повели бы в профильный класс для получения профессии. Диб тогда окончательно убеждается, что Зим способная и не обделённая интеллектом особь. Просто со своими заморочками…—?Конечно, в классе завоевателей было неплохо. Да, очень неплохо! Но мне не нужна школа или профессия завоевателя… Зря ты за меня заступился. Зачем ты вообще это сделал, Диб?Зим старается звучать безразлично, отстранённо. Он ничем не обязан какому-то едва знакомому иркенианцу! Он не просил за себя заступаться! Так что если он подведёт чужие ожидания, то это будет полностью на совести Диба. Почему тогда так сложно снова взглянуть в янтарные глаза?.. Будто не хочется показать, что Диб допустил ошибку, увидев в нём нечто большее, чем какого-то дефекта…—?Просто я знаю каково это быть ?не таким?. И… —?Диб робко трёт локоть, понуряет молниевидные антенны. Может, действительно всё это зря?.. Что он вообще может дать новому знакомому?.. —?И я подумал, что паре ?не таких? было бы неплохо держаться вместе.—??Не таких?? —?смеётся Зим. Кажется, это самое мягкое слово, которым его когда-либо характеризовали. Но почему этот учительский любимец причисляет себя к кому-то вроде Зима? —?А мне показалось, в школе тебя любят. На совете учителей я слышал только ?Диб-диб-диб?!Сначала Диб посмеивается тоже. Но потом скрещивает руки на груди, сутулясь от ощущения тоски и дискомфорта. Да, пускай его имя на слуху даже когда преподавательский совет решает что делать с Зимом… Но не его способности или личность так благоговейны школой.—?Нет… Любят моего отца, который меня создал. Он известный учёный… А я просто его неудачный эксперимент, от которого ждут второго Профессора Мембрейна…Услышанному Зим, конечно, готов посочувствовать. Но больше оно вызывает у него шок и возмущение. Разве такими должны быть неудачные эксперименты?! Диб слишком невероятен для того, как так себя называет! В который раз хочется проклясть Иркенскую Империю, но только теперь за то, что она портит жизнь не Зиму, а его неназванной пассии.—?Это какой-то бред… Все эти разговоры о школьной жизни вызывают у Зима тоску!..Диб, пожалуй, рассчитывал на какие-то утешения, хотя и не ждал их наверняка. Но чего он точно не ждал, так это того, что Зим возьмёт его за руку и поведёт прочь от школы. Они покидают уже опустевший школьный двор, следуют по тротуару Научного Сектора мегаполиса Ирка. Диб наблюдает за тем, как от ходьбы у Зима покачиваются антенны, как на них играют багряные лучики; спокойно идёт за властным иркеном, даже не задаваясь вопросом куда и зачем они направляются. Сейчас нет ни горечи, ни тоски… Сейчас он вновь ощущает комфорт и безопасность. Остальное не важно.Впрочем, это покорное молчание вызывает вопросы уже у Зима. Он смотрит на дибовскую ладонь в своей руке. Приятно… Никогда таких эмоций не испытывал… Но это ведь не причина того, что Диб столь слепо ему доверяет? Он переключает взгляд уже на самого Диба, встречается с ним глазами. Какой-то опаски, неприятия в его сияющих янтарях нет… Только какое-то спокойствие, умиротворение… Такие эмоции вызывает у него именно Зим?..—?Даже не спросишь куда мы идём?Диб вдруг понимает, что это важный вопрос. Какой бы приятной ни казалась ему компания Зима, фактически он являлся незнакомцем! Поражаясь своей глупости, Диб смущённо и озадаченно смотрит под ноги. А Зим заливается смехом. Заставил самого умного иркена в школе ощутить себя до бесконечности глупым… Как же это очаровательно…—?Неужели я настолько тебе понравился? Пора придумывать друг другу романтические клички и запоминать любимые цвета?—?Для этого никогда не поздно, папочка,?— веснушчатый иркен хихикает, но при этом нервно облизывает уголок губ. Не выглядит ли он сейчас ещё глупее, чем до этого?.. На его облегчение Зим смеётся, заслышав посвящённое ему прозвище.Не хочется объясняться в том, что рядом с Зимом ему комфортно так, как не было ни с кем… Тем более с родителем, которого постоянно не было рядом… Хочется просто быть понятым и принятым, и ему кажется, что с Зимом так и получится. Увы, кажется до того момента, пока Зим снова не раскрывает рот:—?Как же тупо это звучит… Зим ни за что не откликнется на это слюнтяйское прозвище! Кто вообще придумал это слово? —?выражая своё отвращение, иркен морщится и высовывает язык. Словно слабость и детская слащавость слились воедино, дав миру это ужасное ?папочка?,?— Мне кажется, даже смиты отказались бы его говорить.На миг кажется, будто рука Диба сжала его ладонь немного крепче. Зим что-то сказал не так?..—?Д-да… Оно тебе совершенно не подходит,?— Диб вновь посмеивается, но уже тише и как будто наиграннее. По его виду Зим понимает, что действительно сказал что-то не так… —?Знал, что ты оценишь шутку…—?Но это… не шутка, да? Ты сказал это всерьёз?—?С чего ты взял? —?за наигранным смехом следует такая же наигранная, через силу выдавленная улыбка. Больше Диб ни за что не произнесёт этого слова… Никогда и ни за что… —?Я же не какая-то личинка, которой нужен заботливый слюнтяй рядом, верно? Я сам прекрасно о себе позабочусь! Как делал это всегда!..Зим хмурится: знакомые слова, он тоже с самого детства был предоставлен самому себе. Вот только никогда не желал, чтобы кто-то заменил ему родителя. Он всегда хотел поскорее стать независимым и зрелым, чтобы другие следовали его воле и не смели указывать, что ему делать. Диб понимал, что возможно взболтнул лишнего. Не хочется со стороны нового приятеля увидеть ещё больше непонимания и осуждения. Нужно как можно поскорее замять диалог…—?