Глава пятая. Инструктор Лунин (1/1)
Константин Игнатьевич Лунин, плотный, крепкий человек сорока двух лет, уже лысеющий заездами со лба, с ясными голубыми глазами на широком лице, стоял на краю лётного поля и с высокого берега смотрел на море.Раннее утро было тихим, мелкое море почти не волновалось. На востоке заря только-только начинала заниматься, слегка придавая тёмно-синему небу зеленоватые оттенки.Ровно два года назад он выгнал из дому Лизу. Два года назад, в первую ночь без неё он так и не уснул. Год назад он тоже не мог спать в эту ночь. И сегодня, промучившись в постели несколько часов, он вышел на берег и бродил вдоль моря. Потом пришёл по берегу на аэродром, безлюдный и молчаливый в этот час…Лунин запрещал себе думать о ней, хотел вычеркнуть её из своей памяти. Но, видно, слишком уж вросли они друг в друга корнями за годы своей семейной жизни. И тем больнее было оторвать, отрубить всё, что было…Она предала его, и он не мог простить до сих пор. Он всё ещё испытывал боль от её предательства, и боль не становилась тише, несмотря на два прошедших года.Он смотрел на море, а перед глазами была она, такая, как в тот последний день. Она плакала, просила простить, но он её выгнал. Лунин был уверен в том, что она пойдёт к тому, другому, с которым она встречалась последнее время втайне от него. Но она не пошла к тому, она уехала неизвестно куда. Ну и хорошо, что уехала! С глаз долой…Мир вокруг постепенно наполнялся привычными утренними звуками. Просыпались птицы, петухи кричали, возвещая приближение нового июльского дня. Потянул лёгкий бриз, и на поверхности моря появились небольшие волны. ?Хорошо, что у нас нет детей, - думал Лунин, - было бы тяжелее?.Он снова спустился по склону к самой воде и погрузил пальцы в набежавшую волну.Вдруг за спиной послышался звук осыпающейся гальки. Лунин обернулся и увидел, как к его ногам скатился странный предмет. Это был медальончик на шнурке, раскрытый по примеру ракушки. Лунин машинально поднял его и взглянул внутрь. В медальоне было помещено маленькое изображение очень юной светловолосой девушки в старинном костюме.Вслед за медальоном со склона спрыгнул молодой человек с разметавшимися каштановыми кудрями, и испуганно посмотрел на Лунина и на медальон в его руке.Лунин ласково улыбнулся парню и протянул ему поднятый предмет. Молодой человек схватил медальон дрожащими пальцами. - Простите, - произнёс он с сильным акцентом и смущённо улыбнулся.Видимо, он очень испугался, уронив нечаянно своё сокровище со склона, и теперь дрожь понемногу утихала в его теле.Лунин хорошо знал молодого человека. Его звали Раулем де Бражелоном. Как персонажа из известной книги. Причем парень утверждал, что это не псевдоним: имя было дано ему от рождения. Выглядел он, надо сказать, подстать имени. Его густые темные кудри до плеч и маленькие закрученные усики весьма вызывающего вида бросались в глаза и порождали насмешливые взгляды у служащих на аэродроме. Парню явно было неуютно под этими взглядами, но он сам, казалось, не мог понять, что же не так. Лунину было отчего-то жалко его.Это был француз, прибывший из эвакуированного госпиталя в лётную школу на работу мотористом. Парень был определён в экипаж к Лунину, и вот уже неделю исполнял свои обязанности, помогая механику.Парень был странный. Всегда какой-то потерянный, заторможенный, молчаливый, часто не отвечал на вопросы, обращённые к нему, глядел рассеянным взглядом, как будто не понимая, о чём с ним говорят. Лунин списывал это на трудности понимания чужого языка и начинал говорить медленнее, стараясь объяснить Раулю, что имел в виду. Тогда Рауль улыбался, произносил: ?я понял-понял?, и лицо его на миг светлело, в глазах загорался огонёк дружеского расположения и доверия.Он был невысокого роста, но крепкого телосложения, сильный в плечах, с тонкими, но сильными руками, с хорошей военной выправкой. Но вместе с тем движения Рауля были какими-то угловатыми, нелепыми. Ему как будто было неудобно всегда в самой простой одежде, в самых обычных бытовых ситуациях. Руки Рауля, тонкие, ухоженные, без единой царапины или мозоля, с трудом подчинялись хозяину, даже совершая самые простые, привычные для всех действия.