Глава 6 (1/1)

Дни в ?Шиповнике? были расписаны по минутам. Все делалось по раз и навсегда заведенному порядку, как в часовом механизме, и никаких изменений не предполагалось. После того как обитатели дома просыпались — прислуга чуть раньше, хозяева позже — они начинали перемещаться из комнаты в комнату, каждый по своему пути, пока вечерний бой часов не возвещал о позднем времени и не зазывал обратно в постель. Словно в полу для каждого — от господина до конюха — был проложен желобок, по которому они скользили, как фигурки в заводной шкатулке. Возможно, где-нибудь сбоку дома и вправду была приделана ручка, которую вращала гигантская невидимая рука.С приездом Леди механизм словно сильно встряхнули. Рычаги заскрипели, фигурки покачнулись, и прочертились новые желобки, а потом движение продолжилось тихо и гладко, как прежде.Ирэн Адлер просыпалась очень рано и завтракала, лежа в постели. В восемь она спускалась в библиотеку и приступала к переводам под неусыпным оком мистера Стемпфорда. Он очень любил давать советы и с нескрываемым интересом слушал умные ответы Леди, приправленные тонким юмором и саркастическими замечаниями. Работали они до часу дня. Потом им приносили второй завтрак.Шерлок завтракал в одиночестве. Порой он вообще не притрагивался к пище.Когда часы били два пополудни, Леди и Шерлок уединялись в библиотеке.С момента приезда Адлер Джон редко видел своего хозяина. Холмс обедал и ужинал с Ирэн и дядей в столовой, днем пропадал либо в лаборатории, либо в библиотеке, где Леди давала ему уроки. Со слов прислуги, по вечерам в гостиной Ирэн читала вслух на одном из тех непонятных языков, о которых Джон ничего не знал, а Шерлок переводил услышанное и мучительно краснел, как только слышал от Адлер похвалу в свой адрес.Вот и сегодня после окончания занятий по изучению, как понял Джон, очень сложного, но жизненно необходимого Шерлоку языка под диковинным названием ?фарси? Холмс поднялся к себе в комнаты невероятно оживленным. Хозяин ошарашил известием о том, что на завтра запланирована конная прогулка, и слуга должен непременно сопровождать его и мисс Адлер.Сказать, что сердце Джона после этого ушло в пятки, значило бы ничего не сказать. Он никогда не ездил верхом. Он даже к лошади не подходил ближе, чем на пару метров. Шерлок никаких возражений слушать не стал и, узнав, что у Джона нет костюма для верховой езды, подарил ему свой, старый, которому нужно было только укоротить бриджи. Вопрос с обувью решился быстро. Холмс отправил Джона к управляющему, чтобы слуга подобрал себе высокие сапоги.Джон спустился вниз. На кухне происходило очередное таинство под названием ?подготовка ужина для господ?. Кухарки и служанки устроились за длинным столом и одновременно с ощипыванием дичи и чисткой лука делились последними новостями. Услышав имя Ирэн, Джон замер на верхней ступеньке лестницы. Не то чтобы он хотел подслушивать — ему просто необходимо было знать, какое впечатление произвела эта прожженная авантюристка на простых деревенских жителей.— Мисс Адлер такая благовоспитанная леди,— Джон узнал голос Агнес, добродушной кухарки, которую даже невыносимый мистер Стемпфорд хвалил за кулинарный талант. — Представляете, вчера она похвалила мою утку с яблоками. Мне об этом сказал Чарльз, который прислуживал за столом.— Да, она была так мила, что подарила мне тонкие чулочки, я таких отродясь не видала, — подала голос Китти, приставленная к Ирэн горничной, и, судя по восторгу, с каким она говорила, была от неё в восхищении.Послышались завистливо-восторженные охи и ахи с просьбами обязательно продемонстрировать эти чулки всем присутствующим и немедленно. Воспользовавшись поднявшейся суматохой, Джон проскользнул мимо кухни и отправился в комнату управляющего. Ирэн за несколько дней умудрилась очаровать буквально всех, и Джон не знал радоваться этому или огорчаться. Все шло по плану. По её плану.***Конная прогулка была запланирована вместо послеобеденного отдыха, чтобы не нарушать каждодневный тщательно выверенный план мистера Стемпфорда. Во время обеда, Шерлок практически ничего не ел, а лишь перемещал по тарелке куски несчастного эскалопа. В каждом жесте и повороте головы Холмса читалось нетерпение, свойственное разве что маленьким детям. Мистер Стемпфорд поглядывал на племянника с неприязненным удивлением, а Леди пыталась скрыть покровительственно-насмешливую улыбку, отпивая из хрустального бокала.