Д-давай просто забудем это, пожалуйста… —?просит он и выпускает свою руку из ладони Зима, с тяжёлым вздохом прикрывает лицо. Плохое начало любых отношений… —?Лучше расскажи куда мы идём.Понимающе кивнув, Зим говорит, что это одно особое место, в котором он часто ворует инструменты и металлолом. Школу посещать ему не нравится. Но прогуливает он её не ради ничего. В свободное время он занимается изобретательством, делает оружие и рисует чертежи своего будущего космического фрегата. Родители к его занятию и планам не относятся никак: их больше нет. Будучи солдатами Иркенской Империи, они одновременно пропали при загадочных обстоятельствах. Зим был уверен, что это был заговор… Что они знали что-то, чего им не следовало, и от них избавились… Сначала иркен пытался найти их или хотя бы узнать причину их исчезновения. Но что мог сделать маленький смит, живущий по распоряжению сверху? Отправленный в приют, ему пришлось заниматься выживанием и взрослением. Не хотелось принять участь родителей… Хотелось вырваться из системы и навсегда покинуть Империю, свободно странствовать по Вселенной. Не было важно, что кроме иркенской расы развитых существ ещё нет, или что в своих путешествиях он был бы один-одинёшенек. Зато Зим бы делал именно то, что хотел он.—?Ненавижу, что за меня решают, где мне жить и что делать… Если я улечу далеко-далеко, то Империя больше не посмеет мне ничего сказать! Я буду сам по себе.—?Ну… Если ты станешь завоевателем, то тебе будет легче завести свой корабль,?— рассуждает Диб. Расставаться с Зимом не хочется… Но его планы осуществимы куда легче, если он будет вызывать у окружающих доверие, а не презрение,?— Плюс, ты сможешь спокойно изучать планеты и подбирать для себя лучший дом.—?Хм… Зим об этом не думал,?— перспектива действительно хорошая. Иркен прекрасно понимал, что его планы тяжело осуществимы, что до их претворения в жизнь придётся проторчать в ненавистной Империи продолжительное время. Но такой продуманный кропотливый путь к своей цели искупал возможные годы ожидания,?— Пускай Империя и решает, где мне жить или что делать, но это Зим выбирает остаться в ней или нет!Рьяный запал Зима, его самоуверенная улыбка радуют Диба. Кажется, недавний неловкий момент можно позабыть… Между ними снова атмосфера тепла и взаимопонимания… На сей раз, Зим не портит дибовских ожиданий. С какой-то нежностью в глазах, он вновь берёт его за руку, более бережно сжимает мятную трёхпалую ладонь. Зим может выбрать не только то, оставить Империю или остаться в ней… Он также может выбрать то, с кем ему уйти или остаться. Сейчас ему хочется, чтобы этим кем-то был Диб: странный, но прелестный сородич, которому Зим не против подарить то внимание, которого веснушчатому иркену всегда не хватало.Место, куда направлялась пара, оказалось недалеко. Это был музей естествознания, закрытый на ремонт. Зим оглядывается кругом: иркенов на темнеющих улицах мало, внимания на них двоих никто не обратит. Он ведёт Диба к чёрному ходу, а Диб старается не нервничать. Он, конечно, доверяет своему новому бойфренду… Вот только то, что это незаконное проникновение на частную собственность, никакое доверие не искупало. Оставалось надеяться, что Зим действительно бывал здесь множество раз и всё всегда оканчивалось хорошо.Чёрный ход ведёт на склад, где хранятся запасные детали для экспонатов и инструменты их починки, инвентарь для уборки помещений и электрощит для распределения энергии в здании. Открыть серую металлическую дверь Зиму не составляет труда: только снаружи она казалось неприступной. Зим упростил замок, чтобы всегда иметь возможность проникнуть внутрь. Нужно было лишь надавить на несколько мест отмычкой и проход легко отворялся, пуская в тьму одинокого музея. Дальше двоим нужны лишь глаза, чтобы сориентироваться в пространстве без света.За складом идёт серый коридор, который приводит в основную часть музея. Дибу не верилось, что Зиму здесь нравилось. Что персона с такими хобби как конструирование оружия могла делать в музее?.. По зданию, впрочем, погулять не дают. Зим ведёт Диба за собой с очевидным намерением привести в какое-то конкретное место; равнодушно проходит мимо комнаты, посвящённой древним реликвиям, и мимо зала с останками исчезнувших животных и предками иркенской расы. Дибу не терпелось узнать, для чего именно его привели в музей, если не провести экскурсию по любимым экспонатам…За очередным высоким коридором, лишённым освещения, следует озарённый синевой вход. Над бездверной аркой написано, что это комната морской биологии. Диб ожидает, что там его ждут аквариумы с рыбами. Отчасти это оказывается правдой. Потому что в итоге кажется, что комната это один сплошной аквариум… Толстые стеклянные стены тянутся до самого потолка, где смыкаются куполом, над которым проплывают рыбы. Неоновое освещение отбрасывает синеву воды на пол, яркие краски высоких водорослей и кораллов, серебристые тени стаек морских созданий. А вдали виднеется поворот, таинственно манящий к себе; наводящий впечатление, что это не одна комната, а целый аквариумный лабиринт.Диб распахнув рот оглядывается кругом. Зим остановился едва они пришли сюда и не спешил идти дальше. Похоже, именно сюда он намеревался привести свою пассию… Немного отойдя от изумления, Диб возвращает к нему внимание.