ЧАСТЬ 3. ЭКСПЕДИЦИЯ (1/1)

***ЖИДКАЯ ОВСЯНКА НА МОЛОКЕ, БУЛЬОН С очень мелкими кусочками мяса или рыбы, разные отвары из целебных трав, произрастающих в ближайшем окружении, и много воды с уксусом и медом – отныне это был рацион Джейми на ближайшие пару-тройку дней. Мы решили не торопиться и побыть в этом укромном месте несколько суток, чтобы дать ему возможность восстановить силы и начать двигаться самостоятельно. Крайнее физическое и моральное истощение давали о себе знать. Замирая, я благодарила Бога за то, что хотя бы на этот раз он не подвергся насилию. Это не было бы удивительным, на самом деле, учитывая крайнее бесправие людей, отнесенных волею несправедливой судьбы – и жестоких ублюдков – в категорию человеческого товара.Завернутый в ворох одеял, он беспробудно спал все время, просыпаясь лишь для того, чтобы поесть, выпить воды или отлить ее. Фергюс и Йен ловили рыбу или охотились поблизости, а я бродила вокруг лагеря, исследуя местную флору и собирая образцы растений, чтобы, при случае, посмотреть про них в книгах. Но, при этом, стараясь не отходить далеко от Джейми, поскольку иногда он, резко просыпаясь, искал вокруг безумным взглядом, пока в поле его зрения не попадала моя персона. Тревога в его глазах заметно снижалась и, когда я подходила и садилась рядом, он, вцепившись в мою руку, вновь засыпал, успокоенный.На третий день на рассвете я проснулась от того, что Джейми и Фергюс что-то взволнованно обсуждают вполголоса. Причем Фергюс явно нервничал.– Мы ненадолго, – доносился до меня приглушенный шепот Джейми. – Туда и сразу обратно. А ты пока присмотри за ней.– ЧТО? – я подскочила. – Ты куда это собрался, Джейми Фрейзер?Оба заговорщика вздрогнули и замерли, как два захваченных врасплох кролика, испуганно глядя друг на друга. Потом Джейми, наконец, двинулся. Он, как ни в чем не бывало, повернулся ко мне, нарочито беззаботно улыбаясь почти уже здоровой половинкой лица.– Кхмм... знаешь, милая... Мы тут с Йеном съездим в одно место... по делам... скоро вернемся. Кстати, Саксоночка, найди мне какую-нибудь приличную одежду? Не могу же я ходить на людях в набедренной повязке...– ЧТО?! Два дня назад ты вроде как помирал, чертов шотландец, а сейчас тебе нужна приличная одежда! – я задохнулась от возмущения, а в животе у меня просто кишки свернулись от страха, когда я почувствовала за его беспечным тоном какой-то подвох.– Послушай, у меня важное дело, – он начал нервничать и, с некоторым трудом забравшись в повозку, принялся рыться в мешках с нашим барахлом, выдергивая вещи одну за другой и отбрасывая их в сторону. Та-а-ак! Вот на его месте, я бы лучше этого не делала!– Да, черт возьми! – я подскочила к повозке и изо всех сил вцепилась в бортик. – Какое у тебя может быть важное дело, когда ты еле на ногах стоишь, гадский ты паразит?! И прекрати сейчас же все переворачивать! Я схватилась за мешок в его руках и дернула на себя. Вещи рассыпались по доскам телеги.Джейми был взъерошен и вспотел от слабости, но глаза грозно сверкали.– Саксоночка! Ты не понимаешь!..Но тут, глянув в мою сторону, вдруг осознал, что несколько перегнул палку, потому что это был как раз тот самый момент, когда строптивые рабы получают порку по заднице. И весь мой осатанелый вид ему это обещал. Йен и Фергюс испугано жались в сторонке, чтобы невзначай не попасться под горячую руку.Плечи Джейми резко расслабились, когда он примирительно выдохнул.– Ну, хорошо. Послушай, милая. Там, где я... где меня продавали, остался один человек. Я хочу попробовать его вызволить.Я внутренне напряглась от нехорошего предчувствия.– Что за человек? – Один... одна... в общем, ребенок.Я невольно взглянула в сторону Фергюса.– Джейми, это же не собачка и не котенок, черт возьми! Мы не можем собирать по свету всех несчастных детей.