Джон втиснул себя в узкий, довольно неудобный и непривычный костюм для верховой езды из тонкой шерсти и в высокие сапоги, обтянувшие его крепкие мускулистые ноги как вторая кожа.Шерлок влетел в комнаты, он был очень возбужден, предвкушая прогулку, и Джон не мог скрыть улыбку, увидев, как лихорадочно блестят глаза Холмса, как дрожат от нетерпения руки.Джон приблизился:— Шерлок, разрешите мне помочь вам.— А? Да, конечно, — отозвался наконец Холмс, протягивая Джону первый попавшийся галстук и окидывая слугу оценивающим взглядом. — Вы отлично выглядите в этом костюме.Юноша отчего-то почувствовал себя не в своей тарелке и поспешно отвернулся к шкафу, разыскивая сюртук для хозяина.Когда юноши спустились вниз, в холле их уже ждала Ирэн. Она была блистательна: изумрудная амазонка выигрышно оттеняла искусно уложенные темные волосы, выбивавшиеся из-под изысканной шляпки; в её изящных руках, обтянутых серебристо-серыми перчатками, тонкий хлыст должен бы был казаться чем-то инородным — но нет, он словно стал продолжением её руки. Молодая женщина в нетерпении постукивала хлыстом о носок сапога, а когда на верхней ступеньке лестницы показался Шерлок, улыбнулась так обворожительно, что молодой человек глубоко вдохнул и крепче ухватится за перила. От Джона не укрылась ни эта улыбка, ни то впечатление, которое она произвела на Шерлока. Он увидел растерянное, близкое к паническому, состояние хозяина, который стал с повышенным интересом рассматривать свой далеко не модный костюм и видавшие виды перчатки. Джон сразу понял, какие мысли посетили голову его Холмса и одобряюще прошептал:— Ну же, смелее, вы отлично выглядите, Шерлок, — и подтолкнул вперед.Шерлок спустился вниз, поцеловал руку по-прежнему улыбающейся Ирэн и оказался в плену её духов.?Да, она хорошо подготовилась?, — подумал Джон с какой-то жгучей ненавистью к самому себе.Погода благоволила, солнце стояло высоко, освещая яркими лучами такое обычно серое и унылое место, как ?Шиповник?. У главного входа молодых людей и их спутницу уже ждали конюхи, держащие под уздцы оседланных лошадей. Одна из них, гнедая с дамским седлом, предназначалась для Леди, вороной жеребец, не молодой, но ухоженный — для Шерлока. Глаза Джона расширились от удивления, когда он увидел, что к нему подводят низкорослую лошадь, и лишь краем глаза успел заметить, как Шерлок что-то быстро и тихо говорит конюху.Через минуту молодой парень уже был рядом с Джоном, чтобы подсказать, с какой стороны нужно подойти к лошади, и осторожно подсадил его.Джон что-то неразборчиво пробормотал конюху в знак благодарности, хотя отлично понял, кому должен быть признательным что не ударил в грязь лицом на глазах у слуг, с любопытством смотревших на такую диковинную для их поместья сцену, как сборы молодых людей на увеселительную прогулку.Пока Ирэн и Холмс не спеша ехали в сторону ворот, Джон, вцепившись в поводья, старался сохранять равновесие и думал о том, как же Шерлок, человек живущий практически вне общества и социальных условностей, смог так тактично вывести Джона из неловкой ситуации, попросив подготовить для него низкорослую, спокойную лошадь, не задев при этом его самолюбия.Солнце позолотило верхушки дубов и вязов. Шерлок и Ирэн ехали впереди, негромко переговариваясь. Джон, стараясь удержаться в седле, следовал за ними. Никакого удовольствия от прогулки он, напряженный как струна, конечно, не получал, но уже через пару минут понял, что от созерцания изящной точеной спины едущего впереди Шерлока, по телу растекается тепло, а под ложечкой неприятно ноет.У ворот поместья молодых людей ждал неприятный сюрприз, который практически выбил почву из-под ног и без того волновавшегося из-за непривычной ситуации и близости молодой женщины Шерлока. Когда Холмс попросил открыть ворота, сторож спокойно и уважительно, но твердо ответил, что молодого хозяина за пределы поместья пускать не велено без особого на то распоряжения самого мистера Стемпфорда.