—?Ты часто сюда приходишь?—?Нет. У рыб воровать нечего. Всё, что мне нужно, я нахожу на складе,?— иркен хмыкает с насмешкой. Откуда у него время и желание ценить красоту естествознания! Чушь,?— Я просто подумал, что тебе здесь понравится… Тут миленько. Ещё тут был огромный кальмарид с шипами, которого я назвал Лоренсом.Идею Зима нельзя не оценить положительно: красота кругом стоит изумительная! Дибу не терпится осмотреться и, возможно, познакомиться с Лоренсом. Долго ждать Зим его не заставляет: немного полюбовавшись очарованной улыбкой пассии, иркен идёт с ним дальше, чтобы вместе разглядеть каждый уголок прекрасного места.Разнообразные морские создания мирно кружат вдоль бесконечных стен аквариума, между безмятежно покачивающихся растений. Диб заворожён окружением. Но то и дело прерывает свои разглядывания тем, что отвлекается на то, что разглядывает Зима. Что забавляет и умиляет?— Зим отвлекается на него тоже. Чувствует на себе чужой взгляд или следует аналогичному желанию?.. Диб не знает, но не перестаёт представлять то, как ещё они могли бы проводить время вместе… Свидания после школы кажутся лучше, чем оставаться на дополнительных занятиях после уроков. Быть может, однажды иркену не придётся переживать о нежеланном возвращении в пустую квартиру, где его никто не ждёт?.. Ведь если они с новым возлюбленным станут жить вместе, то возвращения домой будут самыми желанными…Одна из рыбных стаек особенно привлекла внимание Диба. Он остановился у аквариума, свободной ладонью коснулся стекла. Тёплое… Вся атмосфера наводит ощущение тепла и умиротворения. Хочется, чтобы так было всегда, когда он рядом с Зимом. Но кто знает, чего ждать от будущего? Какой вообще шанс, что Зим предпочёт жить с ним вместо того, чтобы быть свободным вдали от Империи? Даже до момента, когда Зиму возможно придётся принимать это решение, нужно дожить…Зим сам не знает как обернутся обстоятельства когда они покинут музей. Каждый, видимо, отправится по своим домам, где станет в одиночестве ожидать следующего дня… Зим будет надеяться, что очаровательный сородич поможет пережить ему ещё один школьный день… Диб, наверное, тоже будет ожидать скорейшего воссоединения со своим… Как он сказал?.. То странное прозвище дали Зиму не просто так, верно?Не такой как все, но такой как Зим… Зим с невольным сочувствием рассматривает Диба. Он нужен ему?— именно это хотел сказать веснушчатый иркен, да? Нужен больше, чем родной и отстранённый родитель… А нужен ли Зиму Диб? Он знает его совсем недолго, но отъявленному дефекту нравится, какие эмоции у него вызывает милый объект воздыхания. Хочется и дальше быть с ним рядом, стать для него ещё привлекательнее и значимее. Может даже посмотреть?— каково это быть обычным… Вписаться в общество так, как это сделал неудачный эксперимент Профессора Мембрейна… Раствориться среди других пар, служащих на благо Империи, зато взамен проживая спокойную мирную жизнь.—?Значит… Значит, ты живёшь совсем один? Как будто у тебя никого нет?—?Отец редко бывает дома, поэтому да… Я всё время один,?— отвечает Диб. Он не представляет как тяжело жить без родителей. С другой стороны?— не лучше ли не иметь родителей совсем, чем иметь плохих и безразличных?—?В приюте есть воспитатели для младших смитов, надсмотрщики для всех остальных… В коридорах и во дворе постоянно кто-то бегает или дерётся… Много иркенов. Возможно, это немного лучше, чем жизнь в четырёх тихих стенах: всегда есть с кем пообщаться или обменяться вещами. Зим мог бы взять тебя к себе… Но это запрещено, и Зим не хочет держать тебя там. Было бы тесно и шумно…Скорее всего, рано рассуждать о таких серьёзных вещах, как совместное сожительство. Но Дибу нравится, что Зим уже думает об этом. Хочется верить, что общее будущее у них есть, и ничто их не разделит со временем, а лишь скрепит ещё больше.—?Но если захочешь?.. —?в смущении Зим мнётся, трёт затылок. Ему не верится, что он вообще поднимает эту тему… Нуждаться в ком-то непривычно, а оттого ужасно,?— Всегда есть вариант получить настоящий дом от Империи если стать настоящей парой. Ну, то есть… Законной парой. Как мужья.Конечно, Иркенская Империя обеспечивала новоиспечённые пары жильём в расчёте на то, что в будущем они станут родителями?— Диб знал это. Сама мысль о браке вызывает у него как мечтательную радость, так и нервное смущение. Приятно, что он не умрёт в одиночестве, как всегда предполагал… Вот только на замужество по расчёту иркен никогда не рассчитывал.—?Об этом ещё рано говорить, Зим… —?он тихо посмеивается, качая головой. Пока ни к чему торопить события… Зим же на миг озаряется надменной, бескомпромиссной ухмылкой: как могли его прекрасное предложение отвергнуть?—?Ты просто ещё не видел меня в униформе захватчика! Мне дадут её завтра. Увидишь меня в ней и пожалеешь, что я ещё не твой муж…Диб смеётся: ну раз его статный завоеватель так говорит, то иркен точно пожалеет! Он позволяет взять себя за обе руки, с нежностью и осторожностью отвечает на трёхпалую хватку. В рубиновых глазах играет сияние синевы, неоновый блеск аквариумной жизни. Вместо наигранной надменности в них снова горит теплота и понимание. Раз Диб не хочет торопить события, то они не будут… По мнению Зима, они всё равно рано или поздно придут к этому, если не расстанутся…—?