Ещё Рауль с трудом переносил технические запахи и громкие звуки... Он вздрагивал каждый раз от звука довольно тихого мотора ?У-2?. А запахи бензина, керосина, выхлопных газов, жжёной резины заставляли молодого человека бледнеть, зеленеть и хватать ртом воздух. Лунин решил, что Рауль астматик, и не понимал, как его угораздило попасть на такую неподходящую для него должность. Механик самолёта откровенно издевался над этим нерадивым помощником, заставлял его выполнять только самую грязную работу, таскать инвентарь, не подпуская к подвижным частям самолёта. Он всё время досадовал на то, что приходится тратить слишком много времени на объяснение самого простого, а на вопрос Лунина, отчего он не начинает обучать моториста основным обязанностям, ухмыляясь, отвечал: ?Всё равно он тут долго не протянет!?.- Что вы не спите? – спросил, наконец, Лунин стоящего напротив Рауля.- Я привык вставать рано, - ответил тот с почтительной улыбкой.Лунин кивнул на медальон, который Рауль повесил на шею, и спросил:- Там ваша невеста?Улыбка погасла в глазах Бражелона, и он ответил:- Была невеста…- Как это, была? – не понял Лунин.Бражелон отвернулся к морю и сказал:- Полюбила другого.- А вы?- Я люблю её…Воцарилось молчание. Лунин ошеломлённо смотрел на Рауля и думал: ?Надо же, и у него тоже…?, и спросил просто, чтобы заполнить паузу:- А как её зовут?- Луиза, - произнёс дрогнувшим голосом Рауль такое дорогое, милое, любимое имя.Лунин содрогнулся от такого совпадения, показавшегося ему мистическим. И оттого, что он сам знал страдание любви, ему стало очень жалко молодого человека. И очень захотелось помочь ему, поддержать его. Но Лунин совсем не знал как.Через минуту он спросил:- Бражелон, а вы когда-нибудь летали на самолёте?Рауль удивлённо поглядел в лицо Лунина, ответил:- Нет, - и смущённо замолчал.Лунин как-то по-особенному посмотрел в его глаза, потом двинулся наверх по склону и сказал:- Пойдёмте. Полетаем. До начала рабочего дня оставался ещё час, поэтому механика не было на аэродроме. Лунин нашёл двух ещё не сменившихся ночных дежурных, и вчетвером с ними и Бражелоном они выкатили ?У-2? на старт, притащили всё, что было необходимо для запуска мотора, установили под колёса колодки. Затем Лунин попросил одного из дежурных остаться помочь, и спросил моториста, знает ли он, как проводить предполётный осмотр самолёта. Бражелон целую неделю до этого наблюдал каждый день, как осматривают самолёт, готовят его к полётам и запускают мотор. Но ответил отрицательно. Тогда Лунин подвел моториста к винту, объяснил его устройство и назначение, затем показал мотор и шасси. Убедившись в исправности головной части самолёта, Лунин двинулся дальше. Лётчик провёл осмотр самолёта, объясняя помощнику своего механика назначение и название всех частей, кратко объясняя их устройство. Бражелон слушал внимательно и глядел на самолёт с некоторой опаской, как на экзотического зверя в зоопарке, к которому почему-то вдруг разрешили подойти близко. Самолёт был хорошо осмотрен и подготовлен механиком ещё накануне вечером, поэтому предполётный осмотр занял совсем немного времени. Окончив осмотр, Лунин снова оказался возле винта. - Сейчас мы с вами будем запускать мотор, - сказал он Бражелону и поглядел в его лицо. Моторист кивнул, но напрягся, кажется, ещё сильнее. Дежурный стоял поодаль с огнетушителем в руках и загадочно улыбался, глядя на новичка. Лунин кивнул ему в сторону стабилизатора и принялся объяснять Бражелону, что нужно делать: - Я буду в кабине. Командую вам: ?Повернуть винт!? - и показываю, - Лунин выбросил левую руку в сторону и совершил вращательные движения на уровне плеча. Затем продолжил: - Вы меня спрашиваете: ?Выключено?? - это про зажигание – и делаете так, - Лунин скрестил поднятые вверх руки. – Повторите! Бражелон повторил вопрос и движение руками. Лунин одобрительно кивнул и продолжал: - Я проверяю ещё раз зажигание, подтверждаю: ?Выключено!?. Получив ответ, вы берётесь за лопасти и поворачиваете винт по ходу. Вот так. Я в это время заливаю мотор. Затем вы ставите винт на компрессию. То есть, с силой проворачиваете его, отбегаете вправо и кричите мне: ?Контакт!?. Я отвечаю: ?