Часть 3 (1/1)

Но назавтра они уже ждали своего рейса в слишком душном, жарком и переполненном аэропорту, прячась за кепками, надвинутыми на лицо и солнечными очками. Глядя друг на друга, они еле сдерживались, чтобы не смеяться от того, насколько глупо эта маскировка выглядит.—?Мужчина, вы кто? —?выдавил, едва не смеясь Арсений.—?Как вы смеете не узнать президента Зимбабве? —?от внезапности ответа оба чуть не сложились впополам, привлекая к себе еще больше внимания, нежеланного, но, если хочешь, чтобы что-то не нашли?— оставь это на самом видном месте. Если хочешь, чтобы тебя не узнали?— выставь себя напоказ, привлеки как можно больше внимания.На деле, им было почти насрать. Они уже улетали на море, чтобы насладиться друг другом, пляжем и южным солнцем. Точнее, насрать было Арсению, который не мог унять смех.—?Потому что нефтяник из Эмиратов может себе это позволить,?— уже откровенно заржав и почти не сдерживаясь. И так шумно было так, что их разговоры могли мешать лишь тем, кто сидел рядом. —?Почему именно Зимбабве?—?Хер знает, слишком странное название,?— наконец-то успокоился Раду, постаравшись ответить без смеха.—?Спасибо, что не назвался президентом Гондураса, а то я бы прямо тут и умер от смеха.—?Это уже было бы больше похоже на горькую сатиру,?— в ответ был взгляд, требующий разъяснения. —?Ну, не ту страну Гондурасом назвали. Меня, конечно, все устраивает, но все же.Успокоиться они смогли лишь к моменту, когда пора было садиться в самолет и то, лишь потому, что уже пришлось собраться с силами и перестать ржать с совершенно бессмысленных и дурацких вещей?— напоминало старые годы, только тогда они втроем были и львиную долю всех этих вещей выдавал Дан, а они еле сдерживали смех. Раду, правда, всегда казался спокойнее?— сейчас и не скажешь, видимо, время сильно изменило его, или перемена состояния.И пусть, что, как только взлетели, он заснул, вообще не обращая внимания на внешние раздражители в виде сидевшего рядом Арсения и находившейся сзади слишком шумной молодой пары?— ?ты мне жизнь испортил, скотина??— ?потому что ты конченая сука??— ?и поэтому полетел со мной, мудила??— ?не была бы ты той еще блядью, готовой лечь под первого попавшегося турка, не полетел бы?, это все. По идее должно было наоборот, Арсению летать приходилось как-то почаще, но он откинулся на сидении?— ?Мужчина, может, Вы мне блять еще прям сразу на колени ляжете???— ?Простите, сейчас подниму немного?, включив какую-то спокойную музыку, что-то из того, что включают для медитаций обычно. Ненавязчиво и расслабляет, перебивая выяснение отношений?— черт, ну серьезно? хотя бы не в самолете…Особо переговариваться в дороге не пришлось, не столько потому, что не хотелось, сколько потому, что уже скоро спали оба, почти до самого прибытия не реагируя ни на что.Потом попался слишком болтливый таксист, в смысле, серьезно чересчур?— особенно, если не понимать его быстрый турецкий вперемешку с ломаным английским и громко включенное местное радио, глушащее ту тему, кою этот мужик пытался донести до пассажиров. То ли про дороги, то ли про политику, ну или про неадекватных клиентов?— было ясно лишь то, насколько много мата было в его речи, эмоциональной настолько, что он чуть ли не отрывал руки от руля, активно размахивая ими.Оставалось мужчинам радоваться тому, что хоть до отеля добрались целые и невредимые, несмотря на всю возможную опасность этой короткой дороги. На ресепшене их встретила приятная девушка совершенно неопределяемого на вид возраста?— вроде молодая студенточка, а вроде легко может оказаться старше их обоих.—?Вы уж простите, на сайте не было указано, что в номере только одна кровать, остались только номера для пар,?— практически сразу в процессе регистрации предупредила она, заставив Раду и Арсения переглянуться с такой гаммой эмоций, что их лица буквально были нечитаемыми.—?Ничего страшного,?— первым сообразил Раду, приветливо улыбнувшись девушке.—?Спасибо за понимание.