Просто это может быть не только способ наладить наши жизни. Если мы нравимся друг другу сейчас, то разве мы должны перестать нравиться друг другу завтра? —?не согласиться с этой рассудительной и обворожительной миной сложно. Диб со смущённой улыбкой кивает, поглаживает большими пальцами зимовские ладони. Не должны… Просто не могут… —?Всё равно большинство отношений заканчиваются именно этим… Подумай над этим.Янтарный взгляд робко смотрит в сторону. Диб подумает об этом, но ни о каком решении обещать не может… Слишком всё быстро идёт… Столь быстро, что даже сказочно… Он едва понимает что Зим забыл рядом с таким, как он. О каком браке могла идти речь?Зим разделяет трепетный момент тишины, не смея прервать его, как не смея оторвать от Диба взгляда. Столь многое нужно спросить у него… Откуда у иркена веснушки?.. Какой его любимый завтрак?.. Где бы он хотел побывать, когда станет настоящим инженером?.. Но сейчас самым уместным кажутся не слова, а действия. Зим не уверен, что за порыв его преследует, не уверен к чему тот приведёт. Но он чувствует, что просто обязан его осуществить. Просто обязан прикоснуться к Дибу так, как ни к кому и никогда не прикасался… Он осторожно и неспешно тянется к пассии, приближает к умиляющей мордашке своё лицо, чтобы поцеловать. Вместо поцелуя выходит ступор: Диб замечает движение, теряется; поджимает губы и отводит голову назад. Ну и что это такое?.. Иркен угрюмо недоумевает. Такой подходящий момент оборвали…—?Для поцелуев тоже ещё рано?—?Н-нет!.. —?Диб опускает лицо, чтобы хоть ненадолго спрятать свои стыд и смущение, спешно качает головой. Просто не верится… Как он мог всё испортить?!.. Зим наверное теперь ненавидит его!.. —?П-просто я никогда этого не делал!.. Не хочу облажаться… Вдруг получится плохо?..—?Никто из твоих многочисленных любовников не научил тебя целоваться?Ехидная издёвка провоцирует у Диба возмущение и гнев. Он поднимает на Зима глаза с ярым желанием убивать. Он готов возненавидеть возлюбленного лишь за эту язвительную фразочку!.. Знает же, что имеет дело с законченным девственником, так к чему такие комментарии?!..Встретившись со злостным янтарным взглядом, Зим лишь ещё сильнее ухмыляется. Даже в первобытной ненависти это прекрасное создание не теряет своего очарования… Но надо бы вернуть в атмосферу тепло и взаимопонимание. Зим всё ещё хочет поцеловать Диба, плюс?— не помешало бы утихомирить его гнев. Поэтому он целует Диба в щёку, мягко и ненапористо. Злоба оставляет янтарноглазого иркена. Он лишь обиженно дует губы, отказываясь смотреть своему ужасному бойфренду в глаза. Захватчик видит, что он на правильном пути… Тогда он также мягко целует пассию в шею. Молниевидные антенны Диба подрагивают, сам он с тихим выдохом расслабляется, переполняется трепетом и смущением. Теперь ему не страшно?.. Зим может идти дальше?..Чтобы поймать дибовский взгляд, Зим берёт пассию за подбородок, легко приподнимает её голову. Теперь он может по-настоящему поцеловать свою очаровательную собственность?.. На безмолвный вопрос Диб прикрывает глаза, немного подаётся вперёд. Всё ещё страшно что-то испортить… Но встретиться с губами Зима хочется, даже если ничего волшебного из этого действа не выйдет.Лёгкое соприкосновение губами одаривает обоих теплом. Приятные ощущения отдают в сознание томной нежностью. Зим отпускает подбородок Диба, снова берёт его за руки; Диб жмурится, плотнее примыкает ко рту Зима. Сложно сделать что-то не так, когда фактически они просто прижимаются друг к другу лицами… С другой стороны, даже столь простой поцелуй даёт сполна прочувствовать то, что каждый хочет получить от их отношений: комфорт и взаимопонимание.Диб неуверенно касается зимовской груди, ведёт ладони вверх к его плечам. Если между ними действительно воцарилось взаимопонимание, то Зим вновь прижмёт его к себе, окружая заботой и безопасностью. Сначала захватчик кладёт освобождённые ладони на его бока. Затем действительно обнимает, обвив руки вокруг талии пассии. Впрочем, само желание обняться он расценивает как положительный знак того, что поцелуй можно углубить. Так что Зим вновь следует за романтическим порывом и мягко приоткрывает губы Диба своими, чтобы их языки слились в пламенном танце, а томная нежность происходящего сменилась жаростной страстью…Но углубить поцелуй удаётся ненадолго. Чужой язык в собственном рту становится для Диба неожиданностью. Он испуганно подаёт головой назад, разрывая соприкосновение их с Зимом губ. Всё именно к этому и шло, верно?.. Это совершенно нормальная часть поцелуя?.. Диб растерянно глазеет на Зима, мигом понимает, что снова всё испортил. Столь же растерянный Зим молчит, а затем заливается смехом. Ох уж это чрезмерно нежное создание… Оно также будет дёргаться и прерываться, когда у них будет секс?..—?Зим тоже раньше ни с кем не целовался,?— иркен разрывает объятия, возвращает внимание к аквариуму. Кажется, он немного поспешил с пылкостью… —?Но Зиму понравилось делать это с тобой. Зим должен быть твоим первым и последним…Его слова успокаивают Диба. Возможно, Диб не окончательно всё испортил, и Зим не потерял желание с ним целоваться. Они обязательно попробуют ещё… И тогда Диб точно будет готов, как следует настроится и привыкнет к Зиму!.. Он начнёт прямо сейчас… Иркен берёт своего завоевателя за руку, жмётся поближе к нему; кладёт голову на его плечо и извиняясь урчит. На его прикосновения отвечают: завоеватель трётся щекой о его макушку, урчит ласково и подбадривающе. Это не конец… Это только начало.