chapter four. (1/1)

Следующие несколько дней мое состояние - как моральное, так и физическое - невероятно разочаровывало. Во-первых, я сильно переживал за Гарри, уже который раз пропускающий наши ежевечерние походы, хотя я и сам по возможности желал избегать его до конца. А во-вторых, уж не знаю, повлияло ли на то наше ночное плавание, либо лондонская погода, но с каждым днем кашель, разрушающий меня изнутри, не утихал, а лишь усиливался. На утро после той ночи я не пересекся с Гарри. Шофер подвез меня до моего жилища, не проронив ни слова, никакого сообщения от его хозяина, и я расценил это, как нежелание видеться в ближайшее время. А потому проводил свои часы за безуспешными попытками написать что-то дельное, да за скучными прогулками по серым улицам. Странно же природа и Гарри Стайлс зависели друг от друга. Может, это лишь мои бредни, но только он ненадолго покинул мою жизнь, как такое долгожданное лето не оправдало людских ожиданий - дожди шли круглые сутки, а в редкие моменты ясности пейзаж на улицах удручал. Лиам давно снова звал меня к себе - хотя бы на чай, и в тот день как раз выдался перерыв от дождей, и позавтракать я решил в той самой пекарне в соседнем дворике, а затем зайти к приятелю. Запахнув плащ и захлопнув дверь квартиры - чуть громче, чем нужно, я запер ее и спешно спустился по ветхой лестнице. На пути к кафе я замечал соседей, с коими, бывало, встречался в холле, и в знак приветствия чуть приподнимал черный бархатный цилиндр, который принадлежал еще моему отцу, и который раннее мне не представлялось случая надеть. Сейчас же, в такую непредсказуемую погоду и при моем нынешнем настроении, именно цилиндр подходил к образу лучше всего (сам себе ни за что не признавая, я надел его с мыслью, как бы оценил этот убор Гарри).К огромному моему разочарованию, снова заморосил легкий дождик, и я, чертыхнувшись, шагнул под навесы мелких лавчонок, как можно сильнее прижимаясь к их витринам. Душистый аромат цветов со свежестью капель воды приподнял мой дух, и я чуть замедлил ход вблизи цветочного магазинчика. Последние тюльпаны понуро качали головками мне вслед, будто предостерегая о надвигающимся ливне, который не заставил долго себя ждать. Это был даже не ливень - буря, что заставила меня на секунду застыть на месте, забывая обо всем.Запотевшие от влажности окна лавки все же да пускали посторонний взгляд в свою уютную простоту, и сквозь них мне было отлично видно того, кого здесь никто бы и никогда не ожидал. Не знал я - либо совершенно случайно это оказалась самая лучшая цветочная лавка во всем Лондоне, либо судьба продолжает вести со мной свою жестокую игру. Жестокую - несомненно, ведь, видя Гарри Стайлса, практически облокотившегося на прилавок перед хорошенькой продавщицей, сердце мое сначала пропустило удар, а потом вдруг резко и больно забилось в груди. Не понимая, что со мной происходит, я, причиняя самому себе же колоссальную боль, продолжал смотреть. Видел, как девушка за стойкой хихикает, когда Гарри ей обольстительно улыбается, а после, подавшись еще вперед, что-то горячо шепчет ей на ухо. Вот она закусила губу, и, ловко выудив из-за пазухи карандашик, что-то начеркала на бумажке, которую впоследствии протянула моему Гарри. Он с той же улыбкой взял ее двумя пальцами, однако, не отдаляясь, не уходя. Я бы продолжал смотреть, но внезапный толчок в плечо выудил меня из сей муки.- Будьте поосторожней! - донесся до меня сквозь шум дождя сварливый голос. В любое другое время я бы огрызнулся, прокричал ему вслед тираду о несправедливости и грубости людей, но сегодня определенно был не из таких дней. Обернувшись же назад к витрине, я лишь на секунду пересекся взглядами с изумрудными глазами, и в то же мгновение сорвался с места, разбрызгивая лужи на пути. Их привлекла суматоха за окном, определенно. И Гарри - я полностью в том уверен - отлично знал и мои жесты, и мой силуэт - вряд ли его можно было обдурить одним лишь головным убором и запотевшим стеклом. Одна мысль - уйти, уйти как можно дальше - вертелась в моем мозгу. Петляя сквозь сырые переулки, надежно скрытые от хмурых небес, я завернул на незнакомую мне улочку. Люди здесь отличались от всех лондонцев вместе взятых. В них был уже знакомый мне бунтарский дух, который так редко встречался в этом городе. Звуки бурного веселья, что, казалось, разносились на множество миль вокруг, затмевали шум дождя. Никому не мешала ни вода, ни мораль - они, чокаясь огромными пинтами пива, распивали их прямо под разгневанным небом. Честно, к тому времени у меня уже был небольшой опыт общения с ирландцами - и отнюдь не счастливый, однако ноги понесли меня, кажется, к самому тихому пабу здесь.