Дождавшись наконец, когда им дадут ключи, мужчины отправились в этот номер. Совершенно странное совпадение, но… Серьезно? Это было реально чем-то из разряда ?бывают в жизни огорчения?.—?Ну что? Походу даже сайты и работники отеля в курсе,?— Арсений прыснул от смеха, чуть не уронив свою сумку на пол.—?Точно, в общем, завтра это станет достоянием всего мира, раз эта новость так быстро распространилась,?— стоило бы разложить вещи, но, едва разувшись, Раду просто упал на кровать.—?Опять спать?—?Да не, просто после этих сидений реально стоит полежать.—?А мне?— вытянуть ноги. Жуть какая-то, а не самолет, в этот раз.Разговор совершенно внезапно прервал стук в дверь, уверенный и достаточно громкий.—?Наверное, обслуживание номеров? —?предложил идею Арсений.—?Ага, конечно. Нашли нам номер с двумя кроватями и предлагают переместиться туда?—?Почему нет?Только вот за дверью была, наверное, такая же постоялица, как и они, только, судя по уже успевшим обгореть рукам и ногам?— кое-где на красноватой коже были видны следы еще не впитавшейся сметаны?— отдыхала она уже прилично. В руках внезапной девушки была бутылка какого-то крайне сомнительного пойла, упорно выдаваемого торгашами за вино, в местами выкорчеванную пробку которого был плотно вкручен перочинный ножик со штопором.—?Мы тут, типа, празднуем воссоединение с подругой, короче, я тут видела, что у нас наконец-то соседи есть и мужчины,?— начала на быстром английском с поразительно страшным русским акцентом девушка.Весь ее вид совмещал цыганский шик и последствия того ощущения, когда тебе скоро уезжать с курорта, а ты еще не показала всем остальным, сколько ты взяла с собой украшений. На руках тоннами висели блестяще-звенящие браслеты разного калибра, золотой смешивался с серебряным, какими-то невнятными фенечками, сразу два чокера на шее?— толстый кружевной и потоньше цепочкой, крестик и слишком пошлая цепочка, из ожерелья переходящая в блестящий стразами пояс, болтающийся на талии, слишком броское украшение, заметное за счет какого-то короткого спортивного топа. С серьгами наверняка было что-то подобное, что и с прочими украшениями, но уши были закрыты волосами.—?В общем, вино открыть, я так понял? —?внезапно для нее ответил Арсений. Внезапно?— потому что на русском. Она глянула на него с мыслью из разряда ?А че, так тоже можно было, да??, а потом протянула бутылку.—?Ага, спасибо,?— она пронаблюдала за этим легким движением, а потом убежала в неизвестном направлении своего номера. ?Продолжаем!??— раздался явно ее же крик, а потом загремела музыка. Не настолько громко, чтобы их выселили?— не выперли ведь еще,?— но настолько, что соседи были в курсе того, что воссоединившимся подругам было нескучно.Дисконнект между нами океаны,Дискотек, алкоголя, мариванны.За стеной из колонок играло что-то совершенно невнятное, способное нравиться только по пьяни или под чем-то похуже, и это было лучше, чем если бы до них доносились еще и голоса подпевающих в соседнем номере.—?А весело люди отдыхают,?— усмехнулся Раду.—?Ты как хотел? У людей лето.—?Вообще никак не хотел.—?Эта девчонка, которая приходила. Ей, наверное, столько, сколько было нам, когда только встретились,?— зачем-то заметил Арсений, стараясь не обращать внимания на музыку, тихую, но навязчивую.—?Это сколько было мне? Или тебе?—?Наверное, вообще что-то среднее, времени не теряет.—?А мы теряли, думаешь?—?У нас были другие дела, интересы. Наверное, не свались на нас известность, такими же были бы?—?Конечно были бы. Как будто и так не было возможности развлечься. Редко, но зато с размахом, чтоб было потом, что вспомнить.—?Ты о том случае? Ну, когда я перепил и на следующий день не был в состоянии скакать как попрыгаец?—?И о нем тоже. Тогда, в Москве, помнишь? Нас в клуб понесло, почему-то вдвоем, ты тогда почти сразу кого-то снял.—?А ты нажрался и мне пришлось тащить тебя домой.—?И на интервью потом сидели как две амебы сонные. Я с бодуна, ты?