Контуры рыбных стаек расплываются. Синева воды тускнеет, а вместе с ней утихает дибовское урчание. Нет больше тепла и нежности… Есть странная тяжесть в голове и словно мертвецкая прохлада в теле. Что за странная иллюзия? Или иллюзия это свидание, из которого реальность отчаянно пытается вырвать иркена?..Зим с тяжестью открывает глаза, отходит ото сна и приятных воспоминаний первой влюблённости. Ну конечно, снова это ужасное настоящее… Школьные годы остались далеко позади. Сейчас всё совершенно не так. Сейчас у него есть супруг и дом, и если иркен не встанет?— то вполне может их потерять. Он помнит где он и какую боль причинил Дибу…Руки дрожат и едва позволяют оторвать голову от жёсткой постели. Вокруг стоит пронзительная тишина пустой маленькой комнаты. Кроме четырёх бетонных стен в ней лишь тяжёлая стальная дверь… Не иначе как карцер. Зим готов посмеяться: запереть его это правильное решение! После того, как Научный Институт похитил их с Дибом, держал в плену и заставил оплодотворить супруга против его воли?— разорвать всех учёных и солдат на части Зим просто обязан. А раз обязан, то обязательно это сделает… Никакая стальная дверь его не удержит.—?Мне… Мне никогда не нужно было никакое прозвище, чтобы быть твоим защитником… —?голова ноет от уставшего от снотворных организма. Голос хрипит не то из-за холодного пространства, не то из-за попытки не расплакаться. В порядке ли Диб после того, что сотворил его завоеватель?.. Найдёт ли он дорогую пассию?.. —?Я был с тобой именно тем, кого ты хотел видеть рядом. Но сейчас… Теперь…Уняв болезненную тоску, Зим заставляет себя восполниться решительностью и яростью. Никто не остановит его на пути к супругу… Каждый поплатится за то, что сотворил с ними двумя… Иркен опускает на пол ноги, встаёт и выпрямляется.—?Теперь ты будешь знать, что твой муж, твой папочка уже идёт. Идёт за тобой, Диб.Унёсшие Зима в карцер солдаты обделили его какой-либо одеждой. Зим неспешно идёт к двери, обхватывает рукой отощавший живот. Его детей больше нет… Забрали… Почему же тогда он не испытывает ничего? Потому что сейчас нет времени на горечь? Или потому что любимый иркен, который был рядом с ним полжизни, куда дороже заготовок смитов, обитавших в его животе пару месяцев?Ладонь касается двери с края, где располагается тяжёлый замок. Зим чувствует, что что-то в нём перемкнуло… Между словами ?муж? и ?папочка? не было принципиальной разницы. Роль оставалась одна: роль заботливого партнёра. Но раз детей больше нет, а желанную отцовскую роль так и не удалось осуществить… Все иркенские инстинкты стремятся сосредоточиться на единственном, что у него осталось: Дибе.Прикрыв веки, Зим касается холодной стали лбом, урчит. Воспринимать пассию как собственное чадо… Узнай об этом Диб?— он, наверное, порадовался бы. Благо, сейчас усиленная работа инстинктов это то, что Зиму нужно.Под влиянием отцовских гормонов?— остатки пищи в брыжеечнике мешаются с кровью. Как создать прикорм для детёныша это самое простое, что должен знать любой иркенский родитель. Зим полностью сосредотачивается на своём урчании, прорезающем холодную тишину, на жаре собственного тела, который вытащит его из тесного карцера. Только нужно подождать, пока кислотная желчь укроет жидкостью всё содержимое брыжеечника… А затем выпустить её наружу.Спровоцировав рвоту, Зим подставляет под рот ладонь. Жёлто-розовая смесь облегает кожу, болезненно её обжигает. Затем иркен упирается влажной рукой в стальной замок, давит на дверь так, словно пытается проделать дыру в паутине. Соприкосновение с желчью заставляет замок шипеть и дымиться… Сталь чернеет и пузырится, искажённая форма пропускает через себя окровавленную конечность…Теперь замок бесполезен: вместо него в двери обугленная дыра. Зим смотрит на травмированную ладонь, сжимает и разжимает когтистые пальцы. Кожа пострадала не так, как сталь: собственный организм не имел права себе вредить. Зим был уверен, что волдыри и надрывы затянутся, и рука обязательно придёт в норму. Но это потом. Пока перерыва он ей не даст. Иркен окончательно сжимает кулак и со всей силы бьёт по двери.Оставшиеся без крепления засовы легко отпускают дверь. Та распахивается и бьётся о стену коридора снаружи карцера, замирает. За грохотом следует звук охранных сирен: видеокамеры оповестили о том, что кто-то из заключённых доноров вырвался на свободу. Зим выходит из карцера и ждёт. Сейчас подойдёт оружие и новая одежда…Встревоженные солдаты не заставляют себя долго ждать. Пара небольших отрядов появляется с двух концов мрачного коридора. Зим хладнокровно озирается на них. Пять с одной стороны… Три с другой… Выбор очевиден: иркен начнёт с тех, кого поменьше.Орудия уже нацелились на освободившегося пленника. Но стреляют солдаты лишь тогда, когда Зим срывается с места. Более глупой ошибки Зиму представить сложно… Глупее лишь то, что его вообще оставили в живых!..Под запалом бластеров Зим бежит на троицу солдат. Скорость плохо помогает уворачиваться от выстрелов: выжигающие энергетические лучи то и дело задевают плечи и торс. Тогда Зим прыгает к стене и продолжает бег по ней. Неожиданный трюк сбивает прицел солдатов. А когда их растерянность проходит?