– Всех не можем, да. Но это... Ты не понимаешь, Саксоночка... Это как... внезапная связь. Она или возникает или нет. Тут уж ничего не поделаешь.Он, наконец, в ворохе разбросанной одежды нашел относительно приличную рубашку, которая, похоже, принадлежала Йену, какие-то потрепанные бриджи и носки. Все, кроме носков, ему было порядком тесновато.Глядя на его подстреленный вид, я, сдерживая улыбку, выдохнула и сдалась: – Ладно, подожди. Перерыв пару мешков, я нашла его выходную рубаху и видавшие виды, но пристойные штаны. Хотя бы по размеру они были в пору моему внушительному шотландцу, и он не смотрелся в них, как голенастый журавль, неприкаянно застрявший среди болота. Сюртук, свежий шейный платок, начищенные жиром туфли и туго заплетенные волосы придали ему весьма респектабельный вид. Правда, чуть поджившее лицо в сочных синяках – этих очевидных признаках пьяного дебошира – сей вид слегка портили... Но разве деятельную натуру моего мужа останавливала когда-нибудь такая малость, как пара незаживших ссадин в пол-лица. – Хорошо, а теперь расскажи мне свой план, потому что, если ты собрался устраивать заваруху на рынке, то я не дам тебе и шагу ступить. А если нет, то где ты возьмешь деньги, чтобы выкупить свою подружку? – потребовала я.Он, видимо, был застигнут врасплох, потому что плана, как такового, у него не было.– Ну... продам что-нибудь или обменяю. Не бери в голову, Саксоночка.Я скептически посмотрела на него, и он смешался.– У нас осталось что-нибудь, Йен?– Да, дядя... Есть еще пара монет.– В общем, не знаю, милая. Может, пойду играть. Давай, мы сориентируемся на месте. – Нет. Я пойду с тобой. Больше не хочу разыскивать тебя по рабским рынкам и отдаленным плантациям.Мы несколько минут смотрели друг на друга, сверкая глазами так, что если бы из них и вправду сыпались искры, можно было бы устроить небольшой пожар. Мой муж все больше и больше краснел, и уже стал похож на пунцового ежика. Того и гляди, потребуется пустить ему кровь.– Джейми, – наконец, выдохнув, примирительно попросила я. – Ну, позволь мне помочь. Я могу заявиться на рынок вполне легально. Торговец меня, хоть и вспомнит, но он не удивится моему возвращению. Скажу, что мне понадобилась служанка для работы на кухне, не слишком дорогая. Ведь на эту девчонку, надеюсь, цена не высока? А если он тебя узнает, могут быть проблемы. Ты и себя подставишь и свою подружку не спасешь...Тут я, подозрительно прищурившись, посмотрела на него:– Ты ведь не собираешься мстить этому Сигварду?Краска медленно сошла с его лица, и он вдруг слишком поспешно и нарочúто замотал головой и запожимал плечами. – Не-е-ет... нет, конечно. За кого ты меня принимаешь, Саксоночка?Я нетерпеливо закатила глаза.– За упрямого чокнутого шотландца, разумеется, за кого же еще?Он довольно осклабился. – Ладно, одевайся, девочка. Не будем терять времени. Не думаю, что кому-нибудь захочется оставаться в том проклятом месте дольше, чем это возможно.Итак, в нашем активе был хороший нож, пара брелоков из слоновой кости и малахитовая пуговица, оправленная в серебро, которую Йен нашел давеча на рынке.Мелочь, достойная первобытных аборигенов. Но мы сдаваться не собирались. Был шанс продать все это скупщику или напрямую обменять на рабыню у Сигварда. Сначала можно попробовать второй вариант. Или хотя бы выяснить у работорговца ее цену.Нам не хотелось создавать слишком большой ажиотаж вокруг цели нашего предприятия. Как бы Сигвард, почувствовав наш направленный интерес, не повысил цену, сделав ее для нас неподъемной.Теперь, когда мы тряслись в повозке обратно в город, я посматривала на Джейми. Он был бледен, хоть отек, в основном, и сошел с его лица, но раны только-только стали затягиваться, а синяки почернели. Так что выглядел он все-таки ужасно. Он заметно морщился и стискивал зубы на каждом ухабе, но сидел отрешенно, полуприкрыв веки. До города было еще больше часа езды. Я вздохнула и, скрывая резко подступившую к сердцу жалость за сарказмом, буркнула:.