— потому что, пока я блевать бегал, ты заснуть не мог… Мне микрофон дают, а я вообще не соображаю.—?Типа я соображал? Точно такую же херню порол. Не, ну нас, конечно, тогда Дан спас. Ну, не только тогда, слишком часто. Но вот по нему мне скучать не приходилось. А по самой группе?— иногда да.—?Мне, если честно, тоже. Когда так долго вместе, семьей становишься,?— почему-то после этой фразы Арсений заразительно засмеялся, точнее, почти заржал, запрокинув голову.—?То есть, вчера у нас был акт инцеста? —?и после этих слов и Раду не мог прекратить смеяться, до слез.Они понятия не имели, до какого времени в соседней комнате играла музыка, но в какой-то момент она стихла, стих грохот и шум, казалось, ну, теперь все, можно наконец спокойно лечь и поспать, когда эти звуки не мешают, но буквально сразу после этого… Мужчин снова отвлек стук в дверь. Оставалась уверенность, что это снова она. Ощущение было верным, потому что, открыв, Арсений снова увидел это же лицо.Волосы девушки были слегка растрепаны, заколка, которой они собирались, сползла на бок?— и правда, в ушах у нее были какие-то несуразно здоровые серьги. На бедрах все так же болталась эта же цепочка, только теперь она частично была скрыта надетым сверху топом, тем же, что и чуть раньше. Половину цацек она уже сняла с себя, но и этот комплект из несовместимого, что остался, был слишком броским. На коже теперь стали заметны яркие, но не очень большие татуировки, одна выглядывала из-под чуть спущенных с одного бока джинсовых шорт, заодно и демонстрируя тонкие линии трендового купальника, в три ряда обхватывающие бедра. В руках соседки снова была бутылка вина, то есть, похожей на предыдущую бадяги.—?Простите, но снова помощь нужна,?— потянула она бутылку Арсению, а потом, поковырявшись в кармане шорт, дала и нож, который со штопором. Незнакомка сдавленно гыкнула, обратив внимание на то, как джинса сползла,?— Ой, соряньте,?— визгнула она, не успокоив еще смешок, но подтянув шорты.—?А не вредно столько пить? —?просто так спросил он, чтобы отрезвить ее. Все же, вторая бутылка за вечер. На этот вопрос она лишь подкатила глаза, все равно мужчина открыл ее.—?Спасиб, мы сейчас на дискотеку в клубе идем, там конечно тухловато, но все равно лучше, чем в итоге заснуть в номере,?— протараторила девчонка, заметив краем глаза, что за спиной Арсения мелькнул заинтересованно наблюдающий Раду. —?Вы приходите, что ли, а то я скоро уже буду готова вам доплачивать, чтоб вы делали вид, что мы трахаемся. Знали б, как заколебали эти местные,?— выдохнула она, подкатив глаза. За плечо, красновато-золотое, ее в итоге трепанула подруга, заставив отвлечься, повернуть голову, пересечься взглядами—?Ты долго еще? Пошли уже, а? —?спросил сравнительно тихий голос, очевидно, ее подруги.—?Ой, ну ладненько, если придете, то пересечемся, а я побежала,?— и девушка реально побежала, чуть ли не разбрызгивая дешевое пойло по коридору.Только когда они уже ушли и их спины исчезли в лабиринте пролетов, Раду наконец обдумал то, что хотел сказать еще с того момента, как эти девушки переглянулись. Эти взгляды почему-то отпечатались в его памяти.—?Ты видел, как они смотрели друг на друга? —?в голосе скользнуло удивление.—?Да смотрели и смотрели, чего особенного?—?Значит, ты точно не смотрел. Ну не смотрят так на подруг.—?В смысле?—?В прямом. У них взгляд был прям как у тебя тогда, на том интервью, только ты еще и думал, что ни я не замечу, ни камеры.—?Я вообще ни о чем не думал.—?Видно было, что не думал,?— Арсений в ответ на эту подколку толкнул плечом Раду, потом обратив внимание, что, правда, пока у этих девушек играла музыка, под окнами во дворе отеля тоже загремели басы. Все было увешано яркими лампочками, под окнами толпились люди, и их шум чуть ли не заглушал слова очередной попсово-танцевальной песни, горланящей на округу.—?Может, пойдем?—?Ага. И делать там что будем? Смотреть, как парочки зажимаются, и жалеть, что не остались в номере, где могли бы заняться тем же самым?—?