— становится уже поздно: своей цели Зим достиг. От стены он отскакивает прямо на одного из тройки бойцов, хватает его за шлем и прижимает прямиком к полу. Болезненное приземление боец не переживает… И голова, и шлем трещат словно яичная скорлупа; пурпурная кровь спешной лужицей вытекает через пробитый затылок. Первый готов… Зим живо вскакивает и сшибает второго бойца ударом ноги в висок. Остаётся последний из маленького отряда, кто ещё не на полу. С ним так просто Зим расставаться не будет.Третьего бойца Зим хватает за руку, заскакивает ему за спину и больно прижимает запястье к его собственным лопаткам. Какое-то время бедняге придётся пожить и побыть его живым щитом… Его отобранным орудием Зим целится в головы оставшемуся отряду из пяти солдат. Отточенные выстрелы поочерёдно лишают каждого жизни. Первый… Второй… Третий… Четвёртый… Пятый… Медленные глупцы не успели даже ранить захватчика!.. Только потратили несколько залпов на своего собрата-заложника… Теперь же пришла очередь избавиться от живого щита. Зим бросает оружие на пол и хватает пойманного заложника за голову, резким движением сворачивает ему шею. Убитый падает на пол, занимая своё законное место в коридоре расправы… А безжалостный иркен высматривает, чья броня подойдёт ему больше всего.Более-менее похожий по росту на Зима солдат среди трупов находится. Зим облачается в его броню, перчатки и сапоги. Тесновато… А как с боезапасами? Зим осматривает нагрудник и пояс: на побег из Научного Института, возможно, хватит. Вот только делать это в одиночку, скорее всего, будет сложно. Быть может, прихватить с собой остальных пленённых родителей?..Зим навостряет антенны, прислушивается. Не только он должен был сидеть в карцере!.. Наверняка учёные с их отрядами пленили кого-то ещё!.. Приметив несколько сердцебиений, Зим подходит к стальным дверям, стреляет в замки. Испуганные иркенианцы не спешат покидать карцеры. Они выглядывают наружу, оценивают обстановку. Что это за солдат-предатель, расстрелявший собственных напарников?.. Или он один из доноров, которому удалось вырваться на свободу?—?Пора найти наших детей и убраться отсюда,?— своей гневной решительностью Зим отгоняет страх других пленённых,?— Ни один ублюдок не посмеет нас остановить.Сородичи кивают, покидают карцеры. Самых слабых облачают в солдатскую броню. Самые сильные делят между собой оставшееся вооружение. Зим ждёт, пока освобождённые заключённые приготовятся идти дальше, смотрит на лампу охранной сирены, которая беспрестанно мигает красным. Звуки охранных сирен больше не слышно… Наверняка они больше ни к чему: каждый в научном Институте уже должен знать, что бывшие пленники идут отвоёвывать себе свободу. Если же кто-то ещё не знает?— Зим уже идёт уведомить об этом.Из отсека с карцерами зимовский отряд идёт к части, где содержатся прозрачные клетки с отчаявшимися родителями. В одной из них Зим был с Дибом… В одной из них был каждый из бывших пленников… Не освободить несчастных заключённых было бы отвратительным предательством к самому себе.У прозрачных клеток Зима с остальными уже поджидают солдаты. Их отряд больше. Сверху был отдан приказ стрелять на поражение, дабы подавить восстание. Но рассерженные родители расправляются с ними быстрее: слишком много боли они пережили, чтобы позволить себе умереть. Сидящие за толстыми прозрачными дверьми сородичи-заключённые прекрасно понимают яростный порыв зимовских бойцов и отважно готовы разделить его… Пришедшие герои освобождают их, помогают вооружиться. Зим осматривает каждую опустевшую клетку. Диба нигде нет… Раны под бронёй горят и истекают кровью… Иркен клянётся себе, что если не найдёт супруга, то обязательно перебьёт каждого, кто находится в этом здании. Сколько бы времени у него ни осталось?— он будет бороться пока смерть не вырвет из его груди запал.Освобождение заключённых родителей продолжается этажом ниже. Всё больше сородичей примыкают к отряду Зима. Среди них бесстрашный иркен сталкивается со старыми знакомыми: захватчицей Тенн и её женой Тэк. Те с удивлением, почти восхищением встречают его, тогда как Зим никак не реагирует на них. Голова занята Дибом, которого нигде нет… Куда же учёные его дели?..Долго думать, впрочем, не даёт ещё одна команда наёмников, явившаяся из-за поворота. Зим с остальными готовятся атаковать их, пока Зим не отдаёт команду отставить: небольшая группа солдат идёт к ним, подняв руки. Лидеру сопротивления это не нравится… Пускай солдаты не выглядят так, словно желают с ними сражаться, но попасть в какую-то ловушку захватчику не хочется.—?Не стреляйте,?— говорит один из солдат,?— Мы на вашей стороне. Всё, что здесь происходит, неправильно… Мы здесь, чтобы помочь вам.Чтобы показать, что им можно доверять, наёмники достают некоторое из своих оружий и протягивают родителям. Несколько безоружных иркенианцев принимают подарки, но не скрывают недоверия. Всё это им не нравится также, как не нравится Зиму… Быть может, они решили присоединиться не потому что происходящее в Институте неправильно, а просто потому что испугались быть убитыми?..—?Нам нужны наши дети,?— холодно гласит Зим. От солдат он ожидает получить единственное, что ему необходимо: информацию.—?Их держат внизу в лабораториях. Мы отведём вас туда.—?Нет необходимости… —?медленно качнув головой, иркен наводит на наёмников оружие. Где эти выродки были раньше, когда их сородичи в них нуждались?..