Ссутулив плечи и шагнув в теплое помещение, я тут же намочил дощатый пол, что заставило меня еще глубже втянуть голову от смущения, но сидящие по углам незнакомцы лишь бросили на меня хмурые взгляды и тут же возвратились к борьбе с собственными демонами, стараясь утопить их в алкоголе. Здесь играла бодрая музыка, совершенно не подходящая ни к погоде, ни к моему настроению. С яростью сорвав с головы ни в чем не повинный головной убор, я обреченно бросил его на стойку рядом с собой, лениво поднимая глаза на бармена. Немногим младше меня, но все же больше мальчишка, чем мужчина. Открытое улыбающееся лицо напоминало о Гарри, мысли о ком я тут же поспешил отбросить. Он не спешил ни здороваться, ни подходить ко мне - лишь внимательно рассматривал, переводя взгляд от моего мокрого плаща на лицо, и дальше на цилиндр. Когда он, наконец, открыл рот, я чуть подался вперед, считая, что он хочет принять мой заказ, но-- Э-э-эд!!! Клянусь, у этого светловолосого мальчишки голос был громче, чем у моей матери в порыве гнева. Откуда-то из-за угла ему что-то приглушенно прокричали в ответ, на что он, не снижая громкости, продолжил:- Поставь-ка нам что-нибудь поспокойней - у парня драма!Что меня удивило и немного даже рассердило - то его обращение. Не "мистер", ни "сэр", никаких титулов - ничего. Однако, по секрету поведаю вам, мне еще предстояло смириться с манерами этого ирландца - не одна встреча последовала за этой. В ответ на его просьбу из-под стойки вышел крепкого сложения мужчина с рыжим, как пламя, ореолом растрепанных волос на голове, и бодрым шагом направился к потрепанному граммофону.- Что будете, старина? - мальчишка отвлек меня от другого бармена и, подойдя к ветхому шкафчику, достал оттуда несколько запыленных стаканов, умудряясь всех их удерживать в одной руке.- Виски, - хрипло произнес я, глядя, как он заботливо протирает стекло. Скрип. Скрежет. Пауза. Полились первые ноты "Реквиема". Я чуть было не рассмеялся от подбора такого сопровождения, а тем более - в ирландском пабе, но сдержал себя. Не до того было. Ко мне пододвинули стакан, и я тут же жадно пригубил его.- Что, старина, трудный день? Он явно любил поболтать за выпивкой, потому что украдкой наполнял и второй стакан, и, да, ему явно не нужен был мой ответ, потому что он как ни в чем ни бывало начал вести свой закрученный монолог.- Пренеприятнейшая погодка сегодня. - он шумно отхлебнул из сосуда, и с тяжким вздохом поставил его на стойку, наблюдая за пейзажем в окне. - Вот так странность - по радио сообщили, что июнь будет солнечным - и на те! Хотя, чего ж мы, собственно, и ожидали тут, правда, старина? Это Лондон, тут что не день - так сплошной ливень. Но вы же не местный, так?Я отчужденно кивнул, с грустью гипнотизируя стакан передо мной. - Я и сам из Маллингара. Это в Ирландии. Были в Ирландии, старина?Отрицательно покачал головой.- Уехал оттуда еще два годка, так, назад, да теперь и жалею. Как закончил гимназию, так и решил упорхнуть - вот наивный, а, скажите! - он залился звонким хохотом.Я ничего не ответил, еще чуть отпив ядовитой жидкости, освежая сухие губы.- Что-то вы неразговорчивый. Проблемы с работой? Знаете, у меня есть один знакомый, так он-- Скорее, небольшая ссора, - не в первой мне предлагают помощь здесь, помощь совершенно мне ненужную.- Девушка? - глаза мальчишки загорелись озорным огнем.- Друг, - как можно более безразличнее бросил я.- Не поделили девушку? - пламя разгоралось все ярче.