Ну почему? Потанцевать, пообщаться, такое все. Хотя бы познакомимся с остальными. Мы ж явно не одни тут.—?Ну не одни, ну и ладно. Наших там будет большинство, вот прикольно, да? Уехали за границу с соотечественниками пообщаться? Хотя, в номере и правда будет слишком скучно, пошли.Улица, точнее, двор встретил их еще более громким шумом, нежели оба ожидали. Казалось, будто они, как сначала почти подумывали, поселились в дорогом не сильно густо населенном отеле, потому что людей было слишком много. Какие-то девушки, положив друг другу руки на плечи, сигали, смеясь, под какой-то летний хит, у барной стойки, подсвеченной яркими лампочками, стояли явно пришедшие за тем, чтобы какие-нибудь хорошенькие девчата заночевали у них, парни. По таким сразу видны намерения: уверенный взгляд, обнаженный торс и, хотя даже слышно не было, но точно разговоры о том, что у той беленькой просто роскошная задница, которую они бы с радостью оприходовали. Знакомых, точнее, единственных, чьи лица уже успели примелькаться, они даже сразу и не заметили, пока не протолкнулись через неплотную толпу, уже увидев, как рыжеватые волосы взмывают в воздух где-то в первых рядах, и время от времени поднимается в воздух загорелая рука с бутылкой.На деле, мужчинам было как-то не особо интересно, как там у этих подруг проходит вечер, они, хоть и чувствовали себя в душе моложе, понимали, что в этой компании приехавших за летним жарким романом по сути детей, они?— самые старые радующиеся жизни и приморскому дыханию из этих детей.Оба не заметили, как начали пританцовывать, когда трек сменился на что-то повеселее. За эти годы, которые существовали пляжные турецкие вечеринки, репертуар мало изменился: либо что-то, что уже добрый десяток лет играет из каждого тостера и успело не задолбать разве что совсем глухих, либо местная продукция в виде какого-нибудь Таркана. Все равно, почти все из танцующих уже как минимум раз сбегали к бару, влив в себя какого-нибудь страшно дорогого коктейля, чтобы стало совсем наплевать, под что вилять задницей, привлекая на нее приключений.Раду, если бы был с собой честным, почти наслаждался подобным вечером, лишь потому, что давно не хватало подобных дурных пляжных вечеринок, потому, что это отвлекало от всего, что все равно гложело где-то внутри, потому что рядом лениво дергался под бит Арсений и от этого почему-то становилось лучше на душе. Вокруг уже было полно тех, кто наплевал на то, что это слишком людное место, и, если обвести танцпол, над которым моргали яркие лампы в ритм быстрой музыки, взглядом, было уже много людей, слишком уж откровенно горячо целующихся, с его руками, сползшими с ее талии ниже, сминающими загорелую кожу через пошло облегающие шорты. Мужчины переглянулись, и во взглядах обоих проскользнуло желание сделать так же. Может быть, без рук, мнущих задницу, но вот поцеловаться так же?— да. Арсений даже потянулся к практически отпрянувшему Раду, поняв, что лучше серьезно не стоит лезть к нему.—?Сев, не надо, ну не тут же,?— шепнул он, продолжая танцевать. —?Люди смотрят,?— и сделал ударение, какое-то особое, на эту фразу. Как, если бы они были здесь только вдвоем, он дал бы себя поцеловать.—?То есть, вообще не против?—?Вообще-то да.—?Вы, если снимете кого сегодня и захотите романтику на берегу моря устроить, на пляж сам, где купаются все, лучше не идите, туда турки обычно баб водят,?— оба синхронно повернули головы, увидев все ту же девушку с подругой, неуверенно танцующей рядом.—?В смысле? —?недоуменно спросил быстрее сообразивший Раду.—?Да в прямом, просто совет. Чуть дальше, не в сторону катеров, а воон туда,?— она махнула рукой, но как-то слишком смазано, что было почти не понятно направление. —?Там и покрасивее заодно, вообще, там уже не нашего отеля территория, просто пляж, не особо разрешают ходить, но все равно туда иногда ходят, Катюхе спасиб,?— она положила руку на плечо девушки, притянув ее к себе и откинула голову на ее золотое от поцелуев солнца плечо.