Вместе с Зимом бойцы расстреливают сдавшихся солдат. Ни атаковать, ни сбежать те не успевают. А зимовское войско движется дальше, получив курс к своей цели. Одним Основателям известно, какие ужасы ожидают их внизу, в сердце безжалостных и таинственных экспериментов…Солдаты ещё попадаются по дороге. Кто пытается остановить Зима с остальными?— умирают. Кто пытается сбежать или показать, что атаковать не будет?— умирает тоже. Бывшие пленники превратились в одну массу ненависти и жестокости. Ведомые жаждой расправы, они не считали нужным проявить хоть к кому-либо милосердие; задуматься, что среди солдат, исполняющих свою работу перед вышестоящими лицами, есть такие же иркены как и они. Озлобленное войско просто шло вперёд и даже не сразу осознало, когда дошло до цели.С помощью отобранных у солдат орудий родители взрывают двери, ведущие в высокие светлые лаборатории. В дыму они забегают внутрь, открывают огонь по всем, кто находится внутри. Наёмники… Учёные… Интерны… А когда дым оседает, когда утихает стрельба, то Зим вместе с остальными будто просыпаются. Они не просто хотели перебить всех… Они хотели найти своих детей. И вот они здесь. Их дети нашлись… Всеобщая ненависть сменяется болью и отчаянием, чтобы вспыхнуть вновь с новой силой.Зим потерянно стоит на месте, когда все остальные родители разбегаются по лаборатории. Их детей отобрали чтобы рассадить по инкубационным капсулам?.. С одной стороны слышится ужасающий вой… С другой раздаётся надрывный плач… Атмосфера отвращения и беспомощности пронизывает до глубины сознания. Зим заставляет себя сдвинуться с места, чтобы не потерять рассудок. Ради чего погибли родители, которых лишили семейного счастья?.. Ради чего пленили и заставили пребывать в страхе и ожидании неизвестного?.. Чтобы мёртвые зародыши бездыханных смитов плавали в мутной водице?Вид того, как опьянённые горем иркены сидят на полу, сжимая в объятиях инкубационные капсулы с маленькими телами, не вызывает ничего, кроме сочувствия… Но кому-то повезло меньше: их детёныши разобраны на части. Оторванные ручки и ножки замерли в инкубационной жидкости, соединённые со скукожившимися тельцами тонкой мышечной плёнкой. Страшно не то что прикоснуться к стеклу капсул… Страшно даже смотреть на этот ужас.Зим озирается кругом, невольно разделяет всеобщее горе. Этот кошмар на самом деле происходит?.. Ноги останавливаются у одного из столов. Зим присматривается к капсуле, внутри которой застыли трое маленьких иркенов. К каждому смиту прикреплён будто черепаший панцирь. Инкубационная панель демонстрирует, что у каждого из детёнышей бьётся сердце. Кажется, они одни из немногих экспериментов, кому удалось выжить…Рассматривая смитов, Зим ощущает, что внутри них течёт его кровь. Столь желанные ещё недавно, но теперь не вызывающие ничего, кроме равнодушия… Иркен не видит в них своих детей. Он видит лишь искажённых существ, носящих его гены. Тот, о ком иркен действительно переживает, так и не был найден… Но не мог ведь он погибнуть, взамен дав жизнь этим неприметным созданиям?..Зим снова озирается по сторонам, чувствует, как задыхается. Где же Диб?.. Ослабевшие ноги тянут иркена к полу. Он хватается за стол, чтобы не упасть; хватается как за последний вдох, что стремится вырвать из его груди подкравшаяся смерть. Когда-то объединённое ненавистью войско теперь более разобщённое, стремящееся действовать каждый своими интересами… Кто-то хочет попытаться спасти выживших смитов. Кто-то хочет подарить милостивую смерть погибшим детёнышам. Но одного желают все без исключения: уничтожить Научный Институт вместе с воспоминаниями о произошедшем.По воле неудержимой ненависти в лаборатории разгорается пламя. Проклятое здание будет гореть дотла… Всеобщее желание увидеть это?— гораздо важнее инстинктов самосохранения или здравого смысла… Кому повезло?— хватают инкубационные капсулы. Остальные сплачиваются с супругами и готовятся к эвакуации. Зим чувствует, как кто-то берёт его за локти, пытается поставить на ноги. Нет… Он ещё не может уйти!.. Он должен найти Диба! Зим с криком вырывается и бежит. Не может всё закончится на одной лаборатории! Наверняка здесь должны быть и другие комнаты!—?Диб! Диииб!!! Где ты?!Один из невзрачных проходов ведёт в небольшую комнатку с печами. В ноздри живо врезается запах гари и гниения. Зим мигом понимает, что это за комнатка… На глазах выступают слёзы, а в голову сильнее чем до этого врезается паника… Диб не мог очутиться в крематории. Просто не мог! Зим ни за что в это не поверит!Зим бежит в соседнюю комнату. Ею оказывается хранилище медицинских инструментов и растворов. Никого живого или мёртвого здесь нет: кругом лишь полки со всевозможными склянками. Иркен устремляется дальше, шумно ловит ртом полный гари воздух. Ещё одна маленькая комнатка столь же пустая, но теперь вместо медицинского хранилища здесь кухонька. Бежать всё сложнее; горло жжёт опалённый воздух, болит от надрывного кашля. Последний невзрачный вход ведёт в операционный зал. Зиму он кажется знакомым… Именно там их с супругом заставили спариться, чтобы отобрать их потомство. И?— будь всё проклято! —?в операционной тоже никаких признаков жизни!..Зим кричит, опускается на колени и сжимает руками голову. Невозможно… Он не мог потерять своего единственного и драгоценного! Он наверняка где-то недоглядел и упустил какую-нибудь темницу.