- Нет, - нахмурился я, подбирая слова. - Девушка не поделила вас? - Хоран, не все в этом мире связанно с девушками! - рыжеволосый мужчина снова появился в поле моего зрения и послал строгий взгляд юноше. - Не будь занудой, Эдди, - по-детски пропел он в ответ. - Что может быть лучше девушек?"Гарри Стайлс" - пронеслось в моем мозгу.- О, я знаю! - хитро заулыбался тот. -Вы-пив-ка!Честное слово, этот мальчишка заставил меня расслабленно рассмеяться. Услышав такой инородный звук, он обернулся ко мне и, увидев результат своих шуток, заулыбался еще шире. Его определенно могли считать симпатичным - как искренне он радовался, как блестели его голубые глаза. Я невольно вспомнил о Гарри. Его красота - иная, возвышенная, лишь она могла посеять во мне неземной трепет, наполнить меня бесконечным восхищением. К Гарри я относился так, как к ценному произведению искусства. Он был красив, но непонятен. Он не был идеальным, он не был совершенным - хотя на первый взгляд, возможно, и могло бы так показаться. Да, он был человеком - как я, как вы - но человеком совершенно необыкновенным. Некая печаль, что несло мое сердце уже давно, начала пересекать края, растекаясь по всему телу. Покосившись в мокрое окно, вид из которого мне закрывала пелена дождя, а потом и на пустеющее дно стакана, я со вздохом сделал последний глоток, а потом в немой мольбе придвинул сосуд к бармену, дабы тот налил мне еще.Мы разговаривали. Пили. Снова разговаривали. Я не знал его имени - он не знал моего, но это не мешало понимать друг друга.- Ох, черт, - я, страдальчески исказив лицо, начал массировать виски.- Слишком много выпили, старина? - деловито осведомился мой недалекий собеседник- Нет, - я помедлил. - Просто кое-что вспомнил.- Что, в вашей ссоре с другом все-таки да присутствовала девушка? - сразу же загорелся былой идеей тот.- Нет, я просто- Я хотел навестить своего друга. Не того друга, - предотвратил я незаданный вопрос. - Друга, из-за которого я сюда приехал. Навестить.Слова начинали путаться, и я уже начал жалеть, что так сразу доверился в вопросах выпивки ирландцам.- Так что же вы к нему не идете? - Я не знаю, - последовал мой абсолютно честный ответ. Он кивнул, будто понял все мои сомнения, копошившиеся пчелиным роем в голове. Я посмотрел на стакан в своей бессильной руке, прикидывая, каким же он идет по счету. Тихая музыка с легким скрипом наполняла помещение паба; те редкие посетители уже ушли; и я, почти в одиночестве, сидел и изливал душу совершенно незнакомому мне человеку. Казалось бы, нерушимая атмосфера смеси спокойствия и моих страданий не может просто взять и исчезнуть. Но уже второй раз за день один и тот же человек бесстыдно врывался в мой мир, сметая все на своем пути и переворачивая привычную реальность вверх ногами. Я не верил в совпадения до того дня - после него я начал их ненавидеть. Хотелось смеяться - громко, истерически, в голос. И одновременно захлебнуться в озере собственных слез. Когда хлопнула дверь, я не обратил внимания - люди приходили и уходили, громко переговариваясь с моим новым знакомым и Эдом, когда зазвучал знакомый голос - я не заметил, прислушиваясь к крикам собственных демонов.- Найлер, как обычно! Я резко, слишком резко обернулся. Быть такого не могло. В жизни не случается таких вещей. Он не следовал за мной - определенно не мог, иначе оказался бы тут намного раньше, и он бы не знал по имени этого юношу. Судьба. Чертова судьба, что плела свою паутину, вечно пересекая мою нить с его нитью, делая тугие узелки на тех местах. Она посылала нам - мне - все новые и новые препятствия, не желая прекращать свою ужасную игру. Друг напротив друга. Мои глаза - в его. Мне всегда запоминались такие моменты, когда я глядел на него, понимая, что он также смотрит на меня, закрываясь от всего остального мира.