Та толкнула ее в бок, слабо, но ощутимо, явно намекая на то, что или им лучше пойти, или на то, что была недовольна тем, что назвали ее имя каким-то незнакомым мужикам.—?А, ну кстати, я Натаща,?— пародируя турецкий акцент, сказала она, хрипло ржанув.—?Она врет,?— тихо сказала подруга, на фоне Наташи она казалась слишком зажатой, и в движениях, и в словах, почти испытывающей неудобство в этой толпе и объятиях девушки, вертящей задницей и слишком фамильярно держащей свою увешанную бижутерией руку на ее плече.—?То есть? —?продолжил задавать вопросы Раду. Почему-то, он даже не задумывался, с чего бы, ему стало интересно, эти двое, несмотря на все разнообразие постояльцев, казались слишком ярким пятном, шумным и откровенным. Из-за Наташи, он понимал, но на это было все равно.—?Забейте,?— крикнула Наташа, и в этот момент песня закончилась, ее крик был буквально слышен в округе, и несколько человек, танцевавших рядом, инстинктивно повернулись на звук. —?Не скучайте, тут повеселее, чем в том году летом было, мы пойдем вино допивать и дёнера купим, ну шавухи, короче,?— и они исчезли в толпе, дав уловить только тот момент, в который лица девушек оказались слишком близко, но не позволив мужчинам увидеть больше.Арсений снова смотрел на Раду, все с тем же желанием, повторить поцелуй, который не так давно заставил их обоих перейти ими самими отчерченную границу. В черных глазах он видел то же желание, но, стоило только решиться, и мужчина не отстранялся, но отворачивался, не даваясь.—?Ну люди видят, Сева, ты совсем что ли? —?почти раздраженно шикнул он.—?Да, я совсем,?— в душе оставалась надежда, что они приехали сюда не для того, чтобы обратно отдалиться друг от друга, а чтобы наслаждаться тем, что они близко, что солнце гладит их тела.—?А я нет. То есть, не настолько,?— вздохнул Раду. —?Я сам хочу, тоже, я не против. Но если нас узнают, если осудят, то что? Ты об этом вообще думаешь?—?Честно? Мне плевать. В крайнем случае, никогда не поздно будет залечь на дно, ну или… —?он не договорил, потому что голос оказался близко, у самого уха.—?Пошли в номер?—?Может, лучше на тот берег, куда она там говорила?—?Нет, в номер. Там людей меньше,?— и спорить сейчас совершенно не хотелось.Хотя бы потому, что, только войдя, Раду первым вцепился поцелуем в губы Арсения. Пока не перегоряченно, не слишком пошло и непристойно, но страстно, до дури, плывущей в голове, словно алкоголь. Не выдержав ответного напора, он свалился на кровать, глухо выдохнув, отдышавшись, а потом продолжил.Жара, начинающая разгораться между соприкасающимися телами, походила на горячее курортное солнце, жаркое, раскрепощающее, почти палящее, но все равно желанное. Руки уже беспорядочно скользили под одеждой, по бокам, груди, а потом?— дразняще, к кромке джинсовых бриджей, но не оказываясь под ними, лишь вызывая желание, молчаливую просьбу коснуться к чувствительной, возбужденной коже. Они хотели, хотели оба, заведенные атмосферой этой дискотеки, еще горланящей за окном, но так далеко, что до ушей звуки почти не долетали. Им было теперь честно насрать на то, что происходит где-то там, они приехали насладиться друг другом и наконец могли это сделать, не отрываясь, не оглядываясь. Оставляя краснеющие засосы на шее, тяжело выдыхая в этой образовавшейся тишине, еще тяжелой, но переполняющейся стонами, полными желания, пока руки орудуют над застежками друг друга, нетерпеливо, будто у них осталось всего несколько минут до того, как метеорит превратит планету в разлетающуюся по космосу кучу камней, стирая все улики их отношений. Оба стонали, исступленно, горячо, влажно, когда наконец их члены коснулись друг друга, и Раду не выдержал первый, выгибая спину навстречу, сокращая расстояние между ними, смазывая поцелуй по виску Арсения, и с его губ вырвался совершенно невыносимо-сладкий, неприличный, стон. Его ноги сплелись на чужой спине, притягивая, не давая пространства, чтобы не было возможности, даже соблазна отстраниться и прекратить это.