– Ну, давай, рассказывай, что это за девочка такая, которую ты готов спасать, невзирая на все ожидаемые трудности и переломанные ребра. И, ради Бога, Джейми, ты можешь пока прилечь.Он задумчиво посмотрел на меня из-под прикрытых век.Потом вздохнул и с блаженством повалился животом на кучу мягких вещей, которые я еще так и не запихала обратно в мешки. – Да, пожалуй, это ты хорошо придумала, Саксоночка. Я лучше лягу. И, если не возражаешь, то позволь мне преклонить голову на твои колени, милая. Так и тебе будет лучше слышно.Я села рядом, и он, подтянувшись ко мне поближе, обнял мои бедра и зарылся щекой в юбку. Я положила руку ему на голову, тихонько поглаживая по волосам.– Ммм... как я по этому соскучился, ты бы знала! Да... Ехал бы так всю жизнь... Иногда что-то происходит, и ты начинаешь ценить простые вещи... – невнятно пробормотал он и замолчал довольно надолго, кажется, задремав от слабости. Я услышала его уютное сопение.– Джейми, – через некоторое время позвала я, сожалея, что приходится его будить. – Ты что? Спишь?Он встрепенулся, забавно стараясь выглядеть как ни в чем не бывало.– А? Что? Нет, не сплю, что ты. Просто задумался, – подчеркнуто бодро проговорил он, видимо не желая показывать свою невольную слабость.Я поцеловала его в затылок.– Ну, так, расскажи, что там с тобой произошло, я должна знать, чтобы мне понимать, как спасать эту твою подопечную... Что сказать Сигварду?Джейми тихонько фыркнул мне в бедро.– Ты знаешь, еще непонятно, кто у кого был подопечным, – задумчиво произнес он. – Такой заразы я в жизни не встречал. Я удивлюсь, на самом деле, если она еще не сбежала. Ну, разве что сейчас ее держат на цепи.– Вот новости, и зачем ты тогда хочешь ее спасти? Мало нам головной боли, право? И вообще, что ты с ней собираешься делать?Я была не слишком довольна новой проблемой, которая вот-вот собирается свалиться на нашу голову.– О. Саксоночка, я не загадываю так надолго, и, вообще, вопрос в том, захочет ли она, чтобы я с ней что-то делал.– Джейми, ты говоришь загадками и, скажу тебе, ты должен поторопиться, если собираешься мне что-то рассказать.– Ну-у-у.. Рассказывать-то особо и нечего. Наверное. Боннет, когда меня захватил, как ты помнишь, увез подальше, я не знал, в какую сторону мы едем. Была чертова ночь, на голове у меня был плотный мешок, во рту кляп, а руки и ноги стянуты так, что я их почти не чувствовал. Часов пять или шесть – если честно, я потерял счет времени – я болтался вниз головой поперек седла, и, скажем так, это была не самая приятная поездка в моей жизни. Хуже было только на корабле.– Хмм... Ну, что ж, надо полагать, – я нерешительно откашлялась. – Джейми...– Ммм...– Ты простишь меня?Он чуть приподнял голову, заглядывая на меня через плечо. В глазах промелькнуло недоумение и даже страх.– Что ты опять натворила, Саксоночка? Говори быстрее, а то мне становится не по себе.– Ну, ?опять? вроде пока ничего. Просто... Боннет... он ведь забрал тебя из-за меня. Если бы я не напала так неосмотрительно на его людей, он бы не стал тебя трогать. Он сам так сказал.– Аа-а... Вот ты о чем, – он поерзал, устраиваясь поудобнее. – Ну... я должен подумать об этом.– Джейми! – Ты была крайне неосмотрительной.– Я знаю, – сокрушенный вздох вырвался из моей груди.– Что ж... дюжину ударов... гмм... по заднице, красотка – и ты... прощена. Ох, да. Хороших таких ударов, от души, – он, протянув руку, как следует сжал мою ягодицу. Даже сквозь юбки я почувствовала мощный щипок.– ЧТО?! АЙ!– А что? Ты видела мою... Считаешь, что это несправедливо? Теперь я знаю, кто за это ответит, – и он снова чувствительно, с видимым наслаждением стиснул мой зад, предварительно зарывшись в мои юбки поглубже.