Картинка во влажных глазах расплывается, угасает прямо как во сне. Если Зим сейчас не встанет, то он задохнётся в горящем помещении… Зим с тяжестью поднимается, прорывается через пламя опустевшей лаборатории. Остальные иркены наверняка уже покинули Научный Институт. Но Зим отказывается уходить, пока не отыщет Диба. Он возвращается к лестницам и плетётся обратно к этажам с клетками.Огонь из лабораторий охватывает другие комнаты, прожигает полы этажа сверху, желая подняться выше; дым вместе с запахом гари следует по вентиляциям, заполняет собой каждый уголок Института. Зим чувствует, что долго не протянет… Он идёт вперёд, опираясь рукой о стену, то и дело откашливаясь. Кажется, что полы под ним вот-вот рухнут… Они едва заметно трясутся, но иркен уверен, что скоро это будет ощущаться всё более и более угрожающе.—?Диб… Прошу… Где ты?..Ни сил кричать, ни сил идти дальше, кажется, больше не осталось. Зим чувствует, что сейчас снова упадёт. Вокруг лишь стеклянные клетки, в которых больше никого нет… Каковы шансы, что Зим со своим отрядом действительно что-то упустили?..Видится, что пара из стеклянных дверей открыты не были. Две пустые камеры зимовский отряд не трогал: не было смысла. Зим щурится, приглядывается. Одна из камер действительно пустая… В другой же как будто небольшой одеяльный свёрток на постели. Зим опирается на винтовку, идёт к клетке. Выстрел в замок отпирает камеру. Иркен заходит в неё, спотыкается из-за слабости, но заставляет себя подняться вновь. На постели лежит не просто скомканное одеяло… Зим с облегчённой улыбкой садится рядом и осторожно берёт тёплое тело в руки. Он нашёл его… Наконец-то нашёл…—?Я здесь… Папочка здесь… —?иркен мягко гладит щёку супруга пальцами, любовно рассматривает каждую его веснушку. Его янтарноглазое сокровище больше не смотрит на него… От этого столь больно, что сложно сдержать слёз,?— Прости меня… Пожалуйста, прости…С эмоциями Зим больше не борется. Он прижимает Диба к себе, покачивает в руках и плачет. Что он сотворил с тем, кого любил больше всего на свете?.. Как Диб будет смотреть на него, когда откроет глаза?.. Если, конечно, откроет их… Слышно, что его сердцебиение ещё не утихло. Слабое дыхание тоже ещё при супруге. Нужно вытащить их отсюда… Дать Дибу отойти от морфина и едкого дыма…Из последних сил Зим поднимается, держит Диба в руках так крепко, как только может. Единственный шанс на выживание Зим видел в конце коридора: окно. Падение со второго этажа, скорее всего, ничем хорошим не кончится… Но Зим готов рискнуть, если это даст выжить хотя бы Дибу.В коридоре Зим снимает с пояса пистолет, стреляет в окно. Энергетические запалы плавят решётки, оставляют дыры в стекле. Зим тратит всю батарею оружия, лишь бы проём получился достаточно большим для них двоих. Времени совсем мало… Пистолет выпадает из руки; Зим опускается на одно колено, закашливается. Ещё немного… Они почти освободились… Прижимая к себе Диба, Зим поднимается и бежит к окну.Добежав до окна, Зим прыгает головой вперёд, вместе с Дибом вылетая из здания. Благодаря броне, осколки стекла и повреждённые решётки не задевают Зима. А вот от удара о землю она, скорее всего, ничем ему не поможет… Иркен переворачивается спиной вниз, чтобы падение задело его вместо пассии. Кругом слышится какой-то шум, множество взволнованных голосов. Уличный воздух пронизывает лёгкие почти до боли. Слишком долго иркен дышал гарью… Долгожданная свобода совсем не сладостная, а невыносимо ранит…Основной урон от падения приходится на лопатки. Больно, однако терпимо… Главное, что они с Дибом живы: Зим справился. Усталый рубиновый взгляд улавливает летательные аппараты СМИ, машины спасательных служб. Зим мог бы столько всего рассказать!.. Уже не терпится увидеть новости, где будут картинки сгоревшего Научного Института, и где расскажут о заключении под стражу всеми любимых Основателей… Пока, наверное, придётся положиться на других собратьев-заключённых, которые пережили то же, что и они с Дибом.Подошедшие к Зиму спасатели порываются забрать Диба, чтобы уложить на носилки. Зим рычит и требует оставить его в покое. Он больше никуда не выпустит своё сокровище! Его руки не разомкнутся даже если иркен потеряет сознание! Спасателям приходится смириться с желанием агрессивного завоевателя. Работники поднимают иркена и кладут на носилки вместе с пассией, везут к машине, чтобы затем отправить в госпиталь. Иркен может в последний раз взглянуть на Научный Институт…Толпа у здания собралась просто огромная. Это не только освободившиеся родители и работники спасательных служб с новостными каналами. Это ещё обеспокоенные имперским будущим граждане и полицейские, не дающие народу разорвать Всемогущую Высочайшую Миюки. Иркенские семьи похищали, а над их потомством проводили опыты… Кто стоял за всем этим и кто будет с этим разбираться? Меньшего, чем гражданская война, Зим не ожидает… Похоже, пришло время им с Дибом искать себе новый дом.Двери служебной машины закрываются, работники заводят двигатели. Зим старается не терять сознание. Хочется лично удостовериться, что их увезут туда, где им помогут… Не переживать, что их снова будут держать взаперти… Но измученный организм заново нашедшего себя родителя слишком слаб. В какой-то момент слипшиеся веки просто не могут разомкнуться. Затем внешние звуки исчезают в тишине тяжелого сна.