Они целовались, снова и снова, выпивая эту почти неестественную горячку и пьянея от одной нее, и Арсений уже и не представлял, как он продержится еще немного, потому что, запрокинув голову и сам почти крича, захлебываясь собственными эмоциями, Раду двигал бедрами, быстро, нетерпеливо. Это было слишком: слишком горячо, пошло, охуительно. Одних этих движений хватало, чтобы оставалось все меньше сил держаться, чтобы переполняло изнутри от этой страсти, и она от каждого толчка, резкого, быстрого, выплескивалась стонами, тая между алеющими ртами. То, что это перевозбужденное состояние словно отхлынивало от них, оставляя разумы чистыми, они почувствовали почти сразу. Едва кончив, Арсений свалился на кровать рядом, на бок, слабо соображая, обхватывая член Раду и доводя его до конца уже так.—?Хорошо, что у нас в номере есть отдельный душ. В общем нас бы не поняли,?— поцелуй, уже не такой горячий, но еще влажный, нежный, остался у бритого виска, а потом губы скользнули, мягко прихватив мочку уха. Раду дышал еще совсем сбито, Арсений и сам был не сильно лучше, только возвращая себе трезвое понимание реальности, наблюдая за неровно поднимающейся грудью.—?Блядь, да.За соседней стеной сначала раздалось жутко пьяное, жутко фальшивое пение, что-то совершенно невнятное, со спутанными словами, словно вытащенными клубком из их еще совсем рассредоточенных голов, было совсем невозможно разобрать, ясно было лишь то, что на полуслове, не дав допеть, что-то слишком громко упало. Или, судя по визглявому ?Да бля…??— кто-то, потом ?Ну ты осторожнее,? и уже погромче взволнованное ?Оой?, когда что-то ударилось в стену, разделяющую номера.—?Даже знать не хочу, что там происходит,?— не отрывая глаз от потолка, задумался Раду.—?Может, потому, что мы уже доделали то же самое?—?Думаешь, трахаются?—?Вот почему-то даже уверен.—?Да не похожи они…—?На лесбиянок? Как же ты их себе иначе представлял? Страшными одинокими тетками, разочаровавшимися в мужиках?—?Нет, ну как сказать… Явно не так.—?Ну неправильно представлял, они смотрят друг на друга так же, как мы. Они спят, а я в душ.С этими словами Арсений оставил Раду одного в комнате, посреди огромной кровати. За стенкой послышался плеск воды, а с другой стороны?— удары об стену, как если бы кровать трясло. Сейчас было бы очень в тему, если бы они включили музыку, лишь бы эти звуки хоть что-то заглушали, пусть подобная музыка и казалась слишком уж сомнительной и неприятной, но слышать про то, что ты любишь рваные джинсы, а еще у тебя шикарный зад?— как-то получше.Ладно, может быть и не лучше, потому что, будто бы по заказу скрип и стук прекратился, а вместо него из колонок вновь заорала музыка. Уже появилось ощущение, что от этих девушек, от этой Наташи, точнее, можно было ожидать просто чего угодно, и почему-то этим очередным ?чем угодно? оказался молдавский рэп, посреди ночи способный перебудить половину отеля. Музыку время от времени перекрывал смех, больше похожий на вопль подстреленной припадочной чайки и какие-то выкрики, неразборчивые, звон. Опять бухают?Шелест воды постепенно стих, и наконец вышел Арсений, своим появлением отвлекая от невольного подслушивания чужой личной жизни, показной, откровенной, беззаботной.—?Твою мать, еле понял, как сделать, чтобы на меня не лилась лава,?— кожа у него и правда была места кое-где красной,?— Ни бельмеса знакомого, по наитию разбирался, как температуру регулировать, вроде сейчас нормально поставил.—?А я явно не зря говорил, что тут сейчас полстраны встретим,?— зевнул Раду, все так же растянувшись на кровати, довольно и устало. —?Землячки, походу.—?Да ну, не похожи.—?А вроде похожее некуда. Даже плейлист соответствующий.—?И что? Запереться теперь и не высовываться?—?Вообще, неплохая идея, знаешь ли. Если только вечера будут такими.—?Свыкся уже, что ли?—?Не уверен, но не вижу ничего плохого. Меня все сейчас устраивает. Море, почти никто не понимает, о чем говорим. И секс. Еще скажи, что сам о подобном не мечтал?