Джону показалось, что он услышал приглушенное ругательство из уст Шерлока. Тот побледнел так, что казалось — сейчас потеряет сознание. Шерлок взглянул на Леди и, опустив глаза, стиснул зубы, стыдясь собственной беспомощности.Надо отдать должное актерскому таланту Ирэн. Она сделала вид, что все произошедшее на её глазах абсолютно нормально и, нежно прикоснувшись к плечу Шерлока, произнесла:— Ну что же, ничего страшного не произошло. Поместье довольно обширное, мы можем гулять и по его территории когда, где и сколько захотим, Шерлок. Давайте не будем огорчать вашего дядю препирательствами. Лучше прогуляемся по саду, пока солнце не скрылось за тучами.С этими словами Ирэн развернула лошадь в сторону поместья, и Шерлок, бросив на Джона полный безысходности взгляд, последовал за ней.В тот момент Джон вновь ясно ощутил беспросветное одиночество Холмса, живущего в собственном доме на положении пленника, и сердце его заныло так, что все неудобства от прогулки верхом мигом улетучились, оставив лишь душевную боль и сильное желание защитить, утешить.Утро Джона никак нельзя было назвать добрым, он еле выбрался из постели и застонал от боли в пояснице, мысленно осыпая всех представителей рода лошадиного отборными ругательствами. Джон медленно оделся и прошел в комнаты Холмса.Шерлок, заметив гримасу боли на лице слуги, сказал, что подобное состояние знакомо всем, кто впервые сел на лошадь, и что в следующий раз должно быть намного легче. Но, увидев, как юноша в притворном испуге закатил глаза, так заразительно засмеялся, что Джон невольно засмотрелся. Шерлоку так к лицу были и этот счастливый смех, и дружеское лукавое участие. Джон невольно подумал, что присутствие Ирэн определенно благотворно влияет на его господина.***Через пару дней Шерлок и Ирэн вновь договорились отправиться на прогулку, на этот раз к реке. Холмс был рад вырваться из тисков этого серого дома. Но в самый последний момент эксперимент мистера Стемпфорда, который вышел из под контроля, призвал Шерлока в лабораторию, и Ирэн изъявила желание отправитmся к реке одна. Джону пришлось её сопровождать.С одной стороны, ему уже очень давно хотелось поговорить с Леди с глазу на глаз, а с другой — он боялся этого разговора. Боялся того, что она скажет, того, что может от него потребовать. Какое-то время они ехали молча и не смотрели друг на друга.Молчание, прерываемое лишь редкими трелями птиц и звуками, доносившимися с реки, первой нарушила Ирэн: — Как у нас дела, Джон?— Неплохо, — Джон напрягся, ожидая дальнейших расспросов.— Холмс что-нибудь говорил обо мне?— Нет.— Думаешь, он влюблен в меня? — Леди внимательно посмотрела в лицо Джону, словно стараясь прочесть его как раскрытую книгу.— Думаю, да. Влюблен, — прозвучало слишком тихо и неуверенно.— Но сам он об этом тебе не говорил? — Ирэн потрепала гриву гнедого красавца и привычным жестом поправила шляпку.— Это и не обязательно. У меня есть глаза, чтобы это увидеть.— Холмс тебе вполне доверяет?Джон на минуту задумался. Разве с Шерлоком можно быть в чем-то уверенным? Он доверчивый, во многом наивный, но в тоже время очень умный и закрытый человек.— Вынужден. Больше у него никого нет.— Он наш, — Леди задумалась. Пауза затянулась настолько, что Джон было уже подумал, что неприятный для него разговор окончен, но нет.— Может, есть что-то необычное в поведении Холмса?— Хозяин очень плохо спит, его мучают кошмары. — Кошмары? — Ирэн улыбнулась той гадкой улыбкой, которой выражают притворное сочувствие, скрывая полнейшее равнодушие.— Это хорошо. Значит, пребывание в этом доме действует на него угнетающе. Он обязательно захочет сбежать из этого мрачного места. Ты должен продолжать втираться к нему в доверие. Холмс — наш драгоценный камушек, Джон. Скоро я вытащу его из оправы и обменяю на деньги.Ирэн пришпорила коня и вырвалась вперед, но, словно что-то припомнив, осадила лошадь и развернулась к юноше, чтобы добавить:— На тебя дома делали ставки. Миссис Хадсон поставила пять фунтов на твой успех. Мне велено поцеловать тебя за нее.Леди заливисто засмеялась и, послав Джону воздушный поцелуй, скрылась в роще, ведшей к дому.