От винта!? и включаю зажигание. Повторите! Моторист проговорил все действия и команды одну за другой. Теперь инструктор был убеждён, что моторист отлично усвоит последовательность действий, приняв в процессе непосредственное участие. Лунин забрался в кабину и проделал вместе с мотористом все необходимые действия. Он видел, как Бражелон неуверенно берётся за винт. Роста мотористу не хватало, так что ему пришлось слегка подпрыгнуть, чтобы достать до лопастей, находившихся в горизонтальном положении. В первый раз Рауль повернул винт не достаточно резко, и мотор не заработал. Пришлось повторить: - Выключено? - Выключено! Поворот винта: - Контакт! - От винта! – и мотор дружелюбно затарахтел. Лунин выпрыгнул из кабины и улыбнулся мотористу, который, казалось, сам ещё не верил в то, что у него получилось. Дежурный убрал колодки из-под колёс. Лунин протянул Раулю шлем и помог натянуть его на густые кудри. Затем подсадил Бражелона в кабину, пристегнул ремни и залез сам на переднее место инструктора и обернулся. Из-под шлема на него напряжённо глядели голубые глаза. Рауль, вцепившись в сиденье, сидел и не дышал. ?Ну, сейчас станет понятно и мне, и тебе самому, есть ли тебе место в авиации?, - подумал Лунин. Самолёт тронулся с места. И вот, преодолев расстояние, необходимое для разгона, ?У-2? оторвался от земли.Небо становилось всё светлее. Лунин повёл самолёт вокруг города, набирая высоту. Город лежал внизу тусклым бесцветным ковром, постепенно уменьшаясь в размерах. А неба и моря, слившихся на западе в одно, становилось всё больше и больше…И вот, в тот момент, когда самолёт пересёк восточную границу города и оказался над водной гладью, впереди, между небом и морем показалась золотая полоска. Самолёт поднимался всё выше, а из-за линии горизонта всё выше и выше поднималось огромное жёлтое солнце! Небо и море вокруг тоже стали жёлтыми. Лунин стал отворачивать от восхода, заходя на второй круг. Сияние охватывало весь небосвод, окрашивая западное небо в зелёные тона. Вот уже и городские крыши внизу загорелись золотистыми огоньками. Эмск своими очертаниями напоминал огромного летящего журавля с длинной шеей и распростёртыми крыльями.Когда самолёт вновь развернулся на восток, огромное солнце уже поднялось над горизонтом и стало оранжевым. В мире прибавилось красок, теперь уже можно было различить малюсенькие золотые облачка. Лунин кружил и кружил, каждый круг делая всё шире и улетая всё дальше в сказочный простор между морем и небом. Иногда Лунин оборачивался и видел, как Рауль серьёзно и неподвижно глядел из-под шлема на этот огромный мир широко распахнутыми глазами…Солнце стало нестерпимо ярким, море стало сочно-голубым с золотистыми гребешками волн. Лунин двинулся в обратный путь, снижаясь и приближаясь к городу. Чем ниже опускался самолёт, тем привычнее становился мир вокруг. Теперь Эмск увеличивался им навстречу, а солнце уменьшалось, постепенно до своих обычных ежедневных размеров.Вот уже виден внизу аэродром с посадочным ?Т?, вот самолёт снижается и касается земли своим шасси. И вот ?У-2? уже стоит неподвижно на траве, и Лунин привычным движением снимает шлем и выпрыгивает из кабины на плоскость. Затем он помогает вылезти Бражелону. Рауль на непослушных ногах и с ледяными руками принимает помощь, и вот они оба уже возле самолёта стоят друг напротив друга. Рауль срывает с головы шлем, из-под которого выпрыгивают непослушные каштановые кудри, и поднимает взгляд на инструктора.Сколько было в этом взгляде! Лунин, внимательно следивший за учеником, невольно улыбнулся, увидев эти глаза. Был в них ещё не ушедший страх от только что пережитого, и совершенно детский восторг, и удивление, и досада на то, что всё так быстро закончилось, и страстное желание повторить, ещё раз пережить это…Рауль схватил дрожащими пальцами руку инструктора и произнёс только одно русское слово:- Спасибо!..И Лунин понял, что молодой человек просто не знал, как на новом языке высказать всё, что творилось в его душе. Лунин счастливо смотрел на него, крепко пожимая его руку, и думал: ?А ты подружишься с самолётом, парень!?.А вслух произнёс:- А с волосами надо что-то делать…Затем лётчик-инструктор вместе с мотористом ещё раз совершили короткий осмотр самолёта.А потом Рауль, шагая рядом с командиром по аэродрому, мысленно говорил: ?Ах, милая Луиза, если бы Вы могли это видеть, если бы только могли!..?