—?Если бы не мечтал, то я бы и не предложил. Поехать на море?— это моя идея.—?Охеренная.—?В душ идешь?Вообще, сползать с кровати, вставать на ноги и передвигать их в сторону душа было страх как лениво, и по Раду вообще было заметно, что он бы не вставал с кровати примерно до обеда. Но искупаться стоило.Наверное, это все же какая-то суперспособность?— уметь выдерживать соседей со страшно специфичной музыкой, потому что рэп про празднование пятницы сменился каким-то абсолютно клубным треком, текст которого лучше было не слушать?— от концентрированности пошлости становилось чуть ли не противно. У Арсения, кажется, эта способность была, потому что, отвернувшись к противоположной стене, он просто взял и спокойно заснул. Перед его глазами были их с Раду неразобранные сумки со смятыми вещами и прочим их хламом, и тот факт, что завтра они наверняка все так же будут стоять здесь полные, его вообще не волновал, слишком пустой и усталой была голова.Вообще, хорошее утро начинается ближе к вечеру, недалеко от морского побережья и в хорошей компании, так что мужчинам его омрачил лишь тот факт, что для вечера еще было немного рановато.—?Они вообще во сколько спать легли? —?проворчал Раду, встрепанный, по виду даже так, в обед, не успевший выспаться, или, наоборот, умудрившийся проспать слишком больше необходимого.—?А они еще и ложились?—?Хер знает.Вообще, хотелось проваляться здесь до самого вечера, включив телевизор и смотря местные новости, где совсем ничего не понятно из-за постоянного турецкого. Раду плевать, потому что, слушая про какой-то криминал, он просто повернулся к Арсению, целуя его, легко, но все так же горячо и влажно.—?Мне иногда становится страшно, что мы когда-то насытимся друг другом. —?выдохнул он в чужие губы, сонно и тепло.—?Не думаю, что это будет скоро. А пока что?— похуй. Мне нравится здесь и с тобой.—?Мне тоже.И сейчас сидеть, просто, даже забыв заказать еду в номер, было для них лучшим, что только можно придумать. Просто хотелось смотреть бездумно на экран, время от времени прерываясь на поцелуи, чтобы Раду прошептал совсем рядом, у уха: ?Мне кажется, я больше не захочу целовать женщин?, потому что Арсению было насрать, он не требовал, чтобы перед поцелуями он брился, гладко и красиво, чтобы щетина не щекотала лицо. Он сам почти привык, что его щеки щекочет чья-то чужая щетина, это было на грани приятного и просто охерительного, лишь от осознания, что это Арсений и он получает такое же удовольствие даже от того, что эти поцелуи не доходят до горячего секса на все еще небрежно смятых простынях.—?Может быть, стоит пойти на пляж? —?все еще губы в губы, но уже без этого безумия, больной горячки, с какой-то тающей нежностью, неозвученной, но от нее Раду впервые зарылся в своей сумке, выискав в горе одежды плавки.—?Да,?— тяжелый вздох, горячий, но не настолько, чтобы появилась жесткая необходимость, чтобы провести этот вечер лишь вдвоем, довести эти последние дни по последней стадии, до самого конца.Он переодевался прямо здесь и сейчас, понимая, чувствуя взгляды на своей еще не успевшей загореть коже, еще почти бледной спине. То, как Арсений смотрел на него в этот момент, горячили, испепеляли и заставляли тяжело выдыхать, как будто этого похода на пляж не будет, и будто весь будущий вечер им не останется ничего, кроме как наслаждаться компанией друг друга, такой долгожданной, горячей и заглушающей наверняка скоро приближающийся шум у соседок. Переоделись они оба, а потом снова завалились на огромную кровать, чувствуя соприкосновение не одежды, а теплых, влажных от пола тел.—?Сейчас рановато, мне кажется,?— с явным намеком Арсений выдохнул где-то у уха мужчины, прикусив шею и вызвав задушенный вздох.—?Мне кажется, самое время.—?Если хочешь, то пошли, но все последствия будут потом только на тебе.—?Ладно,?— их губы соприкоснулись последний раз, перед тем, как они вышли из номера к пляжу.