***В тот день Ирэн захотелось подышать свежим воздухом и сделать несколько акварельных набросков. День был ветреный, но солнечный. Небо, прежде серое, прояснилось, засияло синевой, лужайки зазеленели. Шерлок предложил пообедать на природе, и Ирэн с удовольствием согласилась на маленький пикник.Ранее, когда юноши гуляли вдвоем, Джон всегда шел рядом с Шерлоком. Сегодня рядом с ним шла Ирэн. Шерлок иногда предлагал ей опереться на его руку, и молодая женщина, к вящему неудовольствию Джона, конечно же соглашалась. Леди старалась как можно ближе придвинуться к Холмсу, и то свободное пространство, которое сначала оставалось между ними, стремительно таяло, временами почти совсем исчезая. Джон шел за ними. Он нес коробку с красками и кисточками, деревянный угольник и табурет. За ним следовал один из слуг — Чарли — тащивший тяжелую корзинку со всем необходимым для пикника. Джон наблюдал за Леди и Шерлоком.Ирэн шла не спеша, рассматривая совершенно однообразные пейзажи по обе стороны тропинки, ведшей к реке, и объясняла, что ищет уголок поживописнее.Наконец она выбрала удачное место у реки и, удобно устроившись на табурете, начала делать наброски ближайшей заводи. Шерлок наблюдал за её работой несколько напряженно и нетерпеливо, но с удовольствием и, казалось, абсолютно забыв о Джоне.С помощью Чарли Джон смог довольно сносно справиться с приготовлением закусок и сервировать ланч прямо на лужайке, на расстеленном покрывале. Открыв напоследок бутылку с легким вином, Джон услал своего помощника, а сам взял книгу, предусмотрительно захваченную из библиотеки, и отправился к перевернутой лодке у самой кромки воды.Солнце слепило глаза и мешало Ирэн рисовать: она то и дело прикрывалась ладонью и щурилась. В конце концов ей это надоело, и она предложила Шерлоку перекусить. Холмс очень галантно взял протянутые ему испачканные красками руки в свои и проводил туда, где были приготовлены закуски.Воздух, густой, влажный и теплый, проникал под одежду, заставляя Джона ёжиться: земля все еще не прогрелась, оставаясь по-зимнему сырой и холодной. Он сидел практически у самой воды и был слишком далеко, чтобы слышать разговор Леди и Шерлока. Джон прикрыл глаза и углубился в свои невеселые мысли. Он не хотел видеть фальшивую улыбку и лживые глаза Ирэн; но с другой стороны — ему так не хотелось их закрывать, чтобы иметь возможность любоваться темными кудряшками и опаловыми глазами Шерлока. Это было слишком…Палящее солнце опускалось все ниже, на сером небосклоне появилась алая рябь, и воздух, кажется, стал еще гуще. И Джон заснул. Он спал и видел Лондон и свою родную Лэнт-стрит.Джон не знал, сколько проспал, но когда проснулся, то в первую секунду даже не понял, где он находится. Шерлока и Ирэн нигде не было видно.Вот табуретка, вот набросок Леди, кисточки, краски, мольберт, остатки трапезы на покрывале, расстеленном на зеленом ковре лужайки. Джон с беспокойством стал озираться вокруг и прислушиваться.Через пару минут он услышал бархатистый баритон Шерлока и счастливый смех Ирэн, и сердце его болезненно сжалось.Они были недалеко — только прошли чуть дальше вдоль реки, до поворота. Джона ни Шерлок, ни Ирэн не заметили, даже головы не повернули. Должно быть, они уже долго бродили рука об руку вдоль камышовых зарослей. И, должно быть, за это время он с ней наконец объяснился. Джон понял это по тому, как Ирэн склонила голову Холмсу на плечо, и тот, прижавшись губами к ее волосам, что-то ей нашептывал.Джон стоял и смотрел, как Леди провела своим изящным тонким пальчиком по безупречной бледной коже, очерчивая острые скулы и аристократичный подбородок, а Шерлок взял другую её руку в свою, по-прежнему обтянутую перчаткой, и потерся щекой, словно щенок, просящий ласки, а затем поцеловал запястье.Воздух стал густым, как патока. Джон застыл, не веря своим глазам. Он должен был радоваться, но почему-то в груди похолодело, а сердце словно замедлило бег.Джон заставил себя отвернуться. Дневной жар, терпкий запах камыша — все это показалось ему вдруг невыносимым. Он развернулся и тихо побрел назад, к недописанному этюду.Раздались громовые раскаты, приближалась гроза, а Джон чувствовал себя так, словно сам был в центре урагана. Ему хотелось кричать от бессилия, бежать из ?Шиповника? и забыть тот день, когда на пороге его дома появилась дьяволица в обличии Ирэн Адлер.