– Что ж, ладно, – у меня слегка захолонуло в животе, но лучше уж такая расплата, чем бесконечные муки совести. – Если ты настаиваешь... дюжину как-нибудь... стерплю.– ЛАДНО? – Джейми аж подскочил, забыв про свои раны, и уставился на меня весьма пораженный. – ЛАДНО? Нет, правда? Я не ослышался? Ты что? Согласна?– Ну, вообще-то не то чтобы прям согласна-согласна, но готова к искуплению... наверное. Не слишком приятно сознавать, что по моей вине ты так пострадал. Его подозрительно радостная физиономия в этот момент источала крайнюю степень удовлетворения.– Рад это слышать, Саксоночка. Твои бунтарские мозги, наконец-то, становятся на правильное место, – он нежно провел костяшками пальцев, обрисовывая овал моего лица. – Надеюсь, это произойдет не здесь? – я посмотрела на спины Йена и Фергюса, сидевших на козлах. Джейми тоже глянул в их сторону и, склонившись ко мне, прошептал.– Конечно, я пошутил, моя пираточка, у меня даже в мыслях нет никаких претензий к тебе, не сомневайся. Хотя... если ты настаиваешь, – он мягко хохотнул и, поплевав на ладони, энергично потер их, – я готов снять с тебя вину...Вид его при этом был даже слишком оживленный, и я слегка засомневалась в его благих намерениях.– Ну, да... хмм... пожалуй, подождем более подходящего случая, – он подвинулся ко мне поближе так, что я оказалась в его объятьях, и чиркнул по моему носу кончиком пальца. – В общем, будешь мне должна, запомни это.Я скептически сощурилась.– Ладно, злодей. Но лишь до того момента, как ты, Джеймс Фрейзер, соизволишь проштрафиться. И тогда – мы квиты, учти это. Его губы вытянулись, комично сложившись в разочарованную дугу. – Ну, вот так я и знал! Как ловко ты, душа моя, умеешь уйти от законной ответственности.Я состроила невинные глазки.– Тебе просто стоит продержаться хоть немного, мой упрямый ослик, чтобы не накосячить. Хотя бы несколько чертовых часов.– О. Ну ради такого случая, я продержусь, не сомневайся.– Что-то мой опыт подсказывает, не пройдет и пары часов, как мы будем в расчете. Он рассмеялся и поцеловал меня в висок.– Господи, Клэр, как я соскучился по тебе. Ты даже не представляешь. Нет ничего желаннее для меня, чем видеть тебя и говорить с тобой. Даже когда ты невыносимая... стерва.– Ой, ну кто бы говорил, мерзкий ты садюган... Ладно, досказывай, давай, про свое сокровище, а то скоро уже приедем.Он опять улегся ко мне на колени, но уже на спину. И я видела, как его глаза, отражавшие необъятную высь голубого неба, слегка потемнели, пронизанные не слишком приятными воспоминаниями, а чуть выше виска тревожно пульсирует жилка.– Ну, так вот, некоторое... время я болтался в седле, проклиная все на свете, а потом мы где-то остановились, и я понял, что этот бесчестный тип кому-то меня передал. Я почувствовал под ногами ускользающую опору и догадался, что теперь я на каком-то судне, и меня везут по воде. Я страшно перепугался, потому что ты знаешь, как я реагирую на все это. Я боялся, что меня вырвет, и я задохнусь от своей же рвоты. – Да... веселенькая была бы смерть... – мне ничего не оставалось делать, как съязвить, хотя сердце так и рвалось от тоскливого сочувствия.Он хохотнул.– Да уж, хотя мне было не до смеха тогда. Я начал извиваться и мычать в панике, и они, наконец, сняли мешок с моей головы и даже вытащили кляп.Я возблагодарил их мысленно, кто бы они ни были эти ублюдки, и меня тут же вырвало им на сапоги.Они, конечно, немного попинали меня от негодования, но никто не решился меня развязать, чтобы я за собой убрал, поэтому им пришлось убирать это самим.Вернее, они заставили мыть палубу какого-то чернокожего мальчика.Ну, дальнейшее я совсем плохо помню, потому что весь день и всю ночь валялся под скамьей, и не мог поднять голову от досок палубы.А на следующее утро меня отвезли на этот чертов рынок и продали Сигварду...