Открыл рот, будто хотел бы что-то сказать. Закрыл, не найдя слов. Я быстрым шагом обошел его, даже не попрощавшись с мои недолгим знакомым, и вышел на улицу, ежась от холода и тут же покрепче запахивая плащ. Не сбавляя ход, я шел под пробирающим до костей дождем, позволяя каплям намочить волосы и стекать тонкими струйками по лбу и щекам. Алкоголь в бурной крови, ярость в переполненной голове - они лишь гнали меня вперед. И слишком поздно до меня дошло, что цилиндр - тот самый отцовский цилиндр - я так и бросил лежащим на стойке. Внезапное осознание заставило меня остановиться и глубоко задуматься. Идти назад - значит, вернуться к Гарри. Не идти - значит, потеря семейного наследства. Выбирая меж гордостью и привязанностью, я отрекся от всего происходящего вокруг меня, а потому сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда на плечо мне легла теплая рука.- Друг мой.Совсем непохоже на его обычную свободную манеру. Слишком неуверенно, слишком тихо. Робко и моляще. Но нельзя было сломаться под этим - хотя в душе что-то да дрогнуло, там все еще сидела некая обида от предательства. Может, он не знал об этом. Да, действительно не знал, ведь даже я не догадывался, что оказало на меня такое влияние. Как мы избегали друг друга? Как он флиртовал с той хорошенькой цветочницей? Как оставил поцелуй на моих пальцах в ту ночь на корабле?- Вы забыли.У него в руках был мой цилиндр. Чуть измятый, намокший, но он был. Я, вопреки этике, нашей "дружбе", движимый лишь собственными эмоциями, молча взял его и надел на мокрые волосы, тут же выйдя и того оцепенения и быстро зашагав вперед.Эффект, который произвел мой поступок, кажется, даже удовлетворил меня тогда. Гарри не заставил себя долго ждать, тут же догнав меня и начав идти рядом. Он не разговаривал, за что я пока был ему благодарен, а лишь изредка бросал на меня полные печали взгляды. Я заметил его походку - шаткую, несмелую; одна рука спрятана за воротом пальто, другой же он периодически откидывает от лица намокшие волосы. Ноги сами несли меня по изученному маршруту, и Гарри, кажется, понял, куда же мы направляемся. Когда крыши особняка Лиама стали заметны над невзрачными домишками, он решил остановить меня, крепко схватив за локоть и развернув к себе. - Друг мой, - тут же он запнулся, свободная рука сжалась в кулак.Снова это обращение. Больше ли я его любил или ненавидел - неясно. Оно принадлежало мне и только мне, но смысл, который оно несло... "Друг". Его друг. Только друг.- Лу.Это заставило меня поднять голову и по-настоящему посмотреть ему в глаза. Никогда, ни разу - даже Лиам, даже семья никогда не разбрасывались такими прозвищами. Всегда "Луи", "Томлинсон", с прибавками "сэр" и "мистер". Новый уровень дружбы, открывшийся перед нами? Или же нечто другое?- Прости меня. Прости за то, что я сделал, и за то, как поступил с тобой после этого. Это было неуместно. Это была моя ошибка и я искренне сожалею за то, что так вышло. Вы... - он неуверенно нахмурил брови, будто задумываясь над своими словами. - Ты- Ты видел меня сегодня в той лавке, так? Я знал, что это был ты, - он горько усмехнулся сам себе. - Я лишь хотел извиниться перед тобой, Лу.Он выглядел не так, как всегда. Он был уязвленным, неловким, смущенным. То, как он два раза назвал меня "Лу", либо то, как искренне звучали его извинения, чуть растопило лед меж нами, но я все еще оставался запутан. - И поэтому...вот.Он распахнул полы пальто и вынул в дрожащей руке мятый букет тюльпанов. Капли дождя тут же осели на нежных лепестках, а я не знал, что сказать. Пазлы головоломки сложились, но я до сих пор не уверен, что за чудо происходит со мной.- Я... Гарри... - слова потеряли для меня всякий смысл, они путались в голове (от одного лишь алкоголя?), но я все же да смог произнести. - Я прощаю...тебя.И, не понимая, что за потребность меня захватила, я привстал на носочки и заключил его в крепкие объятия. От неожиданности он опустил руку, заставив цветы безвольно повиснуть. И, чуть погодя, он обвил другой рукой мою шею, придвигая ближе к себе.Одно из самых счастливых моих воспоминаний возникло там, в аромате свежих тюльпанов, под дождем, недалеко от особняка познакомившего нас впервые Лиама, с мокрыми волосами и раскрасневшимися щеками. Один из моментов, в который мне бы хотелось возвращаться снова и снова.